- Ничего особенного. Она винит меня за разлад в семье, а я ее. Когда-нибудь в прекрасном новом мире мы научимся не обвинять друг друга.
Она попыталась улыбнуться, и неловкое движение губ было очаровательным. Мне это не понравилось - не время было поддаваться ее чарам.
- Когда-нибудь, - сказал я, - я перестану задавать вопросы. Но пока без этого не обойтись. Как работал у вас Симпсон?
- Нормально. Он пробыл у нас недолго, так что трудно сказать что-то определенное. Я вообще обхожусь без прислуги, поэтому у нас всего одна горничная. Я предпочитаю обслуживать себя сама.
- Потому-то и уволили Ральфа?
- Марк считал, что он недостаточно почтителен. Он любит, чтобы на него смотрели снизу вверх. Симпсон был демократом. Мне это скорее нравилось. Я не привыкла к чопорности. - Она покосилась на портреты предков.
- Я слышал, Симпсона уволили за воровство.
- Что же он мог украсть?
- Похоже, пальто. Когда Ральф вернулся с Тахо домой, он привез пальто, которое, как он сказал жене, ему подарили. Коричневое пальто из хорошего твида с коричневыми кожаными пуговицами. Одна отсутствовала. Вы что-нибудь знаете об этом пальто?
- Нет, зато вы знаете?
- Ваш муж когда-нибудь покупал одежду в Торонто?
- Насколько я знаю, нет.
- Он вообще-то бывал в Торонто?
- Да, и не раз. Мы были там осенью, в свадебном путешествии.
- Пальто было куплено в магазине "Кратуорт". У вашего мужа были там какие-то дела?
- Не знаю. Почему вам так важно это пальто?
- Скажу, если вы позволите мне взглянуть на гардероб вашего мужа.
Она покачала головой:
- Без его разрешения не могу.
- Когда он собирался вернуться?
- Он вряд ли вернется, пока не найдут Гарриет.
- В таком случае он может долго пробыть там. Возможно, что ее убили и закололи чем-нибудь, как Симпсона. А может, она покоится на дне озера.
- Думаете, Берк Дэмис убил ее? - испуганно спросила она.
- Он подозреваемый номер один.
- Этого не может быть. Он не убивал.
- Он тоже так считает.
- Вы с ним говорили?
- Я поймал его вчера ночью. Теперь он под арестом с Редвуд-Сити. Я думал, что, поймав его, мы закроем дело, но ошибся. Дело приобретает размах, вовлекаются новые лица и новые территории. Связи между людьми множатся. Настоящее имя Дэмиса, как вы, наверное, знаете, Кэмпион, и в прошлом сентябре он женился на Долли Стоун. В марте у нее родился ребенок, а в мае ее задушили. Кэмпион тут главный подозреваемый.
- Это невероятно.
- Самое невероятное, миссис Блекуэлл, что вы об этом не знаете.
- Но это так. Я давно не видела Долли.
- Здесь есть еще одна связь. Брюс Кэмпион, он же Берк Дэмис, в прошлом году женился на вашей почти приемной дочери. В этом году он уже собирается жениться на вашей падчерице, пользуясь вашей поддержкой, и исчезает вместе с ней. Совпадения бывают всякие, но это мне кажется странным.
- Вы действительно меня подозреваете? - тихо спросила она.
- А что делать? Вы помешали мне выйти на Кэмпиона. Вы способствовали его роману с Гарриет.
- Только потому, что у нее больше никого не было. Я боялась, что, если она по-прежнему будет сидеть одна, случится несчастье.
- Вы решили сыграть роль Всевышнего, как тогда с Долли? Вы могли познакомиться с Кэмпионом через Долли и подстроить его встречу с Гарриет.
- Клянусь, я впервые увидела его в прошлую субботу, когда они пришли к нам обедать. Да, он мне в общем понравился. Людям свойственно ошибаться. Вот я и в вас ошиблась.
Она бросила на меня многозначительный взгляд женщины, просящей, даже умоляющей опровергнуть ее слова и подтвердить лояльность. Я подумал, что она защищает либо себя, либо что-то не менее дорогое.
- Но что же, по-вашему, я выигрывала, выступая в роли свахи мистера Дэмиса-Кэмпиона?
Вопрос был риторическим, но у меня имелся наготове ответ.
- Если бы ваш муж лишил Гарриет наследства или она погибла бы, вы могли бы унаследовать все, чем он владеет. Если бы сначала погибла Гарриет, затем ее отец, вам досталось бы все их состояние.
- Мой муж жив и здоров.
- По последним сведениям, да.
- Я люблю мужа. Не то чтобы я обожала Гарриет, но я заботилась о ней.
- Вы любили и первого мужа, но он мертв, а вы живы.
В ее глазах показались слезы. Усилием воли, проявившимся в гримасе, она подавила их.
- Вы сами не верите в то, что говорите.
- Нет, я отнюдь не решил позабавиться. Перед нами два убийства, а может и больше. Ральф Симпсон и Долли. Гарриет, Рональд Джеймет. Вы знали всех, причем троих близко.
- Но мы не знаем, что случилось с Гарриет. Рональда никто не убивал. Я рассказала вам, как он умер.
- Да, я слышал вашу версию.
- Муж в деталях подтвердит мой рассказ. Вы не верите?
- В данных обстоятельствах было бы наивно верить на слово.
- Кто же я, по-вашему? - Она презрительно прищурилась.
- Я как раз пытаюсь ответить на этот вопрос.
- Я не в восторге от ваших методов. Это сочетание давления, шантажа и оскорбительных гипотез. Вы пытаетесь выставить меня лгуньей, аферисткой, а возможно, и убийцей. Я ни то, ни другое, ни третье.
- Надеюсь. Но нужны факты. Я не знаю все факты. Я не знаю вас.
- Мне казалось, я вызывала у вас симпатии, что мы нравились друг другу.
- Это так. Но это уже моя проблема.
- Но вы ведете себя со мной без симпатии, без сочувствия.
- Так проще работать.
- Разве вы работаете не на меня?
- На вас. И поэтому в любой момент жду сообщения, что я уволен.
- Вы этого хотите?
- Это развязало бы мне руки. Расследование я все равно доведу до конца. Вы это понимаете. Это уже дело чести, и я буду работать, если понадобится, в свое свободное время.
- Вы тратите пока мое время. А что касается рук, они у вас и без того развязаны. Я вижу следы от пут, мистер Арчер.
Она говорила срывающимся голосом, но обретала свою привычную манеру. Это тоже меня смущало. Снотворное снотворным, но невиновная женщина, которой нечего скрывать, вряд ли стерпела бы то, что я наговорил. Она закатила бы мне пощечину, закричала, упала в обморок, выбежала бы из комнаты или прогнала меня взашей. Я даже жалел, что ничего такого не случилось.
- По крайней мере, вы почувствовали боль, - сказал я - Это лучше, чем жить под анестезией, не зная, где в данный момент скальпель.
- Вы считаете себя хирургом. Может, мне звать вас доктор Арчер?
- Я обхожусь без скальпеля. И без ледоруба.
- Надеюсь, вы оставили мысль о том, что ледорубом орудовала я.
- На вас падают подозрения. Пора бы это понять. Вы знали Симпсона, ледоруб принадлежит вам, его похоронили на вашем бывшем участке.
- Не надо грубить, - сказала она низким голосом. У нее оказалась богатая гамма.
- Все это еще цветочки. Сегодня я отвел от вас полицию, скрыв от них ваши нынешние адрес и фамилию.
- Вы это сделали ради меня?
- Вы же мой клиент. Я хотел дать вам шанс оправдаться. Вы им не воспользовались.
- Вон как! - Она помрачнела, сильно состарившись. - Но с какой стати мне было убивать Симпсона и зарывать труп у себя на заднем дворе?
- Из самозащиты. Большинство убийц считает, что, убивая, они спасают себя от какой-то угрозы.
- Но зачем закапывать труп в своем бывшем доме? Это абсурд!
- Вы могли договориться о встрече там, зная, что дом пуст, и убить без свидетелей.
- Красиво! Но зачем мне было встречаться с Симпсоном?
- Он мог что-то про вас знать.
- Что это за очаровательное "что-то"?
- Нечто, связанное со смертью Долли Стоун.
- Вы обвиняете меня в убийстве?
- Я просто спрашиваю.
- Зачем мне было убивать?
- Я вас об этом спрашиваю.
- Спрашивайте сколько угодно. Больше я не отвечаю.
Ее глаза сердито сверкали, изнурительная беседа явно подорвала ее волю. Ее губы дрожали.
- Я все-таки задам еще вопрос, миссис Блекуэлл. - В ночь смерти Долли случилась странная вещь. Странная на фоне убийства. Сделав свое дело, преступник, она или он, заметил, что в комнате ребенок. Возможно, малыш проснулся и запищал. Обычный преступник просто убежал бы, но только не этот. Она или он не без риска для себя донес его до ближайшего дома и положил в автомобиль. Он позаботился, чтобы малыша нашли. Зачем?
- Для меня это новость. Я даже не знаю, где убили Долли.
- Около Луна-Бей. Округ Сан-Матео.
- Я там никогда не была.
Я сделал заход с другого конца.
- А вы не останавливались в мотеле "Тревелерз" в Салин-Сити?
- Никогда, - сказала она довольно равнодушно.
- Вернемся к убийству Долли. О безопасности ребенка могла бы подумать женщина. Или его отец. Но я почти уверен, что Брюс Кэмпион не убивал. Вы не хотите помочь мне установить личность отца ребенка?
- Боюсь, мне вас нечем порадовать.
- Зато у меня кое-что есть. У нас есть подозрения, что убийца носил хорошее твидовое пальто, о котором я уже говорил. Одна из пуговиц еле держалась. Ребенок ухватился за нее, когда его несли по дороге. Соседка обнаружила эту пуговицу в кулачке ребенка. - Я помолчал и потом продолжил: - Теперь вы понимаете, почему нам так важно понять, чье это пальто?
- Где оно сейчас?
- В полиции. Я уже говорил. Завтра вам его предъявят Вы уверены, что никогда его не видели? Вы уверены, что ваш муж не покупал его в Торонто? - Ее взгляд изменился. Глаза расширились и глядели куда-то мимо меня в пространство. Под размазанным гримом кожа вокруг рта приобрела синеватый оттенок, словно мои вопросы оставили синяки. Она встала, пошатнулась и, неловко ступая на высоких каблуках, вышла из комнаты.
Я двинулся за ней. Угроза насилия, убийства или самоубийства давно нависла над этим домом. Изобел ринулась через холл и большую спальню в ванную. Я слышал, как ее рвало там.
В большой спальне горел свет. Я открыл один из гардеробов. Там в ряд висело две дюжины костюмов Блекуэлла, словно отощавшие преступники. Я отвернул правый рукав одного из пиджаков. На подкладке химическими чернилами был выведен тот же код химчистки, что и на рукаве коричневого пальто. ВХ-1207.
Глава 27
В дверях возникла горничная. Она была в форме, но внутренне не успела еще застегнуться на все пуговицы.
- Что такое?
- Миссис Блекуэлл нехорошо. Присмотрите за ней.
Она прошла через спальню в ванную, чуть подволакивая ноги. Когда я услышал женские голоса, то проследовал к телефону, которым уже пользовался однажды. Газета с историей Симпсона на первой полосе лежала как лежала на столе Изобел. Если бы у нее была нечистая совесть, с надеждой подумал я, она бы давно спрятала или уничтожила газету.
На мой звонок Арни Уолтерс ответил скупым: "Алло!"
- Это Арчер, как там Блекуэлл?
Он пропустил вопрос мимо ушей.
- Пора бы тебе объявиться, Лью. Говорят, ты вчера ночью взял Кэмпиона?..
- Ты не видел Марка Блекуэлла, отца Гарриет?
- Нет, а что?
- А то, что в четверг рано утром он выехал на Тахо, по крайней мере, он так сказал. Узнай у своих ребят и перезвони мне. Я в доме Блекуэлла в Лос-Анджелесе. Телефон знаешь?
- Он тоже без вести пропавший?
- Похоже, это самоволка.
- Плохо следишь за своими клиентами. Они у тебя скоро все разбегутся.
- Имеют право. Мы живем в демократическом обществе.
- Брось свои шуточки. Ты будишь меня среди ночи и даже словом не обмолвишься, что сказал Кзмпион.
- Он все отрицает. Я готов ему поверить.
- Но кровь-то на шляпке нельзя отрицать. Установлено, что группа крови та же, что у Гарриет. И ее видели в его обществе. Он не может отрицать убийство жены.
- Это необоснованное обвинение, Арни.
- Точно?
- Почти. Кэмпион не паинька, но кто-то сделал из него козла отпущения.
- Кто же?
- Это я и пытаюсь выяснить.
- Ну а что скажешь насчет Гарриет? Она исчезла без следа.
- С ней могло что-то случиться уже после того, как она и Кэмпион расстались. У нее была новая машина и деньги. Надо обязательно найти машину. В первую очередь надо обшарить стоянки в аэропортах Рино и Сан-Франциско.
- Думаешь, она села на самолет - и тю-тю?
- Не исключено. Займись этим, ладно? Но сперва отзвони насчет Блекуэлла. Мне надо знать, был ли он на Тахо.
Положив трубку, я услышал за спиной голос Изобел:
- Вы всегда ставите под сомнение все и вся?
Она умыла лицо, смыв грим. Волосы у висков были мокрыми.
- Практически всех, - сказал я. - Почти все. Эту привычку я взял от клиентов.
- Только не от меня. Я так и не овладела искусством недоверия.
- Пора бы научиться. Вы усиленно отгораживаетесь от жизни, хотя вокруг вас творится черт-те что.
- Но вы по крайней мере верите в мою невиновность?
Она вошла в комнату и села в кресло, где раньше сидел я, чуть повернула его и уперлась подбородком о руку. Она явно попрыскалась одеколоном. Я стоял над ней со странным чувством, что она решила отдаться мне во власть, надеясь на защиту.
- Невиновность - понятие положительное, миссис Блекуэлл. Она не имеет ничего общего с утаиванием информации из ложно понятого чувства долга, с игнорированием того, что вокруг вас погибают люди.
- Не надо читать мне нотации. - Она мотнула головой, словно я ее толкнул. - Что я, по-вашему, за человек? Я уже вас об этом спрашивала.
- По-моему, мы оба и пытаемся это выяснить.
- Я уже выяснила и могу вам сказать. Я неудачница. Впервые я поняла это много лет назад, когда любимый мною человек сообщил, что у него диабет и он не может или не должен иметь детей. Его смерть стала новым подтверждением того, что я неудачница. Тогда я решила больше не влюбляться и не выходить замуж. Я решила оградить себя от новых страданий. Я уже достаточно хлебнула. Я переехала в Санта-Барбару и стала жить строго по расписанию. Оно состояло из всего того, чем обычно заполняют свои часы вдовы - прогулки, бридж, уроки мозаики в школе для взрослых. Наступило умиротворение и скука. Я забыла о своем всегдашнем невезении, и это было моей ошибкой.
Прошлой осенью мне нанес визит Марк и сказал, что нуждается во мне. У него были неприятности. Я всегда любила Марка с его мальчишеской неуклюжестью. Такие слова могут показаться странными по отношению к Марку, но что поделаешь - таким его всегда знала я. Так или иначе я вышла за него, и вот пожалуйста!
Она подняла голову и посмотрела мне прямо в глаза. Сухожилия на ее шее натянулись, словно проволока в кабеле. Что-то шевельнулось во мне. Если это была жалость, то она стала перерастать во что-то более серьезное. Мне хотелось коснуться ее лица. Но слишком многое еще было недосказано.
- Если уж тебе не везет, - сказала она, - то ты боишься пошевелиться из страха, что семейная жизнь рухнет.
- Она уже лежит вокруг вас в обломках, миссис Блекуэлл.
- Этого можно мне и не напоминать.
- Неприятности Марка были по части женщин?
- Да, он встретил ее на Тахо, и она забеременела. Ему не было жаль денег, но он опасался, что этим дело не кончится. Женитьба или судебное разбирательство, которое погубит его имя, преследовали его кошмаром. Марку очень важно, что о нем могут подумать другие. Он считал, что, женившись на мне, он защитит себя и утихомирит девушку. - Она упрямо не называла имени.
- Он нашел в себе силы рассказать вам об этом так откровенно?
- Не так подробно. Но его мотивы всегда очевидны. Он сразу раскрывает свои карты, особенно когда боится. Он был сильно напуган, когда приехал ко мне в Санта-Барбару. Девушка или ее друзья угрожали судом.
- Вы знали, что это Долли?
- Нет, - чуть не крикнула она. - Иначе я бы не вышла за Марка...
- Почему вы все-таки за него вышли?
- Я хотела быть кому-то необходимой. Он нуждался во мне, а я в нем. Я думала, что брак, начинающийся так неважно, обязательно наладится. Марк был перепуган, виноват. Он говорил, что у него сдали тормоза и может кончиться тем, что он начнет приставать на улице к малолетним. Он сказал, что только я могу его спасти, - и я ему поверила.
- Вы не спасли его от убийства. Теперь вы это понимаете?
- Я так этого боялась!
- Когда вы его заподозрили?
- Сегодня ночью, когда вы упомянули пальто и меня вырвало. Мне и сейчас нехорошо.
Ее лицо приобрело бледно-зеленый оттенок, словно изменилось освещение. Совершенно непроизвольно я дотронулся пальцами до ее мокрых прядей у виска. Она оперлась щекой на мою руку.
- Извините, - сказал я, - но мне надо дойти до конца.
- Наверное. Я солгала вам насчет пальто. Марк купил его в Торонто во время нашего свадебного путешествия. Там вдруг стало страшно холодно... Марк сказал, что пальто пригодится весной на Тахо. Наверное, Симпсон и нашел его там, показал Марку и попросил объяснений. А Марк взял ледоруб из набора... Все это из-за нашей женитьбы, - сказала она срывающимся голосом. - Наш брак был обречен с самого начала. Брачная церемония стала заупокойной мессой.
Она поежилась. Я сел рядом на корточки, обнял ее и почувствовал, как за воротник мне покатились слезы. Через некоторое время слезы перестали капать. Потом она освободилась от моих рук.
- Извините, не хватало вам еще нянчиться со мной. Я провел пальцем по скорбной морщине на ее щеке. Она отстранилась от меня.
- Не надо. Спасибо, но не надо. Я должна помнить о долге перед Марком.
- Разве это не отменила жизнь?
- Вы не были женаты?
- Был.
- Но вы никогда не были женщиной. Я должна быть верной супружескому долгу независимо от того, что сделал с нашим браком Марк. Ради него и ради меня самой. - Она заколебалась. - Надеюсь, мне не придется давать в суде показания обо всем этом - о ледорубе, о пальто, о Долли?
- Жену нельзя заставить давать показания против мужа. Вам это должно быть известно с тех пор, как вы работали в сфере социального обеспечения.
- Конечно. Просто я неважно соображаю. Я еще в шоке. У меня такое чувство, что меня раздели донага и сейчас поведут по городу.
- Да, уж люди вволю потешат языки. Я потому-то приехал к вам ночью, чтобы поменьше было шума.
- Вы очень предусмотрительны, мистер Арчер. Но что вы можете сделать?
- Например, объясниться вместо вас с полицией.
Ее сознание отреагировало на слово "полиция".
- Я правильно поняла из вашего телефонного разговора, что вы просили полицейских на Тахо арестовать Марка?
- Я попросил знакомого детектива из Рино, который мне помогает, проверить, там ли ваш муж. Он перезвонит.
- А что потом?
- Если он там, его арестуют. Но он может быть в другой части Америки.
- Возможно. Он так беспокоился за Гарриет.
- Или за собственную шкуру.
Она взглянула на меня с острой неприязнью.