- Мне сказали, - Собакин понизил голос и наклонился к ней поближе, - что долг составляет несколько миллионов долларов.
- Несколько миллионов?! - ахнула она, подаваясь назад. - Да на расчетном счете всех фирм, вместе взятых, сейчас не наберется и полутора!
- Мне называли пять или шесть, - виновато уточнил Собакин.
- Этого не может быть! - воскликнула она горячо и перевела взгляд с его лица на мое. - Это нелепые сплетни, которые кто-то нарочно распускает! Мне хотят навредить! Запугать! Подожди, подожди, - спохватилась она, вновь поворачиваясь к Собакину. - Я же вчера виделась с директором по сбыту. Он долгие годы работал с Федором, практически был его партнером. Он не обмолвился и словом. Он что же, ничего не знает?!
Теперь она торжествовала, словно уличила его в злонамеренном проступке.
- Ирина, - оправдывался Собакин. - Я всего лишь повторяю то, что сказали мне. Хорошо, если это окажется неправдой. Но вдруг это не выдумка?! Что тогда! Необходимо что-то срочно предпринимать!
- Что, например? - подозрительно спросила она.
- Уводить активы! - выпалил он. - Все ценное надо срочно переоформлять на другие фирмы, которые не участвуют в продаже автомобилей!
- Боюсь, что таких у нас вообще нет, - упрямо покачала она головой. - А потом, не забывай, я еще только начинаю разбирать дела. Мне далеко не все понятно! Я не знаю, кому из менеджеров можно доверять, а кому нет. Я одна в темном лесу!
- Значит, нужно оформлять сделки с третьими фирмами, - робко настаивал Собакин. - Это в любом случае полезно! Ведь речь идет о твоей финансовой безопасности! О том, сумеешь ты сохранить деньги или нет! Нужно находить людей, на которых можно положиться, договариваться с ними, и фиктивно продавать им имущество. Иначе оно может быть арестовано.
- А на кого в этом городе я могу положиться? - с горечью усмехнулась она. - На Ломового? Или на тебя? Покажи мне, пожалуйста!
- Ну, тогда я не знаю, что делать. - Он беспомощно развел руками.
Она смерила его долгим испытующим взглядом прищуренных глаз.
- Мне все это кажется выдумкой! - наконец решительно объявила она. Ее верхняя, припухшая губа капризно выгнулась. - Меня просто пытаются "кинуть". Затеять обман, втянуть в аферу. Что-то в этом роде. Я чувствую.
У Собакина дернулся кадык. Он растерянно захлопал глазами. Намек был совершенно понятен. Она недвусмысленно причисляла его к потенциальным мошенникам.
- Я не имел в виду ничего плохого, - краснея, забормотал он. - Я только хотел предупредить…
- Не сомневаюсь, - ответила она таким тоном, который явно свидетельствовал о противоположном.
Перепуганному Собакину не оставалось ничего другого, как вспомнить о неотложных делах, наспех попрощаться и отбыть, непрерывно извиняясь. Мы остались одни. Она закурила и раздраженно помахала рукой, отгоняя дым.
- Меня уже тошнит от всего, что происходит вокруг! - с отвращением проговорила она. - Все как будто сговорились! Директора врут и прячут от меня документы. У бухгалтеров не сходятся концы с концами. Я начинаю задавать простые вопросы, в ответ мне несут какую-то околесицу! Несколько человек написали заявления об увольнении и перестали появляться на работе. Не передав дела и не предоставив отчеты! Рукавишников требует денег. Силкин просит поддержки. Ломовой уже дважды звонил! Отовсюду лезут какие-то аферисты с проектами! Все только и думают, как меня обобрать! Они считают, что я ничего не понимаю в бизнесе! Что я просто сумасбродная дура!
Вряд ли что-нибудь из сделанного ею сегодня на моих глазах способствовало развенчанию данного заблуждения. Но говорить ей об этом не имело смысла. Впрочем, она прочла мои мысли.
- И вы так думаете? - Она нахмурилась.
- Разумеется, вы сумасбродка, - пожал я плечами. - Но, конечно, совсем не дура.
- Спасибо! - откликнулась она, уязвленная. - Это не очень похоже на комплимент!
- Я не знал, что, задавая этот вопрос, вы ожидали лести, - заметил я. - Извините. В другой раз совру. Мне нетрудно.
- Сколько иронии! - взорвалась она. - И сколько мужского самодовольства! Ну, в самом деле, что эта глупая взбалмошная домохозяйка может понимать в бизнесе?! И поэтому вы, сильный, умный, уверенный в себе мужчина, спешите из другого города! Но только совсем не для того, чтобы мне помочь! А для того, чтобы обмануть! Как и все остальные! Не отпирайтесь, ведь это правда. И это - после всего, что вы знаете обо мне!
- Перестаньте, - возразил я, тщетно пытаясь ее урезонить. - Я вовсе не собираюсь вас обманывать. Я всего лишь уполномочен сделать вам предложение. А принимать его или нет - ваше дело.
- Ах, предложение?! - подхватила она. - Должно быть, что-то ужасно выгодное! Только прежде, чем вы его изложите, ответьте на один вопрос. Всего на один. Это предложение вы бы сделали моему мужу? Сделали бы?
- Изменились обстоятельства, - начал объяснять я. Но она перебила.
- Какие обстоятельства?! - саркастически воскликнула она, глядя на меня в упор. - Вместо хитрого хозяина появился глупый? И на этом основании вы собрались выжать из нового владельца то, что не отдавал прежний. Ведь так? Так! - торжествующе заключила она. - Конечно, я права. Вы, как и все, хотели воспользоваться моим трудным положением. Верно?
- Верно, - кивнул я. - Но так всегда делают в бизнесе. Наверняка, вы сами…
- Знаете что? - опять прервала она. - Я, пожалуй, не стану слушать ваше предложение. Не теряйте времени!
Ведение дипломатических переговоров было явно не ее стихией. И если она таким радикальным способом собиралась распутывать сложные дела своего мужа, то скоро этих дел не должно было остаться вовсе. Что же касается времени, то вспомнила она об этом кстати. Я уже потерял его достаточно. Официальная часть мероприятия представлялась законченной. Концерта по заявкам зрителей не предвиделось. Я поманил официанта и попросил счет.
- Не беспокойтесь, - едко улыбнулась она. - Я расплачусь.
В России предложение заплатить за уважающего себя мужчину, если оно исходит от женщины, приравнивается к сообщению о том, что у него не застегнуты брюки. Но я стерпел и это.
- Хорошо, - пожал я плечами, восхищаясь своей кротостью. - Как скажете!
Я поднялся и кинул на нее последний взгляд. Она сидела надутая, накручивая на палец завитки волос. Но явно гордилась собой. Не повернувшись в мою сторону и не прощаясь, она старательно пускала дым колечком и казалась целиком захваченной этим увлекательным занятием.
И не удержавшись от соблазна, я все-таки сделал то, к чему меня подмывало весь последний час. Взяв стакан с минеральной водой, я, не спеша и с чувством, вылил ей на голову.
- Остынь, - посоветовал я заботливо. - Вредно так возбуждаться.
Она онемела, открыв рот. Серые глаза распахнулись и стали круглыми. Спешивший к нам официант ойкнул и выронил счет. Кто-то сбоку рассмеялся. Я двинулся к выходу, испытывая редкое облегчение. Впервые за этот вечер.
3
Она догнала меня у выхода, схватила под руку и подстроилась под мой шаг.
- Ты - негодяй, - сообщила она беззлобно. - Хулиган. Ты испортил мне прическу! Ты вообще мне все испортил!
Лекарство неожиданно подействовало. Ее настроение полностью переменилось. Теперь она была почти веселой.
- Скажи, что я тебе жизнь сломал, - посоветовал я примирительно.
- Не дождешься! - фыркнула она.
- Прическа мне все равно не нравилась, - заметил я задумчиво. - Слишком официально и агрессивно.
Она молча вытащила несколько шпилек и тряхнула головой. Мокрые длинные волосы хлестнули меня по лицу. Я снова ощутил прохладный запах лаванды.
- Так лучше? - спросила она.
- Лучше, - признал я. - Легче. Сразу хочется… - Я хотел сказать "целоваться", но спохватился и закончил церемонно: - Дарить цветы…
- Тогда дари скорее! - потребовала она. - Почему же ты не даришь?
Честно говоря, в машине у меня лежала заранее приготовленная охапка роз, без которых я предпочитаю не являться к женщинам. Но случая вручить ее мне как-то не представлялось. Я сделал знак Гоше, он достал цветы и торжественно поднес ей.
- С ума сойти, как много! - радостно воскликнула она, пряча лицо в розы. Букет был таким огромным, что ей приходилось держать его двумя руками. - Даже забыла, когда мне дарили цветы! А ты мог начать с этого?
- А ты могла не начинать с того, чтобы меня строить? - ворчливо возразил я.
- Не могла! - ответила она запальчиво. - Я же - женщина!
- Логично, - согласился я.
Мы вновь оказались в ее машине.
- Куда мы теперь? - осведомился я, когда мы тронулись.
- Может быть, в клуб? В "Фантом", не возражаешь? Мне там понравилось в прошлый раз, на концерте. Разумеется, я не имею в виду публику. Но публика здесь везде одинакова. Я - единственное приятное исключение в этой деревне.
У входа в клуб я хотел открыть ей дверь, но меня опередил ее дерзкий охранник.
- Ирина Сергеевна, - спросил он, тесня меня плечом довольно грубо. - Может быть, мне с вами? На всякий случай, а?
Я хорошо знаю этот тип телохранителей. Почтительный с начальником и хамоватый со всеми остальными. Такие парни служат у богатых людей или, точнее, у тех, кого они считают очень богатыми. У Храповицкого подобные ребята составляли большинство. Своих я ругал и воспитывал, если замечал нечто похожее.
- Спасибо, Костя, - ласково отозвалась она. - Но я обойдусь. Надеюсь, мне ничего не угрожает. К тому же сегодня есть кому за мной присмотреть. - Она улыбнулась мне не без кокетства.
Он окинул меня неприязненным взглядом.
- Можно пройти? - спросил я с подчеркнутой вежливостью. Он стоял у меня на пути.
Он нехотя подвинулся. Кстати, одет он был вовсе не как охранник. Чересчур нарядно. Яркий джемпер, светлые брюки. И уложенные феном волосы. Угадывалось желание обратить на себя внимание, что при его работе недопустимо.
Двинуть ему по печени было бы не солидно. Я не настолько демократичен, чтобы драться с каждым встречным. А попросить сделать это Гошу - как-то по-барски. Костя остался совершенно безнаказанным, хотя и неудовлетворенным.
Фишек она купила тысячи на полторы, и я последовал ее примеру.
Крупье в игровом зале были преимущественно женщинами. С одной из них, за покерным столом, она по-приятельски поздоровалась, села на высокий стул и заказала коктейль. Это означало, что она говорила неправду, уверяя, что ей здесь понравилось в прошлый раз. Она здесь бывала, и, судя по той уверенности, с которой она себя чувствовала, бывала не однажды.
Впрочем, она принадлежала к тому типу людей, которые лгут часто и всегда делают это совершенно искренне. Не потому, что хотят обмануть, а потому, что воспринимают все происходящее через призму своих эмоций не вполне трезво.
Народу в зале толпилось немного, но все смотрели на нас. Мне даже казалось, что я слышал, как люди перешептываются, хотя слов я не разбирал. Хасанова не оглядывалась по сторонам, словно ничего не замечая, и общалась только с крупье. Однако было видно, что ей нравится ощущать себя в центре скандального и завистливого внимания. Именно так ведут себя на публике знаменитости, утомленные своей славой.
Играла она азартно. Неотрывно следила за руками крупье при раздаче, затем, выждав секунду, хватала карты и открывала их медленно, по одной. Почти каждый раз она удваивала ставки, а когда проигрывала, чертыхалась и швыряла карты на стол. Хотя анте было маленьким, что-то около десяти долларов, всего через час горка фишек перед ней растаяла. Я пододвинул ей свои, но она отказалась.
- Я все равно не успокоюсь, пока все не спущу! - отмахнулась она. - Мне не везет в казино. Но нравится безумно! Нервы щекотит.
Мы перебрались в бар. За время игры она выпила не меньше полудюжины коктейлей, но останавливаться не собиралась. Выпущенный пар азарта в сочетании со спиртным делал свое дело: отбросив свойственную ей высокомерную замкнутость, она стала веселой и болтливой.
- Я вообще-то не такая взбалмошная, как представляюсь, - неожиданно заявила она, вскидывая на меня озорные глаза. - Правда, правда! - Она энергично покивала головой. - Вернее, взбалмошная, конечно, но не до такой степени.
- А зачем ты представляешься? - спросил я с любопытством.
- Так удобнее, - пожала она плечами. Откинула волосы и потеребила браслет. - Видишь ли, у каждого из нас есть свои недостатки. Только большинство людей пытается их скрыть. Я поступаю по-другому. Я стараюсь их преувеличивать. Эффект тот же, люди тебя не угадывают. Я сейчас одна против всех. Кругом враги. Опереться не на кого! И я решила разыгрывать из себя сумасшедшую миллионершу. Кому охота с такой связываться?! Ведь от нее можно ожидать чего угодно! Пойми, я не желаю ничего отдавать. Не собираюсь! Моя логика проста: у вас были договоренности с Федором? Вот и спрашивайте с Федора! При чем тут я?! К тому я же ничего не понимаю в бизнесе! Ловко? - Она засмеялась.
- Так не получится, - заметил я уверенно. - Слишком большие деньги.
- До сих пор же получалось! - улыбаясь, возразила она. - Даже от Ломового мне удавалось скрываться!
- Это ненадолго.
- Посмотрим! - ответила она самодовольно. - Я не хочу работать с бандитами! И буду защищаться всеми возможными способами! Если потребуется, побегу в милицию. Поставлю на ноги всех! Денег у меня хватит, чтобы подкупить полгорода! Я не хочу уступать. Я обязана думать о будущем. Не только о своем, но и своих детей.
- Ты имеешь в виду еще и старшего сына Федора?
- Ну да! - ответила она просто. - А кто, кроме меня, о нем позаботится?!
4
Из клуба мы вышли далеко за полночь. Лошадиная доза спиртного никак не сказывалась на манере ее езды. Мы промчались по затихшему черному городу и остановились у подъезда обычного девятиэтажного дома.
- Вот здесь я иногда живу, - негромко пояснила она. И не глядя на меня, добавила отрывисто: - Ты зайдешь?
На мгновение у меня перехватило дыхание. Но в следующую секунду я уже овладел собой.
- Нет, - ответил я не задумываясь. - Спасибо. Может быть, в другой раз.
- Почему? - Она посмотрела мне прямо в глаза. Вопрос прозвучал почти по-деловому. Я не люблю
прямолинейности в интимных отношениях. Между близостью и спортивными упражнениями в тренажерном зале все-таки существует некоторая разница.
Сказать по правде, мне ужасно хотелось дотронуться пальцами до ее фарфорового лица и ощутить вкус ее капризных губ. Меня тянуло к ней. И так же сильно отталкивало. Она чересчур бередила меня. С ней мне было мятежно и беспокойно. Своей вызывающей манерой она как будто что-то пыталась мне доказать, может быть даже не сознавая того. И порой я невольно откликался на этот вызов и тоже начинал вести себя с какой-то ненужной демонстративностью. Мне это не нравилось.
Кроме того, со стороны все выглядело так, словно вырвавшаяся на волю из клетки женщина спешит насладиться запретной свободой, для чего подбирает первого встречного. Я не желал быть первым встречным. Я вообще не стремлюсь быть у женщины первым. Меня больше привлекает перспектива стать последним.
- Уже поздно, - ответил я дипломатично.
- Торопишься к жене? - презрительно усмехнулась она, сразу опять замыкаясь.
- Скорее, не спешу увидеть фотографию мужа в траурной рамке. - Я начал немного раздражаться и впадать в ее тон.
- Неужели ты думаешь, что я привезла бы тебя в нашу семейную квартиру? - вспыхнула она. - Я никогда не жила здесь с Федором! Я тут от него пряталась. Это, как выражаются мужчины, мое холостяцкое жилище. Пойдем. - Она протянула руку и сжала мою кисть. Довольно крепко для ее тонких пальцев.
Наличие у нее холостяцкой квартиры, вероятно, означало, что я далеко не первый, удостоенный подобного приглашения. Мне сделалось неприятно.
И ее, и моя охрана уже стояла на улице, ожидая, пока мы выйдем из машины. Я посмотрел в окошко на их угрюмые физиономии, потом на ее лицо, красивое и нетерпеливо-капризное. Она не допускала мысли, что ей могут отказать.
- В сумку или подарок? - спросил я вслух.
- Какой подарок? - растерялась она. - Ты о чем?
- Видишь ли, - принялся объяснять я. - Время от времени я привожу к себе девушек. Предполагается, что проституток среди них нет. Но с утра я всегда даю им денег. Некоторые берут легко. Другие обижаются, и я сую им в сумку. Особо ранимым я объясняю, что не успел купить им накануне подарок. И прошу сделать это самостоятельно. От моего имени.
- Зачем ты мне это рассказываешь? - с досадой перебила она.
- Чтобы завтра ты не совала мне в сумку деньги, - отозвался я. - А то я стану плакать и уверять, что я не такой. Лучше сделай мне подарок.
- Я не собиралась предлагать тебе денег! - Ее глаза широко распахнулись. Она была шокирована.
- Почему? - удивился я. - Это было бы последовательно. В духе всего твоего сегодняшнего мироощущения. Без этого картина останется незавершенной.
Ее лицо переменилось. Она вздернула подбородок и сжала губы.
- Дверь открывается справа! - отрезала она. - Я тебя больше не задерживаю!
- Спокойной ночи, - сказал я. Выбрался из салона и двинулся к своей машине.
Гоша уже придерживал мне дверцу. Но в эту минуту Хасанова выскочила и кинулась следом. Каблуки простучали дробь по асфальту. Догнав меня у машины, она рывком развернула к себе и вцепилась в лацканы пиджака. Охрана оторопела. Но ей не было до этого дела.
- Ты что себе вообразил! - выкрикнула она, и ее голос гулко разнесся по темной безлюдной улице. - За кого ты меня принимаешь? Ты! - Она задохнулась. - Ты! Да я… Ты понимаешь, идиот, что я в первый раз за шесть лет надела короткую юбку!
Я с трудом разжал ее пальцы и поправил пиджак.
- Тогда в следующий раз выбери себе костюм по размеру, - посоветовал я.
И в эту секунду я получил увесистую пощечину. У меня даже зазвенело в ушах.
Я не возбуждаюсь, когда меня бьют. В этом смысле я старомоден. Я стиснул зубы, молча залез в машину и тронулся с места. Плавно и с достоинством. Без визга тормозов. Я надеюсь.
- Слушайте, как у вас это получается? - с восхищением спросил Гоша, когда мы отъехали.
Я опустил зеркало и осмотрел свою физиономию в зеркало. Щека горела. На скуле были видны две царапины от ногтей. Я не был уверен, что семейному Гоше следовало учиться у меня именно этому.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
1
В пятницу я все еще был во власти переживаний. Я торжественно поклялся, что не стану ей звонить первым и дождусь, пока она сделает это сама. Даже если мне придется отгрызть себе руки, которые предательски тянулись к телефону.
В этом настроении меня и застал Храповицкий, который с утра задумчиво забрел в мой кабинет. То, что он появился сам, а не вызвал меня, означало, что шеф находится в периоде тягостных размышлений. На сей раз совсем не о том, чего бы еще похитить у народа.
- Ты помнишь, что у Васи завтра новоселье? - начал он издалека. Он опустился в кресло, сунул руки в карманы и вытянул свои длинные ноги.
Я кивнул.
- Подарок уже выбрал? - рассеянно продолжал он, разглядывая мою обстановку.
- А что можно подарить Васе? - пожал я плечами. - Деньгами отдам.
- Я ему подставки для книг подарю, - сказал Храповицкий, несколько оживляясь при упоминании о своей находчивости. - Серебряные, с позолотой. От Луи Вит-тона. Пятерка баксов.