Когда у Марины оканчивались занятия в школе, они встречались и были вместе столько времени, сколько было возможно, правда, Марине приходилось идти на различные уловки, чтобы оправдаться дома. В этом вопросе спасало, что класс был последним и в школе проводились дополнительные занятия. Несколько раз Виктор пытался заставить ее посещать эти занятия, но она заверила его, что это пустая трата времени и для нее больше значат минуты, проведенные рядом с Виктором. В конце концов он смирился и почти все свободное время проводил с Мариной. Но всему наступает конец. Виктор возвращался в Москву. На этот раз он решил воспользоваться поездом. Провожали его Марина и Елизавета Матвеевна. На вокзале Елизавета Матвеевна неожиданно извинилась перед Мариной и отвела Виктора в сторону.
- Витюша, не хотела об этом говорить, но что поделаешь: не могу идти против своей совести… - Вдруг она стала серьезной. - Ты меня, конечно, извини, старую, но мне почему-то совсем не нравится твоя работа! Какая-то она… нечестная, что ли? Даже и не знаю, как сказать, но чувствую, что не лежит моя душа к тому, чтобы ты там работал! Не лежит, и все!
- Понимаешь, бабуся, тебе многое неизвестно и поэтому непонятно. Единственное, в чем могу тебя заверить, что постараюсь поскорее расстаться с этой работой! - Сказав, Виктор был честен перед Елизаветой Матвеевной, ибо действительно хотел быстрее покончить с этим, хотя и не знал как.
- Ну, смотри сам, ты уже не мальчик! Вон какая невеста тебя провожает, - кивнула Елизавета Матвеевна в сторону Марины. - Очень хорошая и, видать сразу, серьезная девушка, да и тебя очень любит. Береги эту любовь, не траться понапрасну… а с работой смотри сам, что-то там нечисто. Поверь старой женщине! Ну, да ладно, дай-ка я тебя поцелую и пойду, а то Марина совсем загрустила. - Она трижды, по-русски, облобызала Виктора и, попрощавшись ласково с Мариной, взяв с нее слово навещать почаще, быстро пошла прочь, чтобы скрыть свои непрошеные слезы…
- Как я не хочу, чтобы ты уезжал! Милый мой, хороший! - воскликнула Марина и со слезами бросилась ему на шею, не в силах больше сдерживаться.
- Ну, успокойся, девочка моя, успокойся… Пролетит незаметно время, и ты приедешь в Москву. Мариша, очень тебя прошу, навещай Елизавету Матвеевну, ведь она совсем одна… А ты ей очень понравилась!
- Знаешь, Витя, я тоже ее очень полюбила… Она такая добрая и, кроме того, любит тебя! Вит, милый, пиши чаще, хоть по одной строчке: "Помню, жив!" - и все, больше мне ничего не нужно! А если будет некогда, то на мои три письма отвечай хотя бы одним! Хорошо?
Виктор крепко поцеловал ее и быстро вскочил в вагон.
13
- Ну, чем порадуешь, товарищ капитан? - спросил Леонид Иванович, едва Сенцов вошел в кабинет. - Есть сдвиги?
- Сдвиги? И да и нет… Я внимательно изучил то нашумевшее дело, о котором вы упомянули. Многие нашли себе пристанище в местах не столь отдаленных, но главных или главного участника этих событий так и не удалось обнаружить: никто его не видел, никто не знает! Но самое главное: пресс-штамп не был обнаружен! Из музея удалось получить экземпляр монеты того пресса, и после специальной экспертизы специалисты высказали почти уверенное предположение: монеты из нашего сейфа и та монета, которая сохранилась в архиве, сделана одним аппаратом! - Капитан торжествующе посмотрел на полковника.
- Очень хорошо! Просто прекрасно! - воскликнул Леонид Иванович, затем достал из стола какой-то документ. - Не ты один с хорошими новостями: вот депеша из Омска - там задержан спекулянт, который пытался продать золотые монеты царской чеканки одному доктору… Анализ, сделанный по моей просьбе, показал, что монеты, изъятые у этого спекулянта, некоего Рычагова Василия Семеновича, оказались фальшивыми. То же самое произошло и в Ленинграде…
- Зашевелились, - буркнул Сенцов.
- Вероятно, обладатель этого пресс-штампа решил, что пришла пора им попользоваться! Думаю, тебе необходимо отправиться и в Омск, и в Ленинград, побеседуешь с задержанными! Личное впечатление гораздо важнее всех написанных бумажек! - Леонид Иванович резко опустил руку на стол, считая, что разговор окончен, но капитан не встал из-за стола, а просительно взглянул на полковника.
- Ну, чего тебе? - улыбнулся Леонид Иванович, зная наперед, что капитан попросит людей. - Понимаешь, не могу тебе никого дать, нет людей, понимаешь, нет физически!
- А Щукин? - подсказал Сенцов, напоминая об одном молодом лейтенанте, который совсем недавно пришел к ним после окончания института.
- Ты хочешь Щукина? - облегченно вздохнул Забелин, ибо ожидал больших требований со стороны Сенцова, на всякий случай решил подыграть капитану. - Что ж, он толковый малый, правда, занят сейчас… Больше никого не попросишь?
- Не попрошу!
- Ну, хорошо, чего не сделаешь для любимца! - Полковник потер руки. - Бери! Но не тяни время. А то сверху наседают…
…Вернувшись из Омска, Виктор, выполняя обещание, данное тренеру, вновь возобновил регулярные тренировки. Вначале, после большого перерыва, мышцы сильно болели и ломило тело, но Виктор знал, что эта боль вскоре пройдет и вялые мышцы вновь обретут силу. Несколько раз Владимир Семенович осторожно начинал разговор о его учебе, но всякий раз Виктор уходил от прямых ответов. Некоторое время Дикой его не беспокоил, и Виктор решил довести до конца дело, ради которого он оставил у себя одну монету. Дело в том, что вначале Виктор хотел просто пойти в милицию и рассказать все, предъявив монету, но потом, после долгих размышлений, понял, что это ни к чему не приведет, так как те, на кого он сошлется, наверняка просто откажутся от всего, что как-то могло пролить свет на тайну, связанную с монетами и огромными деньгами (а деньги огромные, ведь Виктор неоднократно получал большую плату за внешне безобидные услуги). Он пришел к выводу, что нужно все тщательно проверить, до всего докопаться, а уж потом являться в органы. Первым делом Виктор решил узнать стоимость золотой царской монеты: может быть, здесь кроется ответ, но, к своему изумлению, парень, который некогда был связан с валютой, тот самый Костя, с которым он праздновал у сестер получение своего аттестата, назвал сумму, которая значительно превышала деньги, которые Виктор получил за монеты в Омске, хотя цены, указанные Костей, связаны с так называемым черным рынком. Но ведь и Малина не относился к благотворительному обществу… Виктор зашел в тупик.
Дни пролетали незаметно и однообразно, с горячей нежностью он вспоминал часы, проведенные с Мариной, и сердце начинало стучать быстрее. К Лане он относился с прежней нежностью, но эта нежность была скорее автоматической, нежели исходящей изнутри. Правда, были минуты, когда Виктор спрашивал себя: зачем он продолжает видеться с Ланой? Но ответа не находил… Однажды попытался окончательно порвать с ней и целую неделю не отвечал на звонки и всячески избегал ее, но потом не выдержал и сам позвонил ей. На тренировках все лучше и увереннее росли результаты, и, по всей вероятности, Виктор вскоре совсем бы забыл те кошмарные загульные дни, но однажды его навестил Дикой. И Виктор понял, что ему снова придется куда-то отправиться. Перед его приходом Виктор читал письмо, полученное от Марины.
"Вит, милый, здравствуй!
Неужели ты совсем недавно был рядом со мной?! Написала "недавно", а ведь прошло уже более месяца!.. Еще два раза по столько, и мы будем вместе!!! Ты знаешь, читаю твое письмо, а ты стоишь у меня перед глазами и хлопаешь своими длинными ресницами. А глаза такие голубые-голубые, а когда улыбаешься, в них всегда играют чертики! И губы… такие мягкие, нежные и горячие… Вит, не могу сдержать слез, когда думаю о тебе, вот и сейчас они снова капают и капают… Ты знаешь, еще не было ни одной ночи, чтобы я не видела тебя во сне, и так не хочется просыпаться… Никогда, слышишь, никого у меня не будет, кроме тебя, а если ты не будешь со мной, то я на всю жизнь останусь одна! Но ты же мне все равно не веришь! Не правда ли? Ведь вы все, мужчины, уверены в обратном! Но тебе все равно придется поверить: время докажет! Елизавета Матвеевна очень переживает за тебя, посмотрит на твое фото и тяжело вздохнет… Мы с ней очень много разговариваем о тебе! Пиши ей, Вит, почаще, она так ждет твоих писем!..
Крепко тебя целую, мой дорогой Витенька!
Твоя Марина!"
Дочитав письмо, Виктор долго сидел задумавшись, перебирая свою жизнь в последние месяцы. Что с ним происходит? Куда он катится? Почему попойки, какой-то бизнес? Зачем ему это все нужно? Нет, пора кончать! Нужно готовиться к экзаменам, как обещал маме. Он наморщил лоб… Поступить он должен во что бы то ни стало! Сейчас даже нужнее, чем в то время, когда была жива мама! И оттого, что принял твердое решение, Виктору стало очень легко на душе, и он впервые за полгода принялся наводить порядок в квартире, объявив полный аврал! Ему казалось, что стоит принять решение, как он сразу же станет другим человеком и забудет обо всем, что его как-то не устраивало, но… Но это оказалось не так: его мысли все чаще и чаще возвращались к тем словам, которые сказала ему на прощанье Елизавета Матвеевна, а его размышления о деньгах, им получаемых, привели к мысли, что он является пешкой в грязной игре. И вот в этот момент в дверь позвонил Дикой.
- Привет, Быстро! Как ты уже, наверно, догадался, тебе снова: "Эх, в путь-дорогу!" - пропел он и усмехнулся.
- И куда же на этот раз? - спокойно спросил Виктор.
- На этот раз к старому знакомому: в Ригу… Учитывая потребности трудящихся, на этот раз поедешь с Ланкой! - Он подмигнул Виктору и хлопнул его по плечу.
Виктор был готов к тому, чтобы отказаться, сославшись на подготовку к экзаменам, но, услышав о необычном повороте, решил поехать и на месте проверить кое-какие свои предположения.
- Когда вылетать?
- Сегодня… Вот билеты и "манюшки" на дорожку!
Виктор вскрыл конверт и пересчитал деньги: их было больше, чем обычно. Словно догадавшись, Дикой сказал:
- Учти, что не один едешь… Чемоданчик, как всегда, к самолету! Ну, я пошел! Встретимся в аэропорту.
Когда Дикой ушел, Виктор внимательно посмотрел на билеты и с удивлением заметил, что они снова на другие фамилии…
Лана не была удивлена, что едет в Ригу, и была почти готова. Вскоре они встретились и поехали в аэропорт. Дикой уже был там и сразу подошел. Извинившись перед Ланой, он отвел Виктора в сторону и протянул чемоданчик.
- Отдашь Николаю Германовичу и передашь поклон от Малины…
Он кивнул Лане и пошел к машине, а Виктор задумался, глядя ему вслед, и даже вздрогнув, когда Лана прикоснулась к нему.
- Что с тобой, Виктор? Зову тебя, зову, а ты не слышишь! Уже посадку объявили… - Неожиданно она: взглянула на чемоданчик, и Виктору показалось, что на ее лице промелькнуло что-то такое, к чему она была готова, но, взяв себя в руки, спросила: - А это откуда?
- Дикой попросил отвезти Николаю Германовичу. - Он внимательно посмотрел на нее, взял за руку и почувствовал, что она испытывает какук) - то дрожь. - Ты что, плохо себя чувствуешь?
- Не знаю, как-то не по себе… Нервы, наверно! Слушай, Витенька, давай уедем куда-нибудь далеко-далеко - на север или на юг! - неожиданно проговорила она, с тревогой глядя ему в глаза.
- Да что с тобой?
- Я и сама не знаю…Тоска Какая-то напала, предчувствие чего-то ужасного, беды… Не обращай внимания, пройдет! - Она улыбнулась через силу и поцеловала Виктора в щеку, но он чувствовал, что ее волнение не прошло…
Во время полета Виктора не покидала мысль, что в этой поездке должен обязательно многое прояснить, слишком далеко он зашел, и чем дальше, тем хуже может все кончиться для него…
Странное чувство охватило Виктора, когда он вновь очутился на рижских улицах. Было приятно встреттьь старых знакомых: парки, дома, собору… Единственное, что омрачало его настроение и волновало воображение, что он узнал, наконец, содержимое чемоданчика. В самолете, когда Лана отлучилась на несколько мигнут, Виктор решил воспользоваться этим и осторожно повертел в замке приготовленным специально для этого небольшим гвоздиком. Замок неожиданно легко открылся, и Виктор увидел маленькие мешочки, наполненные чем-то сыпучим. Он осторожно развязал один мешочек и высыпал Немного на ладонь: это были крупинки какого-то металла, которые ярко заблестели на свету. Виктор быстро завязал мешочек и закрыл чемодан. Затем достал носовой платок, высыпал на его уголок содержимое ладони, стараясь, чтобы не осталось крупинок, завязал все это в узелок, и в тот момент, когда подошла Лана, он спокойно вытер лоб платком и спрятал его в карман. Когда Лана села в кресло, Виктор подумал, что был неосторожен и кто-нибудь мог подсмотреть его манипуляции. Он посмотрел по сторонам, но все были заняты своими делами. Виктор помнил, что замок не закрыт на ключ, но сделать что-либо при Лане было невозможно, и все оставшееся время он мучительно соображал, что делать с замком! Помог случай: когда они выходили из самолета, то один полный мужчина случайно выбил из рук Виктора чемоданчик, который упал и, ударившись о пол, открылся. Лана испуганно посмотрела на Виктора, но тот как ни в чем не бывало защелкнул замок и поднял чемоданчик с пола. Взглянув на Лану, Виктор сразу понял, что Лане что-то известно про содержимое чемоданчика, и решил, что обязательно докопается до истины, узнает и то, что повезет из Риги…
Ничего примечательного в первый день приезда не произошло, Николай Германович взял чемодан и вскоре ушел куда-то. Лана предложила погулять по вечерней Риге. Где-то около восьми, сильно проголодавшись, они решили зайти в небольшое уютное кафе. Играла музыка, и они, заказав ужин с шампанским, пошли танцевать. Они были эффектной парой и очень хорошо оба танцевали, вскоре привлекли к себе всеобщее внимание и даже заслужили аплодисменты многих присутствующих. Когда ужин был на столе, они сели перекусить и отдохнуть, Виктор не очень любил шампанское, и для него принесли коньяку, который сразу же ударил в голову. Было душно и шумно. В этот момент к их столику подошел высокий парень лет восемнадцати, на которого Виктор уже давно обратил внимание, так как тот все время поглядывал в их сторону и о чем-то переговаривался со своими дружками.
- Я хочу с вами танцевать! - проговорил он нагло с небольшим акцентом.
Лана оглядела его с ног до головы и, не сказав ни слова, повернулась к Виктору.
- В чем дело, молодой человек? - тихо и спокойно сказал Виктор. - Вас что, не учили вежливости в свое время?
- Ну, пошли! - не обращая внимания на слова Виктора, сказал тот и взял Лану за руку.
- Ты что, не слышал, что тебе сказано? - громко проговорил Виктор, вставая из-за стола.
- О, извините великодушно! - театрально воскликнул парень, обращаясь к Лане. - Я и не заметил, что с вами кто-то сидит… - с иронией добавил он и снова взял руку Ланы, которую она перед этим вырвала с возмущением. Его тон и сильный акцент, который весьма увеличивал иронию слов, а главное наглость, настолько возмутили Виктора, что он обхватил руку парня чуть выше кисти и крепко сжал ее.
- Отпусти руку девушки! - еле слышно прошептал Виктор, и столько в его взгляде было злости, что парень испуганно выпустил руку Ланы и дернул свою, но сил было слишком мало.
- Да не связывайся ты с ним, Виктор! - попросила Лана, заметив, что назревает скандал, и тут увидела, как один парень из сидящих за одним столом с наглецом подошел сзади к Виктору. - Осторожно… - Лана попыталась предупредить Виктора, но не успела: он ударил Виктора кулаком в голову. Виктор, не выпуская из рук наглого парня, оглянулся на удар и коротко снизу вверх ударил второй рукой его дружка в подбородок, отчего тот откинулся на столик своих друзей и опрокинул его. Раздался звон разбитой посуды. Парень, которого Виктор держал за руку, попытался обхватить его за плечи, но Виктор провел ему удар-подсечку, и тот мгновенно оказался на земле. На помощь своим друзьям бросились те, кто сидел с ними за столиком. Лана схватила свою сумочку и пыталась ударами помочь Виктору, но ее удары вреда не приносили, хотя и отвлекали, поэтому один из них толкнул ее в грудь, и она едва не упала, но была подхвачена кем-то из "зрителей". Это было последней каплей, которая переполнила чашу терпения Виктора, до этого он старался как можно меньше причинять вред противнику, но после того, как один толкнул Лану, он перестал только защищаться, а начал ниспровергать своих обидчиков одного за другим на пол. Тут подоспела милиция, вызванная администрацией кафе, и всю компанию вместе с Виктором отвезли в отдаление милиции.
Рано утром Виктора вызвал к себе молодой майор.
- Ну что, успокоились? - усмехнулся он.
Виктор виновато опустил голову.
- Что же вы, москвич, культурный с виду молодой человек, а учинили драку?
Виктор резко поднял голову, желая объяснить, но майор перебил его:
- Знаю-знаю, что не вы начали первым, но неужели нельзя было как-то иначе решить этот конфликт?.. Посмотрите, на кого вы похожи!
- Хорошо вам рассуждать, а когда тебя бьют сзади по голове, не до рассуждений! - Виктор махнул рукой и посмотрел на себя в зеркало. Он действительно представлял собой живописное зрелище: его новый костюм был весь изорван и залит вином, руки в ссадинах, на лбу запеклась кровь… Виктор достал платок, смочил слюной и попытался оттереть кровь на лице.
- Что, узелок на память? - спросил майор, указывая на узелок на платке.
- Да… для памяти, - проговорил Виктор, мгновенно весь вспотев.
- Ну, ладно, благодарите своих свидетелей: все были за вас, а также свою девушку! А то не миновать бы вам пятнадцати суток… В общем, учтите на будущее! Вы свободны, вот ваши документы и личные вещи… Да, ответьте на один вопрос, не относящийся непосредственно к делу: это ваш билет? - майор протянул Виктору авиабилет, по которому Виктор прилетел в Ригу.
- Да, мой…
- А почему он на другую фамилию?
- Да я… - не сразу нашелся Виктор, - с рук его купил, а на переоформление времени не оставалось…
- A-а… понятно. Ну, хорошо, идите.
Едва Виктор вышел из здания отделения милиции, как ему на шею бросилась Лана.
- Милый мой, как я волновалась за тебя! Как ты там, поспал хоть немного? Расскажи, чем все кончилось? Майор обещал мне, что все будет в порядке!
- Все и было в порядке, пожурил только немного, - махнул Виктор рукой, раздумывая: рассказать или нет про билет? И решил, что надо рассказать, проследив за ее реакцией. - Вот только интересовался… Почему билет куплен на чужую фамилию?
- А ты? - воскликнула Лана. - Что ты сказал?
- Я? Я сказал, что с рук купил…
- Что же ты его не выбросил? - она огорченно вздохнула.
- Да я и сам не понимаю, как он у меня остался, - пожал плечами Виктор. - Да не волнуйся, пожалуйста, все в ажуре! Пойдем скорее домой, приму ванну - и спать, а то там один кретин всю ночь храпел и спать не давал.
Виктор проснулся, когда на часах было половина второго, и долго не мог понять, дня или ночи. Но потом восстановил все в памяти и потянулся. "Четыре часа провалялся!" - хмыкнул он. В доме стояла тишина, он встал и хотел пойти в большую комнату, но неожиданно услышал шепот, доносившийся оттуда. Виктор тихонько подошел к дверям комнаты и прислушался… Разговаривали Лана и Николай Германович.
- …что-нибудь наговорил в милиции? - спросил Николай Германович.
- Да нет… Ведь он сам про билет рассказал. Ничего он там не наговорил! Слово даю! Я ему верю!