"Дорогой Витюша! Впервые ты будешь встречать Новый год без меня. Не обижайся, сыночек, ты же знаешь, что если я уехала, то, значит, не могла поступить иначе. Из Норильска сообщили о тяжелейшем состоянии человека, и спасти его могу только я… Думаю, что ты все поймешь и не будешь сильно сердиться. Открой пакет, это мой подарок к празднику! Надеюсь, будешь доволен! С Новым годом тебя, мой милый сыночек! Будь всегда счастлив! Деньги в шкатулке! Прилечу на место, позвоню! Хорошего вам веселья! Будь умницей! Может, поздравишь Марину? Ну, пока…
Целую крепко! Твоя любящая мать. Если задержусь, помни об экзаменах…"
Виктор грустно опустился на стул. Конечно, умом он все понимал: мать не могла поступить иначе, но все-таки было обидно, что в их самый любимый праздник они не будут вместе… Виктор развернул пакет и обнаружил красивый галстук и давнюю свою мечту: наручные часы с красивым кожаным ремешком.
- Какая же ты прелесть у меня, мамочка! - воскликнул он и тут же начал примерять подарки… Настроение улучшилось, и Виктор тут же начал обзванивать тех, кого решил пригласить к себе на Новый год. На радостях пригласил и Дикого, который позвонил, чтобы поздравить Виктора с Новым годом. Всех предупредил, что пропускать в квартиру на праздник будут только тех, кто в масках или костюмах-персонажах… Затем позвонил Лане. Она пришла со своей университетской подругой, и они втроем стали готовиться к празднику…
Около двенадцати часов ночи решили, что оставшуюся часть можно пока отложить, и Лариса, подруга Ланы, пообещала прийти завтра к двум часам, чтобы окончательно все закончить. Когда Лариса ушла, Виктор достал из "новогоднего" чемодана костюм Снегурочки и предложил Лане его надеть… Когда она вошла в комнату, то Виктор был настолько изумлен, что не мог вымолвить ни слова. Она была так прекрасна в этом наряде, что восторженный Виктор не удержался и бросился ее целовать.
- Как жалко, что я не художник! Ты прекрасна, словно из сказки!
- Ничего, милый, я люблю тебя и вижу себя в твоих глазах! - ласково проговорила Лана, и ее глаза сияли счастливым блеском…
Новый год удался на славу: Виктор, нарядившись Дедом Морозом, встречал вместе со Снегурочкой гостей, и каждому было посвящено четверостишие, которое сочинила Лана. А когда все собрались, то каждый должен был исполнить небольшой номер от имени своего персонажа, в костюм которого он был облачен. Самым смешным номером был признан номер Дикого, у него была маска поросенка. Он исполнил под гитару довольно забавную песенку о том, как хорошо быть маленьким поросенком, потому что когда подрастаешь, то становишься свиньей. Ему был вручен главный приз - бутылка шампанского.
За столом решили не сидеть: в углу стоял столик, где были наставлены различные закуски и напитки, и каждый подходил и выбирал себе то, что ему хотелось. Остальное время было занято музыкой, шутками к даже лотереей… Было шумно и весело. Постоянно звонил телефон: в основном звонили Татьяне Николаевне. Но без пятнадцати двенадцать раздался звонок междугородной, и Виктор, взяв телефон на кухню, где было самое тихое место, поднял трубку:
- Мама?
- Вит, милый! - услышал ой далекий голос Марины. - Здравствуй! От всей души поздравляю тебя с Новым годом и желаю тебе самого светлого, чистого в жизни… Я только что получила твое поздравление, какой же ты все-таки молодец!!! А я дрянная девчонка, ты даже не можешь себе представить, что я пережила за эти месяцы! Я думала, что не выдержу и умру… Но теперь все позади… - Она кричала в трубку, и голос ее прерывался от слез.
- Маришенька, ласточка моя! Дай же мне хоть слово сказать! Милая, я тоже переживал нашу ссору, а потом больница… Я так скучаю по тебе… Когда мы сможем наконец увидеться с тобой?
- Какая больница? О какой ты больнице говоришь?
- Да ерунда… Аппендицит вырезали.
- И я ничего не знала! - Она снова зарыдала.
- Мариша, успокойся, все уже давно позади… Когда же мы увидимся?
- Даже и не знаю… Мама говорит, что только летом отпустит меня в Москву… Поступать в институт…
- А я не поступил… - грустно проговорил Виктор.
- Ничего, Витюша, вместе будем поступать… Все будет хорошо… А может, ты смог бы махнуть в Омск? Ведь ты говорил, что здесь кто-то у вас есть… Вот было бы здорово!
- Разъединяю! - произнесла телефонистка.
- Пиши, Витюша! - прокричала Марина, и сразу же раздались частые гудки…
Виктор задумчиво положил трубку на аппарат и посмотрел на мамин подарок: осталось три минуты до наступления Нового года, и он быстро направился к гостям…
- Мама звонила? - спросила Лана.
Виктор отрицательно покачал головой и сказал:
- Ну что, ребята, поднимем наши фужеры за уходящий тысяча девятьсот пятьдесят восьмой год… За те радости и удачи, которые он подарил нам, и забудем те огорчения, которых также хватало в этом году! - Раздались удары кремлевских курантов. - С Новым годом! - все подняли фужеры с шампанским, и раздался мелодичный звон хрусталя…
Продолжал звонить телефон, но от Татьяны Николаевны звонка все не было. "Ну и поругаю ее, когда позвонит", - подумал Виктор.
Потом звонки неожиданно прекратились, но Виктор не обратил на это внимания, подумав, что уже просто поздно… Гуляние продолжалось до самого утра, и, только когда гости разошлись по домам и они с Ланой решили немного прибраться, Виктор заметил, что телефон отключен.
- Вот черти! - с досадой воскликнул Виктор. - А мама, наверно, звонила…
- Да, нехорошо получилось! - покачала головой Лана. - Ну, ничего, не огорчайся сильно! Попросишь прощения, и в честь праздника тебя помилуют!
Но в этот момент раздался длинный телефонный звонок междугородной, и Виктор мгновенно схватил трубку.
- Мама?! - воскликнул он.
- Это вы, Виктор? - услышал он мужской хриплый голос.
- Да… Кто это?
- Басалаев.
- Иван Павлович? - вспомнил Виктор ассистента Татьяны Николаевны, который часто бывал у них дома, а однажды исполнял роль Деда Мороза. - Где же мама? Почему она сама не звонит, или очень занята? Ой, простите, с Новым годом вас, Иван Павлович!
- Спасибо, - ответил он каким-то глухим и странным голосом. - Будьте, пожалуйста, вечером дома… мы… мы приедем к семи. - И тут неожиданно Виктор услышал в трубку рыдания. Или ему показалось?
- Что с вами, Иван Павлович? - спросил он неуверенно.
- Со мной-то все в порядке… - Теперь Виктор понял, что Иван Павлович действительно плачет.
- Что с мамой? - неожиданно закричал Виктор. - Где мама? Позовите ее к телефону!
- Дайте сюда трубку! - услышал он чей-то голос. - Что вы мучаете ребенка?.. Виктор, мужайте"… Ваша мать… скончалась… час тому назад…
- Это неправда! Вы лжете! Позовите маму к телефону! Мама! Мамочка! Где мамочка? - Он выронил трубку из рук и обхватил ими голову.
- Витенька, что случилось? Витенька! Витенька! - Лана гладила его по голове, ничего не понимая, потом взяла трубку.
- Виктор, что с вами? - кричали в трубку.
- Что вы ему сказали? Что? - закричала Лана.
- Кто вы?
- Я знакомая Виктора! Что случилось?
- Это хорошо, что вы рядом… Дайте ему что-нибудь успокоительного… Погибла Татьяна Николаевна. В семь мы приедем… Не оставляйте его одного… Слышите, не оставляйте его одного! - Но Лана ничего не ответила и тихо положила трубку на аппарат. - Витенька! Витенька, родненький ты мой! - закричала неожиданно она. - Оба мы с тобой сиротинушки!
- Мамочка моя! Милая… Зачем это?.. Боже! За что ты наказываешь меня? - продолжал стонать Виктор. - Мы тут веселились, а она, она меня звала… Звала, а я не услышал… Идиот! Как я мог… она звала, а я не слышал… не слышал! - Неожиданно его охватила истерика, и он начал биться головой о стол.
- Витенька, милый, успокойся… - Она пыталась подставлять свою руку, чтобы смягчить удары головой. - Дорогой мой, ну пожалуйста!
Лана крепко обняла и силой уложила в кровать. Затем разыскала в аптечке валериановые капли и, накапав в стакан с водой, заставила его выпить… Через некоторое время он немного успокоился, но продолжал глухо стонать, а Лана сидела рядом с ним и нежно ласкала его волосы, не обращая внимания на свои слезы, которые ручьем текли из глаз…
11
Прошел месяц, как Виктор похоронил мать. В день похорон она лежала в центральном зале института, утопая в огромном количестве живых цветов. Смерть настолько не затронула ее лица, что казалось - вот она сейчас проснется и встанет, удивится огромному скоплению людей вокруг нее… Виктор стоял около ее гроба, наклонившись так близко, что касался губами ее лица, что-то шептал ей на ухо. Несколько раз его пытались усадить на стул, но он так смотрел на них, что доброжелатели сконфуженно отходили прочь… Многие женщины и даже мужчины не скрывали своих слез. Затем стали произносить речи, среди выступающих были академики, сослуживцы… Многое услышал здесь Виктор, что не знал о матери, и от этого еще сильнее разрыдался. Перечислялись ее заслуги перед наукой, людьми, правительственные награды, работа по партийной линии, благодарности от различных ведомств и организаций, а также от спасенных ею людей… Узнал Виктор и подробности происшедшей аварии в ту злополучную ночь: при посадке заклинило левую стойку шасси, и самолет занесло на аэродромную постройку. Татьяна Николаевна ударилась головой… Когда она пришла в себя, то сразу же попросила соединить ее с сыном, но телефон не отвечал, а к утру она скончалась…
- Мама! Мамочка! - закричал Виктор истошным голосом, когда стали забивать крышку гроба. - Я хочу к ней! Пустите же меня! Мамуля! - Он никак не давал закрывать гроб, пока его не оттащили в сторону…
…С тех пор Виктор сильно похудел, осунулся и немного оживлялся только тогда, когда был сильно выпивши… В квартире стоял невообразимый хаос. Лана всячески пыталась воздействовать на него, но все было бесполезно. Однажды она обратила внимание на то, что календарь до сих пор показывает тридцать первое декабря, как будто время с тех пор остановилось. Ей стало жутко, и она хотела оторвать этот листок и повесить другой календарь, но Виктор так посмотрел на нее, что пропала охота делать это… Почти все время в доме собирались ребята, а чаще других приходил Дикой… Однажды он явился с мужчиной невысокого роста, коренастым, с тяжелым взглядом из-под мохнатых бровей.
- Знакомься, - сказал Дикой, - Малина…
- Не та ли это "малина", от которой я посылочки "с приветом" возил в Ригу? - вспомнил Виктор, усмехнувшись. Сегодня он был трезв, и от этого было плохое настроение.
- Угадал, тот самый! - не замечая его тона, улыбнулся тот и протянул Виктору руку. - Не пора ли, дружок, за ум браться? - добавил он мягко.
- Это в каком смысле?
- А в таком - на что ты думаешь жить? Или, может, надеешься на то, что у нас имеется денежная дойная коровка? Пора, дорогой, браться за работу…
"Так вот чем откликнулись те денежки", - мелькнуло у Виктора, а вслух проговорил:
- Ну, что же, буду устраиваться… Может, выпить что есть? - У Виктора ужасно болела голова после вчерашней попойки.
- Ты погоди с выпивкой. Всему свое время. И кем же ты можешь пойти работать? У тебя что, специальность имеется? - прищурил Малина свои колючие глаза.
- Мало ли кем… Устроюсь.
- Устроиться, конечно, можно… Дворником, например, или на стройку… Рублей этак на шестьсот - семьсот. - Он подморгнул Дикому, и тот рассмеялся. - Двести пятьдесят рублей на квартплату, - как бы раздумывая произнес Малина. - Да-а…
- Так что же теперь, застрелиться? - вспылил Виктор.
- Ну, зачем же так мрачно? Мы же все-таки друзья… - Виктор криво усмехнулся. - Да-да, - заверил Малина, - друзья… И мы предлагаем другое, ибо, как говорят в Грузии, если не можешь помочь - не обвиняй в беде…
- И что же вы мне можете предложить? - насторожился Виктор.
- Работу!
- Какую работу?
- А такую, которую ты уже делал…
- Посылки? - догадался Виктор.
- Примерно. Будешь ездить… по командировкам, получать суточные, квартирные, проездные. Причем, заметь, ничем себя не утруждая!
- И сколько же я буду получать? - спросил Виктор, а у самого в голове проносились мысли: "Что же делать? Это же наверняка связано с уголовщиной".
- А это как работать будешь, но, думаю, рублей две - три тысячи иметь будешь. Если понравишься, то и больше…
- Я буду знать, что в этих посылках?
- Если заслужишь доверие, то будешь, но… Все в свое яремя. А вообще чем меньше знаешь, тем лучше спишь! - заметив, что Виктор колеблется, в нерешительности опустив глаза, добавил: - Поработаешь немного - отдашь долг, а там, если не захочешь больше иметь с вами дело, - откажешься.
- Хорошо! - произнес наконец Виктор. - Когда нужно будет начать?
- Люблю деловых людей! - Малина хлопнул его по плечу. - Садись, пиши!
- Что писать?
- Я продиктую.
Удивленный Виктор достал из стола чистый листок бумаги… "Интересно, что же он мне продиктует? Заявление, что ли?"
- Пиши… Расписка… Посередине листка, да, так. Дальше: Я, Виктор Николаевич Быстровский, взял у товарища Малины Н. С. деньги в сумме сорока тысяч рублей. Обязуюсь уплатить частями или единовременно до 31 декабря 1959 года. И подпишись… Да, дату поставь такую: 25 июля 1958 года…
- Так я же тогда в больнице был! - невольно воскликнул Виктор.
- Верно! - усмехнулся Малина. - Это я так, проверил тебя! Пиши 25 ноября… Вот и хорошо! Теперь вот тебе на мелкие расходы. - Малина протянул ему несколько купюр по сто рублей. - Здесь тысяча…
- Так мало за расписку? - протянул Виктор и отодвинул деньги в сторону. - Так не пойдет… Должен я вам тысяч двадцать - двадцать пять, расписка на сорок, а вы мне тысячу суете? Нет, так не пойдет! Десять, и ни копейкой меньше!
- Ну, ты даешь! - восхитился Малина. - Еще не работаешь, а уже требуешь. Ну, хорошо, вот тебе еще пять, а остальное… Остальное за работу!
- А расписку когда вернете? - согласился Виктор и отдал расписку.
- Считай, что ее уже нет… И ты мне ничего не должен, но если вдруг тебе захочется неправильно себя вести по отношению к своим друзьям, то эта расписка окажется в суде, а там - закон: нарушил его - плати! И запомни, дружок, никогда не предавай друзей! Никогда! Не дай Бог прийти в твою голову таким мыслям! - Эти слова он произнес тихо и с таким зловещим настроем, что Виктору стало невыносимо жутко, и он уже пожалел, что решил впутаться в эту историю. - А теперь можно и выпить! - Малина достал из портфеля пару бутылок водки и банку черной икры… Дикой, молчавший до этою, быстро принес из кухни три стакана и хлеб: больше там ничего не было, затем аккуратно вскрыл пятисотграммовую банку с икрой и ловко разлил по стаканам водку… Вскоре все быстро захмелели, и Малина, наклонившись к уху Виктора, тихо произнес:
- Ты, Витя, держись меня и всегда будешь в ажуре! Понял?! И от тебя ничего сложного не требуется: только слушать то, что тебе говорят, и четко выполнять, не вмешиваясь в то, что тебя не касается! Понятно?
- А что тут непонятного?! - заплетающимся языком ответил Виктор.
До этого он был очень голоден, и на него водка подействовала гораздо сильнее, чем на Дикого и Малину, хотя и они были на взводе.
- Ну, коли понял, то я пойду потихоньку. - Малина встал из-за стола. - И еще, - вспомнил он, - все задания будешь получать через Дикого, что он скажет - то сказал я…
…В кабинет полковника Забелина заглянул Сенцов. Сегодня он был в гражданском, и полковник невольно залюбовался, глядя на него: высокий, черноволосый, с правильными чертами лица, он скорее был похож на артиста, нежели на сотрудника уголовного розыска.
- Разрешите, товарищ полковник?
- Входи, Володя. Что у тебя? С пустыми руками вы вроде ко мне не заходите, - усмехнулся полковник, и в этой усмешке прозвучала некоторая грусть. Он снял очки в массивной оправе.
- Вы правы, кое до чего мне все-таки удалось докопаться! - удовлетворенно ответил капитан. - Мне долго не давала покоя мысль: почему, спрашивал я себя, эти монеты продавались так дешево, если можно без всякого риска, за ту же цену, сдать в государственную скупку? Сначала я подумал, что это либо не золото, либо золото другой пробы, более низкой, но экспертиза показала, что здесь все нормально. В тот момент, откровенно говоря, я зашел в тупик и уже подумывал, что здесь имеет место быть просто продажа без всякого умысла, но… это никак не сходилось с действиями человека, который сбежал, едва поняв, что его ведут в милицию… Значит, он этого боялся? Но почему? Да потому, что у него было с собой очень много таких монет! Но откуда у него может быть много? Кража? Но никто не заявлял о таковой. Значит, клад? Вероятно… вероятно, я и стал бы отрабатывать эту версию, но тут, как говорится, помог случай, а точнее, случайная закономерность - бабушка одной моей знакомой…
- Истоминой Ларисы? - улыбнулся Леонид Иванович.
- Да-а, - растерянно подтвердил Владимир.
- Хоть бы познакомил меня со своей будущей женой!
- Успеется еще, - заверил он полковника. - Так вот, продолжаю: бабушка Ларисы подарила ей к 8 Марта золотую монету царской чеканки… Когда я взял ее в руки, то мне показалось, что она чем-то отличается от моих, которые в сейфе, вот, пожалуйста. - Капитан положил на стол две монеты. Полковник внимательно осмотрел их: сначала одну, потом - другую. Они были похожи как две капли воды. Леонид Иванович наморщил лоб, потом взял в руки обе монеты…
- Мне кажется, что они различны по весу, - сказал он после долгого молчания.
- Верно! - воскликнул капитан. - И это понимаешь только тогда, когда держись их сразу же, а не по отдельности… В лаборатории сказали, что вес фальшивой монеты более чем на одну треть легче, чем настоящей… А когда я запросил более фундаментальную экспертизу фальшивым монетам, то оказалось, что они изготовлены совершенно из другого золота и совсем недавно, как говорится, совсем еще горяченькие…
- Подожди-ка! - неожиданно воскликнул полковник и сразу же преобразился: был уже не пожилой начальник, которому пора на пенсию, а подтянутый, волевой человек, раскрывший на своем веку сотни сложных и запутанных дел. - Лет пятнадцать тому назад мне пришлось сталкиваться с подобным делом: там также фигурировали фальшивые золотые монеты "царской чеканки". - Леонид Иванович попытался порыться в кладовой своей памяти, но ничего больше "не всплыло". - Вот что, сходи-ка в наш архив и поройся там в довоенных делах, связанных с золотыми монетами… Помнится, что дело было весьма запутанным, но вдруг на что интересное и наткнешься!
Виктор еще спал, когда рано утром в дверь позвонил Дикой.
- Ты чего это так рано?
- Рано? Ведь уже девять часов! Второе пришествие проспишь… Пора на работу собираться!
- На какую работу? - не сразу понял Виктор.
- В Ленинград поедешь… Посылочку отвезешь!
- И когда ехать?
- Сегодня и поедешь. Вот все, что тебе понадобится для этого. - Он протянул Виктору конверт, в котором были деньги и билет.
- И на сколько дней?
- Завтра же на поезд - и обратно, так что говорить об этом никому не надо! Усек?
- Усек, где посылка?
- В поезде получишь…