15
Это странное чувство: еще десять минут назад я считал, что мое повседневное существование покоится на солидном фундаменте дружеских и деловых связей, что это существование в достаточной мере предсказуемо и нормально, Гарик сообщил, что это не так. Моя жизнь висела на тончайшей, тоньше паутинки, нити, и некто уже прогуливался вокруг с остро наточенным клинком, лишь выбирая момент, чтобы сделать одно-единственное движение. Все стало в один миг другим. Все оказалось очень ненадежным. Я стоял у окна и смотрел, как Гарик сидит в моем кресле и негромким усталым голосом пытается меня успокоить, подыскивает какие-то аргументы… Его ноги были обуты в мои старые клетчатые тапочки, рядом на ковре свернувшейся змеей валялся галстук… И это могло быть последним, что я видел в своей жизни.
Я вздрогнул и отошел от окна. А потом поплотнее задернул занавески. На всякий случай.
- Само собой, - продолжал говорить Гарик. - Мы это просто так не оставим. Даже не потому, что ты мой друг. В письме указывается на состав преступления - подготовка убийства группой лиц. Мы знаем заказчика и знаем посредника, Рому. А это гораздо больше, чем обычно удается узнать при расследовании заказного убийства.
Обычно убийца оставляет следы, и тогда от него уже устанавливается связь с посредником и дальше… В твоем случае все наоборот, - Гарик неожиданно усмехнулся. - Впрочем, меня это не удивляет…
- Ты забыл еще одно отличие от обычного заказного убийства, - чуть раздраженно заявил я. - Само убийство еще не произошло.
- Ах да! - Гарик деланно вытаращил глаза. - Действительно… Так вот.
Костя. Мы просто обязаны принять меры по этому письму. Кстати, твой друг Артур уже сидит в изоляторе.
- А Рома?
- Рома на свободе. Мы его не трогаем. Установили за ним слежку.
- Надеетесь, что он выведет вас на убийцу?
- Надеемся. И тебе тоже советуем надеяться.
- А если у вас ничего не выйдет? Если все уже договорено и оплачено, и Роме больше не надо встречаться с исполнителем?
- Ну ты спросил, - Гарик покачал головой. - Если уже все… То сам понимаешь… Могу дать тебе охрану.
- Спасибо, не надо, - сказал я. Опыт говорит о том, что в случае, когда человека очень хотят убить, его не спасет никакая охрана. Со второго, с третьего, с десятого раза - но это случится. Пуля снайпера, мина под сиденьем автомобиля, десять граммов пластида в почтовом ящике, выстрел из гранатомета "муха" в лобовое стекло…
Есть много способов. И как бы ни была хороша охрана, но это живые люди, и в этом их главная слабость. Во-первых, они тоже делают ошибки. Во-вторых, их также можно превратить из живых в мертвых, как и главную мишень покушения. И я не хотел отправляться на тот свет в компании приставленных Гариком охранников. Я привык решать свои проблемы сам. Правда, на этот раз проблема могла оказаться мне не по зубам.
- Давай подумаем, как киллер может тебя подловить, - сказал Гарик. - Какие у него ориентиры. Твой домашний адрес и адрес твоей конторы. Обычно жертву ловят в одном из этих двух мест: у подъезда и у офиса. Значит, тебе не нужно появляться дома и на работе.
- Генрих меня убьет, - сказал я и уже секунду спустя понял, что сказанное звучит слишком легкомысленно. В моей ситуации.
- Что еще может быть у киллера? - продолжал рассуждать Гарик. - Твоя фотография. Бреешься наголо и отпускаешь бороду. И в любом случае тебе не помешает и бронежилет.
Я без особой радости выслушал его предложения. Перспективы не радовали.
Я должен был неопределенное количество времени где-то прятаться, да еще эта борода…
- Вы же можете полгода за этим Ромой ходить, - сказал я. - А мне все это время прикажешь находиться на нелегальном положении? Да я с ума сойду!
- Жить захочешь - выдержишь, - оптимистически заявил Гарик.
- А если не таскаться за этим Ромой, а подловить в темном переулке, врезать пару раз по почкам…
- Гений! - ласково сказал Гарик, и его прищуренные глаза в этот момент лучились добротой как на картине художника Жукова "Ленин разговаривает с детьми". - Так он тебе и раскололся! Ты не видел личного дела этого Ромы, а я видел. В нем сто десять килограммов веса и метр девяносто роста. Он тебя погладит по головке, и головка оторвется. Тот еще тип. Мы поставили его телефон на прослушивание, мы будем "пасти" его двадцать четыре часа в сутки.
Мне кажется, это более эффективный метод, чем прыгать на Рому в темном переулке. А потом ходить к врачу лечить собственные почки. И еще… Я звонил в колонию, где томится Артур. Насколько я понял, тамошнее начальство тоже пытается надавить на Артура, чтобы он раскололся по полной программе.
- Ты думаешь, Артур знает имя убийцы? - с сомнением спросил я. - На то и посредник, чтобы заказчик и исполнитель не знали друг друга.
- Я тоже так думаю, - согласился Гарик. - Но если Артур расколется и даст показания, хуже не будет. Наоборот - будет лучше, чем пугануть Рому. Но только вряд ли Артурчик заговорит, ему же сразу накинут срок за организацию убийства… Так что Рома - наша главная надежда. А от охраны ты зря отказываешься.
Я махнул рукой.
- Ну вот, - подытожил Гарик - Хорошо мы с тобой посидели, поднял я тебе настроение… Пора мне домой. Хотя… - он посмотрел на часы. - Начало первого. Черт. Жена меня убьет.
- У нас с тобой схожие проблемы, - усмехнулся я. - Но ты по крайней мере знаешь, откуда ждать удара.
- Пожалуй, я не поеду сегодня домой, - рассудил Гарик. - Уже нет смысла. Слишком поздно. Считай, что сегодня ночью я буду твоей охраной.
Только принеси сначала что-нибудь пожрать…
- Поэтому я и отказываюсь от охраны, - сказал я, направляясь на кухню.
- Защитят, не защитят - это еще вопрос. А вот уж обожрут наверняка.
- Не причитай, - донесся до меня голос Гарика. - Голодный милиционер хуже сытого бандита. По себе знаю.
16
Я заснул той ночью под убаюкивающие звуки Гарикова голоса - рассказ о каком-то там милицейском совещании подействовал не хуже снотворного. И наутро проснулся я тоже от произнесенных Гариком слов.
- Спокойствие, - сказал он, тряся меня за плечо. - Это всего лишь я.
Пора сматываться отсюда…
И минут через двадцать мы вышли из квартиры. Гарик настороженно крутил головой, стараясь усмотреть возможную опасность, но обнаружил лишь Ленку, которая вышла из лифта и удивленно уставилась на меня.
- Ты куда-то уходишь?
- Ну… - начал я было длинное вступление, во время которого можно было бы придумать приемлемое объяснение, однако Гарик энергично вмешался в начавшийся разговор.
- Константин Сергеевич уезжает по делам, - эти слова сопровождались неслабым толчком, направившим меня к лифту.
- Куда это ты еще уезжаешь? - Ленкин голос принял подозрительно высокие тона. - А я думала, что ты захочешь со мной попрощаться, ведь скоро мы уезжаем…
- Константин Сергеевич уезжает в другой город, - немедленно ответил Гарик.
- Что? - удивился я.
- В какой еще город? - возмутилась Ленка. - Ты что, не можешь себя прилично вести больше одного дня?!
Я вижу, тебе на меня наплевать!
- Мне надо… Я потом! - успел я выкрикнуть, прежде чем Гарик впихнул меня в кабину лифта и нажал кнопку первого этажа. - Черт, - с досадой буркнул я, когда двери уже закрылись и кабина пошла вниз. - Какого хрена ты ляпнул про другой город?
- Умник! - презрительно покосился на меня Гарик. - А что, нужно было ей все рассказать? Про убийцу, про гостиницу, в которую ты едешь? Чтобы она потом на каждом углу трепалась: "А вы знаете, Костя Шумов скрывается от наемного убийцы! В такой-то гостинице, в таком-то номере! Но это большой секрет!" Этого ты хотел?
- Теперь она меня снова ненавидит, - скорбно констатировал я.
- У вас что-то серьезное? Нет? Собираешься жениться? По глазам вижу, что нет. Значит, тебе плевать на ее ненависть. Что тебе дороже - собственное здоровье или комплексы какой-то девчонки? По глазам вижу, что здоровье. Так что я все сделал правильно, - довольный собой, сказал Гарик. - Между прочим, тебе надо съезжать из этого дома. Идеальное место для киллера. Я уже придумал четыре точки для засады в вашем подъезде.
Двери лифта раздвинулись, Гарик первым шагнул вперед, деловито осмотрелся и сказал:
- Уже пять. Ага, вот и шесть. Нет, тебе определенно надо переезжать. На месте киллера я бы…
- Не увлекайся, - попросил я. - Ты мне вчера уже испортил настроение, так не продолжай это дело и сегодня.
- Хорошо, - кивнул Гарик, выходя из подъезда на улицу. - Вот тебе сразу семь и восемь. А вон с той крыши хорошо было бы из снайперской…
Он довел меня до такого состояния, что мне померещился отблеск на линзе оптического прицела на той самой крыше, Я даже шарахнулся в сторону.
- Ты что? - удивился Гарик. - Рано дергаешься. Я тебе скажу, когда можно начинать.
Мы сели в его машину, потому что мою "Оку" Гарик объявил номером десять.
- Пришлю ребят, чтобы внимательно осмотрели твой тарантас, - пообещал он - на предмет наличия взрывного устройства. А потом они машину оттранспортируют туда, куда тебе нужно… Кстати, а куда тебе нужно? Куда тебя везти?
Я задумался.
- У нас есть ведомственная гостиница, - предложил Гарик, - и я мог бы оформить тебя свидетелем, нуждающимся в защите. Отправил бы тебя к себе на дачу, но там камин не доделан, околеешь ночью. Уж заморозки начались…
- Отвези меня в двенадцатое отделение, - попросил я.
- Это еще зачем? - удивился Гарик. - Странное место ты выбираешь для конспиративной квартиры…
- Мне там надо закончить кое-какие дела, прежде чем я лягу на дно, - пояснил я. - А то нехорошо получится…
- Ты опять влип в историю, - сочувственно произнес Гарик. - Какую статью тебе шьют на этот раз?
- Никакую. Просто при мне случилась пьяная драка в одном баре… А потом одного мужика, с которым мы познакомились тогда, сбила машина. Вот и вся история.
- Познакомились в процессе пьяной драки? - уточнил Гарик, увидел мой утвердительный кивок и неодобрительно заметил:
- Ну и знакомых ты себе заводишь!
И что, насмерть сбило твоего знакомого?
- Угу, - кивнул я. Оказывается, смерть стала моей постоянной спутницей.
Вчера должны были похоронить Павла Леонова, а сегодня впору резервировать участок на кладбище для собственной персоны. Но мы еще посмотрим. Найдет коса на камень.
Гарик высадил меня около двенадцатого отделения милиции и умчался в ГУВД. А я вошел в здание и направился к уже известному мне кабинету Панченко. В коридоре на лавочке сидел розовощекий молодой человек. Я прошел мимо, не обратив на него особого внимания. Мало ли кто сидит по стенкам в отделениях милиции. Его лицо даже не показалось мне знакомым.
Вот насколько я был невнимательным.
17
- Это не займет много времени, - пообещал Панченко и сдержал слово. Я подписал свои показания, касающиеся той ночи в баре и дальнейшего своего общения с Леоновым. Текст был составлен Панченко по мотивам моего устного рассказа и в принципе соответствовал реальным событиям. Панченко лишь выделил все те места, где говорилось об употреблении Леоновым алкогольных напитков. Теперь покойный выглядел хроническим алкоголиком, и его смерть под колесами неизвестного автомобиля предстала вполне обычным делом. Я положил листы бумаги на стол Панченко и спросил:
- Насколько я понял, версия об убийстве отпала окончательно?
- Совершенно верно, - не без сожаления подтвердил Панченко.
- И даже Серега не раскрутил Рафика с компанией?
- У Рафика с компанией стопроцентное алиби. Это во-первых. А во-вторых, они не были знакомы до того вечера.
Остается лишь версия несчастного случая, причем виноват как водитель, скрывшийся с места происшествия, так и Леонов, находившийся в состоянии алкогольного опьянения и переходивший дорогу в неположенном месте. Вот и все. Дело закрыто. Леонова вчера похоронили. А вам, Константин, спасибо за сотрудничество. - Он важно приподнялся из кресла и пожал мне руку.
- Какой прок в моем сотрудничестве, раз Рафик тут ни при чем?
- Ну, - загадочно улыбнулся Панченко. - Не одно, так другое. Пришли к этой Миле на квартиру, а у нее на туалетном столике коробка с таблетками валяется. Сами понимаете, не аспирин. А у Рафика у этого незарегистрированный ствол. Так что ваши усилия были не напрасны.
Очень вам признательны. Кстати, - Панченко снова заулыбался, - Серега передает вам привет. Я ему рассказал, что это вы тогда были в обменном пункте, и он вас очень зауважал.
- Я недостоин, - вяло сказал я. Вот так - машешь лопатой направо и налево, пугаешь людей до полусмерти и сам попутно пугаешься, а толку - ноль целых ноль десятых. Несчастный случай. И теперь еще Серега меня зауважал.
Да, такое кого хочешь доконает.
- Пожалуй, пойду, - я поднялся со стула, еще раз пожал Панченко руку и пошел к двери.
- Кстати, - сказал капитан мне в спину. Это уже становилось традицией.
- Что? - обернулся я.
- Там в коридоре не сидит такой пацан лет восемнадцати?
- Когда я к вам шел, то сидел. А сейчас… - я открыл дверь и выглянул в коридор.
Молодой человек сидел на прежнем месте. Он резко вскинул голову, встретился со мной взглядом и резко, словно разочаровавшись, отвернулся. - И сейчас тоже сидит.
- Он меня уже затрахал, - сделал интимное признание Панченко. - А в шею его вытолкать как-то неудобно…
- Вам неудобно? - удивился я. - Ну так попросите Серегу. Мне кажется, он такого слова - "неудобно" - вообще не знает.
- Не то чтобы лично мне неудобно, - пояснил Панченко. - Вообще неудобно его отсюда выпроваживать. А сам он не уходит. Я в коридор выйти не могу - сразу ко мне кинется и начнет свое…
- А кто это? - Я был уже заинтригован. - Что это за жуткий тип, пристающий к капитанам милиции?
- А вы не узнали? Определенное сходство есть. Особенно подбородок… Не поняли? Это сын Леонова.
- А-а-а, - глубокомысленно протянул я. Сразу в памяти возникло лицо Леонова с той паспортной фотографии - она мне запомнилась лучше, чем живое лицо Павла. Потом на него наложиласъ только что виденная физиономия парня, и стало понятно, что сходство действительно есть, и, пожалуй, главное - это тяжесть в нижней части лица, массивный подбородок, почти прямоугольный.
- Кажется, я вам говорил, - продолжал Панченко. - Леонов разошелся с женой, та занялась бизнесом… А сын учится в военном училище.
- И что ему от вас надо?
- Да он просто помешался, - махнул рукой Панченко. По его лицу можно было сделать вывод, что Леонов-младший крепко достал его за последнее время, и Панченко просто счастлив пожаловаться кому-то на свою беду. - Жена Леонова, та нормально все восприняла. Она-то знала, что муж сильно закладывал… А сынок, тот уже несколько лет живет в другом городе - сначала Суворовское училище, потом военное… Слегка идеализирует папу.
- В чем это выражается?
- Он мне все уши прожужжал, что это был не несчастный случай, а убийство. Доказательств никаких, за что убили - тоже непонятно. Просто заладил одно и то же - убийство, убийство, убийство… Сидит здесь уже второй день. Пытается хоть кого-то убедить, но его все посылают, - злорадно усмехнулся Панченко. - Если вам не трудно, Константин, возьмите этого юношу под ручки и выведите проветриться на свежий воздух. Расскажите ему о той ночи, расскажите, как его папа напился и устроил драку… Вы же последний человек, который видел Павла Александровича живым. Вам и карты в руки. Ну, - Панченко сделал умоляющее выражение лица. - Очень вас прошу. Раскройте юноше глаза…
- Неблагодарное это дело, - вздохнул я. - Раскрывать глаза… Хорошо, я попытаюсь.
- Вот и славно, - обрадовался Панченко. - Будут у вас проблемы, заходите, я в свою очередь помогу… И Серега тоже!
- Ну-ну, - с сомнением пробормотал я. - Между прочим… Вы говорили, что Леонов работал в ФСБ. Было такое?
- Было, - подтвердил Панченко. - А что такое?
- Значит, ФСБ организовало похороны Леонова?
- Нет, - Панченко почесал в затылке, его круглое лицо стало задумчивым.
- Мне кажется, все устраивала жена Леонова. А от ФСБ на похоронах даже никого не было. Это я точно знаю, я был на похоронах, думал спросить эфэсбэшников, не было ли угроз Леонову по прошлой работе… А тех никого не было. Ни одного человека.
- Это не похоже на ФСБ, - сказал я. - Если он ветеран…
- Мне потом все объяснили, - перебил Панченко. - Леонов не считается ни ветераном, ни пенсионером ФСБ.
Он там работал, а потом его уволили. Причем за что-то нехорошее.
Выгнали, понимаете? Может, за пьянку, может, еще за что… Так что к ФСБ он уже давно никакого отношения не имеет.
- Давно?
- С девяносто шестого года, - уточнил Панченко. - Так мне сказали, по крайней мере. Ну что, вы идете выгуливать Леонова-младшего?
- Иду, иду, - обреченно кивнул я и вышел из кабинета.