Попов покосился на него и понял, что лучше пока с расспросами не лезть. Из воро метелкинского дома вышли Сазонов и Разин. Они шли машине - что то горячо обсуждая на ходу. Разин махал руками. Михаил Петрович вжав голову в плечи - что ему грубо отвечал. Когда они сели в автомобиль Степанов настороженно спросил:
- Ну, как поход? Где Игорь?
- Понимаете Алесей Иванович, нет его. Но что интересно - в баньке то следы крови на полке, где он спал. Словно раненный он. Причем одежда его теплая там же! - возбужденно ответил Разин.
- Да не кипятись ты Андрей! Не кипятись. Ну, нет его. Может, за бутылкой побежал. Накинул тулуп и рванул! А что кровь - так мало ли, по пьяне?! Может, нос разбил! - перебил его Сазонов.
- А что мать то говорит?
- А то и говорит! Что пришел утром - злой и пьяный! Она его в дом не пустила! Он пошел вроде спать в баньку! Ну и все! Не видела она его больше, - пояснил Михаил Степанович.
- Хм, интересно. Может нам подождать его тут? Он ведь не куда не денется. Придти то, должен! Выпить то - он где может? - Степанов вопросительно посмотрел на обоих.
- Вот и я говорю! Чует мое сердце - надо тут засаду устроить! Чует! Ой, не нравится мне это Метелкин и это мужик, что к нам пришел с заявлением! - Разин покраснел от возбуждения.
Степанову понравился его задор - но про себя он отметил, что парень - излишне горяч и неуравновешен. Это общая болезнь молодых оперов. "Когда-то, я и сам таким был" - Подумал Алексей.
- Нет. Не кипятись ты! Мы тут как три тополя на плющихе! Машину то за километр видно! Он что дурак по - твоему? Если он причастен как к убийству, этой девки, то явно - куда ни будь ломанется! А с другой стороны, какой хрен ему бы надо было домой приходить. Что бы поспать?
- Да Петрович прав! Рано пока выводы делать. Надо с самим Игорем поговорить. А у меня есть то же, кое - что.
- Что?! - в один голос переспросили Разин и Сазонов.
- К Метелкину друг ездит. На грузовике.
- Я же говорю - он причастен! - с укоризной сказал Разин Михаилу Петровичу.
- Да погоди ты! Ну и что ездит. Тут много кто к кому на грузовиках ездит. У нас то ведь деревня - не город. Мало ли кто приезжает.
Степанов достал сигарету и, закурив, добавил:
- Я вот что думаю. Нам бы, надо, притончики, местные - прочесать сегодня. Есть, у вас на примете - такие?
Сазонов лукаво сощурил глаза и ответил:
- Да. Есть. Причем - пока ты вон там эту баньку обшаривал, я у мамашки то его кое - что, узнал. Есть у этого метлы - зазноба. Такая - же, как и он сам. Верка Пронькина. Красотка - местная. Ей тридцать пять. Двое детей - оба живут в интернате. Ее то почти прав родительских лишили. Пьющая. В общем - бабенка, его калибра. Они частенько встречаются. Правда Игорь этот ее домой не приводит, но матери все время по пьяне орет - что женится на этой Пронькиной!
- А далеко она живет?
- Да нет тут на Овражной. - Сазонов показал рукой в сторону поворота дороги.
- Ну - точно к девяти домой не попаду, - буркнул недовольно Попов.
Все посмотрели на него с недоумением. Степанов похлопал водителя по плечу:
- Ладно, Вова. Поехали на овражную. После этого поедем в отдел, а ты домой вернешься! Я тебе обещаю. Мы, я думаю - там долго не будем.
"Волга" заурчав, двинулась места. Из калитки метелкинского дома ей в след подозрительно смотрела старуха в красном платке.
- Я не знаю ничего! Мне наплевать - где метла ошивается! - худенькая женщина нервно курила сигарету без фильтра.
Ее руки тряслись и пепел - слетал с тлеющего конца сигареты.
- Ты Пронькина, мне тут не строй из себя Розу Люксембург! Мне не надо это - вот такое! Что устроила то дома?! - рычал на женщину Сазонов, кивая на грязную неухоженную комнату.
В помещении стоял запах табака сырости и жареного сала. На грязных окнах висели помятые тряпки. Кровать с провисшей сеткой и рваным матрасом была единственным предметом мебели в комнате.
- А что?! Я живу, как могу! И нет сейчас - вашей двести девятой, за тунеядство! Не к чему, ко мне придраться! Сейчас не те времена! Вы и так вон у меня детей отобрали! А то, что мужики ко мне ходят - так это соседки завидуют, и пишут вам малявы! У них то не кого нет! - опухшее от алкоголя лицо Пронькиной словно маска не выражало не каких эмоций.
Ее пропитый голос был монотонным и низким. Степанов с удивлением заметил, что в ее покрасневших ушах болтаются большие золотые сережки в виде шариков. Их блеск, среди просаленных волос - смотрелся нелепо.
- А ты как хотела? Что бы дети видели - как ты тут пьешь, со своими хахалями? Чему они научится то, могут? Тоже, мне, мать Тереза!
- А вы на гнилуху то не давите! Да, я такая! Но я мать! - Пронькина отошла от Сазонова и села на кровать.
Панцирная сетка противно скрипнула. Степанов шагнул на середину комнаты и посмотрев на фотографию висевшую на стене миролюбиво спросил:
- Вера, не знаю как вас по отчеству…
- Михайловна - буркнула Пронькина.
- Вера Михайловна, когда вы последний раз видели то Игоря. Нам все равно, что вы делаете дома. Лишь бы закон не нарушали. У нас свободная страна. Но вот знать когда вы последний раз видели Игоря - нам действительно надо.
Пронькина с удивлением посмотрела на Алексея и затушив окурок о железную душки кровать бросила его в угол.
- Да. Странно. Странно, как - то, вы разговариваете. Не кричите. - спокойно ответила она.
- А что кричать, вы ведь и так скажите? Вам ведь не чего скрывать?! - Степанов посмотрел ей в глаза и улыбнулся.
Пронькина отвела взгляд и ответила:
- А что мне скрывать? Был. Бывает. Сегодня утром вот заходил.
- И что?
- Ну, ничего! Выпить просил. Что он еще может просить. Как баба я ему нужна - два раза в месяц. А так. Напиться не с кем ко мне идет.
- И что он говорил то вам сегодня?
- Да ничего не говорил. Плакал.
- Плакал?!
- Да плакал.
- Что, не допил, что ли? - грубо встрял разговор Сазонов.
- А с вами я говорить не буду - резко ответила ему Пронькина и улыбнувшись Степанову продолжила:
- Вот с ним. Он вроде не местный. Сразу видно породистый мужик. Рассудительный вежливый - не то, что вы!
- Ты Пронькина кончай тут нас позорить! - прикрикнул на нее из угла Разин.
- А вы то вообще выйдете вон из моего дома! Ордер то у вас есть?! Я ведь и в прокуратуру могу жалобу настрочить! - разозлилась Вера.
- Спокойней, спокойней. Не надо жалоб. Не надо. Вам ведь тоже не охота по повестке в отдел милиции идти? - миролюбиво спросил Степанов.
- Хм, что я там забыла?!
- Ну, так скажите нам. И мы уйдем.
- Что сказать то?
- Ну, что плакал то Игорь?
- Да хрен его знает?! Вся морда - в соплях и крови была. Может, кто - между глаз саданул. Вот и выл - как белуга!
- Хм, так и не чего не сказал?
- Ну почему? Сказал. Сказал, что уезжает.
- Уезжает?! Куда?! - в один голос переспросили Разин и Сазонов.
- Не знаю. Куда. Меня звал. Говорил. Что его убьют - если не уедет.
Степанов тяжело вздохнул. Сазонов присвистнул, а Разин, задев локтем, навесной умывальник на стене - чуть не уронил его. Раздался грохот железной крышки.
- А, что вы так среагировали. Он мне постоянно эту песню пел. У него ведь крыша - как напьется, едет. - успокоила их Вера.
- А за что его убивать то и кому? - спросил Степанов.
- Да за что есть! Он ведь у всех уже занимал денег. Может, кто и разозлился.
- И много долгов то было?
- Да кто же его знает? Ну, рублей триста то точно.
- Триста. Да! Сумма не большая. - разочарованно сказал Алексей понимая, что они опять не находят нужной зацепки.
- А, что не большая. У нас в прошлом году - Силантьев Кольку Шбарина за полтинник убил! Десятку дали! Вот! Это вам не город, где миллионы воруют! - убеждала его Вера.
- Ладно, Вера. Если к вам Игорь заглянет сегодня вечером, то скажите. Его милиция ищет. Спросить, кое - что, нам надо. Пусть сам придет. А если уж он боится, что его убьют - то тогда обязательно пусть придет! Хорошо?! - Степанов повернулся и направился к выходу.
- Ага - вы защитите! - буркнула ему в след Пронькина.
Сазонов, хотел, было - остановить Алексея, но тот кивнул ему - показывая. Что бы Михаил Петрович следовал за ним.
Когда они вышли на улицу, Сазонов возмущенно прошептал:
- Ты что Леша? Ты, что ей веришь? Да она врет!
- Михаил Петрович, ты не читал детективы?
Сазонов удивленно вскинул брови:
- Нет, а что? Мне не когда читать! Мне вот работать надо! У меня здесь каждый день - вот такой детектив! - Сазонов кивнул на дом Пронькиной.
- Да я не об этом. Есть простой план. Если она врет, то побежит к Метелкину предупреждать его, что мы были. Если нет. То останется дома. Понятно?!
- Здорово. Я такое в кино видел. - подошедший к ним Разин довольно улыбался.
Степанов посмотрел на него с ухмылкой:
- Поэтому, Михаил Петрович - оставим тут пост. Вернее человека. Пусть присмотрит. Вот и все.
- Точно! Кого пошлем? - спросил Разин у Сазонова.
Тот посмотрел на него недовольно и раздражительно ответил:
- А угадай с первого раза!
- Меня?! Нет! Пусть кто ни будь из молодых оперов сюда едет! - возмутился Андрей.
- Послушай Разин! Пока мы будем, туда, сюда ездить - Верка сбегает уже к Метле. Понял?! Так что давай - ищи себе место - откуда будешь следить. Не на улице же тебе стоять, - осадил его Степанов.
Разин тяжело вздохнул.
- Я советую тебе - вон тот дровник. - Сазонов кивнул на поленицу за соседней оградой. - и место, не приметное, и видно хорошо! - Сазонов похлопал Разина по плечу.
- Ага! А там же собака за забором! Как я туда влезу?! - запротестовал Андрей.
- А это ведь уже твои проблемы! Иди, договорись с соседями. Я не думаю, что они в восторге от Веркиного соседства! - поддержал Михаила Петровича Степанов.
Разин поняв, что старших товарищей не переубедить поплелся к соседнему дому. Сазонов посмотрев ему в след тихо сказал Степанову:
- Как думаешь - сработает. Побежит Верка?
- Не знаю. Ладно поехали в отдел. Кое что покумекать надо. Да и смеркается уже. - Степанов кивнул в сторону "Волги". Из ее окон неслись звуки музыки.
"в. вв…в… Ленинград…. Вв точка… ру…
Глава 4
К вечеру над поселком подул сильный ветер. Противный мокрый снег забивал лобовое стекло. В фарах автомобиля снежинки смотрелись как маленькие планеты в космическом пространстве. Они неслись на встречу с огромной скоростью, разбиваясь о стекло. Степанов смотрел за этой завораживающей картиной. Сазонов сидел на заднем сиденье и тяжело вздыхал. Алексей поймал себя на мысли, что он жалеет старого милиционера. "Ему то больше всех достается. Спрос большой, а если что забудут и не вспомнят, как звали. Винтик системы. Боец без прав на поощрение" - думал Степанов.
- Михаил Петрович. А планерку то можно устроить. Ввести хоть какие то данные по этому нашему другу? - спросил Алексей.
- А что она даст? Что мы, с тобой Леша, знаем - о этом, нашем друге? Нет не каких вводных. И я, честно говоря, боюсь, что - либо, вообще, кому говорить. Знает о наших с тобой делах. Разин да Семенов. Он сейчас дежурит. А вот остальные так. Причем меня Волчек тоже просила - сильно не распространятся. Утечка информации может быть, вернее она может ведь произойти случайно.
- Ты, что же это не уверен в своих парнях?
- Да нет. В них то я уверен. Не уверен - в нашем, народном радио. Парни общаются с женами и подругами. Информация может просто гулять и дойти - до этого мерзавца. Если она затаится, то все кранты. Нам ждать с тобой тут придется - как до еврейской пасхи!
- Да! Согласен. Я так спросил. Тебя хотел вот проверить. Много ли людей знают о нашей работе.
- Ну, не надо меня проверять! Я все - таки сыщиком, как никак - двадцать лет! И знаю все правила игры! И заметь - даже искать ворованных кур и свиней, тоже нужна сноровка! - обиделся Сазонов.
- Да не обижайся. Я так. Привычка. У себя, тоже, делаю. Все приехали!
"Волга" подрулила к отделу милиции. Попов, аккуратно подъехал, прямо к крыльцу и с надеждой спросил:
- Ну, что Алексей Иванович. Вы домой? Или останетесь?
Степанов, тяжело вздохнул и, открыв дверку, кивнул Владимиру:
- Езжай Вова. Я вижу - у меня вечер, будет сегодня занят. Да и первый день, надо во все темы въехать. Так, что ты можешь домой. Но что б завтра к девяти был как штык! Да, к стати Петрович. Мне куда идти спать то? Куда определишь?
Степанов вышел из автомобиля и уже на улице ответил ему:
- Разберемся! На крайний случай - ко мне пойдем!
- Так куда мне подъезжать то? - не понял Попов и посмотрел на Алексея.
- А - сюда подъедешь! Но в девять, что б был!
"Волга" заурчала и резко - рванув с места, развернулась со скрипом в подвеске. Степанов посмотрел в след уезжающей машине и грустно бросил Сазонову:
- Да, рвет парень. Торопится жить. А ведь - не понимает, что это лучшие годы…
- Да. А я про тебя так думаю! - Михаил Петрович и открыл дверь отдела.
В отделе их ждал очередной неприятный сюрприз. Толстая тетка билась в истерике и пыталась открыть дверь дежурной части. Она стучала кулаком по железной плоскости и дико кричала:
- Пустите меня! Я его убью! Он Валючку мою сгубил паршивец! Пустите меня! Доченька моя! Пустите!
Сазонов кивнул на скандалистку и грустно заметил:
- О! Это к нам. Точно, маманя, этой девчонки погибшей. Ну, чую - будет веселый разговор.
За двойным стеклом окна дежурной части, которое выходило в коридор - словно рыба в аквариуме появился помощник дежурного. Он умоляюще показывал на толстую тетку и. Слов его слышно не было. Но Сазонов и Степанов поняли, что дежурный ждет от них помощи.
- Гражданка! Гражданка! Вы, наверное - мама Валентины Голубковой?
Женщина на секунду прекратила биться в истерике и, взглянув на Сазонова красными от слез глазами, кивнула головой:
- Да, а вы кто?
- Я начальник уголовного розыска Сазонов.
- Аааа! - заблажила вновь тетка и кинулась с кулаками на Михаила Петровича. - Так это вы не можете этого изверга поймать уже год! Это из - за вас он наших детей убивает! - женщина пыталась вцепиться толстыми руками, в лицо Сазонова. Но тот ловко отстранился и схватив тетку за руки прикрикнул:
- Успокойтесь! Успокойтесь!
Но женщина продолжала сопротивляться. Степанов, глядя на эту сцену, понял, что не как не хотел бы оказаться на месте Михаила Петровича. После нескольких минут возни силы у женщины иссякли и она повались на пол. Сазонов попытался ее поддержать под мышки, но сил у пожилого милиционера не хватило - женщина плюхнулась на грязный бетон. Лишь через двадцать минут ее удалось привести в чувство. Сазонов отвел несчастную в свой кабинет и заварив сам чая, поскольку секретарша уже ушла домой - суетился возле матери Голубковой:
- Вот попейте чайку! Попейте! - уговаривал он.
Женщина, сделав несколько глотков - скривила лицо. Она громко всхлипывала и постоянно облизывала губы:
- Нет, не могу!
- Извините, а что хотите? - Сазонов, словно официант в дешевом привокзальном ресторане - услужливо выгнулся перед Голубковой.
Степанов, посмотрев на это - непроизвольно улыбнулся. Михаил Петрович - в валенках и теплом свитере выглядел очень смешно.
- А водки у вас нет?
Сазонов удивленно посмотрел на женщину и выдохнув покачал головой:
- Водки?! Найдем.
Через минуту, он налил Голубковой пол стакана водки, из бутылки - которую ловко достал из - за гипсового бюста Дзержинкого, стоявшего в углу, на шкафу. Женщина, выпив - вытерла губы и посмотрела на Михаила Петровича. В ее глазах появился огонек:
- Ну, я давно ей говорила. - сказала она загадочно.
Сазонов, сел на стул напротив Голубковой, и устало переспросил:
- Что вы говорили?
- Говорила, что связалась она с этим козлом. До добра это не дойдет!
- С каким козлом?
- С Ильей этим Антоновым!
- Хм, а что так? Вы, что Антонова подозреваете?
- Конечно! Это он своих дружков науськал! - уверенно ответила Голубкова.
- Почему? Вас, как кстати - зовут то? А то мы вот и познакомиться не успели.
- Меня - Варвара Егоровна. Голубкова я. Мама Валеньки - и Голубкова опять заплакала.
Но это уже была не истерика, а простое всхлипывание. Женщина вытерла, разбухший от слез нос платком:
- Налейте мне еще! - она кивнула на бутылку.
Сазонов плеснул ей немного водки. Голубкова, выпив ее - продолжила:
- Он поскудник! Он! Он все организовал!
- С чего вы это взяли? То, что он судимый?
- Да нет! Он постоянно бил ее! Постоянно! Она ко мне прибегала вся в слезах! А он говорил - еще раз побежишь, я попрошу корешей, что бы они тебя трахнули и придушили! Вот! Она мне сама недели две назад говорила!
Степанов тяжело вздохнул в углу - давая понять, что бы Сазонов обратил внимание на слова женщины. Алексей не хотел вмешиваться в это разговор и наблюдал за происходящим молча. Михаил Петрович посмотрел на Алексея и кивнул головой:
- Так. Варвара Егоровна. А кто у него кореша то?
- Да есть у него два ублюдка! Есть! Один кличка такая - не то веник. Не то - совок!
- Может метла?
- Во! Точно! Метла! - Голубкова нервно схватила Сазонова за руку.
- И что он?
- Да ничего! Такая же пьянь, как и Антонов этот! Я его пару раз видела с ним! Морда - красная, как у этого пародиста!
- Ну, хорошо! А может он пугал ее?
- Хм, пугал! Ему не долго и подговорить было!
- Варвара Егоровна, а вы в последнее время ничего кроме вот этого инцидента за дочерью не замечали?
Женщина задумалась. Она вновь покосилась на бутылку. Степанов понял, что Голубкова тоже любительница пропустить рюмочку другую и все, что она говорит, может быть простым оговором.
- Так, а что замечать. Нормальная она у меня была. Вот связалась, с этим Антоновым и как подменили. Скрытная стала. С работы прежней ушла.
- А где она работала?
- Она то в магазине. Продавцом недалеко от нашего дома - торговый павильон. А ушла.
- А, что она? Не устраивало?
- Да нет. Вот недостачу насчитали. Конфликт был.
- Хм недостачу?
- Ну, это Илья, ей при поднес. Они с корешом - выпили пол ящика водки и не сказали Вале. Ну а когда считать в конце месяца взялись, то хозяин на нее и подумал. В общем, пришлось уйти.
- А куда она устроилась?
- Хм в ломбард приемщицей.
- В ломбард?
- Да, знаете, открыли ту у нас - ну частная лавочка. У алкашей последнее, за копейки принимают и вот потом - не отдают. Ну, Валя туда пошла. Хотя платят там не много. Но на смене можно для себя накосить, как говорится. Алкашня то тащит всякие украшения, себе можно по дешевке без квитанции купить, а потом в городе выгодно продать.
- Хм, интересно. И много она так зарабатывала.
Голубкова с опаской посмотрела на Сазонова и поняла, что взболтнула лишку и как бы оправдываясь забормотала: