- Откройте, прошу вас, милые, дорогие, пожалейте! Что вам надо от меня?! Я не виновата! Я ничего не знаю! Я никаким боком в этом не замешана, поверьте! Ну, спросите меня о чём-нибудь? Хоть словечко! Я всё-всё расскажу, что знаю, только откройте двери! Я понятия не имела, что он умер… Только сейчас, когда увидела!.. Не поверила даже!..
Вдруг Любаша почувствовала, что её слушают, и оглянулась. Пока она, вопя и плача, умоляла сжалиться, обстановка в комнате неуловимо изменилась. Теперь пленница была готова обрадоваться даже палачу с топором, лишь бы не оставаться тут одной… с ним…
- Не кричите при мёртвом. Грех.
Высокий стройный мужчина в форме милицейского генерала вышел из-за другой двери, которую Люба с перепугу не заметила.
- Давайте познакомимся, Любовь Михайловна.
Девушка шарахнулась к запертой двери, замерла с широко раскрытым ртом, не зная, куда бежать от внезапно появившегося человека с холёными усиками на красивом надменном лице. Она плохо соображала, что ей говорит генерал. Опираясь ладонями на стену, она скользила в угол, подальше от гроба и от живого, мечтая сделаться невидимой.
Генерал, пожав плечами, поддёрнул брюки с лампасами и сел в кресло у окна. Там стояли венки и корзины с цветами.
- Я - Кирилл Григорьевич, отец Мирона, - всё так же спокойно, словно не замечая состояния пленницы, продолжал он. - Поскольку вы некоторое время были подружкой сына, слышали обо мне. Идите сюда, присядьте! - Генерал указал на пустое кресло. - Неужели вы не хотите проститься с человеком, который застрелился из-за вас?
Эти слова Любаша восприняла, как мощный удар током. Она даже подпрыгнула, потом вся затряслась, а глаза её остекленели.
- Застрелился?..
Язык плохо слушался, но Любе всё же удалось произнести это дикое слово. Вот почему на виске грим - маскировали рану! И скулу пулей разворотило так, что пришлось наскоро слепить новую! Но почему её обвиняют в этом? Когда они виделись с Мироном в последний раз? Несколько месяцев назад, после аварии. И что Люба могла сделать такого, чтобы Мирон покончил с собой?
- Застрелился… - повторила она уже более уверенно. - Но причём здесь я? - Помолчав, она добавила: - Примите мои соболезнования…
- Благодарю. Слишком часто приходиться мне слышать эти слова за последнее время. Думаю, Мирон рассказывал вам о Мальвине, своей сестре. Теперь у меня нет детей, а совсем недавно было двое.
Кирилл поднялся, подошёл к Любе, галантно взял её за локоть и повёл к креслу.
- Садитесь! Да не дрожите так - мёртвые не кусаются! Живых надо бояться.
Генерал голосом выделил последнюю фразу. И Любаша поняла, что должна бояться его.
- Люба, послушай меня! - Кирилл перешёл на "ты", шестым чувством поняв, что так девчонке будет привычнее, а, значит, спокойнее. - Как должностное лицо я не мог допрашивать тебя, да и дело слишком щекотливое. Не хочу, чтобы оставались протоколы, которые затем могут попасть в прессу, в Сеть. И начнётся пляска на костях моего сына! Но как безутешный отец я не могу не спросить тебя о том, что произошло три дня назад в Рублёвском ресторане. Ведь ты была там?
- Я в трёх ресторанах побывала за одну ночь, - призналась Люба. - На Рублёвке… да, колбасились…
- Ого! - Кирилл, несмотря на вполне естественную печаль, усмехнулся. - Хорошо живёшь, подруга! Значит, не отрицаешь, что была там?
- Вечером с компанией приехали. Но я не понимаю, причём здесь Мирон! И для чего привезли меня сюда, к его гробу?
- Чтобы ты прониклась серьёзностью положения! - Голос генерала окреп, стал строже. - Самый лучший снимок не скажет столько, сколько прямой контакт. Впрочем, я могу показать тебе, как выглядел Мирон сразу после самоубийства.
Он сделал такое движение, будто хотел взять папку с журнального столика.
Люба зажмурилась, зажала ладонями уши.
- Не надо, прошу вас! Не могу такое видеть!
- Ух, какие мы чувствительные барышни! - покачал головой генерал, явно намекая на скандальное прошлое Любы. - Ладно, не буду играть у тебя на нервах. Но и ты не играй на моих! Вспомни, как там в точности всё было, в ресторане. С чего начался конфликт, кто был инициатором? Ведь всё происходило в одном зале!
- Конфликт… с кем? Там всё спокойно было при мне! - Люба смотрела на генерала так, словно он бредил. - Я была там не с Мироном, вообще его не видела. Кого угодно спросите, все скажут, что у меня другой парень был…
Люба замолчала, вспомнив предостережение Павла. Но в данном случае следовало выложить всё, чтобы отвести от себя подозрения.
- Ну? Как твоего парня зовут?
Кирилл с удовольствием заметил, что девчонка дрожит. И это несмотря на то, что остаётся в полушубке и шапке. Длинные чёрные волосы теперь висела вдоль щёк сосульками.
- Мы компанией приехали. А Мирона там я не видела, жизнью своей клянусь! Мы с ним не разговаривали, ничего… Он не мог из-за меня застрелиться! Вам наврали! - Люба прижала правую руку к сердцу, потом перекрестилась. - Чтоб меня черти взяли, если это не так! Ей-Богу! - И Люба развела руки ладонями вверх, демонстрируя полнейшую откровенность.
- Назови имена всех, с кем была там!
Василенко незаметно включил диктофон. Жестерова была в таком состоянии, когда людям страшно даже врать. Пока она действительно говорила правду. Не утаила даже то, что ресторанов было три.
- Расскажи про всех подробно, что знаешь. Я сличу твои показания с показаниями других свидетелей. Это не допрос, Люба, понимаешь? Нет никакого протокола. Мы одни… Вернее, присутствует ещё и душа Мирона. Ему было всего двадцать четыре года. Почти столько же, сколько тебе. Ты ведь хочешь жить?
Кирилл Григорьевич взглянул на девушку так, что она, недавно стучавшая зубами от холода, покрылась испариной.
- Хочешь! И это нормально. В таком возрасте люди ещё не устают от жизни. А Мирон застрелился из моего наградного пистолета под утро, после того, как вернулся из рублёвского ресторана. Те, кто там был с ним, свидетельствуют: он видел тебя и постоянно упоминал твоё имя. Концы с концами не сходятся, правда? Рядом с ним была его жена Лида, и сын не стеснялся её. Ещё два человека подтверждают слова моей снохи. А ты говоришь - не видела. Давай своих свидетелей, чтобы можно было наконец-то разобраться. Кто входил в вашу компанию? Давно ли вы знакомы? Знаешь ли ты их адреса? В твоих интересах, Люба, отвечать честно, пойми!..
- Я понимаю… то есть не совсем…
Девушка пыталась припомнить всё, что происходило в ресторане "Под звёздами", как в просторечии именовали заведение, но не могла. Представляла лишь бешеную пляску Стефана, огненные круги в воздухе, головокружение от восторга в объятиях этого мальчишки. А после - напуганную физиономию Пашки Бушуева, приказавшего им срочно выехать в "Дягилев".
- Вы говорите, что он меня видел. Но я-то его - нет! Так ведь может быть, правда? Может? Тем более, что он с женой приехал… И я… с другими парнями. С нами ещё одна девочка была, Полина Возыхова. Значит, я, она, Стефан Силинг, Егор Зимин…
Люба замешкалась на секунду, вовремя вспомнив, что о Бушуеве лучше не упоминать. Ведь они якобы только что познакомились в ресторане, а Мирон знал его в лицо. Или сказать? Вдруг успел папе болтануть про Пашку, и сейчас выйдет несостыковка? Всё-таки лучше сказать, тем более что скрывать ей просто нечего. А так недолго запутаться, и всё погубить.
- Да, ещё Паша Бушуев был. Он с Сюзанной за соседним столиком ужинал. Сюзанна - мулатка, дочь какого-то африканского дипломата. Фамилию не знаю. Вроде бы Стефан её притащил.
- И по какому поводу вы собрались?
От генерала не укрылось Любино смятение, и он решил расширить эту трещину.
- Как все - Новый год встречали, - пожала плечами Люба.
Она опьянела от плавающих в воздухе запахов, и её начало подташнивать. Гроб уже не пугал - что случилось, то случилось. Но не хотелось отвечать за чужие грехи.
- Встречали Новый год… - задумчиво повторил генерал. - Ты знала этих людей раньше? Кто из них предложил поехать в этот ресторан?
- Паша Бушуев и Егор Зимин в салон на массажи ко мне ходили, - смущённо промолвила Любаша, опуская глаза, и генерал ухмыльнулся. - Я их знаю около двух лет. В нашем же салоне работает поваром папа Полины Возыховой. Вообще-то он в "Балчуге", а у нас - по совместительству. Поля к нему приходила, и мы познакомились. Мать у них сбежала, они вдвоём живут. Польке шестнадцать, и она девочка ещё…
- Малолеток, значит, растлеваете? - скривил сухие губы генерал.
- Что вы! Нет! Просто дома скучно ей, тошно. Отец всё время на работе, да и зашибать начал. Не бьёт её, конечно, но ворчит, смурной такой ходит. А Полинке хочется попрыгать под музон, в клёвой компании потусить. Ребята меня пригласили и сказали, что для Егора девушка нужна. Я и позвала Полинку. У неё даже платья не было - я ей своё старое дала надеть…
- Значит, вас было три пары? Ты и Бушуев, Полина и Зимин, Стефан и Сюзанна…
Генерал несколько раз взглянул на гроб сына, будто приглашая его послушать. На улице всё ещё рвались петарды, и мрачный зал озарялся то красным, то зелёным, то синим светом.
- Мы со Стефаном всё время танцевали в паре - кто угодно подтвердит. Егор с Полиной просто за столиком сидели. Полинка стесняется в ресторане плясать. Говорит, что не умеет делать это красиво. Ну, а Егор что-то не в настроении был. Жена с дочкой уехали к тёще, бросили его одного на праздники…
- Получается, что Зимин женат, а шляется по кабакам с несовершеннолетними?
Генерал изо всех сил пытался распутать этот клубок и понять, что же довело сына до нервного срыва и суицида. И, самое главное, каким образом это произошло.
- У них с Полинкой ничего не было! Мы из "Моста" по домам разъехались! - горячо заверила Люба.
- А у тебя со Стефаном Силингом? - прямо спросил генерал.
- И у меня с ним ничего… к сожалению. Классный парень! - призналась Люба и только сейчас стянула с головы шапочку.
- Искренне сочувствую. Кусочек, действительно, сладкий, - хмыкнул Василенко. - Говорят, не только непревзойдённый танцор, но и изобретательный хакер. В Великобритании по малолетству суда избежал. Ну, да то - не наше дело, верно? Что про Сюзанну скажешь?
- Впервые её там увидела. Они с Пашкой за столик сели. Но приехала она со Стефаном. Насчёт неё вообще базара не было…
- Понятно. Значит, кроме моего сына, ты и Павлом, и с Егором имела секс? Хм… Оправдываешь своё имя - липнут к тебе мужики, но как-то ненадолго. - Василенко устало вытер ладонью лицо, помассировал двумя пальцами переносицу. - Итак, в ресторан тебя пригласили Бушуев и Зимин?
- Егор передал мне приглашение Паши. Тогда же попросил найти ему девочку - просто для компании.
- Что не срастается у нас с тобой, подруга, - задумчиво сказал Кирилл, и Любашка испуганно замолкла. - Паша и Егор, насколько я понимаю, птицы невысокого полёта. На эротический массаж они ещё могут скопить, а вот побывать за одну ночь в трёх дорогих кабаках - вряд ли. Да ещё, как мне известно, там не только деньги требуются, но и поручительство постоянного посетителя, владельца грин-карты. Всех вас привёл Силинг, правильно? И платил тоже он?
- Да, мальчики говори ли, что он. Я до последнего боялась фейс-контроль не пройти, и Полина тоже. Мы были как мокрые цыплята среди дамочек в "брюликах". Ничего, Стефан не подвёл. Он хоть в какой ресторан или клуб может провести любую компанию! Ещё Егор, когда приглашал, сказал: "Клёвый "перец" будет из семьи дипломата. Ну а нас с Полинкой на этот вечер всё равно деваться некуда было…
Во взгляде генерала произошла неуловимая перемена - из рассеянного он стал сосредоточенным. Что-то во всей этой истории не нравилось ему, но вовсе не из-за самоубийства сына. Своего Мирона он знал слишком хорошо, и прекрасно мог представить, что тот всего лишь увидел Любашу в обществе других мужиков и закатил истерику. Поспешная женитьба Мирона никому не принесла счастья, зато слёз пролилось целое море.
Не далее как сегодня утром сноха призналась ему, что за два месяца совместной жизни секс был у них всего один раз. Зато со своими накрашенными дружками Мирон пировал если не ежедневно, то еженедельно. В последний поход "под звёзды" его насильно затащила Наденька Креславская - чтобы молодая семья хоть раз показалась в свете во избежание досужих сплетен…
- Вот ты говоришь, что Мирона в ресторане тогда не видела. Но почему сбежала практически сразу после того, как он захотел подойти и объясниться? Его удержал Роман, парень из их компании, и службе безопасности не допустила бы драку. Но ты всё равно решила смыться?
- Я же говорю, что не видела Мирона! - В голосе Любаши появились истерические нотки. - А ушли мы потому, что так захотел… - В последнюю секунду Любаша интуитивно нашла верный выход и назвала другое имя. - Стефану надоело там, и он решил поехать в "Дягилев"…
Насчёт того, что всей компании приказал уходить Бушуев, Любаша решила не говорить. Неизвестно, почему Паша засобирался на выход - может, увидел Мирона. И совершенно не нужно, чтобы его потом затаскали по допросам, а то и засудили. Стефана наши менты ни при каких условиях не тронут как иностранного гражданина и малолетку.
- И это вот так просто совпало? - Василенко сцепил пальцы под подбородком. - Ну, допустим. И вы поехали… куда?
- В "Дягилев", а оттуда - в "Мост". Я под конец так устала, что ничего не запомнила. Полинка говорит, что блевала потом весь день. И родак её ругался, орал, что не пустит больше в ресторан. Он - повар, знает, чем там кормят. Пусть даже и VIP-персон…
- Во всей этой истории меня смущает одно обстоятельство. Примем на веру, что ты не видела Мирона, не слышала, как он выкрикивал твоё имя. И ушла в тот момент совершенно случайно. Меня даже не удивляет тот факт, что Стефан Силинг через неделю после гибели отца резвится день и ночь напролёт. Даже в трауре не изменил своим привычкам…
- Это - не родной его отец, - сочла уместным напомнить Люба.
- Даже так?! - Василенко сделал вид, что не знал этого раньше. - Ты знаешь про него не так уж мало. Скажи мне, красавица, - Кирилл наклонился вперёд и положил горячую сухую ладонь на мокрую ледяную руку Любаши, - не говорили ли тебе Паша с Егором, каким образом им удалось скорешиться с представителями "золотой молодёжи". Ведь раньше Стефана Силинга в их обществе никто никогда не видел. И не только именно с ними, но и просто с такими, как они, внук шведского дипломата на элитных тусовках не появлялся. Скажу тебе, что "Под звёздами", и в "Дягилеве", и в "Мосте" переполох. Пусть постоянный посетитель имеет право провести всю компанию, но компания должна иметь соответствующий статус. Согласись, Люба, что вы, все четверо, странно смотрелись в тамошнем закрытом обществе. Даже Сюзанна, дочь секретаря бенинского посольства, не входит в число достойных Стефана девиц. А потому ты должна всё-таки поднапрячься и вспомнить, что говорили Бушуев с Зиминым о своём необычном знакомстве. Кстати, им по двадцать семь примерно, а Стефану нет и шестнадцати. Что за странная компания? Кроме того, им просто негде было пересечься. А тут ещё вояж по трём престижным "точкам"! В сказки про Золушек и принцев я уже давно не верю.
Любаша молчала, пытаясь припомнить подробности, и генерал терпеливо ждал. Хлопки петард за окнами стихли, и стало слышно, как в соседней комнате надрывно воет пёс, тоскующий по Мирону.
- Я сама спрашивала об этом Пашу, - наконец заговорила девушка, решив, что хуже уже не будет.
Сидящий рядом человек в генеральском мундире поверит ей только тогда, когда она расскажет всю правду. Ну, почти всю, чтобы факты более-менее состыковались.
- Я удивлялась, что Стефан другую компанию не нашёл. Паша ответил, что всё расскажет мне сегодня. Я ждала целый день, даже душ принять не успела, и еды в доме никакой - хоть шаром покати. Ближе к вечеру он позвонил и сказал, что заедет через неделю. Если кто что знает, то только он. Насчёт Зимина я не уверена, хотя всё может быть. Да, вроде, Паша Егору про Полинку сказал, что она не подойдёт. Это когда мы уже из "Моста" возвращались…
- Для чего не подойдёт? - поднял припухшие веки Кирилл.
Казалось, он уже забыл о том, что рядом в гробу лежит его сын, и размышлял о последних словах массажистки. Значит, Бушуев собирался всей компании что-то рассказать? Получается, они не просто так собрались праздничным зимним вечером, ездили из клуба в клуб, тратя при этом деньги Стефана Силинга.
Да откуда у пятнадцатилетнего пацана такие средства? Шведы - народ экономный, детишек особенно не балуют. Всё это выглядело в глазах генерала настолько противоестественно, что он бросился в атаку. Похоже, девка действительно больше ничего не знает, но нужно выжать из неё имена тех, кому всё известно.
- Понятия не имею, для чего. Это у них надо спрашивать! - сгоряча ляпнула Люба и прикусила язык.
Получается, что она сейчас заложила двух своих друзей, за одного из которых даже собиралась замуж! Вряд ли их поездки как-то связаны с гибелью Мирона. Но генерал, похоже, в чём-то ребят заподозрил. И если они сами не объяснят, зачем собирались там, и что означают их слова насчёт Полины Возыховой, отец Мирона может здорово испортить жизнь всей компании…
- Ладно, Любка, не дрожи! - вдруг улыбнулся Кирилл Григорьевич и тут же опять погрустнел. - Не успел тебе сказать - значит, не успел. Но Егор-то больше в теме, чем ты? Мне ваши дела безразличны, - успокоил свою пленницу генерал. - Я должен только убедиться в том, что действия вашей компании не были направлены против Мирона. Эти странные слова о том, что Полина не подойдёт… Для чего? Неясно. А все неясности вызывают тревогу. Выходит, тем вечером о своём таинственном деле они не говорили?
- Нет… То есть я не слышала. Но вы можете узнать у Пашки, вызвать его в милицию… Или здесь же, как меня, допросить. Он через неделю приедет ко мне и всё расскажет. А передам вам, если так удобнее…
Любаша вдруг почувствовала себя очень плохо. Комната поплыла перед глазами, и закачалось кресло. Странно, она ведь ничего здесь не ела и не пила. И уколов никаких ей не делали - только однажды генерал дотронулся до руки. Неужели так скверно действует запах из гроба? Свечи двоятся в глазах, и мутный воздух волнами колышется вокруг…
Любашку вдруг повело направо. Сунув шапочку в карман полушубка, она свалилась на тугой чёрный валик кожаного кресла. И тут же её вырвало на ковёр. С отвращением поморщившись, генерал поднялся, подошёл к запертой двери и позвонил три раза. В следующую же секунду затопали ноги, и в проёме возник майор Ермолаев. За ним спешил капитан Чижов. Они были всё в тех же дублёнках и куртках.
- Препарат будет действовать шесть часов, - сам еле удерживаясь в рамках приличий, сообщил генерал.
Как все эстеты, он был невероятно брезглив. Кроме того, у него была аллергия на формалин.
- За это время девушку нужно допросить, и отчёт немедленно передать мне. Всю ночь и утро я буду здесь. До похорон сына я хочу получить в руки результат. Приказ понятен?
- Так точно! - гаркнули ребята в две глотки.
- Тише, тише, орлы! - укоризненно сказал Василенко. - Знаю, что всё исполните в лучшем виде. А после этого приглашаю вас на панихиду. Проводите Мирона, как положено. Хоть и жил непутёво, и руки на себя наложил, а всё же сын родной…