- Предпочитаю не говорить об этом, - ответила она, играя пальцами. - Это касается только Ричарда и меня…
Эллис стиснул кулаки под одеялом. Его так и подмывало заорать: "Идиотка!", но он овладел собой и продолжал спокойно:
- Я не понимаю. Вы же только что познакомились. Он наверняка насмехается над вами. А вы действительно хотите выйти за него замуж?
Она загадочно усмехнулась, и это его испугало. Он окончательно понял: напрасно настаивать, пытаться ей доказать, что ее загоняют в западню.
- О да! - промолвила Грейс. - Он полюбил меня с первого взгляда, он признался мне. И я тоже сразу полюбила его.
Эллис еле сдерживался перед этой овечьей сентиментальностью. Но ему важно было сохранять спокойствие.
- Но он не сможет вступить с вами в брак, - настаивал он. - Вы не принадлежите к его социальной среде, поймите это. Он богат, хорошо образован. Это джентльмен. А вы? Кто вы такая?
Она снова улыбнулась:
- Он говорит, что это не имеет значения. После обеда мы долго разговаривали обо всем. Вы понимаете, Ричард очень одинок. Ему нужно, чтобы кто-нибудь был с ним рядом. И еще он говорит, что я - женщина его типа. - Она задумчиво посмотрела на Эллиса. - Сперва я не могла поверить, никогда я никому не нравилась. Но теперь я верю. Ему нужен кто-нибудь, чтобы вести дом, и он не хочет светской девицы, как Ричард их называет. Я же могу всему научиться. Для него я сделаю все что угодно. Займусь своим образованием и… и… во всяком случае, он меня любит.
- Но вы не будете счастливы. - Эллис искал ее уязвимое место. - Это продлится год или два. Вы растолстеете. Вспомните свою мать. Через несколько лет вы станете такой же, как она, - тучной, дородной женщиной. И вы полагаете, что он еще будет вас любить?
Эллис ударил вслепую, но лицо Грейс вспыхнуло.
- Я не буду похожей на свою мать, - заявила она с обидой. - Вы не знаете того, о чем говорите. Она поступила нехорошо, бросила моего отца. Я никогда такого не повторю, я на все готова ради Ричарда.
- Он будет стыдиться вас, ведь вы же воровка, - гнул свое Эллис, не отклоняясь от поставленной цели. - Его друзья откажутся от общения с вами. Вы ничего не сможете им предложить - ни утонченных манер, ни образованности, ни опыта светской жизни. Вы даже не умеете правильно говорить по-английски.
Девушка отшатнулась от Эллиса:
- Если вы собираетесь продолжать в таком духе, то я уйду.
- Подождите! - Он взволнованно остановил ее. Если она уйдет, он потеряет последний шанс предотвратить катастрофу. - Я говорил вам, что не испытываю доверия к нему. Это правда. По каким-то темным соображениям он предлагает вам брак. Я убежден, что это ловушка. Просто он желает вас. Не понимаете? - Эллис колебался несколько мгновений, подыскивая слова. - Он хочет вас обольстить, маленькая вы дурочка, а потом бросит. Я убежден, что именно так и произойдет.
- Не желаю больше слушать! - воскликнула Грейс. - Вы плохой человек. Он предостерегал меня… Мы любим друг друга, и мне безразлично все, что вы говорите. Самое лучшее, что вы могли бы сделать, - это выздороветь как можно быстрее и покинуть этот дом. Неужели вы не понимаете, что мешаете нам? Вы лишний! Мы вас презираем!
И она выбежала из комнаты, громко хлопнув дверью.
Эллис упал на подушки, его раздирали бешенство и отчаяние. Ему так хотелось заставить ее расстаться с Крейном, уйти с ним. Он дал бы ей приют; она заботилась бы о нем, помогала бы ему. Но Грейс отказалась его слушать.
Он закрыл глаза, размышляя, что же ему теперь делать. Поговорить с Крейном? Тот рассмеется ему в лицо, если Эллис вздумает угрожать, запрещать ему издеваться над девушкой. Ах, если бы сейчас рядом с ним был Скреггер! Он бы не задумываясь приструнил Крейна. Он бы вытащил их отсюда. И в конце концов Грейс вняла бы голосу разума. Но как найти Скреггера? Есть ли у него телефон? Маловероятно, но надежда остается.
Раздумывая над тем, как ему раздобыть телефонный справочник, Эллис вдруг испытал странное ощущение, будто за ним следят. Краем глаза он глянул в окно, но не заметил ничего, кроме отблеска стекла и густеющих сумерек. И однако, он был убежден, что кто-то заглядывает в комнату. Волосы у него зашевелились. Он не смел повернуться всем лицом к окну, боясь, что его узнают. Это полиция? Или кто-то другой? Во всяком случае - не Грейс и не Крейн: их голоса доносились до него из соседней комнаты.
Его охватил ужас. Все его тело парализовало. Где-то среди деревьев ухнула сова, и стало еще тише. Но всем существом он осязал чужое присутствие. Чьи-то глаза проникали в комнату, следили за ним.
Хотел было позвать Крейна, но передумал и дрожащей рукой погасил свет. Как только все погрузилось во мрак, он увидел в окне темный контур деревьев и живой изгороди, которые вырисовывались в рассеянном лунном освещении. Он также увидел и нечто иное, от чего окончательно окаменел и потерял дар речи, а кровь застыла у него в жилах. Перед окном на корточках сидел человек, голова и плечи которого рельефно выделялись на более светлом фоне.
Подавив вырывающийся крик, Эллис приподнялся в постели. Он увидел глаза, уставившиеся на него, и расплющенный о стекло нос, однако лицо показалось бесформенным, почти нереальным. Это мгновенное видение было пугающим и ошеломляющим.
А затем тишину комнаты нарушил странный звук - тихо скребущий и тайный, как мышиная возня. Окно внезапно растворилось. Эллис почувствовал на своем лице теплое веяние ночи, увидел в прорези окна силуэт человека, а на подоконнике - нечеткий контур рук.
- Тихо! - прошептал доктор Сафки. - Это я. Не хотел вас пугать, извините…
Несмотря на шок, Эллису удалось засветить лампу. Еще не опомнившись от страшного видения, он лежал в оцепенении, не сводя глаз с доктора Сафки.
Гость перевесился через подоконник, не спрыгивая в комнату.
- Где он? - прошептал доктор, округляя глаза.
- Проклятье! - вырвалось у Эллиса. - Вы меня до смерти перепугали. Что вам нужно? Какого черта вы лезете в окно?
- Ш-ш-ш… - выдохнул Сафки. - Он вас услышит. Говорите тихо. Я видел девушку. Я слышал, что он сказал, и пришел вас предостеречь.
Позабыв о страхе, Эллис весь напрягся:
- Что вы хотите сказать? Предостеречь меня - от кого?
- От него, - пояснил Сафки, указывая глазами на дверь. - Когда он заявил мне, что это - Джулия Броуэр, я понял его намерения. Необходимо, чтобы вы заставили ее бежать, вы меня слышите? Добейтесь любой ценой, чтобы она убралась отсюда.
- Но почему? - Эллису передался страх, исказивший лицо маленького человечка. - Объясните мне, ну! Расскажите все! Что он собирается сделать?
- Не могу этого сказать, - пробормотал доктор Сафки. - Ничего не могу вам сообщить. Но, заклинаю вас, принудите ее покинуть дом. Делайте что угодно, но абсолютно необходимо, чтобы она ушла.
Он склонился над подоконником и умоляюще потряс своими пухленькими ручками.
- Не оставляйте их наедине сегодня вечером. Эта ночь наиболее благоприятна: темнота, сон, тишина… все это опасно.
Эллис выругался:
- Да говорите же! Что он задумал?
За дверью послышались легкие шаги.
- Не оставляйте их вдвоем нынче вечером! - как заклинание повторял доктор приглушенным голосом.
Сафки исчез, когда отворилась дверь.
- Вы один? - спросил Крейн, переступая порог. - Мне показалось, вы с кем-то разговаривали.
- Я один, - процедил Эллис сквозь зубы.
Крейн осмотрел комнату и перевел взгляд на Эллиса:
- Сегодня о вас немножко забыли. Хотите, чтобы я составил вам компанию?
Он торопливо подошел к раскрытому окну с заложенными за спину руками, оглядел внимательно темный сад. Эллис остановил взгляд на белой накрахмаленной сорочке Крейна: там расплывалось большое красное пятно.
Глава 23
- Я полагаю, что это вы сделали сами, - сказал он, указывая пальцем на шрам Эллиса. - Вы, оказывается, мужественный человек. Что касается меня, то я не придаю столь большого значения своему существованию, чтобы сохранять его такой ценой. Вы в самом деле чудак.
- Не знаю, о чем вы толкуете, - разозленно буркнул Эллис. - Не могли бы вы оставить меня в покое? Я болен, я еще не очухался. Вы разве не видите, как я болен?
Крейн отошел от окна. Взяв стул, уселся подле кровати:
- Когда я служил в армии, то слышал ваш голос по радио в офицерской столовой. Мы все слушали вас. Это был повод посмеяться! Какую же чепуху вы несли! Думаю, что вам фабриковали тексты, а вы уж довольствовались их исполнением. Сколько вам платили за это, Кашмен? Расскажите, мне интересно.
- Я не Кашмен, - ответил Эллис, обливаясь холодным потом. - Кто вам вдолбил в голову этот бред?
Крейн усмехнулся:
- Это ваш голос. Он не обманывает. Почему вы боитесь? У меня нет намерения выдавать вас. Я не верю в правосудие. Это лишь уродливая форма мести. Вы тогда были опасны, а сейчас - нет. Вы можете жить только в осаде, как загнанный зверь. Если я выдам вас полиции, то вас повесят. Зачем? Вы получили то, что заслужили: жалкое существование. На мой взгляд, вы не вполне сознавали, что делали. Вы недостаточно умны, чтобы выпутываться собственными силами. Предполагаю, что вам надоела армия и что боши предложили вам неплохую работенку. Вы думали, что они выиграют войну, и искали свое место на сильной стороне. Наверное, так поступил бы любой дурак, лишенный патриотизма.
Откинув голову, он расхохотался:
- Я мало склонен к восхвалению чувства долга. В глубине каждого из нас живет изменник. Вы помните, что говорил Сафки? Я не верю ни в мораль, ни в социальный порядок. Я считаю, что у каждого есть возможность избрать свою судьбу. Думаю, что опасно подавлять эмоции, истреблять то, что называется криминальными импульсами. Я убежден, что угнетение сексуальности - это покушение на свободу. Я не верю ни в Бога, ни в черта, это выдумка людей, заботящихся о поддержании определенного социального порядка. Мы считаем себя носителями доброй воли; хорошо, воспользуемся ею! Если кто-то убьет моего брата, то я сделаю то же самое с его сестрой. Вы согласны?
- К чему вы клоните? - произнес Эллис. - Повторяю вам, что я не Кашмен. Я Дэвид Эллис. Кончайте вашу болтовню, оставьте меня в покое.
- Вы меня разочаровываете, - проговорил Крейн, укоризненно покачивая головой. - Я хотел заинтересовать вас своими теориями. Большинство людей считает, что я шучу, говоря с ними таким образом. Но они ошибаются. Главный ваш недостаток в том, что вы боитесь. Вы придаете слишком большое значение вашему маленькому существованию. Вы думаете только о том, как спасти свою шкуру. Но я вас не выдам. Вы Кашмен, ведь это правда?
- Нет! - отчаянно вскрикнул Эллис. Он приподнялся на постели, глаза его пылали лихорадочным блеском. - Говорю вам, что нет!
- Сафки вышел через окно, верно ведь? - внезапно спросил Крейн. - Я видел, как он пересекал лужайку.
Эллис, усевшись, выпрямился:
- У вас недержание речи, вы говорите и говорите без остановки. Перескакиваете с пятого на десятое. Больше я вас не слушаю.
- Он сказал, чтобы вы заставили ее бежать, не так ли? - продолжал Крейн. Насмешка светилась в его глазах. - Но как вам к этому подступиться? Ведь вы сами прикованы к месту, шагу не можете сделать!
Эллис сжал кулаки. Ему хотелось разодрать в клочья холеное лицо Ричарда.
- Не трогайте ее. - Он с трудом сохранял спокойствие. - Попробуйте только тронуть, и я вас уничтожу.
- Не разыгрывайте мелодрамы, - заявил Крейн, вынимая из кармана сигаретницу. - Вы бессильны против меня. Даже если бы вы были здоровы, то все равно не имели бы ни единого шанса. Я запросто пересчитал бы вам ребра.
Он взял себе сигарету и предложил сигаретницу Эллису.
Побелевший от гнева Эллис швырнул ее в дальний угол. Сигареты усеяли ковер.
- Ну и манеры! - с мягким укором произнес Ричард.
Он закурил и бросил спичку за окно.
- Итак, вы не способны продолжать разговор в спокойном тоне. Весь день меня тешила мысль о беседе, которая должна бы состояться между нами, я ждал ее. Ради всех небесных благ, прошу вас, мой друг, успокойтесь и держите себя в рамках.
У Эллиса с языка едва не сорвалась грязная брань.
- Вам стоило бы отвесить хорошую пощечину, - промолвил он. - Однако предупреждаю: если вы причините ей зло, то заплатите мне за это с лихвой.
- Да вы же не сможете воевать со мной! Ведь вы у меня на крючке, кстати, и доктор Сафки тоже. Я слишком хорошо информирован о вас, - заметил Крейн с усмешкой, раскачиваясь на стуле. - Если он изменит мне, я немедленно сведу с ним счеты. Он знает, что произойдет. И он точно так же безоружен, как и вы. А впрочем, это весьма меня развлекает. Что касается моего будущего, то, видите ли, мне начхать на то, что может случиться со мной. Вполне сознаю, что в один прекрасный день кто-то раскроет, что здесь происходит, и тогда я пропал. Но пока я пользуюсь жизнью за свои деньги, я буду продолжать, сколько хватит сил. - Он пустил в потолок струйку дыма и улыбнулся Эллису. - Я не такой, как вы или Сафки, если мне скажут, что завтра я должен умереть, то мне это до лампочки. Имеет значение только настоящий момент, будущее слишком неопределенно. Я всегда жил именно так, и чем больше я старею, тем меньше интересует меня завтрашний день.
Эллис удобнее устроился на постели. Он был заинтригован, напуган этим странным человеком.
- Ну, говорите, говорите. Все это пока ребусы. Что вы сделали? Что вы сделаете?
Крейн рассмеялся:
- Ты гляди, пробуждается интерес, а?.. Ну, поскольку мне известно о вас достаточно, чтобы вас повесили, то справедливо и мне рассказать вам кое-что о себе. Учтите лишь, что я не такой, как вы. Если вы меня заложите, то я чихать на это хотел, Кашмен.
- Я не Кашмен, говорю вам еще раз.
- Вы трясетесь над своим жалким существованием в точности как Сафки. Абсолютно никакой гордости. Вы изменник, а Сафки неумело выполняет подпольные аборты, и на его совести четыре смерти.
Эллису стало ясно, чего опасался Сафки: "Он держит нас на крючке, негодяй".
- Вы слишком многословны, - заметил он. - Если бы я был Кашмен, то все равно не признался бы вам. За кого вы меня принимаете?
- У них есть отпечатки ваших пальцев. - Крейн пожал массивными плечами. - Мне стоит лишь кликнуть полицию и заявить о своем подозрении, что вы - Кашмен. Да вас немедленно выдаст голос. Хотите, чтобы я это сделал?
- Вы можете наконец оставить меня в покое? - взмолился Эллис. - Кой черт внушил вам, будто я - Кашмен? И какое вам дело до того?
- В плане моральном мне от того ни тепло, ни холодно, - откликнулся Крейн, гася окурок о подоконник. - Но как материалиста меня это интересует. Я хочу быть уверен, как бы там ни было, что вы не ведете со мной двойной игры. Если получу доказательство, что вы - Кашмен, то я успокоюсь. Скажу вам, что я сейчас намерен сделать. Позвоню по телефону генерал-майору Франклин-Стюарду. Это начальник службы безопасности. Я хорошо его знаю. И попрошу у него описание Кашмена. Смогу даже намекнуть, что у меня есть некоторые соображения о том, где тот скрывается. Старина Франклин-Стюард безжалостен, когда дело касается изменников. Он их ненавидит. И недолго ждать, пока он вас схватит. Ну как, сделать это?..
- Ладно, - буркнул Эллис, отворачиваясь.
Он был уже не в силах притворяться, к тому же у Крейна все козыри на руках.
- Я Кашмен. - Признание дало ему неожиданное облегчение. - А теперь что вы будете делать?
- Ну вот, так-то оно лучше! Долго же вы собирались с духом! - Крейн хитро щурился, глядя на него, словно что-то прикидывал. - Я уже говорил вам, что не думаю выдавать вас полиции.
Мне безразлично, что с вами произойдет. А если будете себя хорошо вести, никто не узнает, что вы здесь.
Изучая его лицо, Эллис признал искренность Крейна. Но ему не удавалось постичь существо этого типа, уловить характер его поведения.
- Теперь, когда вы признались, что вы - Кашмен, могу рассказать вам немного о себе, - продолжал Крейн, закинув ногу за ногу. - Мне хотелось бы узнать вашу реакцию. Так редко предоставляется возможность откровенно поговорить… Вы - первый человек, которому я открываюсь, не считая доктора Сафки. Он весьма интересовал меня, поскольку дал всестороннее научное объяснение моему случаю. С вами, естественно, это как-то иначе. Вам не хватает культуры, общих идей, но я полагаю, что вы достаточно умны, чтобы пролить добавочный свет на проблему.
Эллис нетерпеливо пошевелился:
- Ну, объясните. Бросьте вертеться вокруг да около. Что вы затеваете?
- Меня очень интересует смерть, - сказал Крейн, усмехаясь. Глаза его потемнели, и, несмотря на видимые усилия сохранить равновесие, он вдруг показался нервозным, взвинченным, не таким самоуверенным. - Что, это кажется вам странным?
- А чья смерть? Ваша? - спросил Эллис, внимание его возросло.
Крейн отрицательно качнул головой:
- О нет! Моя собственная смерть ничего не значит для меня. Дата и форма моей смерти не имеют значения, мне плевать на это. Нет, я говорю о смерти женщин, которые распаляют мою страсть.
Наступило молчание. Холодная дрожь пробежала по спине Эллиса.
- Ну что за нелепые выдумки? - наконец выдавил он.
Усмешка искривила губы Ричарда и придала его лицу странное выражение, неопределенное и тревожное.
- Интересно, не правда ли? Смерть женщин. Больше всего в мире мне нравится лишать жизни женщину. Я тот, кого газеты называют монстром. Любопытный казус, не так ли?..
- Не хотите ли вы сказать, что убиваете женщин? - пробормотал Эллис, напуганный выражением лица Крейна и тем, что он сказал.
- Ну-ну. - Ричард закурил вторую сигарету. - Напрягите ваши мозговые извилины, мой друг. Я не делаю это серийно. К сожалению, не имею такой возможности. Вы не представляете, как тяжело найти женщину без связей, без семьи, способной поднять тревогу, усложнить проблему… И потом, не следует забывать о полиции. Нет. Но я пользуюсь случаем, когда он представляется. - Он выпустил облачко дыма в сторону Эллиса и тут же разогнал его рукой. - До сих пор я убил только одну женщину; это мало, я понимаю. Но через день или два надеюсь убить вторую.
- Вы имеете в виду Грейс? - Сердце Эллиса бешено колотилось.
Крейн долго смотрел на него, не отвечая. Лицо его было бледным и застывшим, как маска. Глаза, казалось, еще глубже запали.