Вольф мгновенно оценил ситуацию и решил попробовать. Он был человек не бедный и мог себе это позволить.
- Я ищу подарок любимой женщине, но покупать туфли без примерки не решаюсь, - обратился он к Ане на скверном испанском. - Посоветуйте, пожалуйста, чем я могу ее порадовать?
- Мерилин! Помоги сеньору. Мне кажется, что ему будет легче говорить по-английски.
- Спасибо, сеньора. Я знаю, что мой испанский ужасен.
- По вашему акценту английский - тоже не родной язык, - улыбнулась Мерилин.
Одинокий волк умел держать себя в руках. Потому ответил просто и бесхитростно:
- Мой родной язык остался очень далеко отсюда в маленьком городе моего детства, одарив меня на всю жизнь неумирающим акцентом. В остальном мой английский не так уж плох.
Мерилин одарила его понимающей улыбкой, примерила туфли и сказала:
- Я бы их взяла, если бы у меня уже не было десятка подобных. И вам не стоит их брать: такой подарок хорош, если им можно пользоваться. А туфли… Ана! Что бы ты подарила мне истинно испанского?
Старая испанка о чем-то пошепталась с продавщицей и через минуту Вольфу показали две шелковые шали.
- Это - современная, очень высого качества. Дорогая, - переводила слова продавщицы мулатка. - А это - старинная. Очень дорогая даже для этого магазина. Подождите минутку.
Бедный шпион! У него даже сердце замерло и дыхание остановилось, когда Ана и Мерилин набросили на себя эти шали, потом поменялись, потом продавщица принесла ещё, и ещё. Вольф тихонько повторял то по-испански, то по-английски: "Какие красивые… Обе - какие красивые…"
- Вы ещё цену не знаете, сеньор, - сказала было продавщица, но Вольф её не слышал.
- Мне нужны три. Какие вы выбираете? Эти? Хорошо. А какую из них вы бы купили себе?
Ана и Мерилин переглянулись, отрицательно покачали головой, но показали.
- Пожалуйста, оставьте их себе, а я возьму третью. - Вольф, не спрашивая о цене, достал кредитку. Ана молча положила шаль на прилавок и посмотрела ему в глаза:
- Сеньор! Вы - не испанец, но вы - в Испании. Если вам не понятно, Мерилин скажет то же самое по-английски. Не могу я принять от незнакомого человека такой дорогой подарок.
- Леди! - Сказал Вольф и перешел на свой ломаный испанский. - Вы обе одарили меня своей удивительной красотой. Красота бесценна, а шаль - шаль всего лишь вещь, которую можно купить и продать. Правда, красивая вещь. У меня очень много денег и очень мало желания и потребности их тратить. Возьмите эти шали, а я обо всем расскажу моей любимой, когда положу ей на плечи шаль, которую вы ей выбрали.
20
Приснился мне странный сон. Будто два наших теоретика, курчавый и лысый, идут на прием к Саре, а перед самым кабинетом смущенный дежурный офицер привстает со своего дежурного стула, опираясь руками о дежурный стол, и пытается что-то сказать, объяснить. Но два друга весело показывают ему поднятой вверх ладошкой правой руки: "Мы всё знаем, сиди спокойно, сами разберемся", - и входят в кабинет. Что же они видят? За столом сидит и молчит Сара, а ко лбу её пришпилен большой желтый плакат, на котором красным фломастером от руки написано: "Щас вирнусь". Теоретики немножко недопоняли: курчавый чешет в затылке, лысый сосет большой палец левой руки. Переглянулись и немножко поменялись: теперь курчавый оттащил книзу левой рукой нижнюю губу, а лысый гладит себя правой ладошкой по голенькому затылку. Ещё раз переглянулись, подошли ближе и сняли плакат. А-а-а! Плакат - настоящий, а вместо живой Сары - манекен. И маленькая записка на столе, написанная решительным круглым женским почерком: "Посмотрите мою почту в моем компьютере". Посмотрели и увидели: "Я улетела в полном соответствии с нашим планом помогать Дани. Это - международная тайна. На время моего отсутствия назначаю вас обоих исполняющим обязанности руководителя операции. Конечно, если она когда-нибудь начнется. А пока всех участников операции, кроме меня и Дани, отправьте в кратковременный отпуск. Проверьте пути следования одинокого волка, по-моему он пересаливает. И не забудьте после прочтения уничтожить мой компьютер. Ждите меня, я обязательно вернусь. Ваша, пока ещё Сара". Теоретики переглянулись и позвонили Майку-компьютерщику:
- Здорово, Майк! Нужна твоя помощь. Не можешь ли ты уничтожить хороший новый компьютер так, чтобы мы могли потом им пользоваться?
- Запросто! - порадовал их Майк. - Приносите, сделаю. Но только для вас. И никому ни слова, а то сами знаете, что будет.
- Спасибо, дружище. Щас будим.
И тут на самом интересном месте меня разбудил телефон и моя дочь сказала, что её компьютер сломался и она не может прочитать то, что я ей послал. Это плохо, потому что Майк остался во сне и не сможет помочь дочери; но не очень плохо, - пошлю ещё раз, кто-нибудь да поможет ей. Я потряс головой, чтобы окончательно проснуться, стал "пересматривать" прерванный сон и наткнулся на неувязочку: Сара, судя по её замечанию, знает слишком много об одиноком волке, чего по первоначальному сценарию не должно быть!
Проверить, может быть, вирус затесался?
21
Если ты запутался - наберись терпения и распутайся. Если ты оказался в тупике - не нервничай, вернись к началу и поищи новый путь. Если ты заблудился - не отчаивайся. Спокойно и терпеливо оглядись вокруг и подумай: может быть это к лучшему и ты не заблудился, а идёшь по новой дороге и осталась самая малость - понять, куда она ведет. Только не теряй своего человеческого достоинства, сохраняй надежду и не растрать по пустякам терпения, иначе так и будешь кочевать из одного заблудшего состояния в другое, ещё более заблудшее.
(Из кодекса чести одного непервобытного племени)
Дани обрадовался. И удивился:
- Как ты попала в это захолустье?
"Правду; и ничего, кроме правды." - подумала Сара, и сказала: - Знакомлюсь со своими корнями: одна моя бабушка родом из этих мест. Времени у меня теперь много. Очень может быть, что в "конторе" мне больше нечего делать…
- Извини, Сара. Я немножко отстал от жизни. Насколько я помню, ты была…
Она засмеялась и вкратце рассказала историю о старом бизнесмене и его четвертой жене, не любящей мужчин.
- Неужели они настолько…
- Ты неправ, Дани. "Там" это была довольно шумная история. Слава Богу, на сам´ой операции это не отразилось, но я стала "невыездной".
- И что теперь? На пенсию? Мне 40 лет, а ты на несколько лет моложе, не рано ли?
- Конечно, рано, даже очень рано. Они, - Сара показала глазами в небо, - думают . А пока предложили отгулять накопившийся за много лет отпуск. Так ведь я уже забыла, как это бывает, да и не умела никогда просто отдыхать и ничего не делать. А ты-то как? Что ты в этой глуши делаешь? Или ты при исполнении и не можешь отвечать даже мне?
По правде сказать, Дани не очень понимал, что можно, а что - нельзя. Актер знает - или очень точно догадывается. Остальные не знают и не догадываются. Но живет то Дани совершенно открыто. А теперь ещё ему предложено жениться, да ещё в таких словах, что отказаться - это почти то же самое, что наружить приказ очень высокого начальства. Дани вспомнил маму и её мечты о внуках, вспомнил Лолу, посмотрел внимательнее на Сару и спросил то, что не надо было спрашивать, но сорвалось с языка:
- Ты не замужем? Не отвечай, я и так понял. Мы почти все в нашей никому не нужной профессии бессемейные или случайно-семейные. А ты красивая… Интересная, молодая… И всё равно… Ну ладно, расскажу о себе, очень коротко. Я здесь на самом на виду, причем не по разрешению, а по приказу. Консультирую дона Педро - это знаменитый актер, американец испанского происхождения. Он играет русского эмигранта Петра Никодимыча… - Дани, неожиданно для самого себя, выложил всё, что можно было, и даже немножко больше.
Сара слушала спокойно и не перебивала, понимая, что Дани устал прятаться и рад просто спокойно поговорить. Конечно, она всё знала и потому старалась реагировать не как руководитель будущей большой операции, а как молодая одинокая женщина, встретившая случайно старинного знакомого, который ей неожиданно понравился. Нельзя сказать, что это было трудно: все шпионы немножко актеры, иногда - талантливые актеры. К тому же Дани её приятно удивил. Она помнила студента - крепыша с лохматой головой, приветливого, но неулыбчивого. А сейчас она видела моложавого мужчину с легкой проседью, просто и аккуратно одетого, явно не слишком счастливого. Сара никогда и никому не жаловалась на свое одиночество и затянувшееся девичество. Так почему же ей вдруг захотелось и она вполне могла бы расслабиться и… Странное задание: женить на себе человека, который и самой ей неожиданно понравился. И Сара вдруг потеряла на секунду контроль над собой и рассмеялась, да ещё не к месту. Дани удивленно замолчал. И правильно сделал: он чуть было не сказал о настоятельном совете "жениться". Он ведь не знал, что Сара ради этого и приехала и "случайно" с ним встретилась.
- Я тебя заболтал? - смущенно спросил "жених".
- Нет, что ты! - Взяла себя в руки "невеста". - Я невольно вспомнила, какие мы были молодые, старательные, идеологически выдержанные. Всё интересно, всё важно, дело - превыше всего. А личная жизнь - о ней и не думали.
- Да и времени на всякую любовную чепуху не было. Учиться, учиться, учиться. Потом работать, работать, работать, - Дани вдруг загрустил.
- А семья и дети - это для тех, кто не способен… - начала было Сара, но вдруг замолчала, положила руку на плечо Дани и сказала с грустной улыбкой:
- Я очень рада, что встретила тебя. Но сейчас на меня накатило. Никогда такого не было. Вот мои координаты. Позови меня на свидание. Как в юности. Если можешь… и хочешь…
- Сара… - начал было Дани, но она покачала головой, повернулась и ушла.
Вернувшись вечером в гостиницу, Сара приняла душ, достала томик своего любимого Набокова и легла с книжкой в постель. Хороший небольшой номер, удобная постель, приятный свет. Она открыла "Приглашение на казнь" и улыбнулась, предвкушая… Не получилось, мысли её запнулись и покатились далеко в сторону от Набокова. Закрыла глаза, открыла, встала с постели, села в кресло, закрыла книгу и неожиданно пригорюнилась. Ей стало почему-то жалко себя, жалко Дани, жалко Мерилин. Посмотрела на часы - уже поздно, близко к полуночи. И решительно позвонила курчавому. Подошла какая-то женщина и сказала, что Бениамин моется. Сара извинилась за поздний звонок и тут же, не теряя ни минуты, позвонила лысому. Детский голос спросил: "Вам кого, папу или маму?" - Саре стало неловко. Она виновато улыбнулась и спросила: "Почему ты не спишь, девочка?" - "Я не девочка, я - Денис. Мне уже 8 лет и сейчас каникулы" - "Здравствуй, Денис. Меня зовут Сара и я хочу поговорить с твоим папой" - "Папа сейчас ссорится с мамой. Её тоже зовут Сара. Папа будет рад подойти к телефону и больше не ссориться. Робик! Тебе какая-то тётя Сара звонит. Ты будешь с ней говорить или сказать, что ты занят?"
Сара рассмеялась и ей стало вдруг всё понятно. Когда лысый, он же Роберт, а дома Робик, смущенно с ней поздоровался, Сара сказала спокойно и очень просто:
- Кажется, Дани мне нравится. Кажется, я смогу понравиться ему. Помогите мне, прикройте меня, мне кажется - это серьезно и не по плану. Почему вы ссорились?
- Один из нас хочет ещё одного ребенка. Я понял тебя, понял. Сообщи подробности, мы с курчавым сочиним что-нибудь очень правдивое для начальства. - Они помолчали, потом Роберт тихо сказал:
- Сара! Не думай об этой чертовой работе, начни жить. А то и глазом не моргнешь, как будешь одинокой, знаменитой. никому не известной несчастной старухой… Мы с Бениамином тебя прикроем… Будь счастлива… Я знаю Дани, он хороший человек. Спокойной ночи.
22
В этот день съемки кончились рано, "Петр Никодимыч" после обеда готовился вместе с режиссером к завтрашнему дню, так что Дани весь вечер был свободен. Когда Сара ушла, он немного побродил по городу, ни о чем не думая, с удовольствием поужинал в небольшом ресторанчике, потом вернулся в гостиницу, полистал сценарий и неожиданно задремал, сидя в кресле. Сначала ему приснилась мама, которая, ничего не говоря, одобрительно кивала головой. Потом из-за угла появилась красавица мулатка и пошла прямо на него. Дани удивленно посмотрел на нее, посторонился и спокойно пошел своим путем. Обернуться? Зачем? Спустя минуту он вдруг остановился и подумал: "А ведь Сара очень хороша. Как я раньше не заметил?"
Рано утром Дани получил факс, где было сказано, что через три дня вся команда переезжает в Мюнхен и предложено срочно подписать контракт. Он сначала ничего не понял, но когда повнимательнее прочитал, пробормотал: "Ну и вляпался же я! И что теперь делать?" Ответ надо было дать в течение дня, времени на размышление и получение разрешения не было. Надо было согласиться, или отказаться и тогда вся предыдущая работа оказалась бы понапрасну проделанной. К контракту прилагался переделанный сценарий, прочитав который Дани с удивлением и недоумением понял, что ему предлагают не крохотную роль случайного прохожего, а довольно большую роль второго плана. Потом он увидел сумму гонорара и оторопел: шестизначная цифра. Ну, и что теперь делать? Неожиданно зазвонил телефон и смеющийся голос дона Педро спросил:
- Прочитал? Соглашайся, второго такого шанса у тебя не будет. "Они" тебя поймут и простят. Или разрешат, потому что иного выхода у них не будет. Гонорар, конечно, невелик. Но больше я не сумел из продюсера выколотить.
- Петр Никодимыч, голубчик, как же так сразу… И откуда вы знаете…
- Я ведь профессионал. И тут и там профессионал, дорогой мой дважды коллега. Я давно всё понял, так что давайте работать дружно и не мешать друг другу. Тем более, что я вам не враг. А Мерилин как ничего не знала, так и не будет знать. Вот родит нам ребенка, тогда и решим, как дальше жить. Может быть, всё брошу к чертовой матери и буду просто радоваться жизни. А то всё работа, работа и ещё раз работа. А жить то когда? - Педрунчик засмеялся и, не прощаясь, исчез.
Дани решил "бросить жребий": предложить Саре поехать с ним в Мюнхен. Согласится - значит так тому и быть.
* * *
Такая работа была у Сары впервые в жизни. Только и делов, что закрутить роман с человеком, который тебе нравится, и постараться женить его на себе. Разве это работа? Сара была взрослая, опытная, умная женщина. У неё, конечно, были любовники, но служебных романов - никогда. А сейчас надо было выйти замуж по долгу службы, да еще за хорошего человека, который не знает, что она играет роль подсадной утки. Проснувшись утром, Сара не сразу поняла, где она. А когда вспомнила, громко рассмеялась пикантности ситуации. Потом решила: будь, что будет - и пошла в душ. Она уже вытиралась, когда зазвонил телефон. "Или из Центра, или Дани. Больше некому," - подумала Сара. Но это был дежурный, который сказал, что в вестибюле гостиницы её ждет мужчина, который отказался себя назвать. Сара попросила несколько минут подождать, быстро и умело привела себя в порядок и подошла к большому зеркалу, где увидела стройную, загорелую, уверенную в себе молодую женщину. Тряхнула головой, сказала зеркалу: "Спокойно, Сара. Ты только не волнуйся, всё будет хорошо," - и спустилась вниз. Дежурный кивком головы показал в дальний угол вестибюля, откуда ей смущенно улыбался Дани. Сердце ёкнуло, но Сара взяла себя в руки и спокойно, даже слишком спокойно, пошла ему навстречу.
- Ну какое же это свидание так рано утром и без приглашения? - Сара, улыбаясь, протянула ему руку. Дани перестал улыбаться и нахмурился:
- Извини. Просто всё пошло наперекосяк, а мне даже поговорить не с кем. Пойдем погуляем. Ты ведь еще не завтракала?
- Нет.
- Вот и хорошо. Я сначала расскажу, а потом пойдем в кафе…
- Значит, это не свидание, а деловая встреча? - перестала улыбаться Сара.
Дани удивленно поднял брови и уже открыл рот, чтобы сказать "нет", но вместо этого рассмеялся: Сара вдруг стала похожа на молоденькую обиженную девочку.
- Я хотел сначала всё объяснить, а потом пригласить, но ты так расстроилась, что у меня не осталось выбора. Сара! Поедем со мной в Мюнхен. Я так устал от этой чёртовой работы и…
- Что случилось, Дани? Я ничего не понимаю.
- Посмотри, - сказал Дани и показал ей контракт. - Его надо подписать сегодня. А мне и посоветоваться не с кем, и ехать не хочется. Не подпишу - вернусь к рутине. Подпишу - останусь один. А я устал.
"Есть ещё странный приказ: непременно жениться, - подумал Дани. - Я ведь не знал, что встречу тебя. А теперь, может быть…"
Сара задумалась. Слишком неожиданно, слишком быстро, слишком… хорошо. Он ведь не знает, что я знаю… Она посмотрела на Дани, улыбнулась, закрыла глаза, помолчала, открыла глаза, взяла свое лицо в свои ладони и ей безумно захотелось, чтобы это были его ладони. Она долго молчала, потом сказала:
- Ты даже не представляешь, как мне хочется поехать… в Мюнхен. Дай мне немножко подумать. Я ведь тут не совсем в отпуске, не просто в отпуске… Не поеду - останусь одна. Поеду - буду с тобой вдвоем, но что я скажу…
- Поедем, Сара. Я знаю, что мы встретились не случайно, - сказал Дани и взял её руки в свои. - Поедем… И будь, что будет… Пойдем завтракать, Сара.
23
Вольф загрустил. В Мадриде ему делать было нечего. Надо бы уехать, но куда? К себе домой не хотелось, там его одолевала тоска. Очень хотелось повидать её, Марту, но сейчас это было невозможно, потому что приехали родители его парализованного друга. Надежная, хорошо оплачиваемая, абсолютно неполитизированная, невоенизированная, не шпионская - личная разведка одинокого волка - донесла, что вся киношная команда переезжает в Мюнхен, что Дани подписал контракт и вместе с ним едет очень интересная женщина лет 35 по имени Сара, которая появилась несколько дней назад и на шпионку мало похожа, что вся команда пробудет в Мюнхене больше месяца, а потом предположительно будет длительный перерыв.
"Ну что ж, Мюнхен, так Мюнхен, - подумал Вольф. - Хороший город. В центре, правда, шумновато и затоптано, но зато Альпы близко. А интересно получается: шпион становится киноактером и снимается у знаменитого режиссера вместе с голливудскими звездами первой величины. И откуда взялась эта подруга с "редким" именем Сара? Совсем недавно Дани был в команде "наших", где никакой Сары не было".