Тяжело дыша, Хенкинс остановился, с раздражением разглядывая пьяные физиономии Тони и Джема, стоявших рядом с Филом Хоуксом. "Когда они успели познакомиться?" - удивился Хенкинс. Но выяснять это ему было некогда. Он ринулся в гостиницу. Олдмонт ушел буквально из рук. Хенкинс слишком поторопился, сам виноват. Но он все же успел запомнить номер "форда", принадлежащего Олдмонту. Хенкинс торопился позвонить О’Брайену: с помощью бангкокской полиции можно выследить Олдмонта.
В дверь Тираюта постучали. Сняв пистолет с предохранителя, один из его охранников отпер многочисленные замки. Вошел маленький человечек, приторно улыбаясь и поблескивая хитрыми глазками. Роста в нем было не больше ста пятидесяти сантиметров. Здесь его хорошо знали. Телохранитель спрятал пистолет и лениво позвал Тираюта. Увидев Тираюта, пришедший замер в приветствии. Тирают, пропустив гостя вперед, на мгновение прикрыл дверь и быстро шепнул телохранителю:
- Где-то во дворе ошивается Прасет. Приведи его сюда.
Тирают поспешил за гостем. Они прошли в дальнюю комнату.
- Что привез? - спросил Тирают.
- Груз с последнего каравана Лао Су. Полиции досталось только его тело и самая малость порошка.
Тирают вытащил из сейфа, стоявшего прямо на полу, толстую пачку денег.
- Половина долларами, половина батами, - объяснил он.
Маленький человечек, не пересчитывая деньги, хладнокровно сунул их в карман потрепанных штанов.
- Груз оставьте у меня, - продолжал Тирают, - потом перевезем дальше.
Тирают был осторожен. Только он один будет знать, кому теперь идет груз. Это гарантия от выстрела в спину, если его партнеры по героиновому бизнесу решат, что смогут обойтись без посредников.
Человек, доставивший груз, вышел. Тирают с неудовольствием посмотрел на грязные следы на полу. Он не уважал мео - несмотря на большие деньги, зарабатываемые на опиумном маке, они так и не стали приличными людьми. В прихожей его дожидался Прасет. Тирают помахал у него перед носом пластиковым мешочком с героином и увидел, как у парня загорелись глаза и затряслись руки.
- Видел человека, который только что был, у меня? - спросил Тирают.
Прасет кивнул.
- Уберешь его, - сказал Тирают, глядя прямо в глаза Прасета, - прощу.
И в его руках опять появился мешочек с белым порошком. Прасет протянул руку, и телохранитель Тираюта дал ему нож с длинным и острым лезвием.
…В свое время, когда Тирают работал на американцев, он побывал в труднодоступных деревнях на севере Таиланда, где обитали горные племена. Они вырубают и сжигают леса, освобождая участки земли для посевов риса и кукурузы, разводят домашний скот, птицу. Когда земля истощается, племя снимается с места и уходит дальше в лес, который неумолимо выжигается. В каждой деревне есть вождь и шаман: племена верят в духов. Мео предпочитают жить на высоте тысяча - тысяча пятьсот метров над уровнем моря, в долинах, окруженных горами. Крыши домов спускаются до земли для защиты от ветра. Внутри дома, у восточной его стены, воздвигается алтарь; по поверьям мео, следует поклоняться пяти духам, охраняющим жилище. Единственное, что нравилось Тираюту в деревнях мео, - это полигамия. Мео предпочитают иметь несколько жен - с экономической точки зрения, дабы они рожали много детей. Самой выгодной женой считается вдова с детьми - в семье сразу прибавлялось рабочих рук. Тем более, что и работают в основном женщины. Мужчины большей частью заняты курением опиума. От этого занятия они отвлекаются два раза в год после сбора урожая, чтобы продать скупщику опиум-сырец. Получив двести долларов за килограмм сырца, который принесет торговцам наркотиками миллионы долларов, они, довольные сделкой, погружаются в спячку. Попытки убедить племена заменить мак клубникой или кофе наталкивались на упорное сопротивление. Владельцу кофейной плантации надо ждать минимум три года, прежде чем он начнет получать прибыль, а человек одного из "опиумных королей" объезжает на муле деревни "золотого треугольника" и без разговоров выкладывает две сотни за килограмм сырца.
Тирают побывал и в деревнях каренов, которые живут на самой границе с Бирмой, и акхов, украшающих свои шляпы куриными перьями и шерстью, гиббонов. При входе в деревню акхов стоят священные ворота, которые охраняются двумя добрыми духами, они не пускают злых духов в деревню. Неподалеку от ворот возвышается фигура женщины, вырезанная из дерева. Она тоже защищает деревню от злых духов. Дома строят из бамбука. На полу сооружают очаг, в хижине всегда полно дыма, нечем дышать.
Из всех племен, с которыми ему приходилось иметь дело, Тирают предпочитал яо. Они аккуратнее и чистоплотнее своих соседей: время от времени они моются в отличие от других племен, которые не моются никогда. Например, акхи боятся, что от мытья в них вселится дух воды. Яо называют себя "главными", они единственные имеют письменность, заимствованную у китайцев. Тирают привозил из деревень яо красиво расшитую одежду; каждую девочку в племени обучают вышиванию. Чтобы расшить одежду узорами "серебряный цветок", "бровь тигра" или "медведь мео", требуются месяцы.
Эти обширные этнографические знания Тирают приобрел, кочуя по деревням и скупая наркотики. В условленный день за ним присылали самолет компании "Эйр Америка". Тирают грузил тюки с опиумом в самолет, получал свою долю и шел дальше. Он сильно рисковал. Натолкнись он на других сборщиков, на отряды Кхун Са или Лао Су, живым бы не ушел. Он спал, не выпуская автомата из рук. Тирают здорово обиделся тогда на американцев - он рисковал своей шкурой, а получал гроши по сравнению с другими.
Когда американцы распустили "Красных буйволов" и Тирают лишился приличного жалованья, он решил, что с американцами ему больше не по пути. В героиновом ремесле он уже был не новичок, и новые хозяева нашлись быстро.
Тираюту приходилось туго. Ставки в героиновой игре были фантастическими, и соперничающие между собой банды безжалостно убивали друг друга. Кхун Са как-то сжег три деревни и вытоптал поля: он заподозрил местных жителей в помощи другой банде. Тирают был свидетелем того, как личная армия Кхун Са окружила и огнем из минометов, базук и автоматического оружия почти полностью уничтожила отряд таиландских солдат, которые накануне захватили подпольную лабораторию по переработке опиума.
В джунглях были затеряны целые поселки, где жили люди, пришедшие сюда ради героина. Среди пальм крытые соломой хижины на тиковых сваях. Мужчины в полувоенной форме цвета хаки. По утрам, когда солнце еще не слишком печет, проводятся боевые учения. Колонны, поднимая пыль, браво маршируют по единственной в поселке улице, тренируются в стрельбе, благо оружия и боеприпасов хоть отбавляй.
Рядом с этими профессионалами горные племена выглядели жалко. Неграмотные, темные крестьяне попадали в кабалу к торговцам наркотиками, которые охотно давали им задаток под будущий урожай, а потом шантажировали. Горные народности по-прежнему образуют этническую периферийную группу, отношения с основным населением страны напряженные, они чужеродное тело, и "опиумные короли" держат их в страхе и полной зависимости.
Один раз Тирают побывал в цитадели крупнейшего "опиумного короля" Кхун Са, чье настоящее имя - Чан Шифу. Конечно, ему не удалось увидеть виллу самого "короля" с баскетбольной площадкой и футбольным полем, обширными подвалами, где хранились запасы пищи и импортного виски, с плавательным бассейном, системой кондиционирования воздуха и видеоаппаратурой, но он убедился в его могуществе. Под ружьем у Кхун Са было три тысячи человек, вооружение - американские автоматические винтовки "М-16", минометы, базуки. В распоряжении его банды - приемопередающие устройства "уоки-токи", подпольные химические лаборатории, тайники для хранения опиумного сырья и готовой продукции и даже вертолеты, для которых в горах оборудованы взлетные площадки. Мощные радиостанции позволяли держать постоянную связь с опиумными караванами. Иногда торговцы наркотиками пользовались для транспортировки сырца вертолетами таиландской полиции - у Кхун Са были большие связи в северных провинциях Чианграй и Чиангмай. "Десять лет назад вы могли предстать перед таиландскими таможенниками со слоном, нагруженным наркотиками, и вас бы пропустили. Сейчас, по всей вероятности, обратили бы внимание на слона" - эти слова Тирают слышал от одного из приближенных Кхун Са.
До недавнего времени Кхун Са ощущал себя неограниченным властителем "золотого треугольника". Ему принадлежал дом в Бангкоке, где он частенько бывал. Для кого-то из членов парламента он построил в Бан Хин Таэке прекрасную виллу. Эту деревню он превратил в свою вотчину. Его агенты повсюду закупали необходимые для обработки опиума-сырца уксусный ангидрид, ацетон и аммиак. Когда Малайзия запретила транзит уксусного ангидрида, цена на него подскочила в двадцать раз, и две героиновые лаборатории пришлось временно закрыть.
В юности Тирают работал в такой подпольной лаборатории вместе со своим старшим братом, которого вскоре убили в очередной перестрелке. Героин они расфасовывали в полиэтиленовые мешочки и ставили торговую марку "Дабл Ю-Глоуб", "Ред лайон", "Гуд лак ту ю". На каждом пакетике было напечатано предостережение: "Это настоящий качественный продукт. Остерегайтесь подделок". То были первые английские слова, которые выучил Тирают. Единственное, кем он не пожелал быть, - героиновым курьером. Его не соблазнили даже их высокие заработки. Несмотря на коррупцию полиции и таможенной службы, Тирают твердо усвоил: больше шансов выжить в горах, хотя там и звучат постоянно выстрелы и бандиты уничтожают друг друга, руководствуясь простым правилом "убивать все, что движется", чем попав в руки правосудия. Если схватят с героином, не помогут ни природная ловкость, ни умение владеть оружием. Закон о наркотиках, принятый в Таиланде, был прост: за попытку вывезти двадцать граммов наркотика - каторга, за сто граммов героина № 4 (степень очистки - свыше девяноста пяти процентов, на сленге торговцев именуется "белым порошком" в отличие от героина № 3, хуже очищенного, который называется "коричневым сахаром") - смертная казнь.
Тирают часто видел, как в сезон сбора урожая перед закатом в путь пускаются длинные караваны. На лошадях и мулах навьючены тюки, караваны сопровождает вооруженная охрана. Они доставляют опиум к южным оконечностям гор. Транспорты с наркотиками идут по тайным тропам в джунглях, пересекают реки, ущелья, заросли бамбука и заканчивают свой путь в одной из северных провинций, откуда героин небольшими порциями переправляется в Бангкок - там единственный в стране международный аэропорт. Чаще всего героиновые курьеры именно таким путем пытаются покинуть Таиланд. Каждый раз они нуждаются в новых документах, ведь если в паспорте подряд стоят три визы, выданные странами Юго-Восточной Азии, это почти автоматически означает, что таможенный досмотр будет самым тщательным.
Тирают хорошо знал, что сопровождавшие караван погонщики боятся не полиции, а конкурентов, героиновые же курьеры - самих торговцев, продавших им наркотик: если курьеров ловили, то доносчик получал в качестве вознаграждения до семидесяти процентов рыночной стоимости конфискованного товара. Чаще всего курьеров выдавали сами торговцы. При этом они ничем не рисковали - в Таиланде наказывают только того, у кого наркотик нашли.
…Дверь в комнату, где на мягком диване уютно расположился Тирают, приоткрылась, и вошел телохранитель. Он нес в руках телефонный аппарат со снятой трубкой. Тирают некоторое время слушал, что ему говорили, потом повесил трубку и кивком отослал телохранителя. Тирают довольно улыбнулся. В столичной полиции работало немало его бывших дружков из "Красных буйволов", Он просил их найти Олдмонта. Тирают немедленно узнал о поручении посольства США отыскать светло-серый "форд" Олдмонта. Тирают хотел рассчитаться с Олдмонтом за те неприятные минуты, которые пришлось пережить, К тому же будет просто приятно убить хотя бы одного из американцев, которые его всегда унижали. Теперь друзья сообщили, что машина Олдмонта обнаружена, за ней следят, и, как только американец приведет их в свое убежище, Тираюта проинформируют.
Прасет настиг свою жертву в переулке, который посещали только мужчины: здесь соседствовали сразу четыре "массажных заведения" самого низкого пошиба, принадлежащих одному хозяину. В ожидании клиентов девочки торчали на улице; поскольку тщеславный владелец именовал свои заведения "Плейбой-клаб", то "массажистки" были украшены заячьими хвостиками и ушами.
Прасету пришлось ждать недолго. Расплатившись, пожилой мео выскользнул в совершенно уже темный переулок. Прасет с силой всадил нож ему в шею - так, как учил его Танат, телохранитель Тираюта. Быстро обыскал карманы убитого, толстую пачку денег сунул поглубже в карман, чтобы отдать Тираюту в целости и сохранности. Он знал, что Тирают не прощает обмана. Как бы ни был велик соблазн, сейчас Прасет больше всего хотел доказать Тираюту свою верность.
Отец внушал Прасету: в этом мире надо покрепче держаться за сильных людей, с ними не пропадешь. В детстве Прасету пришлось сильно голодать, в провинции Чиангмай можно было заработать только на наркотиках. Когда ему исполнилось пятнадцать, отец отвел его к Тираюту и поклялся, что мальчишка выполнит любое его поручение. Год Прасет разносил мелкие порции наркотика постоянным клиентам Тираюта. Потом вместе с ним перебрался в Бангкок. Вошел в доверие. Тирают приучил его к героину, теперь он держал парня на коротком поводке.
Уже в Бангкоке Прасет узнал о смерти отца. Тот взялся быть проводником у нескольких американцев, которые хотели пробраться в Лаос. Прасет видел их. Американцы сидели на открытой веранде бара и - откровенно хохотали, наблюдая за нелепой, по их мнению, процедурой: буддийские священники прибыли благословить только что отстроенный дом. Глава таиландских монахов приехал в шафранового цвета "мерседесе". Помимо прочего, монахи должны были определить место, где будет установлен домик духов, наличие которого так же необходимо, как фундамент. Маленькая, как кукольный домик, но имеющая большое значение, подобно домашнему алтарю, эта изысканно украшенная церковь в миниатюре должна выражать веру в верховное божество. В поставленный ради процветания дома и его обитателей домик духов нужно ежедневно приносить еду, цветы и благовония. Иначе может случиться несчастье. Прасет не мог понять, что смешного нашли эти американцы в том, что монахи благословляют новые постройки. Это было таким обычным делом для Таиланда. Один раз Прасет даже видел, как монахов пригласили в бар с девочками. По этому случаю девочки оделись, а порнографические фотографии, украшавшие стены, завесили. Скрестив ноги, монахи уселись на пол и, прикрыв глаза, стали нараспев читать молитву. Бар таким образом получил божье благословение.
Старший из американцев, как рассказал отец Прасету, когда они виделись в последний раз, был подполковником "зеленых беретов". Второй был прежде морским летчиком и славился своим умением владеть оружием, за что получил прозвище "доктор Смерть". Прасет с замиранием сердца повторял эти слова: "Доктор Смерть". Как бы он хотел стать таким человеком!
Тирают потом сказал ему, что американцы напоролись на патруль лаосских пограничников и его отец был убит в перестрелке.
О’Брайен получил шифровку из Лэнгли и подумал, что проявил непростительное легкомыслие: Олдмонта надо было давно начать искать, сразу, как только он получил письмо от Уилсона. В конце концов в этом азиатском городе белый человек не иголка, нашли бы.
Резиденту стало не по себе. Вот точно так же из-за недостаточной подготовки провалили операцию "Лазарус", да еще загубили двух его агентов в Накхонпханоме, в северо-восточном Таиланде. Операцию готовили совместно ЦРУ и разведывательное управление министерства обороны США, на снаряжение группы ушло сорок тысяч долларов, с ее подготовкой они возились несколько месяцев, а все кончилось самым плачевным образом: лаосские пограничники обстреляли группу, и она поспешно ретировалась. Хорошо, хоть обошлось без потерь, только ранило таиландца-проводника, и начальник группы, чтобы не возиться, пристрелил его. Но, отступая, они вышли в эфир и, забыв об условленном коде, прямым текстом пытались связаться с хорошо законспирированными агентами О’Брайена, которые жили в Накхонпханоме под видом супружеской пары, - их передатчик использовался для связи с диверсантами, забрасываемыми в страны Индокитая. В результате к ним явилась таиландская полиция и конфисковала нелегально хранившуюся радиоаппаратуру.
О’Брайен хотел вызвать Хенкинса, но вспомнил, что тот ждет сообщения из полиции, которая взялась "вести" автомобиль Олдмонта. Придется еще кому-нибудь съездить в "Амбасадор", привести ребят в порядок. Их там четверо. Двое, по словам Дуайта, не отказывают себе в лишней рюмке. Им надо дать время протрезвиться. О’Брайен открыл свой сейф, достал пакет, заблаговременно пересланный из Лэнгли, вынул новые документы для всей четверки, деньги. Билеты он уже приказал купить через подставных лиц.
О’Брайен в последний раз внимательно просмотрел паспорта, сверил фотографии. Отличные ребята из того подразделения, которое создали после неудачной попытки выкрасть американских заложников из Тегерана. Все умеют, прошли прекрасную подготовку в одном из армейских лагерей в Штатах, вместе с тем ни один из них не является гражданином США, их приезд в Америку не зафиксирован иммиграционной службой - это вполне понятная предосторожность на случай провала. Как известно, рано или поздно проваливаются все агенты, главное - вовремя предусмотреть такую возможность и обезопасить себя.
Нужно продолжать смелые операции, которые составили славу ЦРУ, размышлял О’Брайен. Новый руководитель внес свежую струю в деятельность директората операций, а то они там все завяли, испугались разоблачений, скандалов, прессы. Пусть кричат, дело-то делается. Недаром же говорят, что работники ЦРУ не теряют, времени зря. Пока один из них чокается с президентом какой-нибудь страны, второй встречается с его помощником, который планирует государственный переворот. Конечно, у ЦРУ были взлеты и падения. Но разве можно забывать такие удачи, как военный переворот в Гватемале, свержение Мо-саддыка в Иране и правительства Альенде в Чили?