Уф-ф! Как же тянет завалиться между пуховыми складками да поспать часиков семь-восемь! Но нет, вместо этого я переоделась в давно не глаженный спортивный костюм с надписью "Санта-Клара универ." поперек груди и взяла Ее Лохматое Величество на пробежку среди завитков утреннего тумана, наползавшего со стороны залива.
А в восемь ровно я была на рабочем месте и поглядывала сквозь стеклянные перегородки моего закутка на помещение дежурной смены, где давали очередной спектакль оформления ночного улова.
За время моего отсутствия горка папок на столе выросла, а индикатор автоответчика сердито моргал красным огоньком. Только я собралась с духом заняться этими назойливыми сторонами своего бытия, как поперек столешницы и еще не початого стаканчика кофе упала могучая тень.
В дверях стоял крупный лысеющий мужчина. Его свиное рыльце я знала почти столь же хорошо, как и свое собственное одухотворенное лицо.
Мой бывший партнер отличался тем характерным помятым видом, который безошибочно выдает в мужчине пятидесятилетнего ветерана полиции. Прическу инспектора Уоррена Джейкоби уже вовсю присыпало пудрой годов, а глубоко посаженные глазки с набрякшими, как у мопса, веками смотрелись двумя гранитными камушками, вконец отвердевшими с того достопамятного, пронизанного пулями вечера на Ларкин-стрит.
- Ну и видок у тебя! На скамейке бомжевала?
- Спасибо, дорогой.
- Развлеклась хотя бы?
- По самую зюзечку. Ну, не тяни, выкладывай.
- Двадцать минут назад сообщили, что обнаружен труп. Женщина. Как мне передали, очень привлекательная. Нашли ее в "Кадиллаке", на парковке рядом с Опера-Плаза.
Глава 8
Парковку у Опера-Плаза проще всего описать как пещероподобный платный гараж, устроенный по соседству с внушительным коммерческим комплексом, где вдоволь и кинотеатров, и офисов, и магазинчиков… Все это хозяйство устроено в самой гуще плотно заселенного делового района.
Сейчас, в утренние часы рабочего дня, Джейкоби поставил автомобиль впритык к бордюрному камню, рядом с шеренгой патрульных машин, стратегически расставленных так, чтобы блокировать доступ со стороны Голден-Гейт-авеню.
Проезд был перекрыт наглухо, и на дороге уже собралась взволнованная толпа, побудив Джейкоби поделиться наблюдениями: "Озадаченные граждане пищат и визжат".
Бормоча извинения, я протискивалась сквозь людское скопище, а в спину с разных сторон неслись крики: "Это вы здесь начальник?.. Послушайте! Мне нужна машина! У меня встреча через пять минут!.. Безобразие какое!"
Поднырнув под полосатую ленту, я встала на въездной пандус и вытянулась во весь свой двухметровый рост (без каких-то 25 сантиметров). Представившись, я принесла извинения за вынужденные неудобства, решив с ходу покончить с этой неприятной процедурой.
- Прошу проявить понимание и сознательность. В гараже совершено преступление. Так же как и вы, я надеюсь закончить как можно быстрее, для чего мы приложим все силы…
И еще секунд двадцать в том же духе. Еле отбившись от вопросов, на которые у меня не имелось ответов, я повернулась, было, чтобы пройти внутрь, как услышала свое имя. Новый партнер Джейкоби, инспектор Рич Конклин, сбегал вниз по бетонным плитам.
Мне Конклин приглянулся с первой нашей встречи, тому уже несколько лет. Сообразительный и упорный, если не сказать въедливый. Личная храбрость и впечатляющее число нацепленных на преступные лапы наручников заработали ему недавнее повышение, распахнув - на пороге, так сказать, зрелости, в 29 лет, - двери убойного отдела.
Конклин пользовался благосклонностью со стороны женского контингента нашей твердыни законопорядка, особенно с тех пор, как променял свою униформу на удостоверение с золотым жетоном.
Ростом под метр восемьдесят пять, Конклин был, что называется, "упакован по полной программе": живые карие глаза, светло-каштановые волосы и атлетическое сложение, как бы помесь между поджарым бейсболистом из студенческой лиги и боевым пловцом-диверсантом.
Я, как вы понимаете, этого совсем не замечала. Ничуть. Ни капельки даже.
- Так, что у вас? - строго спросила я у Конклина.
Он опять выстрелил в меня дуплетом из обоих карих стволов. Очень серьезный - и при этом уважительный - юноша.
- Разрешите доложить, лейтенант: жертва - женщина евразийской расы, возраст приблизительно двадцать один или двадцать два, вокруг шеи странгуляционная борозда.
- Свидетели?
- К сожалению, нет. Только вон тот парень. - Конклин ткнул за плечо большим пальцем, показывая на неряшливого "длинноволосика", уныло выглядывавшего из будки контролера. - Анджел Кортес, всю ночь на дежурстве, ничего подозрительного, как водится, не заметил. Сидел, болтал по телефону с подружкой, когда к нему подлетела визжащая клиентка… Та-ак… - Конклин перевернул лист. - Ага, нашел: Анджела Спиногатти. На ночь оставила тут машину, а утром в соседнем "Кадиллаке" увидела чье-то тело. Пожалуй, на этом все…
- Номер пробили? - спросил Джейкоби. Конклин кивнул и вновь перевернул листок.
- Машина принадлежит некоему Лоренсу Гуттману, хирургу-стоматологу. Не задерживался, не привлекался. За ним уже поехали.
Я поблагодарила Конклина и приказала собрать все парковочные билетики, а заодно и видеокассеты с камер наблюдения.
Затем вместе с Джейкоби мы пешком отправились наверх.
Я хоть и совсем не выспалась, в кровь все равно начал поступать первый, пусть даже слабенький, приток адреналина. Я торопилась представить всю сцену еще до того, как ее увижу. Надо вообразить, каким образом девушку могли задушить на парковке…
Над головой гулко бухали шаги. Много-много ног. Мои люди.
Взбираясь по бетонной спирали парковки, я насчитала добрую дюжину сотрудников ПДСФ, занятых просеиванием мусора, переписывающих номера машин, ищущих любые доступные улики, прежде чем место преступления будет возвращено в общественное пользование.
Мы с Джейкоби свернули за угол пандуса, ведущего на четвертый этаж, и я увидела тот самый "Кадиллак", о котором шла речь. Черный, лоснящийся, прилизанные формы, вполне новая модель. Царапин нет. Припаркован носом к ограждению, выходящему в сторону Сивик-центра на Макаллистер-стрит.
- Приемистый, черт… Шестьдесят миль за пять секунд! - завистливо вздохнул Уоррен и протрубил мелодию из рекламного ролика, обнаружив неплохой талант подражателя.
- Мальчик, к ноге, - сказала я.
У Чарли Клэппера, начальника бригады экспертов-криминалистов, на лице, как всегда, сидела совершенно непроницаемая маска, а на плечах - серый пиджак в мелкую елочку, ненавязчиво сочетавшуюся с его седеющей шевелюрой цвета "перец с солью".
Опустив фотоаппарат на капот соседней "субару", он негромко промолвил:
- Приветствую вас, лейтенант. Джейкоби. Позвольте представить Девушку-из-"Кадиллака".
Натягивая непослушные резиновые перчатки, я вслед за ним обогнула машину. Багажник закрыт, и это понятно: труп вовсе не там.
А в салоне. Молодая женщина сидела на пассажирском сиденье, мирно сложив руки на коленях, и широко распахнутыми глазами смотрела куда-то вперед, за ветровое стекло.
Будто поджидала кого-то.
- О-ох, сволочи, - горько посетовал Джейкоби. - Такая красивая… Приоделась… А идти уже некуда…
Глава 9
- Не могу найти ее сумочку, - сообщил мне Клэппер. - Одежду оставил как есть, пусть сначала медики посмотрят. А вообще неплохой наряд. Похоже, из богатых. Вы как думаете?
Я смотрела в мечтательное лицо жертвы, и меня душила злость, замешенная на печали.
Светлая кожа, щеки чуть-чуть припудрены, на скулах едва заметный налет синевы. Волосы тщательно уложены в "растрепку" а-ля Мэг Райан, ногти совсем недавно приведены в порядок.
Все в этой юной женщине говорило о сословных привилегиях, возможностях и деньгах. Она словно вот-вот должна была ступить на проспект жизни - как все в один миг вырвал у нее какой-то недочеловек.
Тыльной стороной кисти я коснулась щеки покойной. Едва-едва, но теплая, стало быть, ей часов семь-восемь.
- Вряд ли это дело рук местной шпаны, - прокомментировал Джейкоби.
Начав работать в убойном отделе, я узнала, что места преступления можно условно поделить на две категории, В одном случае улики, так сказать, навалены не глядя: брызги крови, разломанная мебель, россыпь стреляных гильз, трупы лежат там, где их застала смерть…
А есть и такие, как здесь.
Спланированные. Организованные.
От них так и веет злонамеренным умыслом.
С одеждой жертвы все в порядке: каждая вещь опрятна, аккуратна, нет ни складочки лишней, ни пропущенной пуговичной петельки. Даже ремень безопасности и тот на месте, плотно прижимает торс от плеча до бедра.
Убийца о ней так заботился?
Или сделал это специально, изобразив что-то вроде послания тому, кто ее найдет?
- Пассажирская дверца вскрыта отмычкой, - сообщил нам Клэппер. - Все поверхности вытерты до блеска. Ни единого отпечатка как внутри, так и снаружи. И взгляните-ка сюда.
Клэппер показал пальцем в сторону видеокамеры, смонтированной на бетонном несущем пилоне. Ее объектив смотрел вдоль въездной эстакады, в противоположную от "Кадиллака" сторону.
Затем Клэппер подбородком показал на соседнюю камеру, направленную опять-таки вдоль пандуса, но уже не вниз, а вверх, на пятый парковочный уровень.
- Вряд ли мы отловим эту птичку по видеомонитору. Машина стоит в идеальном "слепом пятне".
Вот что мне нравится в Чарли. Человек знает свое дело, показывает тебе, что видит сам, но при этом не лезет с дурацкими советами. И под ногами не путается.
Я посветила фонариком внутрь салона, в уме проставляя, галочки против каждого пункта осмотра.
Жертва выглядит вполне здоровой, вес порядка 50 килограммов, рост… мм… скажем, метр пятьдесят три - пятьдесят пять.
Обручального кольца нет.
Вокруг шеи - сразу под странгуляционной бороздой - ожерелье из граненых хрустальных бусинок.
Что же касается пресловутой борозды, то она выглядит неглубокой и будто смазанной, как если бы жертву удавили чем-то мягким.
Не знаю, почему и как именно убили эту девушку, но глаза и мой опыт, интуиция говорили: ее умертвили не здесь, не в "Кадиллаке".
Ее, должно быть, сюда перенесли, а затем устроили аккуратный натюрморт, немую сцену, которая кому-то должна была сказать очень многое.
Вряд ли вся эта подготовка рассчитана на меня одну.
Надеюсь, что нет.
Глава 10
- Со снимками закончили? - спросила я Клэппера.
В салоне машины и без того тесновато, а мне еще хотелось хорошенько осмотреть жертву.
- Для коллекции более чем достаточно, - ответил он. - Моей камере эта девочка очень понравилась.
Клэппер зачехлил цифровой "Олимпус", сунул его в футляр и щелкнул крышкой.
Я залезла в машину и осторожно вытянула на свет ярлычки, притороченные к изнанке нежно-розового демисезонного пальто и черного вечернего платья в обтяжку.
- Записывай, - сказала я Джейкоби. - Пальто от Нарцисо Родригеса, платье - дизайнерская модель Каролины Херреры. В общем, тысяч шесть только на тряпки. И это еще без обуви.
С тех пор как на телеэкранах появился "Секс в большом городе", в мире женской обуви безраздельно царил Маноло Бланик. Я без труда узнала характерный профиль точеных каблучков.
- Мне кажется, она даже пахнет деньгами, - заметил Джейкоби.
- У тебя хороший нюх, дружище.
Духи жертвы мускусным полутоном намекали на бальные залы и орхидеи да еще, пожалуй, на тайные свидания под луной в тени замшелых вязов. С другой стороны, голову даю на отсечение, что раньше такого парфюма мне вдыхать не доводилось. Может, какой-то частный эксклюзив за немереные деньги?
Я потянулась, было, чтобы еще раз вдохнуть запах, как пришел Конклин, ведя перед собой коротышку лет сорока. От подъема по довольно крутому пандусу тот успел запыхаться и сейчас раздраженно приглаживал венчик вьющихся волос над крошечными глазками-бегунками. Не зрачки, а черные точки.
- Меня зовут доктор Лоренс Гуттман! - возмущенно проблеял коротышка в лицо Джейкоби. - Низкий вам поклон, что без спросу залезли в мою машину! Что вы тут вытворяете?
Джейкоби показал ему свое удостоверение и предложил:
- Давайте мы пройдем к моему автомобилю, доктор Гуттман, и прокатимся до участка. К вам есть кое-какие вопросы, но ведь вы же быстро развеете наши сомнения… Или как?
В эту секунду стоматолог увидел покойницу на пассажирском сиденье своего лакированного "Кадиллака". Он покачнулся и ткнул глазками-иголками в Джейкоби:
- Боже мой! Что это за женщина? Она же мертва! Ч-что… на что вы намекаете?! - забормотал он. - Что я ее убил и оставил в своей машине? Да вы… Как вы смеете?! С ума сошли? Где мой адвокат?!
Бубнящего Гуттмана заглушил могучий рык и не менее могучее эхо. В нашу сторону катилось нечто серьезное. Визг покрышек - и из-за поворота спирального въезда появился черный микроавтобус "шевроле".
Он затормозил метрах в семи от нас, левая дверь скользнула вбок, с водительского сиденья соскочила женщина.
Негритянка, едва за сорок - и дама, впечатляющая во всех отношениях. Клэр Уошберн держала себя с достоинством, приличествующим ее должности, и с уверенностью женщины, которую боготворят.
Итак, судмедэксперт прибыл.
Глава 11
Клэр - главный медик-криминалист Сан-Франциско, великолепнейший патологоанатом, мастер интуиции, неплохая скрипачка, счастливая супруга с двадцатилетним стажем, мать двух ребятишек и, если говорить коротко, лучшая моя подруга.
Мы познакомились лет четырнадцать назад - сойдясь, как помнится, над трупом - и с той поры провели вместе столько времени, что могли бы дать фору кое-каким супружеским парам.
Да и ладили мы между собой не в пример лучше.
Мы обнялись прямо там, в гараже, подпитываясь той искренней любовью, что испытывали взаимно. Высвободившись, Клэр положила руки на свои внушительные бедра и принялась осматриваться.
- Ну, Линдси, кто же нас сегодня покинул?
- Пока имя не установлено, как всегда, условно названа Джейн Доу. Судя по всему, ее убил какой-то педант, любитель совершенства. Ни волоска, ни пылинки. Впрочем, тебе виднее.
- Да уж, я бы сказала. Ладно, надо посмотреть.
Не забыв про саквояж с инструментами, она подошла к машине, быстренько сделала нужные ей снимки, документируя положение жертвы во всех ракурсах, после чего надела прозрачные пластиковые мешочки на кисти рук и ступни молодой женщины и прихватила их скотчем.
- Линдси, - наконец позвала она, - иди-ка взгляни.
Я с грехом пополам втиснулась между судмедэкспертом и дверной стойкой. Клэр вывернула верхнюю губу девушки наизнанку, затем проделала то же самое с нижней, демонстрируя мне посиневшие припухлости, подсвеченные лучом от карманного фонаря.
- Ну, сладкая моя, видишь? Дамочку разве интубировали?
- Да нет, ее вообще не трогали. Ждали тебя.
- Значит, мы имеем дело с травмой-артефактом. Смотри, какой язык. Как будто надорвали.
Клэр провела лучом по рубцу на шее девушки:
- Борозда довольно необычная.
- Я тоже так подумала. Кстати, точечного кровоизлияния в глазах не видно, - кивнула я, демонстрируя кое-какие познания в судебной медицине. - Странно, правда? Будто и не душили вовсе.
- Да здесь, подружка, все странно, - задумчиво ответила Клэр. - Одежда в безупречном порядке. Не часто такое встретишь на трупе. И уж тем более на подброшенном.
- Причина? Время смерти?
- Я бы сказала, около полуночи. Окоченение только-только началось. Что касается всего прочего… Остальное позже, после того, как я осмотрю нашу юную Джейн Доу под более приличным светом, у нас в лавке. - Выпрямившись, Клэр кивнула своему ассистенту: - О'кей, Бобби. Давай вынимать бедняжку из машины. Только поаккуратней, пожалуйста.
Я направилась к краю парковки и с высоты четвертого этажа посмотрела на крыши домов и еле ползущие автомобили на Голден-Гейт-авеню. Совладав, наконец, с собой, позвонила Джейкоби.
- Гуттмана я отпустил, - сказал он. - Наш стоматолог, оказывается, прямиком из аэропорта, с нью-йоркского рейса. А машину оставлял в гараже на время командировки.
- Алиби?
- Сходится во всех деталях. Девушку к нему в салон явно "подсадили"… А как у тебя дела?
Я обернулась, увидела, что Клэр с Бобби успели завернуть труп в простыню и вложили его в пластиковый мешок. Звук застегиваемой полутораметровой молнии чиркнул по нервам, как гвоздь по стеклу. Не важно, сколько раз тебе приходилось видеть процедуру запечатывания жертвы в герметичную упаковку, - ее окончательность и бесповоротность словно бьет под дых.
Даже в собственных ушах мой голос показался угрюмым.
- Сворачиваемся.
Глава 12
Почти шесть вечера. Десять часов с момента обнаружения Девушки-из-"Кадиллака".
В стопке бумаги в центре моего стола - список из 762 позиций, за каждой из которых стоит машина, пересекавшая прошлой ночью шлагбаум парковки Опера-Плаза.
С самого утра мы просеивали регистрационные номера по автомобильной базе данных, но до сих пор не выскочило ни единого красного флажка, нет ни вот такусенькой зацепки.
И с дактилоскопией пролетели.
Судя по всему, наша девушка никогда не попадала под задержание, ее не подбирали в бессознательном состоянии на улице, она не служила в армии и не работала ни на одно правительственное ведомство.
Полчаса назад мы выдали прессе цифровое фото, и завтра утром ее лицо будет смотреть со страниц всех газет, что, впрочем, еще зависит от прочих событий в этом мире.
Я стянула с волос резинку, встряхнула свой "конский хвост" и тяжело вздохнула, разворошив бумаги на столе.
Затем набрала номер Клэр, которая до сих пор не вышла из подвала.
Меня интересовало, не проголодалась ли она.
- Давай внизу через десять минут, - предложила хозяйка нашего морга.
Мы встретились возле парковки на Макаллистер-стрит. Клэр разблокировала замки, и я открыла пассажирскую дверцу "пасфайндера". Сиденье было погребено под дипломатом с криминалистическим набором, пакетом с болотными сапогами, строительной каской, картой Калифорнии и древней 35-миллиметровой "минолтой".
Весь этот ворох профессионального инструментария я перенесла с переднего сиденья на заднее и сердито уселась в пассажирское кресло. Клэр бросила на меня оценивающий взгляд и зашлась жизнерадостным смехом.
- Бабочка, поделись шуткой.
- На твоей кошачьей мордочке все написано, - ответила она. - Нет, красавица, не надо для меня третью степень планировать, я и так все отдам.
С этими словами она повертела у меня перед глазами ворохом каких-то бумаг, после чего убрала их к себе в сумку.
Кое-кто думает, что свое прозвище, Бабочка, Клэр заработала потому, что - подобно Мохаммеду Али - она "порхает бабочкой, жалится осой".
Это не так.
Клэр Уошберн носит на левом бедре татуировку в виде золотой бабочки-данаиды.
И сейчас я своим взглядом, как булавкой, пришпиливала эту бабочку к сиденью.
- Я вся внимание-е-е… - зловеще пропела я, Клэр сдалась.
- Да, у нас определенно убийство. Компоновка трупных пятен противоречит сидячей позиции, стало быть, ее переносили. И еще я нашла у нее синяки на предплечьях, груди и ребрах.
- Значит, ее…
- …"заберковали". Ага. Термин знакомый.