– Это звучит весьма заманчиво, – сказал он, складывая руки на своем выпуклом животе. – Но где, по-вашему, такое место? – Он тоже огляделся по сторонам.
– Я готова приехать туда, куда вы скажете.
Несколько секунд он молчал. Анжелика понимала, что сейчас настал тот момент, когда решается, как будут развиваться дальнейшие события. Если он скажет, нет, она проиграла эту партию. И что делать дальше, не представляет.
– Как вы смотрите на то, чтобы обсудить интересующие нас вопросы у меня дома?
– Замечательное предложение. Я готова.
– Тогда я вас жду у себя к десяти часам. За вами заедет машина.
– Я предпочитаю добираться сама.
– Я вижу, вы самостоятельная женщина.
– Нет, – многозначительно сказала Анжелика, – до сих пор я не была самостоятельной, но я очень хочу ею стать. – Она вдруг дотронулась до рукава его пиджака. – В том числе и с вашей помощью.
Многочисленные капельки пота снова оросили лоб Шаклеина. Казалось, что он едва сдерживает себя, на что указывало и учащенное дыхание. Сабуров прав, он, в самом деле, большой сластолюбец. Самое время покинуть этот кабинет.
Анжелика встала.
– Очень рада с вами познакомиться.
Шаклеин протянул ей визитку, при этом его рука подрагивала.
– Здесь мой адрес.
– До свидания, Юрий Альбертович. – Анжелика. стараясь идти одновременно с достоинством и непринужденно, направилась к выходу.
– Весь оставшийся день она провела в банке. Новость об исчезновение его президента взбудоражила коллектив, и работа в нем практически остановилась. Все смотрели на Анжелику, ожидая, что она будет делать. Она же прекрасно понимала, что наступает решающий момент. Если она твердо не заявит о своих правах на власть, не заставит сотрудников подчиняться, то долго тут не продержится. Тот же Зернин выживет ее отсюда. А то, что он не смирился со своим отстранением от руководства делами, она поняла очень скоро.
Они сидели в ее кабинете. Зернин передавал дела Анжелике. Вернее, этот процесс только так назывался, на самом же деле, первый вице-президент почти все это время упорно молчал, явно не желая посвящать своего преемника в то, что происходит в банке. Дабы заставить его произнести несколько слов, Анжелике приходилось задавать ему целую кучу вопросов. После этого воцарялась долгая пауза, потом начиналось все сначала.
Анжелика почувствовала, что у нее уже не хватает больше сил все это терпеть. Она решила пойти ва-банк. Муж не раз ей повторял, что когда противник уходит в глухую оборону, зачастую это единственный способ заставить его раскрыться.
Анжелика неожиданно смела со стола кипу бумаг и резко встала.
– Вот что, дорогой Эдуард Петрович, я вам скажу. Либо вы будете меня посвящать в дела банка, либо нам придется расстаться. Причем, немедленно. Если бы тут был бы муж, вы бы никогда не позволили так себя вести. Я тоже вам это не позволю. Решайте: либо вы уходите, либо остаетесь.
– Вы не сделаете этого? – Зернин от волнения даже побледнел.
– Сделаю. Мне не нужны заместители, которые не желают мне помогать. Лучше я со всеми делами справлюсь одна. Сколько вам требуется времени, чтобы принять решение?
Зернин хмуро посмотрел на нее. Его взгляд сказал ей многое, но она спокойно выдержала это нападение.
– Я остаюсь.
Анжелике стоило немалых трудов подавить торжествующую улыбку. Она выиграла это маленькое сражение. На самом деле, она боялась, что Зернин действительно уйдет. Без него ей будет справляться с делами крайне трудно. После мужа он лучше всех знал о том, что происходит в банке. Она же стал вице-премьером всего месяц назад и по-настоящему еще не освоилась со своими новыми обязанностями.
– Хорошо, тогда посвятите меня во все дела. Я должна знать обо всем.
Следующие два часа прошли несравненно более плодотворно. Оказывается, он мог быстро и толково излагать состояние дел. Но Анжелику более всего интересовало, как он будет докладывать о делах, связанных с фондом: "Капитал плюс". Но Зернин говорил обо всем, только не о нем.
– Кажется, все, – объявил он.
Анжелика не ответила, она делала вид, что внимательно изучает документы.
– Но ведь у нас есть еще один важный клиент: "Капитал плюс". Почему вы ничего не сказали о нем?
Она посмотрела на Зернина. Ей показалось, что он испытывает не то досаду, не то смущение.
– Насколько мне известно, Игорь Евгеньевич хотел прекратить наши отношения с ним, – как-то невразумительно проговорил он.
– Но ведь пока не прекратил.
– Нет, не прекратил. А почему вас заинтересовал этот фонд?
– Только потому, что вы почему-то его не упоминали.
– Разве?
Анжелика не сомневалась, что Зернин врет. И это наводило на определенные размышления.
– У меня пока все в порядке с памятью.
– Извините, в самом деле, это моя оплошность. Но мне нечего особенно сказать об этом фонде.
– Тогда почему муж хотел прекратить с ним отношения?
Зернин как-то странно посмотрел на Анжелику.
– Честно говоря, не знаю. Он не вдавался в объяснения. Но что-то его не устраивало.
– Но что-то именно? – настаивала она, так как не сомневалась, что он знает гораздо больше, чем говорит.
– Кажется, этот фонд имел какое-то отношение к администрации президента. А это уже пахло политикой. А Игорь Евгеньевич всегда старался держаться от нее как можно дальше. Я думаю, он просто не хотел рисковать, у него возникли какие-то подозрения, что там не все чисто, – неохотно объяснил Зернин. – Больше ничего не знаю. Мы всего лишь раз, да и то недолго касались этой темы. Если это все, разрешите идти.
– Да, идите, Эдуард Петрович.
Зернин встал, направился к дверям, но у выхода остановился.
– Вы на время отсутствия Игоря Евгеньевича займете его кабинет? – спросил он.
– Да, – ответила Анжелика.
– Тогда я его сейчас освобожу.
Это была полная капитуляция. По крайней мере, на данный момент он признал ее верховенство.
Анжелика попросила зайти к ней Чистякова.
– Что случилось? – спросил он. – Я только что встретил Зернина, у него было такое лицо, словно его мучает зверская зубная боль.
– Боль его действительно мучает. Только не зубная. Мы с ним довольно резко поговорили. Он не хотел вводить меня в курс дел. Пришлось пригрозить ему увольнением.
– Круто! Зря ты только пригрозили. Лучше бы уволила.
– Почему ты так думаешь?
– Потому что он спит и видит, как оказаться в кресле Игоря Евгеньевича. И, между прочим, давно подспудно ведет такую работу, перетягивает на свою сторону некоторых сотрудников. Года три назад он подкатывался и ко мне. Но я его отшил.
– Почему ты никогда об этом не говорил?
– Пока был Игорь Евгеньевич, у него не было никаких шансов.
– А сейчас шансы есть?
– Не знаю. Я не понимаю, что происходит, что с твоим мужем?
Я тоже не знаю, – вздохнула Анжелика. – Но в любом случае Зернину я банк не отдам, не для него Игорь столько положил сил на его создание. Я обязана вернуть его ему в полной сохранности.
– У тебя это получится! – горячо воскликнул Чистяков.
– Почему ты так считаешь?
– Ты всегда добиваешься того, чего хочешь.
– Да, – грустно вздохнула Анжелика, – так было до сих пор. Но я еще ни разу не сталкивалась с проблемами такой сложности. И я отнюдь не уверена, что на этот раз все получится.
Александр несколько мгновений молчал.
– Ты знаешь, я всегда на твоей стороне.
– Я знаю. Спасибо тебя. Я думаю, мне твоя помощь скоро пригодится.
Глава 6
Анжелика подъехала к дому Шаклеина ровно в десять часов. Он жил в небольшом коттедж ном поселке, который со всех сторон отделял от остального мира высокий каменный забор. В свое время они с мужем тоже намеревались перебраться в похожее на это поселение. Но затем решили повременить со строительством, затея оказалась очень дорогостоящей, деньги им нужны были для других целей – воспитание детей.
Она без труда отыскала нужный дом, хотя он ничем не выделялся среди прочих. Трехэтажный кирпичный замок с какими-то затейливыми и безвкусными башенками. Анжелика невольно подумала, что в таком эклектическом строение может жить только человек, который не имеет никакого понятия об архитектурных стилях.
Она остановилась у ворот, просигналила. Дверь отворилась, и она въехала внутрь.
Дверцу ее машины отворил мужчина двухметрового роста и в два раза шире ее в плечах. Оказавшись рядом с ним, она почувствовала себя маленькой и беззащитной. Такой великан запросто может убить ударом кулака. Невольно она поежилась.
– Пойдемте за мной, – сказал он.
Они вошли в дом, и на встречу ей устремился Шаклеин. Он явно готовился к этому свиданию, так как был шикарно одет в превосходно сшитый костюм, белую манишку с бабочкой. Правда, на его неуклюжей фигуре все это смотрелось довольно нелепо, он чем-то напоминал манекена, которого по ошибке нарядили не в ту одежду.
– Как счастлив я вас видеть в моей скромной обители! – воскликнул он, склоняясь к ее руке.
Анжелика почувствовала, как его мокрые губы прилипли к ее ладони. Ей стало противно, но она сдержалась. И улыбнулась.
– Я в восторге от вашего дома. Я тоже хочу такой!
– Что же вам мешает его заиметь, моя дорогая?
– Деньги. Вернее, их отсутствие в надлежащих количествах.
– Деньги? – состроил удивленное лицо Шаклеин. – У такой женщины, как вы, не должно быть никогда денежных проблем. Это не порядок.
– И все же они есть, – грустно сообщила Анжелика. – Потому-то я здесь.
– Вы абсолютно правильно выбрали место, куда вам следует пойти! – с энтузиазмом воскликнул Шаклеин. – Мы решим все ваши денежные проблемы. И любые другие. Пойдемте наверх.
Они поднялись по устланной ковром лестнице. Шаклеин ввел ее в комнату, и Анжелика замерла в изумление. Посередине ее стоял стол, весь уставленный яствами и бутылками. Неужели это все для нее?
Ей вдруг стало тревожно. А удастся ли выбраться из этой западни? Если Шаклеин отдаст приказ своей горилле, то они сделают с ней все, что угодно.
Между тем Шаклеин подошел к столу, разлил по бокалам вино. Затем подал один из них своей гостье.
– Я хочу выпить за самую прекрасную женщину, которую когда-либо переступала порог этого скромного дома, – торжественно провозгласил он тост.
Анжелика пригубила вино. Оно было очень вкусным. Но она решила, что ей лучше не поддаваться искушению и оставаться совершено трезвой. Мало что может случиться с ней в этом "скромном доме".
Однако Шаклеин внимательно следил за каждым ее жестом. Едва она поставила бокал с недопитым вином на стол, он тут же встрепенулся.
– Нет, так у нас с вами не пойдет. Вы не хотите выпить за саму себя до дна. А знаете, есть примета, что в этом случае человеку не видать счастья.
Анжелике пришлось выпить вино целиком. И почти сразу почувствовала, как слегка закружилась голова.
– Я так завидую вашему мужу, – говорил Шаклеин, – обладать таким бриллиантом, как вы – это ли не высшее мужское счастье.
– Но он предпочел бросить этот бриллиант, – заметила Анжелика. – Впрочем, я давно вывела для себя правило: все, что не делается, то к лучшему.
– Вы действительно так думаете, – чему-то обрадовался хозяин дома. – Он внимательно посмотрел на молодую женщину. – Я рад, что вы придерживаетесь таких воззрений. И все же не понимаю, как ваш муж мог так поступить.
Анжелике пренебрежительно махнула рукой.
– Наши отношения давно были не безоблачными.
– Да, – удивился Шаклеин, – а я полагал, что вы просто идеальная пара.
– Но вы же нас не знали, – почти искренне изумилась Анжелика.
– О вас много говорят. – Шаклеин подошел к ней и взял ее за руку. – Вас считают едва ли не одной из самых красивых пар в Москве. А когда речь идет о такой прекрасной особе, как вы, слухи распространяются быстро и далеко.
– Не знала, что за нами следят столько глаз.
– Вы еще много не знаете, – многообещающе заметил Шаклеин.
– Наверное, – согласилась Анжелика. – Например, я совсем плохо знаю вас.
– Готов сделать все от себя зависящее, дабы поскорее заполнить этот пробел. – Он поцеловал ей руку. – Налить еще вина?
Анжелика поняла, что отказ лишь только усилит его желание ее напоить. Лучше уж самой как-то регулировать этот процесс.
– С большим удовольствием, вино великолепное.
– Я знал, что оно вам понравится. Давайте присядем. Мне, кажется, нам есть о чем поговорить. А это лучше делать сидя.
Они сели напротив друг друга. Анжелика не могла не признать, что вкус у Шаклеина отменный, на небольшом участке стола были собраны одни деликатесы. Устоять против их дружного натиска не было никаких сил. Особенно такой гурманке, как она. И Анжелика к своему стыду, на несколько минут забыв обо всем, стала есть.
Из этого упоения чревоугодием ее вывел голос Шаклеина.
– Так вы говорите, что у вас с мужем бывали разногласия?
Анжелика отложила в сторону вилку. Ей стало стыдно. Она сюда пришла вовсе не затем, чтобы наслаждаться едой, а совсем для других целей. Но не выдержала и забыла обо всем.
– Да, – кивнула она головой, – у нас были разногласия.
– И в чем?
– О том, как вести бизнес.
– Интересно, интересно. – По его лицу было заметно, что ему, в самом деле, интересно. – А можно ли узнать, о прекрасная Анжелика, в чем состояли эти самые разногласия по поводу введения бизнеса?
– Мы по-разному смотрели на некоторые вещи. Я считала, что бизнес для того и бизнес, чтобы делать деньги. А Игорь полагал, что важней, как делать деньги? Я уважала его позицию, вот только из-за нее мы терпели большие убытки. А с этим я никак не могла примириться.
– Понимаю, – задумчиво произнес Шаклеин. – А нельзя ли узнать, что конкретно вызывало у вас разногласия?
– Там были разные вопросы, – сделала вид, что припоминает Анжелика. – Вот в последнее время он почему-то хотел избавиться от фонда "Капитал плюс".
– А почему? – быстро спросил Шаклеин, стрельнув в нее глазами, как стрелами из лука.
– Я не знаю, он мне не объяснял. Но что-то ему не нравилось.
– А вам?
– Вот за этим я и пришла к вам. Мне известно, что вы имеете к нему отношение, кажется, вы член совета директоров. Я хочу вас просить не разрывать с нашим банком отношения.
– А как же этические нормы, о которых так пекся ваш супруг?
– У меня своя этика. Мне важен результат. Сейчас я отвечаю за банк, и я не хочу, чтобы он сгорел синим пламенем вместе со всеми своими принципами. И я сделаю все от себя зависящее, чтобы этого не случилось. Могу я считать, что мы договорились?
Несколько мгновений Шаклеин прибывал в задумчивости. Затем вдруг широко улыбнулся.
– Ну, конечно же, моя дорогая, мы с вами договорились. Все остается по-прежнему. Если вы поели, то, может быть, перейдем в другую комнату. Уверяю, там гораздо приятней можно провести время.
Шаклеин отворил дверь, приглашая Анжелику последовать за ним. Они оказались в гостиной. Здесь, в самом деле, было очень приятно. Красивую обстановку дополнял горящий камин.
– Прошу вас располагайтесь возле огня, – предложил он.
Шаклеин включил музыкальный центр, из которого полилась мягкая и красивая мелодия.
Кажется, он продумал все до мелочей, отметила Анжелика. Идеальные условия для соблазнения женщины. Интересно, когда он начнет приставать. И что ей делать в таком случае? Спасть с ним она не собирается. И дело не только в моральных принципах, Это просто выше ее сил, он слишком противен ей.
Из бара Шаклеин извлек бутылку, и Анжелика с ужасом увидела, что на этот раз это не легкое вино, а коньяк. Впрочем, такое развитие событий следовало ожидать.
Он разлил коньяк по бокалам, один протянул ей.
– Давайте выпьем за ослепительный бриллиант, которому требуется не менее дорогостоящая оправа, приобрести которую по силам далеко не каждому.
Анжелика сделала совсем маленький глоток и поставила бокал на столик рядом с собой. Шаклеин сразу же запротестовал.
– Я допью, – пообещала Анжелика, – но чуть позже. Не надо ограничивать ничью свободу, Юрий Альбертович, это делает другого человека не интересным.
– Вот как? – удивленно воскликнул он. – Почему-то не предполагал услышать от вас такие слова. Значит, вы любите свободу?
Анжелика поняла, что совершила оплошность. Такие люди, как Шаклеин никогда не захотят уважать чужую свободу, их интересует только свобода собственная. Свобода безнаказанно творить зло.
– Ну, разумеется, люблю, – улыбнулась своей божественной улыбкой Анжелика. – А вы разве не любите свободу, которая позволяет вам наслаждаться жизнью? Разве в этом и не заключается ее высший смысл?
– Ну, конечно, конечно, – радостно подтвердил Шаклеин. – Я тоже целиком за такую свободу. Наслаждение – это в конечном итоге то, ради чего и стоит жить. А знаете, между нами есть много общего.
Он вдруг придвинулся к ней. Теперь они сидели совсем рядом, и она чувствовала на себе его несвежее дыхание. Давно ей не было так противно, но она знала, что должна все стоически выдержать.
Шаклеин взял ее за руку.
– Я все больше убеждаюсь, что мы бы могли с вами поладить. Знаете, ваш муж был, может быть, и замечательный человек, но по-своему очень непрактичный. Он не понимал своей настоящей выгоды. И если он спорил с вами… – Шаклеин улыбнулся. – Будь я на его месте, то внимал каждому вашему слову, выполнял каждое ваше желание.
– Игорь считал совсем по-другому. А вот вы совсем иной.
Эти слова воспламенили Шаклеина, он еще сильней сжал руку молодой женщины.
– Вам не кажется, что вместе мы могли бы делать очень большие дела?
Анжелика осторожно, почти нежно, но вместе с тем решительно освободила свою ладонь.
– И я так думаю. Но давайте сперва решим наш маленький вопрос.
– Какой вопрос?
– Вы оставляете счет фонда в нашем банке.
Она увидела, что он колеблется.
– Вы только что сказали, что, будь на месте моего мужа, выполнили бы любое мое желание.
– Но я еще не на месте вашего мужа. Впрочем, разумеется, я оставляю деньги в вашем банке. Вы довольны, моя дорогая?
– Вполне. – Анжелика встала. – Уже очень поздно, а мне предстоит дальний путь.
– А зачем вам ехать в ночь. Такой большой дом. Я готов вам предоставить любую комнату на выбор.
– Вы очень любезны. Но я привыкла спать дома.
– Всегда?
– Почти всегда.
– А если я вас попрошу остаться. Даже находиться с вами в одном доме – это безумное наслаждение.
– Я понимаю, но… – Она вдруг почувствовала, что расстреляла всю обойму своих аргументов и уже не знала, что придумать. Она боялась, что Шаклеин просто не выпустит ее из дома, его слишком сильно распирало желание. Это было видно по горящим глазам мужчины, которые просто так и впились в нее.
– Что же вас останавливает?
– Я не могу так быстро, – прошептала она, скромно, словно гимназистка, опуская ресницы.
Ей самой было смешно от своих слов, и она еле сдерживалась, чтобы не засмеяться. Все это сильно смахивало на дешевый водевиль, хотя она понимала, что в любой момент он может перейти в самую настоящую трагедию.