* * *
Реклама ресторанчика в Вайкини обещала накормить до отвала всего за один доллар двадцать пять центов - и не врала. За эти деньги мне принесли целых семь блюд. Я подумал, что это местечко надо запомнить.
У себя в ланаи я был около двух часов дня. Жара не спадала. Я надел плавки и пошел к бассейну: впереди, возможно, был важный разговор, вечером - встреча с Улани, так что стоило встряхнуться.
В воду я бухнулся с удовольствием и тут же рванул быстрым кролем. Как оказалось, напрасно: через несколько секунд, держась за поручень на противоположном конце бассейна, я, тяжело дыша, слушал, как бешено колотится в груди сердце. Ты слишком много курил в последние дни, Дэнни Бойд. И пил виски. И шлялся по жаре. Иди отдыхай, парень, и кончай с ненужными подвигами.
Хорошо, хоть шезлонг стоял недалеко. Можно было плюхнуться в него и вытянуть ноги. Сновавшего поблизости официанта в белом костюме я попросил принести холодный колинз с ромом - и сразу три порции. Наступали минуты блаженства: голубое небо, яркое солнце, плеск воды, вкус коктейля во рту, сладкая расслабленность в теле. Может быть, ради таких мгновений и живет человек. Сами собой закрылись глаза...
Острая боль, будто кто-то разодрал мне щеку, - и я мгновенно проснулся.
- Хватит спать! Встречай гостей.
Высокая статная блондинка в черном закрытом купальнике стояла передо мной, насмешливо улыбаясь. Ее длинный красный ноготь покачивался перед моим носом, готовый впиться в него, если я немедленно не приду в себя. Надменный подбородок, широко стоящие голубые глаза, высокие скулы, полная грудь, которая, казалось, вот-вот вырвется наружу, длинные загорелые ноги с крутыми бедрами - Вирджиния Рид сейчас могла свести с ума кого угодно.
- Сколько ты еще намерен на меня глазеть? - спросила она. - Или есть замечания по моей фигуре?
- Замечаний нет, - сказал я и констатировал: - Фигура - класс!
Она опустилась в соседний шезлонг, надела черные очки.
- Что, Дэнни Бойд, парень-вечный двигатель, уже перегрелся? А ты, оказывается, храпишь во сне.
- Не пугай меня, - я подозвал официанта. - Заказать тебе колинз?
- Алкоголь в такую жару? - ее брови удивленно поднялись. - Ладно, только ради тебя.
Официант ушел за коктейлем. Я закурил.
- Такая женщина - и одна. Ты рискуешь. Могут похитить!
Она приспустила очки на кончик носа и оценивающе глянула на меня поверх стекол.
- Юмор, конечно, незамысловат. Все прочее - ничего... Что-то в тебе есть.
- Профиль! - сказал я. - Четкий чеканный профиль, как на старинной медали. Женщины, увидев его, валятся с ног.
- Да? А я думаю, что ты дамочек сам заваливаешь до того, как они тебя разглядят.
- Я им все равно на всякий случай глаза завязываю, - сказал я. - Слушай, а твои старики были изрядными хохмачами. Это ж надо - назвать тебя Вирджинией.
Нам принесли колинз. Я прихлебнул коктейль и снова почувствовал себя на вершине блаженства. Вирджиния вертела бокал в пальцах.
- Я здесь, как сам понимаешь, в качестве парламентера.
- Као убедился, что я не вру?
- Считай, что так. В любом случае, решено, что можно брать тебя в игру.
- Подробнее, если можно.
- Тебе будет причитаться пятая часть - если мы выиграем. Это порядка пятидесяти тысяч долларов, а может, и больше. Если проиграем - большой-большой, жирный ноль. Так что решай.
- Сколько народу придется пришить?
- Хотелось бы обойтись без этого, - быстро произнесла она. - Работа, конечно, предстоит тяжелая, но крови мы не хотим. Разве что, возникнет экстремальная ситуация.
- А что - есть риск?
- Риска, - раздельно и внятно произнесла Вирджиния, - во всем этом деле выше головы. Риск - это то, что я тебе обещаю с гарантией. Усвоил?
- Я не могу сказать, согласен или нет, пока не узнаю сути дела. Во всех подробностях.
- Нет, - она отрицательно покачала головой. - Нас такая постановка вопроса не устраивает. Все, что тебе пока нужно знать, ты уже узнал. А дальше... Говоришь "да" - продолжаем разговор, говоришь "нет"... - она пожала плечами.
- Предположим, - сказал я, - я соглашаюсь. Ты мне все рассказываешь. И выясняется, что мне ваше дело не подходит. Я говорю "нет".
- Понимаешь, дорогой, - усмехнулась Вирджиния, - "нет" в этом случае ты уже сказать не сможешь. Слишком опасно.
- Прирежете?
- По крайней мере с сохранностью черепа у тебя возникнут проблемы, - она это сказала без тени улыбки.
- И дни мои закончатся в дурдоме...
Помолчали.
- Я согласен, - сказал я.
- Тогда продолжаем, - она огляделась по сторонам. - Здесь не самое удобное место для серьезного разговора.
- Можем пройти ко мне в номер, - страстное воркование зазвучало в моем голосе. - Там прохладнее. Мы опустим жалюзи, ты снимешь купальник, я присяду рядом...
- Убил! - она посмотрела на меня с легким презрением. - Я понимаю, что у тебя ланаи ассоциируется только с одним. Предупреждаю: дотронешься до жалюзи - закричу: "Насилуют!"
- А я-то думал, что беседую с нежным, ласковым существом, - вздохнул я. - Ошибся. Ты, оказывается, злобная и кровожадная. Слушай, не успел рассмотреть - у тебя под купальником акульего хвоста нет?
- Не успел - и не успеешь!
Она встала. Я еще раньше обратил внимание, что в начале разговора рядом со своим шезлонгом она кинула на пол что-то яркое. Теперь я понял, что это было. Пестрое муумуу на Вирджинии оказалось в одно мгновение. Застегивая пуговицы, она подмигнула мне:
- Так спокойнее.
- Спокойнее всего на необитаемом острове, - буркнул я. - Так и туда бойскауты в турпоходы ходят. Им так нужны девушки-проводники! Но ты бы детишек обидела.
По пути в номер я заказал еще два колинза. Официант принес их на ланаи, когда Вирджиния усаживалась на диванчике.
- Значит, мои надежды на секс похоронены в этом саване, - печально сказал я, указывая на муумуу. - Остается говорить о деле.
- Будь я в купальнике, - усмехнулась она, - ты бы меня не слушал.
- Тогда начинай, - предложил я.
Она пригубила колинз.
- Пирл-Харбор - слышал такое название?
- Еще бы! - воскликнул я. - Это ведь где-то здесь, на Гавайях?
- Да, - кивнула она, - не очень далеко. Так вот. Когда в сорок первом японцы разнесли базу, на островах началась большая паника. Но жили тут, как понимаешь, не только военные. И двоим парням из местных, Рошелю и Дейвису, было особенно не по себе.
- Слушай! - нетерпеливо сказал я. - Ты не слишком издалека начинаешь?
- Не торопись! - Вирджиния покачала головой. - Японцы, как помнишь, бомбили седьмого декабря. Но дело в том, что на восьмое декабря эти двое еще раньше наметили собственную операцию: они решили взять пирл-харборский банк.
- Интересно! - я откинулся на спинку стула.
- Бомбежка спутала все карты. Народ носился по улицам, войска были подняты по тревоге, всюду тушили пожары, перевозили раненых... А у ребят был четкий план: машина с мощным двигателем, моторная лодка в порту, они уже высчитали место, где ее затопят после того, как уйдут в Гонолулу - словом, схему действий продумали полностью. И тут - налет.
- Все сорвалось?
- Наоборот. Все было, как в сказке. Рошель и Дейвис решили все-таки прощупать обстановку на месте. И оказалось, что при бомбежке одна из бомб попала как раз в здание банка. Охранника убило, а взрывной волной разворотило одну из стен. Причем, разворотило так удачно, что через пролом можно было добраться до подвала, а там уже лежали не деньги - золото.
Я присвистнул.
- Более того, - продолжала она, - идиотизм, конечно, но в суматохе на тот момент никому не пришло в голову проверить, в каком состоянии здание банка - с фасада-то разрушения были практически незаметны! - и выставить охрану. То есть ребятам выпал шанс уникальный, такое бывает раз в триста лет. Им даже грабить не пришлось в прямом смысле этого слова: размахивать пистолетами, укладывать всех на пол... И деньги они не тронули. Просто быстренько перетаскали в машину ящики с золотом, набили ее под завязку и рванули в порт. За все это время никто даже не посмотрел в их сторону. В порту парни спешно перекидали ящики на моторку и вышли в океан. Причем, им опять повезло! Горели корабли, бухта и вся акватория вокруг была забита спасательными лодками, многие штатские вывели на помощь свои катера, так что, естественно, никто не врубился, что это за лодка промчалась мимо и что у нее на борту. А когда Дейвис и Рошель, наконец, выскочили в открытый океан и слегка прикинули стоимость добычи, то прибалдели: они планировали взять тысячу-другую долларов, а взяли, в результате, порядка четверти миллиона баксов в золотых слитках.
- Сколько-сколько? - переспросил я.
- Около четверти миллиона, - повторила Вирджиния. - Не перебивай.
- Извини. Продолжай.
- Естественно, встал вопрос, как быть дальше. Золото - еще не баксы, его нужно продать. За один раз такое количество не толкнешь, да и вообще - война, ситуация непонятная... Решили так: золото на время спрятать где-нибудь в укромном месте, выждать, пока все утрясется, а потом потихоньку вывезти его в Гонолулу.
- Начинается, - пробормотал я, - таинственный остров, зарытые сокровища, крестик на старой карте...
Вирджиния пропустила мою реплику мимо ушей.
- Лучше всего для этой цели подходил Ниихау. Островок маленький, на Гавайском архипелаге самый отдаленный, до Гонолулу далеко, население - человек двести туземцев.
- Добрались до Ниихау, зарыли золото. Что дальше? - от нетерпения я, казалось, вот-вот начну подскакивать на стуле.
- Что дальше? - она усмехнулась. - Война! Дейвис и Рошель, конечно, на первых порах сорвали куш, но события-то параллельно развивались по своей логике. Во время бомбежки несколько батарей пытались отстреливаться. Один из японских самолетов зацепило огнем. Летчик дотянул до Ниихау и сел там. Туземцы его взяли в плен. Телефонов и раций тогда на островах не было, общались просто: развели большой костер, значит, на Кауаи, соседнем острове, понимают - на Ниихау что-то случилось. Разводят костер у себя. Так по цепочке и передают до ближайшего места, где есть нормальная связь. И вот Рошель с Дейвисом пристали к берегу, перетаскали золото, зарыли его, возвращаются к лодке - а там толпа гавайцев. Как потом выяснилось, островитяне решили, что наши ребята и есть те белые из Перл-Харбора, которые должны забрать японца.
- Здорово! - воскликнул я. - Ну забрали бы. Сдали бы властям, еще бы медали получили.
- Ты слишком много хочешь от двух уголовников, - ответила Вирджиния. - Конечно, нормальные люди вежливо улыбнулись бы и посадили летчика в лодку. Потом в открытом океане пустили бы самураю пулю в затылок, сбросили в за борт - и ищите нас в Гонолулу! Но наши-то ребята были на мозги простые! Они увидели возле моторки кучу туземцев, кто с ружьем, кто с копьем, все галдят, подумали, наверное, что это по их душу, испугались, похватали "кольты" и открыли пальбу. Решили, так сказать, расчистить дорогу огнем. Гавайцы сначала разбежались, а когда Рошель и Дейвис вскочили в лодку, начали стрелять по ним из кустов. Дейвиса убили наповал, а Рошель успел завести мотор и чесанул от берега.
Ночь он провел в лодке, а утром на него наткнулся патрульный катер. Рошель пытался удирать, успел заскочить в какую-то бухточку, прорубить дно у своей моторки и затопить ее - боялся, что по лодке его опознают туземцы с Ниихау, всплывет история со стрельбой, начнутся расспросы, как он оказался на острове, в общем, потянется ниточка. Сам поплыл к берегу. Плыл недолго, катер влетел в бухточку, Рошеля подняли на борт, скрутили, а уже на берегу передали военной полиции. Там он плел всякую чушь, и вояки, на всякий случай, связались с обычной полицией и ФБР. И тут Рошель влип окончательно. На нем висело еще несколько вооруженных ограблений в трех штатах, он был в федеральном розыске. Ему тут же влепили пятнадцать лет и отправили в тюрьму для особо опасных. И свои пятнадцать лет он просидел от звонка до звонка. Но при этом никто из властей - понимаешь, никто! - не знает, куда подевалось золото из пирл-харборского банка. Судили-то Рошеля за прошлые грехи! А об этой истории на следствии даже в голову не пришло спросить.
- Хорошо, - я размышлял о рассказанном, - а Эмерсон Рид откуда обо всем этом узнал?
- Не знаю, - она вздохнула. - Мне он спьяну проболтался. Поддатый в тот вечер был такой, что на ногах не стоял. Он вечно пил с каким-то типом из службы драгоценных металлов - может, тот что-то ляпнул про пирл-харборский банк? А потом Рид каким-то образом вышел на Рошеля... Так или иначе, они задумали вместе откопать золото и поделить его. Я наутро попыталась спросить какие-то подробности, но он сразу окрысился. Ты же Рида знаешь, он подозрительный. С тех пор он про эту историю никогда не говорил.
- Давно разговор был?
- Пару месяцев назад.
- На первый взгляд, вроде бы, логично... - я задумался. - Но все равно сомнительно. Неужели никто за это время не отыскал золото?
- Кто? Дэйвис погиб, а Рошель в тюряге пятнадцать лет молчал, как рыба. Вышел совсем недавно.
- Допустим... Косвенные свидетели? Летчик-японец...
- Когда Рошель с Дейвисом открыли стрельбу и туземцы разбежались по кустам, он удрал. Прятался на острове, нападал на одиноких прохожих, отнимал еду. Воровал... В конце концов, гавайцы его выследили и убили. Тело передали властям, но про историю со стрельбой умолчали.
- Почему?
- Психология туземцев. Они ведь тогда убили белого, так? Стрелял он по ним, не стрелял - мало ли что, а вдруг будут неприятности? Лучше зарыть труп потихоньку где-нибудь подальше и забыть об этой истории. А о золоте они не знали.
- Случайно наткнуться не могли?
- Вряд ли. Если в наткнулись - так или иначе стало бы известно. На острове двести человек, все друг у друга на виду. Какой-то шум так или иначе поднялся бы. И в Гонолулу бы местные что-то знали.
- Все равно не верится. Стоит себе Эмерсон Рид посреди Нью-Йорка, любуется видами города, поплевывает под ноги, и тут к нему подваливает небритый дядя: "Слушай, Рид, тебе не нужны, случаем, двести пятьдесят тысяч золотом? Твоя яхта, моя тайна, бабки делим пополам. Я человек честный, пятнадцать лет в тюрьме просидел!" И старина Эмерсон тут же радостно подтягивает штаны...
- Ну, поверь, я действительно не знаю, как Эмерсон познакомился с Рошелем! - выражение беспомощности промелькнуло в ее глазах.
- Ладно. Он тебе рассказал. Ты поверила...
- А почему бы и нет? Всякое бывает.
- И тогда ты решила начать свою игру. Склеила Ларсона, бросила мужа и направилась в Гонолулу.
- Да... - отрешенность звучала в ее голосе.
- Чой. Откуда он взялся?
- Сам на нас вышел, - Вирджиния усмехнулась. - Ты учти, он в Гонолулу один из королей. Знает все про всех, знает, где чего делается, знает, кто за кем стоит. Даже наперед все знает.
- Сейчас тоже?
- Да, - устало сказала она. - Говорил так, что пришлось согласиться. Иначе он переметнулся бы к Риду, а нас бы кокнул. Да ладно... Такой человек, как Као Чой, в этом деле нужен. От Эрика какой прок? Яхтой управлять он умеет, но все прочее...
- Вот как?
- Слушай внимательно, - она жестко посмотрела на меня. - Есть вещи, в которые тебе лезть не надо, понял, Бойд! Тебя они не касаются.
- Не скандаль, - я улыбнулся. - Дальше что?
- Дальше? - Вирджиния усмехнулась. - Ты все знаешь, так что входишь в игру.
- В игру? - я вскочил со стула. - Когда? Столько времени прошло, а вы здесь сидите! Погоды ждете?
- Дурак! - презрительно сказала она. - Эмерсон мне не сказал главного - где конкретно спрятано золото. Остров Ниихау - и все. Ищи! Купить тебе лопату? Там семьдесят две квадратные мили, копай, пока не сдохнешь.
- В самом деле дурак, - согласился я. - Ну и что же вы надумали?
- Эмерсон здесь, в Гонолулу, - слова, которые она говорила, были явно уже не раз обдуманы. - На Ниихау он наверняка пойдет на своей яхте. Яхта в гавань прибывает завтра утром. Если захватить и Эмерсона, и яхту...
- Разбой? - я хмыкнул.
- У нас нет другого выхода, - четко произнесла Вирджиния. - Сбор у магазина Чоя в десять утра.
- Войска выступают?
- Пока что - только военный совет. Не вздумай опаздывать, а то Чой решит, что у тебя двойная игра. Тогда нож в спину тебе обеспечен.
- Или вспоротая глотка? - улыбнулся я.
- Или вспоротая глотка, - обреченно сказала она.
Глава 6
После ухода Вирджинии Рид я долго стоял под душем. Обычно под душем я не забиваю себе голову излишними раздумьями - просто мурлычу что-нибудь и радуюсь жизни. Но на этот раз мысли сами собой лезли в голову.
Долго и подробно я перебирал в памяти весь наш разговор. Пожалуй, на холодную голову я бы пришел к мысли, что Вирджиния рассказывает мне сказки - если бы не перерезанное горло Бланш Арлингтон. Эмерсон Рид, придя в Нью-Йорке ко мне в контору, вряд ли лгал, когда говорил, что именно Бланш, его старая любовница, сообщила ему нынешнее место пребывания беглой женушки и красавчика-капитана. За такое разговорчивую девушку могли и кокнуть. А что Бланш ответила, когда я спросил ее об "общих друзьях"? Кое-что новое есть, но это не телефонный разговор. Кто-то в этот момент, несомненно, был рядом. Что же она знала такое важное, если убийца решил не медлить?
Я вышел из-под душа и начал сосредоточенно одеваться. Есть ли в самом деле золото на Ниихау? Все, кто как-то связан с этим делом, считают, что есть. Может, присоединиться к их мнению? Другой вопрос - рассказала ли Вирджиния все до конца или опустила что-то важное? А вот этого тебе, парень, пока что никак не узнать. А когда? Завтра? Завтра. Завтра в десять утра на сходке у Чоя. А, плевать! Надо пойти. Там, между прочим, Сью Тонг - разве ты, Дэнни Бойд, несмотря на все запреты, не постараешься заиметь этот сувенир в китайском стиле?
Захотелось выпить. Я вышел из ланаи, но уже в коридоре остановился и вернулся назад. Вы кое-что забыли, детектив Бойд!
Вот он - на дне сумки. Вот он - мой славный, мой верный, мой надежный, мой приятно-увесистый тридцать восьмого калибра любимый друг "смит-вессон "Мастерпис". Куда же мне тебя, приятель, приспособить? Кобуру-то я взял, но она специальная, наплечная. Пиджак придется одевать - при такой-то жаре. А что еще делать? Не пойдешь же по улице прямо так, с пушкой подмышкой. Ты уж не подведи меня, старина, в случае чего. Большие деньги на кону, мисс Арлингтон из-за них уже отправили на тот свет. Может, сейчас красотка Бланш и манит меня призывно пальчиком с небес, но мне отнюдь не улыбается в ближайшем будущем очутиться в ее объятиях.