- Сизова - самая лучшая моя подруга! Из-за меня с матерью поругалась. А ведь доме "тигрового" окраса жила, в министерском, на Рублёвке! Там, где при входе "ксивы" в развёрнутом виде требуют. Раз мне на день рождения подарила коробку конфет, так мать её ночью разбудила, на пол швырнула, и в лицо - ногой!.. Даже мои предки до того не доходили… Три раза, представляете?.. Ей потом нос оперировали. И не такая ведь мать, как моя, голимая. В "тачке" с мигалкой ездила! Потом её в дурдом забрали, в белой горячке. И чего квасила, в натуре, если на флэте полный кайф? - Инга по-взрослому пожала плечами. - А Вичка сбежала от неё - тоже по компашкам кантуется. Вены резала, и с тех пор вспоминает, какая кровь красивая! В кайф смотреть, как течёт. Вичка, пока при "бабках" была, многих кормила. А потом совсем зависла. И из института тоже ушла. В коммерческом училась - в Эколого-политологическом. Теперь путанит - куда денешься… Однажды сказала, что СПИД подхватила. Но потом оказалось, что гепатит С. - Инга отлично разбиралась в их с друзьями скорбных делах. - Тоже параша, ещё быстрее можно в небо улететь. Мы у "нарков" тусуемся, - продолжала Инга, зачарованно разглядывая мерцающий салон джипа. - За "дозу" у них там всё можно - хоть насовсем оставайся.
- И дальше так собираетесь? - приторно-ласково спросил Артур.
- А чё? Знаем, что передохнем, как крысы. Судьба такая. А на фиг жить? Это же кайф мазохиста - ни дома, ни семьи, любить некого. Мы ведь дерьмо. Хорошие люди гибнут… - Инга запрокинула голову, и её соломенные волосы рассыпались по спинке сидения. - У меня такая проблема - Вичке доза нужна до зарезу, ломка начинается. Вчера героин нюхали и проблевались на славу. Может, на Хлебном трамал продадут или "колёса". - Инга Кулешова откровенничала с майором милиции, как с родным по духу "торчком", и это приводило Артура в ярость. - Жаль, одно дело не выгорело…
Артур боролся с желанием увезти Ингу к себе на квартиру, приковать наручниками к батарее, чтобы не сбежала, и проверить "клёвую компанию" на Хлебном. Но, сделав несколько дыхательных упражнений, он справился с собой и решил действовать более разумно. Самое главное - вновь устроить Кулешову в приют, показать невропатологу и наркологу, провести лечение, и на это время изолировать слабоумную бабку-алкоголичку.
Больше ничего, к сожалению, он сделать не мог. Колонии Макаренко уже давно не существовало, а ребятам нравилась безбашенная жизнь. И потому, скорее всего, Инга через некоторое время опять удерёт из приюта.
- Какое дело должно выгореть?
Джип миновал площадь у Белорусского вокзала и ехал теперь по Грузинскому валу.
- Вичке клёвые "бабки" предложили, когда думали, что у неё СПИД. Надо было переспать с разными мужиками и их насмерть заразить. После дали отбой - не подошла.
- И кто же ей такое предлагал? - ровным голосом просил Артур.
- Не знаю, - честно призналась Инга. - Надо у Вички спросить.
- А сколько предлагали - она не поделилась?
Тураев закурил, управляя одной рукой. Упражнения по системе йогов уже не помогали.
- Пять тонн баксов. Но хороший киллер на порядок дороже стоит, - рассудительно заявила Инга. - Когда человек узнает, что он болен, то долго не живёт, летит с катушек. Многие, у кого СПИД, так зарабатывают. Платят после того, как клиент заразится. Вичка трёх таких знает, но мне не говорила, как их зовут…
Они уже приехали на Хлебный переулок, но из джипа не выходили. Сидели и смотрели на приборную доску, слушали шорох припустившего дождя. Артур держал за руку эту милую, бесшабашную, несмотря на все несчастья и пороки, девчонку. Окна нежно светили в старый арбатский дворик, и трудно было себе представить, что где-то неподалёку веселится орава наркоманов.
- А где можно найти Вику? - вполголоса спросил Тураев.
- Она в "трубе" у "Художественного" тусуется или у Стены Цоя. Раньше на Поклонке на роликах каталась, но теперь завязала. Её трясёт всю, свалится сразу же. Но если вам очень нужно, я в "Эйдос" её приведу, на Чистые пруды. А то в "трубе" достанут, потусоваться не дадут. Я знаю, что вы меня тогда спасли, и Вичку спасите, а? - Инга заговорила с неожиданной страстью. - Клёвая девчонка загибается, а её маменьке по барабану. Замуж бы её выдать за нормального парня…
- Больную-то гепатитом С? - усмехнулся Артур. - Вряд ли найдутся желающие. Впрочем, люди попадаются всякие. Она совершеннолетняя? Имеет право самостоятельно принимать решения?
- Ей девятнадцать почти. В этом плане всё о'кей.
- Тогда завтра в шесть часов вечера веди её в "Эйдос". Раньше она вряд ли сможет двигать ногами.
Артур всё это время сомневался, правильно ли он поступает, и приходил к выводу, что иначе нельзя. Вику Сизову следовало разыскать как можно скорее.
- Спасибочко!
Инга открыла со своей стороны дверцу джипа, выскочила под ливень, даже не натянув куртку на голову, отбежала немного в сторону и послала Тураеву воздушный поцелуй. - Я люблю вас!..
* * *
- Как темно… Темно, а всё видно. Небо красное, а звёздочки белые-белые! И трамвайные рельсы уходят в преисподнюю. Я опоздала туда. Я сегодня опоздала. Я не помню, что хотела сказать. Мне не поймать мысли - они утекают сквозь извилины. Почему здесь "тачка" в комнате? Она ездит вокруг тахты. Пусть уедет, я прошу, пусть уедет! Кто поёт песенку? Мне всё мерещится? Помогите, я умираю…
Если бы не желание узнать имя того мерзавца, который агитировал Вику заражать людей СПИДом за долларовый гонорар, Артур давно ушёл бы из этой кошмарной вонючей дыры. Уже третьи сутки он передвигался ощупью в полумраке. Плотные шторы закрывали все четыре окна квартиры, так как Виктория Сизова не выносила солнечного света. На беду, в Москве стояла тихая, сухая, какая-то праздничная погода. Особенно буйство октября было заметно здесь, на Прибрежном проспекте у Химкинского водохранилища. В этот точечный дом Артур приехал с Чистых прудов вместе с Ингой Кулешовой, так как в назначенный час Вика не появилась у магазина "Эйдос".
- Она поклялась переломаться и завязать. - объяснила Инга, сплёвывая в ближайшую урну. - Нужно ехать туда, где мы с вами встретились…
Ехать пришлось долго. Хмурая Инга показывала дорогу, а Тураев думал, что зря впутывается в столь сомнительное мероприятие. До сих пор расследование было культурным и чистым. Теперь же пришла пора окунуться в дерьмо, за которым обязательно последует кровь, потому что на кончике пера этих ублюдков не вычислить.
Артур специально оделся во всё чёрное - он знал, что наркоманы обожают этот цвет скорби и грязи. И не прогадал, потому что к сегодняшнему дню его одежду насквозь пропитал паршивый, сладковатый, похожий на трупный, запах. Он сидел на полу рядом с Викиной тахтой и думал о том, что сегодня должен позвонить Голланд, а захватить сюда мобилу вовремя не пришло в голову.
Собирался ведь просто съездить на Чистые пруды и вскоре вернуться на Пресню. А получилось совсем иначе, и Тураев впервые за много лет порадовался, что дома его никто не ждёт.
- Вика, ты же обещала всё мне рассказать, - терпеливо уговаривал Артур это существо, корчащееся на смятой постели, но Вика смотрела теми же безумными глазами, что и три дня назад.
Она была похожа на падаль, в которую колдун-вуду вдохнул жизнь. Светло-коричневая, гладко блестящая кожа, вокруг глаз чёрные круги, прилипшие к мокрой от пота голове ошмётки волос. В таком обществе Артуру совершенно не хотелось есть, а попить он всё же выскакивал. Заваривал то кофе, то крепкий чай, и даже изредка позволял себе коньяк.
- Достань трамал, будь человеком!
Виктория повторяла эту фразу ежеминутно, и Тураев ждал, когда кто-нибудь из отправленных в аптеки и к барыгам "торчков" раздобудет легендарным анальгетик. Но пока что никому из них не повезло - одного накрыли на Лубянке в момент приобретения с рук, другого взяли в аптеке с фальшивым рецептом, кого-то подвёл поставщик. А отдуваться за всех приходилось Тураеву как самому заинтересованному лицу.
Инга, разумеется, не сообщила "клёвой компании", что новый их знакомый работает в милиции, и ребятушки с радостью перевалили на него все заботы по выведению Вики из ломки. Та, вероятно, тоже просекла свою выгоду, и потому не спешила произвести заветные слова. Артур ждал их и мечтал о том, как, добившись желаемого, он прыгнет за руль джипа и помчится в ближайшую сауну, чтобы как следует пропотеть и очиститься.
- Вика, я достану тебе трамал, как обещал. Ты только ответь на один вопрос, и я сразу же поеду. Всё в твоих руках, понимаешь? Не бойся, я никуда не исчезну. Чем хочешь тебе поклянусь…
Сизова молчала, перекатываясь по тахте, закручивая вокруг тела одеяло и простыню. Подушка превратилась в жалкий вонючий комок, а потом и вовсе завалилась за тахту. Где спал он сам, Артур не помнил. Кажется, на кресле-кровати, без белья, сунув под голову кожаный валик с дивана, стоявшего в соседней комнате.
А в перерывах между уговорами он занимался гимнастикой, медитацией, вставал под ледяной душ и заклинал самого себя терпеть. Теперь он прекрасно понимал Викину мать, которая била её ногами в лицо. Но у него не было выбора - требовалось вырвать у вонючки нужное имя. Иначе для чего же пришлось столько времени пробыть с ней рядом?
И ведь сам виноват, если разобраться. Никто уже не просил его продолжать расследование, не платил, не торопил. Но Тураев уже не мог остановиться. Он шёл по следу, не поднимая головы, и сам был пленником своего азарта. Уже в который раз, выкурив подряд три сигареты и поставив в мойку чашку из-под кофе, Артур подошёл к своей мучительнице, наклонился над ней, массируя дергающуюся от злости щёку. Вика лежала с закрытыми глазами, кусая зелёные губы, и тихонько стонала.
- Вика, я ухожу, но никакого трамала тебе не будет. Более того, сегодня же ваш притон заметут и компанию накроют. По два грамма героина в карман - и с лёгким сердцем в "обезьянник". Понятно излагаю?
Артур смотрел на жалкое трясущееся тельце и думал, что сначала молодые идиоты ищут дозу, а потом - трамал, и на это уходит вся их жизнь. Ведь Ингу ждёт то же самое, чёрт возьми! А как их вылечишь, если запрещено частным образом снимать ломки и выводить из зависимости? В стационарах же барыги - свои люди, и раздают пациентам наркоту едва ли не в открытую. В крайнем случае, сунут в йогурт или в середину яблока. И - привет, пошло по новой…
Слёзы потекли в Викин открытый рот; её опять начало крутить. Артуру пришлось на себе тащить поганку в туалет, смотреть на то, на что он уже давно устал смотреть. И прикидывать, где можно достать трамал - на Никольской, на Птичьем, на Лужниковском?..
- Дай клофелина, - попросила Сизова, открывая какие-то мучнистые глаза. - Дай, дай, дай!!! - заорала она во всё горло.
Артур сокрушительным ударом свалил её на пол, прижал к паркету, еле справляясь с желанием придушить эту пакость на месте. Она должна была выдать свою тайну, а умереть после, и тогда не пришлось бы бежать за трамалом.
- Ты боишься его - я понимаю! - Артур уловил в зрачках Вики проблески мысли. - Но мы сейчас вдвоём. Потом приедет "скорая"…
- "Скорая" нарков не берёт. - Вика взяла его запястье противными липкими пальцами. - Только если кома, тогда… Если скажу, дашь трамал?
- Обязательно. - Тураев уже ни на что не надеялся.
- Побожись, - просипела Вика, закатывая глаза. - А то не поверю.
- Выбор у тебя невелик. Или отвечаешь мне, или все нарки узнают, что ты их сдала ментовке. И барыги по твоей вине под статью пойдут.
- Не надо… - шёпотом попросила Сизова.
Она морщила разбитый лоб, пускала мутную слюну и с удивлением смотрела на заросшего парня в чёрных джинсах и таком же джемпере, который сидел рядом с ней на полу.
- Ещё раз - кто тебе предлагал за деньги заражать людей СПИДом?
- Магомед Гаджиев, - всхлипнула Вика.
Артур почувствовал, как его лицо расплывается в кривой пиратской усмешке. Почему пришлось выкинуть три дня из своей не такой уж долгой жизни, чтобы услышать это имя?
- Кто такой? - не сбавлял напора Тураев.
- Сутик. Любовник Кобылянской…
Вику потянуло в сон. Артур поднял её на руки, отнёс в постель и, между прочим, подумал, что уставшие от их возни соседи могут вызвать милицию; тогда ещё одного скандала по месту службы не избежать. Интересно, какое будет лицо у полковника, когда он узнает, что майор Тураев проводит отпуск среди тряпья, вони, шприцев и таблеток? Кажется, Инга говорила, что в этом доме есть газовое оружие и куча литературы о грибах и галлюциногенах.
- Кобылянская? - Артур обрадовался, что ему удалось добить не одно, а два имени. Неплохой бонус за такие страдания! - Как её зовут? Чем она занимается? Быстро!
- "Мамка", Кормилица наша. Серафима Ивановна - врач, трамал достаёт для девочек. Раньше и мне обещала… - Вика совсем отключилась и заговорила быстро, невнятно, всхрапывая между словами. - Она прогнала меня, а Илону оставила. Я такое про них знаю, что жить меня они не оставят. Я скрылась на эту квартиру… Илона - лимита, из Харькова. Её ещё на стрите клиент заразил. Она долго скрывала всё это…
- Илона из Харькова? Её фамилия - Имшенник? - Наконец-то Тураев был вознаграждён за труды. - Вы с ней хорошо знакомы?
- Да, Имшенник… - Вика уже забыла, о чём говорила с Артуром. Бормотала, как в бреду, хотя сама была ледяная. - Она не повесилась - её убили… Магомеда очень боялась. Мы все боялись, потому что он мочит без разговоров. Всем грозил рты заткнуть. За Илоной уже ментовка пошла, и её убрали. И сюда придут - всё равно от них не спрятаться…
- Спи. - И Тураев укрыл страдалицу пледом. - Спи и ничего не бойся. Я поехал за трамалом…
* * *
Артур припарковал свой джип за два квартала от Никольской и пошёл медленно, приволакивая ноги, чтобы сойти за наркомана. После трёх ночей, проведённых в притоне, это получалось у него великолепно. Одного опасался сейчас майор милиции Тураев - встречи с коллегами при отсутствии удостоверения.
Артур похудел килограммов на пять, лицо его приняло сероватый оттенок, трёхдневная щетина дополняла эту картину маслом. В глубоко запавших глазах появилась вселенская тоска, которую не могло прогнать даже яркое полуденное солнышко.
Точно такие же тени в чёрном скитались по Никольской и около Центральной аптеки. Тураев без особого труда влился в ряды страждущих. Не просиди он трое суток в квартире на Прибрежном, бывалые люди, возможно, не доверились бы ему. А кое-какие завсегдатаи даже опознали бы в нём беспощадного и коварного врага. Но сегодня Артур исполнял роль, как ему казалось, на твёрдую четвёрку с плюсом.
- Хачик, тебе чего надо?
Тощий измождённый юноша ростом под два метра неслышно подошёл сзади. Скорее всего, никакого подвоха он не почуял.
- Трамал! - неожиданно хриплым, чужим голосом, да ещё с сильным акцентом, отозвался Тураев.
- Найдём.
Юноша пошёл впереди. Артур направился следом, моля судьбу лишь о том, чтобы не нагрянула милиция и всё не испортила. Странно, почему сегодня утром именно отсюда Вике не доставили трамал?
- Облава была. - Юноша будто бы подслушал его мысли. - Пойдём в кафе, там спокойнее.
Они расслабленно брели по Никольской, глядя в разные стороны. Невнятно бормоча каждый себе под нос, условились о цене и ввалились в закусочную.
- Сиди здесь - я мигом. - Длинный словно сквозь землю провалился.
Тураев, встав так, чтобы его лицо никто не рассмотрел, принялся изучать обстановку. Ничего принципиально нового он здесь не обнаружил. Потрёпанные типы за столиками доверительно о чём-то беседовали и, на первый взгляд, не нервничали. Деньги, взятые из Викиного кошелька, Тураев отдал вперёд и теперь ждал, вернётся ли глистообразный барыга с трамалом.
Он вернулся - правда, через полчаса. Поманил Артура на улицу, придержал дверь и между делом опустил в карман засаленной куртки клиента бумажный кулёк с полосатыми бело-красными пилюлями.
Поскольку деньги уже были заплачены. Артур вразвалочку побрёл по Никольской обратно, любуясь видом Кремлёвских звёзд на фоне густо-синего неба и радуясь собственному шальному везению. Сегодня пронесло, облава прошла раньше, и драться с нарками за вожделенный трамал не пришлось. Но, самое главное, судьба послала ему неожиданную встречу с Ингой Кулешовой, без которой вряд ли удалось бы так быстро узнать имена Гаджиева и Кобылянской.
Вика Сизова, безусловно, завтра забудет, с кем провела эти три дня. Невысокий молодой мужчина в чёрном с многодневной смоляной щетиной на щеках и подбородке покажется ей просто очередным глюком. Откуда взялся вполне реальный трамал, Вика размышлять не станет. И никакого преступления в данный момент майор Тураев не совершает - ведь не дозу несёт, а лекарство, облегчающее адские страдания…
На коронах и крыльях вознесённых над Красной площадью двуглавых орлов танцевали золотые блики. Артур надел очки - заболели глаза, как у заправского наркомана. Только сейчас сообразив, как легко на самом деле "зависнуть", он попытался сбросить с себя одурь, выйти из нирваны - ведь через минуту-другую нужно было садиться за руль.
- Товарищ майор! - тихонько окликнули его из-за спины. - Достали?! Ну, вы - гений! Никто ведь не смог за неделю!..
- Инга? - Вот уж не ожидал её сейчас здесь встретить! - Случайно мимо шла?
- Ага, шла. Мы с вами почему-то всё время пересекаемся. - Девчонка выглядела, как обычно, и опять прятала глаза. - Решила вас подождать, а заодно "тачку" постеречь. Тут ведь всякое бывает. А трамал я отвезу Вичке сама. Вам, наверное, некогда.
- Садись, вместе поедем. - Тураев, несмотря на вполне искреннее расположение к нему маленькой бродяжки, не очень-то ей доверял. Инга вполне могла слопать трамал сама или загнать его другим наркоманам по двойной цене. - Забирайся. - И Артур распахнул переднюю дверцу.
- Вы - прелесть! - Инга охотно уселась рядом, прикрыла ладонью лицо от солнца. - Вы ведь Вичке обещали помочь. Вдруг она переломается. А потом опять?.. И я соскочить хочу. Говорят. На анаше и джин-тонике можно перетянуть, а после спортом заняться. Как вы думаете? - Инга ждала от Тураева квалифицированного совета.
- Я вас обеих наркологу покажу, он неплохо кодирует. А насчёт спорта осторожнее - может сердце не выдержать. И печень обязательно проверить нужно - на неё слишком большая нагрузка. Но это потом, когда у меня время будет. Надеюсь, мы с тобой и в третий раз встретимся…
Откровения наркоманки к делу не пришьёшь, думал Тураев, и нужно добывать более высокие доказательства. Все предположения о намеренном заражении граждан СПИДом и гепатитом грамотный адвокат разнесёт в черепки. Ужасно, что проститутки делали это не по собственной инициативе, разозлившись на весь белый свет, а по заказу и за плату. В том, что Кобылянскую и Гаджиева обслуживают лучшие защитники Москвы, у Тураева сомнений не было.
Ингу в качестве свидетеля тоже не привлечёшь - несовершеннолетняя и тоже не в ладах с законом. А те три красавицы - Имшенник, Черенкова и Швец - умолкли навсегда. Кстати, ещё нужно доказать, что две последние работали именно в этом кафе. Здесь потребуется агентура, и агентура надёжная. Необходимо внедрить в притон своего человека. И первым делом выяснить, все ли три погибшие девушки там подвизались. Если предположение подтвердится, картина сложится чёткая, ясная, даже примитивная.