- Можно откровенно? - обратился он к Владу. Тот кивнул. - У вас сейчас в компании неплохой юрист. Действительно неплохой. Но если вы хотите играть на равных не только в России, но и за рубежом, вам нужен для этого другой человек. Настя окончила московскую академию, магистратуру в Сорбонне, у неё отличный послужной список и отличное знание французского и английского языков.
- Ты училась в Сорбонне? - удивленно посмотрел на меня Шимов. Я кивнула. Надо же, удалось его удивить.
- Да уж, - ответил моим мыслям Влад. - Никогда бы не подумал, что под меня будет копать выпускница Сорбонны, - Шимов усмехнулся. - Что не сделаешь ради закона, да, солнышко?
Говорил Влад ласково, а смотрел-то по - прежнему волком. Между тем Димка, окончательно свихнувшись, продолжал убеждать Шимова в полезности моей кандидатуры для его фирмы.
- Дим, - мягко прервала я приятеля. - Ничего не выйдет.
- Ну почему же, - хмыкнул Влад.
- Потому что я не стану менять работу.
- Ну да, у тебя ведь сейчас такая престижная работа, - хохотнул Шимов. - Особенно для выпускницы Сорбонны.
- Особенно - не особенно. Моя работа честная, ясно?
- Да ладно, - отмахнулся Шимов. - А то ты не знаешь, как судьи берут взятки.
- Я работаю с Михайловниковой. Она не берет. А если и берет, то я её за руки не ловила.
- И ты что, хочешь всю жизнь так просидеть в помощниках? - не поверил Матвеев.
Я пожала плечами.
- Ну почему? Я могу вернуться в Евросоюз. Начать практику там.
- Что ж ты медлишь? - хмыкнул Шимов.
- Разве я должна перед тобой отчитываться? - выгнув бровь, спокойно поинтересовалась я.
- Да ты что… - протянул Влад. - Какой уж тут отчет мне несчастному, я же не твой начальник в твоем распрекрасном ведомстве. Ты же у нас только по службе стучишь, да?
- Всегда знала, что ты на редкость милый парень.
- Именно поэтому я тебя, суку, тогда и не добил.
- Кажется, вечер перестает быть томным, - вздохнула я и, кивнув Матвееву, встала из-за стола. - Всего хорошего.
До дома я решила пройтись пешком. Тем более что погода располагала: вечер был на удивление теплым. Несмотря на будний день на улице было довольно многолюдно: по площади неспешно гуляли парочки, обнявшись за руки, бродили редкие туристы, несколько молодых женщин вели за руки своих малышей.
Шимов всё так же едва меня выносил. - Я невесело усмехнулась. - Хорошо ещё, что сумел удержать себя в руках. Такому и выстрелить в общественном месте - всё равно что расплюнуть. С другой стороны - не могло быть так, чтобы Влад не знал заранее, с кем он встречается. Это ведь была запланированная встреча. Для меня это был большой сюрприз, но не для Влада. Выходит, он заранее знал, что Матвеев пригласил на встречу меня. Зачем - то ему понадобился весь этот спектакль. Интересно только, какая у Шимова цель?
На следующий день Димка показался на моей работе. Пришёл в здание суда с большим букетом розовых роз, сильно удивив при этом нашего секретаря Наталью.
Не говоря ни слова, Димка протянул мне розы.
- Извинения приняты, - кивнула я, забирая букет. - Ты же не знал.
- Я даже представить себе не мог, - покачал головой Матвеев. - Только я не понимаю, почему ты никуда не переехала?
- А куда, по твоему, мне следовало переехать? В другой город? Или в Евросоюз? - хмыкнула я.
- Хотя бы в Европу, - обиделся Матвеев. - Насть, ты же и вправду хороший специалист.
- Да ну тебя, - махнула я рукой, - надоело.
- И значит, ты серьезно намерена работать в этой должности?
- И значит да. Чем интересно тебе не нравится моя профессия?
- Хм…
- Димка, не будь снобом. Кем я ещё могла устроиться? Для судьи у меня опыта маловато опыта…Да и не хочу я.
Матвеев почесав себе нос, уселся на свободный стул напротив меня. Судя по всему, однокурсник настраивался на долгий и обстоятельный разговор. Мне же этого совсем не хотелось. Ну что я ему могла рассказать?
- Я тебя не понимаю, - сообщил хорошо поставленным баритоном Дмитрий.
- Думаешь, ты первый? - спаясничала я. - Увы, мужчины никогда не могли понять нас, женщин.
Матвеев расхохотался.
- Насть, прекрати, ты же знаешь, что я не это имел в виду.
- Ага, - хмыкнула я, сунув нос прямо в середину букета. - Красивые цветочки.
- А то тебе цветов не дарили.
- Да кто же мне цветы дарить станет? - вопросом на вопрос ответила я. - Меня ж в академии и за женщину - то не считали. Только "Насть, дай списать".
- Да неужто Шимов тебя цветочками не баловал? - осведомился Матвеев.
Я очень аккуратно отложила цветы в сторону.
- Спасибо, братец, приложил так приложил.
Дима пожал плечами.
- Извини, я не рассчитал, что выйдет так грубо.
- Ну конечно, - хмыкнула я. - Профессиональный юрист да чтоб так опростоволосится.
- Я просто не могу тебя понять. От него же за версту братвой пахнет.
- А не ты ли его ещё вчера называл серьезным клиентом?
- Это всего лишь бизнес.
- Ещё скажи "ничего личного", - хмыкнула я. Димка закатил глаза.
- Настя, ну ты же не дура…
- Надеюсь, что нет.
- И должна понимать, что одно дело - работать в рамках закона, другое дело - стараться посадить мужика и одновременно с ним спать. Ты же знала, что он преступник.
- Ну, знала. Матвеев, ты мне что, вопросы морали читать будешь? Вот я тебе скажу, что меня Шимову сдал главный прокурор города. А завтра на каком нибудь сборище ему тебя представят. И что, станешь от него рожу воротить? Не станешь ведь, Дим. А любовь она вообще, штука сложная.
- Чего - чего? - присвистнул Димка. - Любовь?
- А то, - хмыкнула я. - Что я, не баба что ли?
- Ой ли, Настасья Алексеевна?
- Ой ли, Дмитрий Максимович.
Матвеев покачал головой.
- С тобой совершенно невозможно иметь дело.
- Это между прочим, даже Шимов признал.
- Ага, лучше бы он так не признавал. Я когда всю историю узнал, поверишь, всю ночь не спал.
- Да уж, события разворачивались пять лет назад драматические.
- И чтобы тебе не остаться работать в Москве. Или иммигрировать в этот Евросоюз.
- Я патриотка.
- Да нет, - по придурочному захихикал Матвеев. - Ты партизанка. И кажется, немного идиотка.
- Лестное обозначение моего помощника, - заметила вошедшая в кабинет судья Нина Ивановна Михайловникова. Моя непосредственная начальница, между прочим.
- Нина Ивановна, это мой однокурсник, Дмитрий Матвеев, - представила я судье наглую рожу.
Димка, лихо вскочив со стула, подскочил к Нине и галантно поцеловал ей руку.
- И всё равно, молодой человек, я вас не прощу. Надо же, так обозвать Настю, - осуждающе покачала она головой.
- Это он по дружески, Нина Ивановна, - вступилась я за товарища. - Дима переживает, что моя карьера сложилась не лучшим образом. Вот, уговаривает вернуться в Сорбонну.
- Настю там с радостью примут, - встрял Матвеев.
- Ну не знаю, - с сомнением протянула я, - пять лет, между прочим, большой срок.
- Профессора были от тебя в восторге.
- Ага, как и я от них.
- Любопытно, - заметила Нина Ивановна. - Я что - то никогда не слышала про Сорбонну.
- Она у нас скромница, - заметил Матвеев. - И это не нормально.
- Почему?
- Потому что нельзя так всю свою карьеру свести к должности помощника в районном суде.
- Зато какая стабильность, - огрызнулась я. Матвеев закатил глаза.
- Нет, это невозможно. Отлично, оставайся работать в суде.
- А ты иди на прием к своему главному прокурору города. Увидишь его, передавай от меня привет. Интересно, он мою фамилию за пять лет не забыл?
- Вы о ком сейчас вообще говорите, - спросила Нина Ивановна. - О нашем Игнатьченко?
Я кивнула.
- Скоро ж у всех важных шишек прием в мэрии. Вот и Матвеева успели пригласить.
- О, - хмыкнула Нина Ивановна. - Что ж, прием это дело хорошее. Только вот вряд ли нашему главному прокурору в ближайшее время будет дело до приемов. Уж сильно под него копать начали.
Нина Ивановна швырнула на стол утреннюю газету.
- Игнатьченко - то на взятке поймали. А взятка ох какая солидная. И самое главное: вот ведь дурость: деньги самому в руки брать, да ещё не где - то, а в своём собственном кабинете. Все доказательства взятки прямо на блюдечки. А ещё прокурор.
- Да уж, - вздохнули мы с Димой одновременно.
Кампания против Игнатьченко вышла нешуточная. Все газеты города писали о взяточнике - прокуроре, об оборотне в погонах и проч.
После работы я решила заскочить в магазин - дома уже два дня холодильник работал впустую, а я, ругая себя за лень, на ужин варила себе остатки гречки. Сегодня голод пересилил лень, и я решила потратить некоторое количество свободного времени, чтобы запастись продуктами.
К дому я подходила, нагруженная сразу 4 большими пакетами с едой и ещё сумкой, в которой, помимо кошелька, пудры и блеска, лежала книжка "В августе 44" и два довольно внушительных уголовных дела. Хорошо, что сумка была большой.
Стараясь не потерять ничего из покупок, я дошла до своего подъезда. И только тогда заметила Кирилла, выходившего из машины, чтобы мне помочь.
- Привет, - пробурчал Курьянов, отбирая у меня парочку пакетов. - Ты что, гостей собираешь?
- Нет, - замотала я головой. - Это всё тележки в супермаркете виноваты.
- Да ну, - недоверчиво хмыкнул Кирилл.
- Конечно. Ты никогда не замечал, ходишь по магазину, берешь вроде только всё самое необходимое, а потом вдруг оказывается, что этого необходимого целая куча.
- Очень меткое заявление, - согласился Кирюха, кивнув на пакеты.
Мы вошли в подъезд. Лифта в доме не было, а живу я на последнем пятом этаже.
- Что за подлость, а? - ворчал Курьянов, который отобрал у меня сумки, и теперь вынужден был тащить их на пятый этаж сам. - Ты что, не можешь переехать в другое место?
- У меня скромная зарплата бюджетника.
- Устройся адвокатом. Ты же у нас профи.
- Прекрати, - потребовала я, не оборачиваясь, - ты говоришь как Матвеев.
- Да ну, - хмыкнул Кирилл. - Интересно. Может он тебе место какое предложит.
- А он уже предложил.
- Да ну? - не поверил Курьянов. - И где?
- А он тебе не рассказывал?
- Да нет, мы больше про прошлое вспоминали.
- А-а, - протянула я. - Не рискнул, значит…
- Так что за место-то? - напомнил Кирилл.
- Дома расскажу.
Пока я возилась с ключами, Кирилл стоял, прислонившись к стене.
- Осторожней, - предупредила я, - испачкаешься краской.
Курьянов отмахнулся.
Дома было тепло, и я с тоской подумала, что сейчас, ведя разговоры, Курьянова непременно потянет на курево, а значит, мне потом обязательно придётся открывать окно. И придется распрощаться с таким уютным домашним теплом.
Укорив себя за такие мысли, я предложила гостю пройти на кухню. Хотя Кирилл вряд ли можно было считать гостем. Оны был мне другом, даже больше чем другом. Когда - то. После прошедших событий мы старались не встречаться, избегали общества друг друга как только могли.
А сегодня он поджидал меня у подъезда и старательно делал вид, что между нами всё по-прежнему. Интересно…
- Поужинаешь? - спросила я старого боевого товарища.
Кирилл неуверенно кивнул. Пока я возилась с продуктами, он устроился за кухонным столом и естественно, тут же вытащил сигареты.
Я старалась не морщиться, и только слегка приоткрыла форточку.
Поставив курицу запекаться в духовку, я принялась резать салат. Курьянов поглядывал на меня с тоской, очевидно не зная, с чего начать разговор.
- Так Матвеев нашёл тебе место? - вспомнил Кирилл.
Я кивнула.
- Да.
- Хорошее?
- С начальством неизбежны проблемы, - уклончиво ответила я, решив потянуть момент.
- Удивила, - хмыкнул Кирилл. - С начальством всегда проблем не избежать. А как зарплата?
- Очень даже.
- Ты уже согласилась?
- Я уже отказалась.
- Да? - Кирилл выглядел расстроенным. - Настя, не собираешься же ты всю жизнь просидеть в районном суде?
- Меня устраивает моя работа.
- Надо было тебе послушать Матвеева. Кстати, на какую должность он тебя сватал?
- А! - широко улыбнулась я. - Это самое интересное: на должность юриста в Картрен.
Курьянов поперхнулся.
- Не ври.
- И не собиралась даже, - фыркнула я. - Он мне предложил это место, и даже разговаривал с Шимовым обо мне.
Кирилл не знал, что делать. На лице его было написано такое удивление, что я расхохоталась.
- Видел бы ты себя сейчас, - прыснула я.
- Представляю.
- Не переживай, я позавчера выглядела не лучше, - я покачала головой. - Димка решил, что ему будет очень полезно иметь своего человека в Картрене, поэтому он всеми силами пытался убедить Шимова взять его университетскую подругу. Даже организовал нам ужин в "Венеции".
- И ты пошла? - не поверил Кирилл. Я фыркнула.
- Я же не знала, кто там будет. Мы договаривались о тихом ужине между однокашниками. Я пришла, увидела ещё одного человека за столом, но думала, что это ты.
- Я был в командировке.
- Я этого не знала, - рыкнула я. - Мы стали редко общаться.
- Конечно, - согласился Кирилл. - Я всё - ещё не понимаю, зачем ты покрыла эту сволочь.
- Никого я не покрывала, - воскликнула я. - А то, что я на него не заявила, так это моё дело. Частное.
- Он тебя чуть не убил.
- Я это заслужила.
- Прекрати себя корить. Ты, между прочим, выполняла свою работу.
- Я должна была выйти из игры, когда дело стало слишком личным.
- И тогда ты бы испортила мне всю операцию.
- Я не вышла не поэтому. Просто я считала, что должна делать то, что делаю. Должна шпионить за Владом.
- Это - то я как раз понимаю. Твой Шимов - преступник.
- Они всё очень хорошо подчистили, - отмахнулась я. - Удивительно, что меня всё - таки не добили.
- Я был уверен, что он не станет этого делать.
- А я думала, что ты снял охрану, потому что на меня разозлился.
- Дура, что ли, - пробурчал Курьянов. - Ты мне всё - таки не чужая. - Кирилл замолчал, как бы размышляя, сказать мне что - то или не говорить. - Я знал, твой Шимов интересовался у врачей о твоём состоянии и проплатил лечение, лишь бы вытащить тебя. Думаешь, после этого он стал бы в тебя стрелять?
Я пожала плечами.
- Не понимаю я Шимова. И не думаю, что пойму. Хотя за лечение и врачей ему огромное спасибо. Я до сих пор не знала.
Кирилл усмехнулся.
- Между вами много всего.
- Да прекрати, - отмахнулась я.
Кирилл усмехнулся, но ничего не сказал. Я возилась с ужином, он курил у меня на кухни, и мы оба молчали, то ли думая о своём, то ли стесняясь начать разговор после установившегося дружеского перемирия, которое пока было довольно шатким. Не скажу за Кирилла, но лично я действительно не знала, с чего начать разговор. Хорошо, что кухонные хлопоты давали мне возможность делать сосредоточенное лицо. Но когда курица и рис оказались на столе, больше тянуть не было смысла.
- Кстати, - спросила я, протягивая Кириллу миску с салатом. - А чего ты собственно приехал?
- Ты слышала про Игнатьченко, - тут же ответил приятель.
Я кивнула.
- А то как же. Скандал такой, что мало не покажется.
- Ты же не думаешь, что он такой глупый, правда.
Я пожала плечами.
- Может, он просто страх потерял.
Кирилл покачал головой.
- Он же не идиот.
- Что тебе, конкретно не нравится? - не поняла я.
- Мне не нравится, как сняли Игнатьченко. Знаешь, может я параноик, но мне кажется, что за этим стоит чья - то игра.
- Ну и пусть, - махнула я. - Давно пора эту сволочь закрыть на долгий срок. Хотя я, конечно, не верю, что такое возможно. Но уж точно грустить о нем не стану.
- Не знаю. - Кирилл вздохнул. - Мне всё это дело не нравится.
- Я тебя понимаю. Ты видишь, что в этом случае человек, возможно, был невиновен. И хочешь найти правду. Только нам - то от этого что?
- Двойные стандарты, Настя, - хмыкнул Кирилл. - Ты не захотела посадить Шимова за то, за что, по твоему мнению, он был невиновен. Хотя какая уж тут невиновность, если он тебя чуть не застрелил.
Я покраснела.
- Критику принимаю.
Кирилл улыбнулся.
- Ага, критику…Так ты мне поможешь?
Я подавилась едой.
- В чём?
- Я хочу узнать, что именно стоит за делом прокурора.
- Ну уж нет, - разъярилась я. - Этот человек раскрыл меня перед Шимовым.
- Но он в тебя не стрелял.
- Это даже хуже чем пуля. Это предательство.
Ты сама предавала Шимова, - услужливо напомнила мне моя память. Я вздохнула.
- Хорошо. Что ты хочешь от меня?
- Немного. Поспрашивай у своих в суде. Может, услышишь что - нибудь интересное.
- Ладно, - пообещала я. Гадая, что стоит за такой странной любознательностью Кирилла. Уже после, проводив товарища до двери, я стояла у окна и смотрела, как Кирилл выезжает из моего двора на своем новеньком японце. И не очень хорошая мысль пришла мне в голову. А не выполняет ли мой друг сам задание? Такие машины на зарплату не покупают.
Но это его дело.
А вот мог ли Кирилл интересоваться снятым с должности Игнатьченко просто так. Я убиралась на кухне и выдумывала причины, побудившие Кирилл проявить нездоровое любопытство.
Самая очевидная: честь мундира. Кирилла могли обязать провести своё негласное расследование. Ведь это ж не какого - то рядового следователя с взяткой поймали, а главного прокурора города. Что ж, если это так, это многое объясняло. И создавало новый неудобный для меня вопрос: почему Кирилл это скрыл. Почему он тут так красноречиво распалялся про интерес. Не доверяет? Или просто не может рассказать?
Чем больше проходило времени, тем больше вопросов у меня появлялось. Я поняла, что если не отвлекусь, явно не засну. Вспомнив, про взятые домой дела, я решила заняться работой. Но ничего не получалось. Мысли крутились вокруг снятого Игнатьченко.
Я ещё не забыла того единственного раза, когда видела Игнатьченко в живую. Именно тогда, в ресторане, он сообщил Владу, что я и есть агент, который его разрабатывает. Хм, может Кирилл не захотел со мной откровенничать, потому что это дело как - то связано с Шимовым? Кирилл вряд ли мог мне доверять в этом случае, ведь один раз я уже здорово его подвела. Шимов был знаком с Игнатьченко, и, судя по тому, что главный прокурор города предпочёл раскрыть Шимову моё инкогнито, знакомы они были не шапочно. Так что, в этом всё дело? Опять Шимов?
С утра, я, естественно, не выспалась. Голова была тяжелая, есть не хотелось, и ещё меньше хотелось бежать на работу. Но ничего не попишешь. Пришлось медленно тащиться в ванную, чтобы хоть как-то привести себя в рабочее состояние. Фен еле гудел, волосы отказывались сушиться, от этого я раздражалась ещё больше. Противные мысли никак не выходили у меня из головы.