Двадцать лет назад министр иностранных дел Великобритании лорд Бальфур в панике искал выход из катастрофического положения, сложившегося в войне с Германией. В России прогремела большевистская революция и русские воткнули штыки в землю. Затихание войны на восточном фронте означало катастрофу для Антанты. Французы и англичане были не в состоянии выдержать в одиночку натиск немецкого военного молоха, который срочно перебрасывал на Запад свои дивизии и к началу 1918 года уже оказался в численном преимуществе. У немцев было на тридцать дивизий больше и их Большая Берта начала кидать свои гигантские снаряды на Париж. Только включение в боевые действия Америки могло выправить положение. Но Вашингтон и не думал шевелиться. В Белом доме первую скрипку играли люди Луиса Барандайза, главы американских сионистов и советника президента Вильсона. Барандайз был известным изоляционистом и резко выступал против участия США в мировой войне. Он уверенно держал Вильсона в руках, ведь только благодаря помощи сионистов этот человек смог выиграть гонку и стать президентом США. Бальфур не знал, что предпринять.
Подсказку привезли американские финансисты Хаим Вейцман и Абрам Животовский, которые тоже хотели, чтобы США вступили в мировую войну и стали мировой державой. Их деньги требовали расширения географии вложения. И еще одно тайное соображение руководило ими: они очень боялись, что немцы воспользуются слабостью революционной России и промаршируют до Петрограда. Тогда многие их планы, связанные с русским пирогом накроются медным тазом. Включение США в войну решало все эти проблемы. Поэтому в начале 1918 года Вейцман и Животовский обнаружилась в Лондоне и срочно порекомендовали Бальфуру гениальный ход: если Британская империя даст гарантию сионистскому движению в том, что поддержит образование еврейского государства в Палестине, то Барандайз не устоит. Именно тогда Бальфур написал всесильному лорду Ротшильду письмо, в котором гарантировал евреям поддержку в деле образования "национального дома" в Палестине. Он не смог написать слова "государство", но Ротшильду этого было достаточно и он дал отмашку Барандайзу. Вопрос о подключении США к войне был решен. Президент Вильсон дал согласие. Бальфур спас Англию, а Вайцман и Животовский убили сразу двух зайцев. США вступили в Европу и одновременно были созданы гарантии выживания Ленина с Троцким. Немцам нужно было полностью переключаться на Запад и они предпочли Брестский мир с Россией. Они не стали добивать большевиков, а значит, план Вейцмана с Животовским удался. Тогда эти дельцы могли торжествовать: Троцкий остался на большевистском олимпе и имел все шансы забраться на его вершину. Но прошло двадцать лет и основания для торжества рассеялись. Сегодня, в 1937 году стало очевидным, что Троцкий не сумел справиться со своей задачей. Он не прорвался к власти, и огромные русские богатства проплыли мимо их носа. Троцкий проиграл Сталину схватку, и этот диктатор железной метлой выметает из СССР остатки троцкизма. Сегодня им не на кого опереться. Могучий отряд троцкистов из числа политиков, партийных чиновников и интеллигентов, способный играть нужную им роль, практически уничтожен. Да, ярость Вейцмана и Животовского можно понять. Они умелые игроки, не привыкшие проигрывать. Даже искушенного лорда Бальфура они использовали как марионетку в большой игре. А со Сталиным ничего не получилось. Сначала они проиграли Сталину в борьбе за влияние на Третий интернационал, который тот перекроил по собственному усмотрению, а потом проиграли в борьбе за расстановку сил внутри страны. Похоже, Усатый Джо будет навечно проклят на тайных сборищах масонов.
Но и Британия, благодаря их играм завязла в Палестине по самые уши. Надо было обещать евреям "национальный дом" и ввязываться в историю с мандатом! От того, что Лондон получил мандат на правление, ничего кроме лишних хлопот не выходит. Палестина – не Индия и не Родезия. Ни природных богатств, ни плантаций дешевых бананов, ни алмазных россыпей. Зато огромный аппарат чиновников безуспешно пытается обуздать рвущуюся к ключевым позициям массу поселенцев, и смирить арабов, готовых этих поселенцев извести любым способом.
Сегодня обстановка в Палестине грозит катастрофой. Только что прошли массовые столкновения евреев и арабов. Сотни погибших. И при этом не просматривается никакого разумного выхода. Евреи быстро заселяют Палестину, а арабы не хотят признавать никакой формы еврейской государственности. Абсолютно никакой. Хотя их можно понять. Когда писалась декларация Бальфура, евреев насчитывалось всего 80 тысяч на всю Палестину. А арабов и христиан – около миллиона. Это еще не стерлось из памяти и местное население не склонно принимать пришельцев как своих постоянных соседей. Зато поселенцы имеют деньги, организованы в ополчения и твердо намерены добиться своего. Война неминуема. Вопрос только, когда. И Англия оказалась втянутой в этот неразрешимый клубок по милости тех великих политиков, которые решили, что с сионистами можно играть на равных.
Отсюда придется уходить не солоно хлебавши и хорошо бы не вляпаться в очередную авантюру. В Европе назревает война и она грозит принять совсем не те формы, о которых когда-то Лондон договаривался с Гитлером. Возвращение на родину заставит вплотную заняться Германией. Гитлер оказался коварней и динамичней, чем полагали на Даунинг стрит. Кто бы мог подумать, когда ликвидировали Версальский договор, что Гитлер обретет такую мощь. Ему позволяли вооружиться и встать на ноги для того, чтобы он стал тараном в восточном направлении. Но он не хочет идти той дорожкой, которую ему нарисовали еще в самом начале тайных переговоров: прибирать к рукам территории на Востоке, двигаться к советской границе. Его амбиции идут куда дальше: он хочет отомстить за проигрыш в Первой мировой войне, а значит, видит Францию и Англию своими злейшими врагами. И это благодарность за помощь в воскрешении его страны! Гитлеру удалось сплотить нацию и он начинает готовиться к большой войне. Это ясно как божий день. Но не ясно, какова будет последовательность. Видимо, чтобы подталкивать его в нужном направлении придется класть на дорогу жирную приманку. Первой приманкой на Востоке будет Чехословакия. А второй придется сделать Польшу. Да, Великобритания идет к обладанию российскими богатствами самым длинным и многотрудным путем, жертвуя своими союзниками. На этом пути ей сослужит службу Гитлер и когда он, обессиленный в войне с Советами, падет к ногам Великобритании, тогда настанет очередь России. Прав был старый Маккиндер: Россия – это ключи к обладанию миром. Тот, кто сумеет их прибрать себе, надолго останется хозяином положения в мире. Надолго, может быть, навсегда.
Совет ложи непросто принимал решение по Чехословакии. Кормить Гитлера такой добычей значит – делать его сильнее. Но выхода нет. Последнее заседание Совета было бурным. Может быть, самым бурным за несколько лет, ведь среди масонов не принято открыто демонстрировать эмоции. В этой ложе участвуют особы королевских званий, не опускающиеся до крика. Заодно на этом заседании совет принял решение довести до Сталина досье на советских маршалов, что должно вбить последний кол в советско-германское сотрудничество. Этот шаг окончательно расставит все по местам. Сталин начнет маневры по подготовке к войне с Гитлером. Он не будет пассивно выжидать, и скорее всего, займет новые рубежи в западном направлении, в первую очередь, на утраченных территориях. Европу ждут неожиданные потрясения.
Когда-то Герберт Уэллс сказал, что Британия не станет великой державой если не будет действовать в категориях зла. Старик не выдумало ничего нового. Ложи поняли эту истину очень давно, а он лишь выразил ее художественным языком. Те, кто ищут честных путей и держат слово – всегда проигрывают. Потому что они крепко спят по ночам и не ждут удара в спину. Нет, ложи никогда не будут действовать в категориях добра и правды. Это путь для блаженных. Хотя избранный ими путь очень тяжел и несет в себе много испытаний. Неделю назад Совет постановил после разгрома Тухачевского поставить премьер-министром Британии брата Остина – Невила Чемберлена. Невила с детства считают дурачком. Но это не страшно. Политику будут делать за него. Сейчас он нужен лишь для того, чтобы исполнить главную роль в одноактной пьесе – в пьесе под названием "Измена". Союзники изменят Чехословакии и передадут ее в лапы разбойнику – Гитлеру. Невил сделает это, даже не понимая последствий собственного поступка.
Казалось бы, наши интересы опять совпадают с интересами Вайцмана и Ротшильда. Они хотят устранить Сталина, чтобы дорваться до российских сокровищ, нам также не нужен Сталин, потому что он создал русский коммунизм, грозящий нашему будущему. Но не получилось бы снова как в случае с Палестиной. Окажется, что мы будем таскать каштаны для Ротшильда и Вейцмана. Ведь Гитлера не надо подталкивать к войне с СССР, он придет к ней неизбежно. Война между Германией и СССР должна обескровить их обоих и дать возможность учредить в обеих странах нужные нам режимы. Но не режимы, нужные Вейцману и Ротшильду. Германия переместилась в центр европейской политики и надо очень внимательно присматриваться к маневрам американских финансистов вокруг нее. Они ведь имеют тайные связи с Гитлером и Бенешем. Очень сложный будет пасьянс, очень сложный. Пора на родину, в Альбион.
Показательные процессы
Добрался, добрался наконец Александр Александрович до процессов тридцать седьмого года. Заставил Порфирия отправиться с ним в путешествие в самую гущу событий – на эти самые процессы. Надо сказать, Порфирий вел себя неискренне и пытался всяческими способами от роли гида отмазаться. Он доврался до того, что стал ссылаться на боли в брюхе, но Зенон знал, с кем имеет дело.
– Порфирий Петрович, в Вашем возрасте стыдно симулировать слабоумие и врать, что ни попадя. Признайтесь лучше, что Вы, как идейный сталинист, очень не хотите попасть на эти позорные процессы, так ведь?
Порфирий кривился как от зубной боли, бормотал что-то невразумительное, но потом, загнанный в угол неумолимой логикой ученого, нахально заявил:
– Я может, потому не хочу туда лететь Сашхен, что мне за тебя страшно. Душа ты чистая, можно сказать, безупречная, а как насмотришься на этих троцкистов, так и возникнет в ней желание взяться за оружие или еще чего хуже.
– Спасибо за заботу, дорогой критик. Не извольте беспокоиться, не возникнет в моей душе такого желания. А вот сопроводить меня попрошу. Посмотрим, насколько Вы неколебимый сатрап диктатора.
– Но, но, без выпадов!
– Чье бы, так сказать, дойное животное мычало….
– Ну, архивариус, за все ответишь.
Выбрав для путешествия второй день процесса над "Параллельным троцкистским центром", друзья отбыли в Москву 12 января 1937 года.
– Напрасно ты, Порфирий, в литературные критики ударился – ехидно молвил Александр Александрович, глядя на своего дружка, облачившегося по случаю в полосатый костюм с галстуком, словно какой нибудь присяжный поверенный. Слабость Поцелуева к переодеваниям смешила Зенона. В этом необычном человеке явно пропадал талантливый лицедей. Сейчас он важно прохаживался по пустому залу заседаний Дома Союзов, готовясь к речи. Он так и не согласился провести Зенона на сам процесс над Радеком, Пятаковым и еще рядом бывших членов "ленинской гвардии", а притащил его в помещение ночью, под предлогом ознакомления с обстановкой. За высокими окнами Колонного зала мерцали мелкие зимние звезды, поблескивали лаком спинки дубовых стульев и массивные столы президиума. Поцелуеву, якобы, очень хотелось, чтобы профессор окунулся в незримую атмосферу темных страстей, которая еще не выветрились в зале, и понял, насколько тяжела и ответственна сейчас политическая жизнь Москвы. Завтра здесь будет происходить очередное судебное действо, которое Порфирий был не в состоянии оправдать, и его мучила тоска. Профессор же, в отличие от Порфирия воспринимал происходящее по своему. Он был пришельцем из будущего и его мало волновала правота или неправота таких процессов. Он просто хотел понять, что же это было такое. И еще ему было интересно, как себя будет вести Порфирий, попавший в совсем непростое положение.
Между тем, Порфирий взобрался на трибуну и откашлялся. Сделав значительную паузу, он устремил взгляд на профессора, сидевшего во втором ряду, вытянул в его направлении руку и прогрохотал своим великолепным баритоном:
– Разложившаяся Европа подменила ценности и понятия, овладев новой наукой одурманивания масс.
Зенон понял, что докладчик имеет в виду его прямую причастность к разложившейся Европе и заинтересовался докладом. А оратор продолжал:
– История распорядилась так, что масса всегда развивалась в категориях вождизма. Неважно, какого вождя хотела масса: диктатора, короля или генсека, важно то, что она всегда хотела такового. Хуже того, без вождя масса начинала вести себя антиисторически. Однако игра с истинными вождями Европе надоела. Много риску и много крови. Европа придумала подмену – псевдодемократические парламенты, как бы заменяющие вождей или предлагающие массам вялых вождезаменителей. Результат здесь простой: вместо истинных вождей Европа изобрела вождя группового, который прячется за спиной парламента. Именно эта группа лиц, обычно состоящая из богатейших граждан и управляет работой парламента, а соответственно и правительства. Какова цель такой конструкции? Цель эта проста – создать такую систему управления массами, которая удовлетворяла бы интересам этой группировки.
Явно довольный собой, Поцелуев отхлебнул из стакана и победно посмотрел на Зенона. Он явно был в ударе. Зенон вяло хлопнул в ладоши, зевнул и равнодушным голосом заметил:
– Мысли совершенно протухшие. Правда словосочетание "вялые вождезаменители" вызывает ассоциацию с секс-шопом. Прошу продолжить.
Зенон сверкнул глазом, но ввязываться в ссору не стал и продолжил:
– После Великой Октябрьской революции у русского народа не было принципиального выбора. Он хотел вождя и этот вождь все равно появился бы. Можно посмотреть на возможные варианты. Кто, если не Сталин? Ленин? Нет. Владимир Ильич был обречен. Троцкий? Возможно. Но тогда война и гибель революции. Киров, Орджоникидзе, Микоян? Все на голову ниже Сталина. Сталин был единственной достойной фигурой на место вождя и он стал им волею Господа!
Зенон аж подскочил на стуле и завопил:
– Ты опять за свое, Порфирий! Где это видано, чтобы Господь допускал к трону такого богоборца! Это вопреки его воли!
– Вопреки Господней воли и волос с твоей башки не упадет, Сашхен.
Другое дело, что Господь дает право выбора. Но это иной вопрос. Кого Сталин карал в своем богоборстве, истинных православных? Как бы ни так! Вся русская православная жизнь ближе к революции от Бога отпала. В грехе погрязли! Вот Господь Сталина своим орудием и сделал. Но заметь, щадящим орудием. Другие-то в сравнении с ним просто бесами были.
– Пусть так. В преследовании церкви особо шибко троцкисты постарались. Но ему-то с какой стати снисхождение делать? Не первым, так вторым богоборцем был! И дело не только в преследовании церкви. Дело в нарушениях заповедей Христа. Вот тут-то твой любимчик отличился. С противниками беспощадно расправлялся, что мы сегодня утром и увидим. Превышал, превышал Иосиф Виссарионович пределы необходимой самообороны. Заговор, может, только в головах его ненавистников появлялся, а он эти головы уже отрывал. А заодно и их родне.
Порфирий соскочил со сцены, подбежал к Зенону и схватил его за грудки. Глаза его бешено блестели:
– Да ты…! Да я…! Ты хоть думаешь, архивариус нечесаный, что несешь? Вы там, в Европе ни хрена не понимаете и понимать не хотите. Да Сталин сто раз прав был, когда оппозицию гнобил. В какой ситуации он находился? В страшной! С одной стороны – построение пролетарского государства. Он слабенький цветок надежды в народе посеял и дал ему прорасти. Вырос цветок надежды или нет, я тебя спрашиваю? Или ты не видишь, кто стал носителем надежды? Да мужицкие дети стали, которые сели за штурвалы истребителей, и рабочие, почуявшие себя вершителями новой истории, и офицеры из крестьянских хлопчиков, готовые жизнь за советскую власть отдать. Да много кто еще. Повторяю, цветочек очень хрупкий, невиданный, а вокруг тучи темных сил. Это и партбюрократия, готовая собственной задницей дело пролетарского государства задушить, это и внешний враг, а самое главное – политическая среда, несущая в себе либо буржуазную заумь, вроде Бухарина, либо троцкистский антихристианский космополитизм. Настоящая серная кислота для идеи пролетарского государства. И что получается? Если Сталин цветочек надежды на усмотрение серной кислоты отдаст, то сгубит она его! Удушит и в себе растворит. Понимаешь, архивариус!?
Тот же Тухачевский, честно тебе скажу, по закону не виновен. Прямых доказательств подготовки военного переворота нет. Ни одного приказа Тухачевского по стягиванию войск и концентрации их вокруг Кремля не имеется. Но они непременно были бы, не предприми Сталин мер пресечения. Сегодня с подачи Хрущова и внучат прежних троцкистов вокруг "заговора маршалов" навалили горы лжи. Как сказал Сталин, истину охраняют батальоны лжи. А истина в том, что заговор был и возглавлял его Тухачевский. Будь это семидесятые годы, госбезопасность стала бы ждать, когда преступный замысел дозреет до конкретных действий и только тогда прибегла бы к мерам пресечения. А тогда ситуация была такова, что НКВД не стал ждать перерастания преступного замысла в переворот, а пресек его на месте. Хотя, если желаешь, друг мой, я ознакомлю тебя с этой интригой более детально.
– Просто сгораю от любопытства.
– Тогда наберись терпения, потому что интрига запутанная, с большим числом участников.