Глава 47
Лео Харрис уже запирал кассу в своей лавке "Дым коромыслом", когда над входной дверью звякнул колокольчик.
- Закрываемся, закрываемся, - проворчал темнокожий хозяин, не оборачиваясь. - Приходите утром.
К стойке, тем не менее, приблизился звук шагов с характерным посвистывающим шуршанием штанин о лодыжки.
- Закрыто!
- Мне нужны сигареты, - раздался слегка гнусавый голос. - "Кэмел" есть?
- Сходите лучше в "Маяк". На углу Хайд-стрит, отсюда рукой подать.
Шестидесятишестилетний мистер Харрис справился, наконец, с замком, поднял свои почти ничего не видящие глаза на покупателя и, различая лишь его силуэт, принялся ждать, когда же молодой человек покинет его магазин.
- Деньги сюда, быстро! Назад, к стене. Руки! Руки, дурень старый! Не дергайся, и ничего тебе не будет!
Слух обострился так, что сейчас Харрис слышал все звуки одновременно: частое, нервное сопение мальчишки, жужжание неоновой рекламы в окне, тяжелое лязганье трамвая на перекрестке Юнион и Хайд-стрит…
Он забормотал:
- Хорошо, хорошо, нет проблем, я только открою кассу, У меня там сто долларов под лотком, а если хотите, возьмите блок сигарет, и я еще…
- Убрал! Убрал руку, сука! От кнопки!
- Да я только кассу открою…
Харрис незаметно нажал охранную кнопку под столешницей и в эту же секунду услышал бряцанье ошейника на Миднайт, когда собака побежала вниз по лестнице, чтобы совершить привычный ритуал вечернего обхода магазина.
"О-о нет…" - пронеслось в голове у мистера Харриса.
В дверях возникла полицейская овчарка.
Рычание. Щелчок взводимого курка и перепуганный мальчишеский вопль:
- Пошел вон! Выстрел, грохот, взрыв.
- Миднайт! - крикнул мистер Харрис.
Еще один взрыв, прямо у него в груди. Хватаясь за полки, сбивая картонки с сигаретами, бритвенными принадлежностями и склянками с одеколоном, старик повалился на пол. Топот убегающих ног, за панком хлопнула дверь, дребезг колокольчика…
И тут он услышал, как его верный друг и компаньон последних двенадцати лет жалобно скулит и ерзает на разбитом стекле.
- Кто-нибудь… помогите… нас застрелили…
Глава 48
Он очнулся, лежа на боку. В затылок билось что-то мокрое, горячее и громко сопящее. Сильный запах собачьего дыхания. Затем в голове проявился звук человеческого голоса. К нему кто-то обращается…
- Мистер Харрис? Это Ларри. Сержант Петрофф. Вы меня слышите? Эй?
- Собака… Моя собака…
- Да-да, сэр, вот она. Похоже, пуля угодила ей в бедро. Она решила, к вам подполз… Ого! Да тише ты! Ничего плохого твоему хозяину я не сделаю! Мистер Харрис, ну хоть вы ей скажите!
- Фу, глупая девчонка, фу…
- "Скорую" я уже вызвал, а собаку вашу мы с напарником отвезем в ветлечебницу, хорошо? Там ее починят, будет как новенькая.
Лео Харрис вновь провалился в забытье. В сознание его привели толчки, с которыми санитары запихивали носилки в машину. Рядом чей-то голос:
- …готовить к хирургии… Да, экстренная. Мужчина, шестьдесят пять, огнестрельное, грудная клетка, справа. Кровяное сто сорок на сто. Пульс слабый. С правой стороны дыхание не прослушивается. Сердце в норме. Других травм не обнаружено. К перевозке готовы, физраствор поставлен. Передал Коломелло.
- Ты подумай, а? - повернулся сержант Петрофф к своему напарнику. - До чего докатились! Уже в слепых стреляют!
- Это для пенсии по инвалидности я слепой, - донеслось ворчание из недр санитарной машины. - А так молодец хоть куда.
- Хорошо, учту на будущее, мистер Харрис… А волноваться вам уже не стоит. В больнице врачи - первый класс. Сейчас с ветерком прокатим, три минуты - и вы на месте, невзирая на дорожные пробки. С Миднайт тоже все устроится… А вы везучие. Оба. Ох, везучие…
- Пореже бы такого счастья, - поделился соображениями Лео Харрис.
Глава 49
Медсестра Нодди Уилкинс кипела от возмущения. Пусть даже прямо сейчас - сию же минуту! - она окажется за рулем своей машины, то и тогда минимум на полчаса опоздает на свидание с Рудольфе. Не работа, а черт знает что! Никакой личной жизни! К тому же этот трижды гребаный госпиталь так и норовит что-нибудь урезать: сперва ставку за сверхурочные, потом за ночные… Сволочи!
Вильнув крутым бедром, она толкнула дверь в 228-ю палату, стараясь не уронить чашки с подноса. Внутри было совсем темно, если не считать мерцающего экрана телевизора.
- Эй, мистер Весельчак! - повысила она голос, чтобы он не потерялся в реве бейсбольных фанатов, вопящих нечто идиотское по какому-то очередному дурацкому поводу.
Уилкинс поставила поднос на прикроватный столик, тщательно следя, чтобы не попасть в зону досягаемости мистера Харриса. Хоть тому и стукнуло шестьдесят шесть, да еще и рана у него огнестрельная, он не упускал случая ущипнуть Нодди за задницу. И его еще называют слепым!.. Впрочем, старичок он безвредный, а уж как начнет рассказывать про свою собаку, так вообще заслушаешься…
- Мистер Харрис? Ваш ужин прибыл. Двойная порция мороженого! Но учтите, не раньше, чем я померяю у вас давление.
Медсестра отвернулась от больного и принялась подтаскивать столик с кардиомонитором поближе к койке, ожидая, что вот-вот раздастся скрипучий голос: "Деточка, поправьте мне подушечку!" - и из-под одеяла высунется рука.
Нодди непроизвольно оглянулась на кровать - и сердце упало не то чтобы в пятки, а прямо-таки в подвал.
Что-то не так. Очень-очень не так!
- Мистер Харрис? Мистер Харрис?!
Она тряхнула больного за плечо, голова его запрокинулась, и с век соскользнули монетки. Одна из них упала на пол, покатилась в угол и, секунду-другую подребезжав, успокоилась на казенном линолеуме.
Господи Боже, спаси и сохрани! Опять началось! Проклятые, жуткие монеты! На этот раз на глазах мистера Харриса!
Глава 50
Третье утро подряд Юки распахивала тяжеленную стеклометаллическую дверь на входе в Сивик-центр, а точнее, в его судебный комплекс. Диагноз, можно считать, теперь официальный - у нее явно одержимость. Вопрос только один: она спятила, или же во всей этой истории действительно что-то есть?
Юки мельком показала свое адвокатское удостоверение охраннику и затем на лифте поднялась до зала судебных заседаний 4А.
На работе пришлось взять отпуск. Выбора практически не было: или ежедневно сиди на слушаниях, или сходи с ума от горя и ярости. Единственное лекарство, дававшее ей силы, чтобы вставать по утрам, - это возможность лично лицезреть, как Морин О'Мара в очередной раз атакует муниципальный госпиталь.
Сегодня Юки немного припозднилась, и заседание уже началось. Скользнув в приоткрытую дверь, она увидела один-единственный просвет в центре заднего ряда, и ей пришлось переступить через добрую дюжину неохотно отодвигавшихся ног, чтобы добраться, наконец, до сиденья.
- Извините, - прошептала она в последний раз, плюхнувшись на место.
Затем она уже как завороженная следила за тем, как мужчины и женщины, потерявшие в муниципальном госпитале кого-то из родных, по очереди занимали место свидетеля и выворачивали публике душу своими историями, где погибали дети, супруги или родители. Судя по всему, по вине халатных, ленивых, наглых и зажравшихся врачей.
Что касается самой Юки, то ее душевная рана была еще слишком свежа, чтобы суметь сдержаться, и поэтому она плакала вместе со свидетелями. Впрочем, даже сквозь слезы она заставляла себя смотреть на судебный процесс глазами юриста.
Все происходило так, как неделю назад изложила Синди, когда они сидели в ресторане.
Больные попадали в госпиталь через отделение неотложной помощи. Их там вытаскивали - кого через реанимацию, кого еще как-то, - затем переводили в отделение интенсивной терапии или же в палату для выздоравливающих. И вот тут-то происходило нечто непонятное. Пациенты умирали.
Именно так, как случилось с мамой Юки.
Ох, если бы… Если бы она настояла тогда на своем и вызволила маму из этого адского места!
Кусай теперь локти…
До Юки донеслись слова Лоренса Крамера, выпроваживающего очередного свидетеля - на этот раз заплаканную молодую мать:
- Вопросов больше не имею, спасибо.
Всхлипывая и придерживаясь за перила, несчастная женщина покинула "манеж" свидетеля. Юки промокнула глаза носовым платком и прерывисто, болезненно вздохнула.
Со своего места встала Морин О'Мара:
- Прошу пригласить доктора Ли Ченя.
Глава 51
Юки непроизвольно подалась вперед, желая получше рассмотреть свидетеля истца, доктора Ченя, чья речь отличалась сдержанной экспрессией хорошо образованного человека, который просто не хотел отпугнуть людей своим изрядным умом. Это Юки видела отлично. Наверное, потому, что сама практически всю жизнь именно этим и занималась.
Чень перечислил свои заслуги: медицинская степень в Беркли, затем двенадцать лет в отделении неотложной помощи при муниципальном госпитале.
В ответ на обращение О'Мара этот неулыбчивый человек в очках в черной оправе поведал суду о событиях того вечера, когда во время его дежурства "скорая" доставила женщину, Джессику Фальк.
- Миссис Фальк купалась в бассейне собственного дома, - пояснил Чень. - Вдруг почувствовала сильную слабость, головокружение и поэтому набрала "девять-один-один". На момент доставки в отделение у нее наблюдалось мерцание сердечных желудочков. Мы провели дефибрилляцию, вернули сердце к нормальному синусовому ритму и застабилизировали ее состояние. С женщиной все должно было быть в порядке…
- Пожалуйста, продолжайте, мистер Чень, - вывела врача из секундной задумчивости О'Мара.
- Видите ли, я хорошо знал миссис Фальк: наши дочери ходили в один детский садик. В общем, я решил отнестись к ней и как врач, и как добрый сосед. Где-то в конце дежурства, часов через шесть, я ее проведал. Мы поболтали… все было совершенно нормально. Помнится, она говорила, что очень скучает по дочке, но никаких иных причин для жалоб или волнения не имелось. Однако на следующий день она была уже мертва. Я проверил по ее медкарте: обнаружилась нерегулярность пульса. Видимо, из-за нарушения кровообращения.
- Вы считаете, это необычно?
- Да. Во всяком случае, для женщины в возрасте Джесси и при ее общем физическом состоянии…
- И что же вы сделали?
- Я назначил вскрытие и направил докладную записку с требованием созвать больничный медсовет.
- Какие результаты дало вскрытие?
- В организме Джессики Фальк оказался эпинефрин, хотя его не назначали.
- Как влияет эпинефрин на человека, страдающего сердечным заболеванием?
- Видите ли, этот препарат является синтетическим аналогом адреналина. Ей надо было вкалывать лидокаин, то есть просто антиаритмик. Ритм бы сгладился, сердце успокоилось… А эпинефрин… это все равно, что впрыснуть ей кокаин. Гарантированный летальный исход для кардио-больного.
- То есть, допущена грубая ошибка? Не так ли, доктор Чень? И что же случилось при разборе этого инцидента на медсовете?
- Ровным счетом ничего. - Врач скривился, словно раскусил какую-то гадость.
- Как прикажете понимать?
- А вот так и понимайте. Ничего не сделали. Во всяком случае, в отношении семьи Джессики Фальк. А меня через две недели уволили.
- Потому что вы не держали язык за зубами?
- Протестую! Вопрос наводящий! - вскочил на ноги Крамер.
- Хорошо, я переформулирую. Итак, доктор Чень, почему вас уволили, несмотря на двенадцатилетний стаж работы в этой больнице?
- Мне сказали, "по бюджетным причинам". О'Мара опустила голову, чтобы не мешать присяжным в полной мере, осознать смысл только что произнесенных слов. Через пару секунд она вскинула голову и вновь обратилась к свидетелю:
- И последний вопрос, доктор Чень: как звали врача, который оформил Джессику Фальк при доставке в отделение неотложной помощи?
- Доктор Деннис Гарза.
- Вы не знаете, проверял ли доктор Гарза состояние миссис Фальк, пока она находилась в палате?
- На медкарте стоит его подпись.
- Благодарю вас, господин доктор. У меня все.
Глава 52
Пока Крамер выбирался к центру, чтобы оттуда приступить к перекрестному допросу доктора Ченя, Юки обшаривала взглядом зал и, наконец, в трех рядах впереди себя, рядом с проходом, отыскала Гарзу.
"Ах ты, сволочь!"
Впрочем, тому явно не сиделось на месте. Гарза встал и направился к двери, по ходу дела смахивая со лба жесткие черные волосы. У Юки запылало лицо.
"Ты куда поперся, гад?! А ну назад! Будешь сидеть и слушать как миленький!"
Юки вскочила и, торопливо бормоча извинения, вновь полезла по коленям и ногам соседей, время, от времени гулко ударяя сумочкой по спинке впереди стоящего ряда.
К тому моменту, когда она выбралась в коридор, Гарза уже исчез из виду.
А, вон закрываются двери лифта!
Юки кинулась в лифтовый холл и нажала кнопку вызова, заставив двери опять открыться.
Пусто…
К вестибюлю она спустилась как раз вовремя, чтобы увидеть темно-синий пиджак Гарзы. Мужчина решительно шагал вперед, подальше от Юки и от здания суда.
Девушка направилась за ним, цокая каблучками по мраморному полу. Сейчас ее занимал вопрос, что именно следует сказать или сделать, когда она настигнет беглеца.
"Очень на меня не похоже", - подумала Юки, толкая тяжелую дверь и попадая под слепящий полуденный свет.
Верно, подобная импульсивность за ней никогда не замечалась. Раньше она была неизменно дисциплинированной, организованной…
А сейчас Юки сама себе неподвластна. Над ней взяла верх одержимость, словно действие перенеслось в хичкоковский фильм.
Она оглядела тротуар и увидела Гарзу. Тот с высоко поднятой головой невозмутимо рассекал утренний поток пешеходов на Макаллистер-стрит, направляясь, прочь от Сивик-центра.
Юки припустила за ним, временами даже переходя на рысцу. Наконец она крикнула ему в спину:
- Гарза!
Врач остановился, развернулся и прищурился. Юки приблизилась, но не вплотную.
- Я Юки Кастеллано.
- Да, знаю. Почему вы меня преследуете?
- Я обратилась к патологоанатому за проведением аутопсии моей матери.
- Надеюсь, теперь вы довольны?
- О-о, еще как! Меня уже не волнует вопрос, сошла ли с ума. Ответ я знаю совершенно точно. Я в бешенстве! Потому что мама умерла из-за вас! Опять все из-за вас! В лице Гарзы мелькнуло-таки раздражение.
- Из-за меня? Лично из-за меня? Вы уверены?
- Не смейте играть со мной в кошки-мышки!
- Я полагаю, патологоанатом пришлет мне свои отчет. Может быть, я даже полистаю его на досуге.
С этими словами доктор Гарза отвернулся и пошел к черному "Мерседесу", припаркованному у тротуара.
Он распахнул дверцу и даже нагнулся, чтобы сесть внутрь, но тут остановился. Оглянувшись через плечо на Юки, он сказал - негромко, но отчетливо:
- Эй, сучка! Может, ты на меня еще в суд подашь? Бар-раны…
Глава 53
Была среда, часы показывали шесть пятнадцать вечера, и мы с Клэр сидели за своим любимым столиком в "Сьюзи". Менестрели уже готовились исполнить гимн Джимми Баффету, а мы - за неимением лучшей альтернативы и в ожидании Юки на пару с Синди - заказали кувшин светлого пива, чокнулись кружками и продолжили грузить друг друга ворохами мелких жалоб. Бытовые неурядицы как собачьи блохи: для жизни не опасны, но досаждают так, что хоть на стенку бросайся.
- Помнишь Боба Уотсона? - спросила, к примеру, Клэр.
- Твоего ассистента?
- Его самого. Итак, мой замечательный, отзывчивый, умный и трудолюбивый помощник переезжает в Бостон, и теперь я вынуждена повысить в должности двадцатидвухлетнюю племянницу нашего дражайшего мэра.
- Что-что? Ее пристроили по блату?!
- По блату… Запихали прямо мне в глотку, да еще каблучком сверху притопнули. Ты хоть знаешь, как ее кличут? - Клэр простонала. - Зайка! Эта "зайка" едва-едва чашку с кофе приподнимает, а у нас семипудовые трупы ворочать приходится!.. Или, скажем, только я поставлю Шостаковича, как она - раз! - и поменяет диск на свой хип-хоп. Ах, дескать, доктор Уошберн, наша работа требует правильного настроя! Да, Зайка, давай танцульки в морге устроим, а мертвецы пусть пока на холодке поваляются… О-ох…
Я не удержалась и фыркнула, пиво тут же попало в нос, и возникшую у столика Синди встретил мой чих и кашель.
- Здрасьте, девочки!
- И вам того же, - кивнула Клэр. - А где Юки?
- Мы возле суда расстались… Шлет свои извинения.
- Слушай, как она?
- Сама не представляю, - покрутила головой Синди. - Наверное, только процессом и держится. Сосредоточена лишь на нем, еще более одержимая, чем я.
Лоретта кинула на стол меню и выставила тарелочку с чипсами. Синди тем временем рассказала нам, что за последние дни произошло в суде.
- Сегодня имя доктора Гарзы всплыло опять. Трехлетняя девочка лишилась матери из-за ошибочно назначенного препарата. Прием в отделение оформлял Гарза. Выписку сделали через похоронное бюро Джеймсона… Вот так посидишь-посидишь в суде, а потом ну до того захочется кого-нибудь пригвоздить своим боевым пером, аж до судорог. - И Синди принялась нервно тыкать в воздух трубочкой для коктейля. - Ни-ког-да не ложитесь в больницу, вот вам мой совет! В больничных инцидентах погибает больше людей, чем от рака груди, СПИДа или автокатастроф.
- Ну-у, это ты хватила!
- Линдси, врачебные ошибки стоят в первой десятке причин смертности в Америке! Кстати, я тут кое-что нарыла про Гарзу. Если верить моим данным, мальчик времени не терял.
- То есть? - заинтригованно спросила Клэр.
- Где он только не работал! Кливленд, Роли, Олбани… Только появится в больнице, как там подскакивает смертность.
- Послушай, то, о чем ты говоришь, - это скандал национального масштаба! - Клэр даже пристукнула кружкой по столу. - Грязные шарлатаны слоняются по стране, а медицинские учреждения их не выдают из-за боязни судебного преследования!
Синди кивнула.
- Эти, с позволения сказать, "ангелы смерти" добавляют в свой послужной список десятки, а то и сотни смертей, пока их не поймают. Если такое вообще случается.
- Неудивительно, что Юки просто одержима этим Гарзой, - заметила я. - Она уверена, что именно он повинен в смерти мамы.
- Одно ясно, - подытожила Синди. - Кто-то в той больнице абсолютно точно несет ответственность за трагедию с Кэйко. Кабы не этот человек, она бы сейчас дома сидела. И за чашечкой чая советовала Юки, в чем ходить и как найти себе мужа.