- К какой бы категории ты отнесла Белый дом и ЦРУ?
- Белый дом?
- Если Джоргенс назначил Поулсона верховным судьей, зная, что тот был в психиатрической лечебнице, это говорит само за себя. Но если Джоргенс оказывал давление на решения Верховного суда, шантажируя, по сути дела, с помощью Кларенса, имевшего доступ к досье своего папаши, членов суда, то это уже другое дело. Президент Соединенных Штатов становится соучастником шантажа, не говоря уж о нарушении принципа разделения власти…
- Я не уверена, что могу с этим справиться…
- Придется… То же самое относится к ЦРУ. Если Кларенс знал об экспериментальных программах и болтал о них направо-налево, то, я думаю, наши добрые друзья из ЦРУ не стали бы возражать против… э-э… его ликвидации. Они могут называть это нейтрализацией или удалением, но смысл остается один - смерть. - Он сел за стол, достал две полоски бумаги и открыл ручку: - Как ты думаешь, поместим их вместе под заголовком "Правительство" или сделаем отдельные таблички для ЦРУ и БД? Не хочу раскрывать на схеме, что это Белый дом. Если кто-нибудь заглянет ненароком под коричневую бумагу, то может получить шок.
- Давай разделим: ЦРУ и БД.
Теллер надписал две таблички и поместил их на стене:
- Ну и как это выглядит?
Они немного отошли назад и, прежде чем завесить схему, еще раз внимательно ее оглядели. Теперь она выглядела так:
ПОУЛСОН - шантаж.
ЧАЙЛДС - шантаж.
ВЕРА ДЖОНС - личные мотивы и доступ к той же информации, что и у погибшего.
ЦРУ - раскрытие секрета.
БД - шантаж.
Теллер проводил Сюзанну до машины.
- Не хочешь заглянуть ко мне? - спросила она.
- Я бы хотел, но этого не сделаю.
- Почему? - Сюзанна ласково коснулась его щеки.
- Устал, голова забита проблемами. Моя младшая дочь беременна. Она бросила колледж.
- О, мне очень жаль, Мартин.
- Да, как говорится, жизнь - это то, что происходит, пока ты строишь планы. Можно как-нибудь в другой раз?
- Можно. Спокойной ночи, - она легонько поцеловала его в губы. Теллер привлек ее к себе и крепко обнял. Его ответный поцелуй был страстным. Когда они наконец расстались и Сюзанна уже взялась за дверцу машины, он спросил:
- Как насчет того, чтобы завтра повидать доктора Сазерленда и Веру Джонс?
- Хорошая мысль. Перейдем в наступление. Это хорошо сработало в случае с Дэном Брейжером. Когда?
- Я позвоню им утром. - Он усмехнулся: - Хотя уже утро.
- Дай мне знать, Мартин. И постарайся хоть немного поспать.
Глава 31
Прошло два дня, прежде чем Теллеру и Сюзанне удалось встретиться с доктором Честером Сазерлендом и Верой Джонс. Не будь Теллер столь настойчив, звоня Вере в третий раз, то, возможно, встреча произошла бы еще позже.
Вера проводила их в кабинет Сазерленда и уже повернулась, чтобы уйти, но Теллер остановил ее.
- Я бы хотел, чтобы вы задержались, - сказал он.
- Но у меня есть работа…
- Так же, как и у нас, мисс Джонс.
Вера взглянула на Сазерленда, который быстро кивнул ей в знак согласия, и опустилась на плетеный стул с высокой спинкой, сложив руки на коленях. Она смотрела прямо перед собой, и ее лицо, как на камее, не выражало никаких эмоций. На ней была широкая коричневая юбка из твида, закрывавшая колени, и бежевый свитер, высокий и плотный ворот которого, казалось, поддерживал ей голову. Волосы были забраны в строгий низкий пучок. Косметикой она не пользовалась.
- Итак, мистер Теллер, как продвигается ваше расследование? - Сазерленд первым задал вопрос. Теллер подумал, что голос его звучит довольно спокойно, если учесть, что расследование касается его убитого сына…
- Прекрасно, доктор. Кстати, в течение нескольких последних дней нам удалось получить важную информацию. - Он посмотрел на Веру, выражение лица которой стало еще более каменным.
Отреагировал на эти слова сам Сазерленд. Он приподнялся на кушетке и спросил:
- И какого же сорта эта информация, инспектор Теллер?
- Мы хотели бы задать несколько вопросов вам и мисс Джонс.
Сазерленд улыбнулся.
- Ну что же, давайте, спрашивайте. Я уже пытался быть с вами совершенно откровенным, как, полагаю, и мисс Джонс.
Поскольку Теллер медлил с вопросом, в разговор включилась Сюзанна. Вспомнив свой опыт общения с Дэном Брейжером, она решительно объявила:
- Мы знаем о вашем участии в экспериментальных программах ЦРУ, а также о том, что об этом стало известно Кларенсу и он дал вам это понять.
Сазерленд, который успел уже слегка расслабиться, откинувшись на спинку кушетки, вновь резко выпрямился и переменил положение ног. Не поднимая глаз, он тускло проговорил:
- Это неправда, и вам, мисс Пиншер, это известно.
- Это факт, - произнес Теллер. - Но нам известно большее. Мы знаем, что верховный судья Поулсон был вашим пациентом и что это вы направили его на лечение в Санкен-Спрингс, в Делавэре.
- Послушайте… Я просто возмущен вашим бесцеремонным вторжением в сферу профессиональных секретов. - Сазерленд поднялся.
- Вашим пациентом был также и Дэн Брейжер, доктор Сазерленд, и именно из ваших досье ваш сын узнал правду о деятельности судьи Чайлдса во время войны в Корее, - быстро вставила Сюзанна.
- Будь они прокляты, эти досье, - Сазерленд нервно зашагал по комнате.
- Относитесь к этому более спокойно, - посоветовал Теллер. - Как все это связано с убийством вашего сына, можно пока только догадываться, но наша работа в том и состоит, чтобы все распутать и выяснить: куда ведут эти нити.
- Это ужасно, - внезапно нарушила молчание Вера Джонс.
- Действительно так, - подтвердил ее слова Теллер. - Заметьте, нас с мисс Пиншер никто из вас лично не интересует. Единственное, что мы хотели бы знать, так это кто убил вашего сына, доктор Сазерленд. И если предположить, что ваш сын шантажировал судей, что он владел информацией, необходимой для того, чтобы этот шантаж сделать подлинной угрозой, то мотив преступления достаточно очевиден.
Сазерленд, стоявший до этого спиной к Теллеру, медленно повернулся и четко, выговаривая каждое слово, произнес:
- Вы суете нос в личную жизнь людей. Я - врач. Мои отношения с пациентами определяются давно устоявшейся этикой и, я должен заметить, не выходят за рамки закона. Мои пациенты…
В этот момент в разговор вмешалась Вера. Совершенно очевидно, она лучше, чем доктор, владела собой.
- Все это к делу не относится. Если вы пришли сюда, чтобы задать нам какие-то определенные вопросы, пожалуйста, задайте их и уходите. Все остальное вас не должно касаться.
- Это вы так думаете, - сказал Теллер. - На деле же очень многое оказывается связанным с этим офисом и с теми папками, которые вы храните. И до тех пор пока эта связь существует, я намерен придерживаться намеченного плана расследования. Думаю, что мисс Пиншер меня поддержит.
Вера враждебно взглянула на Сюзанну:
- Разве вам нужен помощник, чтобы выразить ваше мнение, мисс Пиншер?
- Нет, мисс Джонс, обычно нет. Но этот случай - исключение.
- Вернемся-ка к нашей теме, - сказал Теллер.
- Я прошу вас покинуть кабинет, - произнес Сазерленд.
- Чуть позже, - спокойно сказала Сюзанна, не давая своим эмоциям выплеснуться наружу.
- Вы меня… - проговорил Сазерленд. - Вы вторгаетесь на чужую территорию, нарушаете неприкосновенность жилища… Мне что, позвонить…
- В полицию? - поинтересовался Теллер.
- Я на вас жалобу составлю, - пообещал Сазерленд. Его рука зависла над телефоном, но он медленно опустил ее. - Послушайте, Теллер, вы что же, серьезно верите, что мой сын шантажировал меня?
- Верим, не верим - это не наши слова, доктор Сазерленд. - Сюзанна говорила очень спокойно. - Мы сказали только, что убийство вашего сына каким-то образом связано с вами, его отцом, и с вашими занятиями. Какова эта связь, мы пока не выяснили. Однако учитывая ту информацию, которую мы имеем о судьях Поулсоне и Чайлдсе, а также о вашей связи с ЦРУ, логика наших рассуждений очевидна.
- Если вы позволите, - сухо произнесла Вера, поднимаясь, и направилась к двери.
- Пока нет, - отрезал Теллер. - Что вы можете сказать по поводу истории болезни Поулсона и Дэна Брейжера?
Сазерленд теперь выглядел гораздо более спокойным и самоуверенным. "Возможно, он и себе прописывал какие-нибудь транквилизаторы", - подумала Сюзанна.
- Ваш сын пользовался этими историями болезни? - спросила она.
- Конечно же, нет.
- А насколько надежно хранятся эти истории? - поинтересовался Теллер.
- Они хранятся очень надежно, - с полной уверенностью произнесла Вера. Сазерленд энергично кивнул головой.
- У вас есть какие-то сомнения относительно судьи Поулсона и Брейжера. Думаю, вы ошибаетесь. Ничем не могу вам помочь. В конце концов, это моего сына убили…
- Та-ак. Но смотрите, доктор, мы знаем, что Поулсон был вашим пациентом, и Брейжер тоже. То, что происходит между вами и вашими пациентами, нас не касается. Мы уважаем ваше право на врачебную тайну, даже не вдаваясь в то, какие такие проблемы принес вам Поулсон, что вам пришлось определить его на лечение в клинику. То же самое относительно и Брейжера. Единственное, что мы знаем, это то, что ваш сын кого-то очень здорово разозлил, вполне возможно, и Центральное разведывательное управление тоже, хотя ЦРУ, конечно же, не то учреждение, чтобы держать зло на вас. Кто бы ни был убийцей вашего сына, он пошел на это, скорее всего, чтобы избежать огласки тех фактов, которые ваш сын почерпнул в вашем же кабинете.
Воцарилось молчание.
- Уж вы нас простите, мисс Джонс, - наконец вымолвил Сазерленд.
Теллер и Сюзанна переглянулись, потом повернулись к Вере. Та стояла неестественно вытянувшись, держа руки по швам, а потом медленно подошла к двери, открыла ее и вышла.
- Мисс Джонс работает у меня очень давно, - сказал Сазерленд, когда ее уже не было в комнате. - Она очень предана работе, достойна и…
- И? - поторопила его Сюзанна. Сазерленд начал ей надоедать. Его сын был еще тот подарочек, но и отец непробиваем в своей непроницаемости, несмотря на смерть сына.
- Люди, подобные мисс Джонс, прекрасны, преданны, но иногда как бы чересчур застывшие, слишком уж бескомпромиссные в своих взглядах. В любом случае, я решился на то, что она едва ли одобрила бы, да я и сам еще не до конца уверен в своей правоте. Что ж, время от времени приходится поступаться чем-то. Итак, вы обнаружили, что Джонатан Поулсон, председатель Верховного суда Соединенных Штатов, был какое-то время моим пациентом. Также вы узнали, что Дэн Брейжер тоже лечился у меня, и мы, естественно, касались его отношений с другим судьей. Что ж, как бы мы ни старались, определенные факты становятся-таки достоянием других.
- Дэн Брейжер нас сегодня меньше интересует, а вот о судье Чайлдсе хотелось бы услышать побольше, - вмешалась Сюзанна.
- Да, мисс Пиншер, я вас понял… Кстати, хотя ваша информация о том, кто входил в число моих пациентов, и верна, с Кларенсом вы явно промахнулись. Я хочу сказать, что даже при самом большом желании заглянуть в мои досье он едва ли мог это сделать. Они очень тщательно хранятся. Существуют два отдельных набора ключей к сейфу с документами: один из них хранится у меня, второй - у мисс Джонс.
- У мисс Джонс? Это интересно, - заметил Теллер.
- Прошу вас, не нервничайте. Вы же ее видели. Она больше моего заботится о секретности.
- У Кларенса и мисс Джонс был роман? - отрывисто спросила Сюзанна.
- От смешного вы двигаетесь к абсурдному. Даже если так, она все равно не показала бы досье… Никому… Я могу полностью доверить ей свою жизнь, заявляю вам это как врач, профессия которого заключается в познании психологии человека. Она слишком дорожит такими вещами, как честь и искренность, чтобы изменить им. Правда, не всегда ей это на пользу, но какова есть. Зато и мне и моим пациентам эти качества на руку, и бывшим, и нынешним… Но, как я уже говорил, я собираюсь несколько отклониться в сторону с тем, чтобы помочь вам сконцентрировать свои усилия в более продуктивных сферах. Я вам покажу досье мистера Брейжера и судьи Поулсона.
Теллер и Сюзанна переглянулись, еще не веря до конца услышанному.
- Я вижу, вы удивлены? Не стоит. Я действительно хочу на деле помочь вам. Итак, я вам только покажу досье, читать же вы их не будете. Вы увидите, что они существуют. Вы убедитесь, что они в целости и сохранности и, таким образом, никак не могли быть замешаны в смерти моего сына.
Сазерленд соединился по телефону с Верой и сказал в трубку:
- Прошу вас, принесите мне истории болезни Дэна Брейжера и Джонатана Поулсона.
Было совершенно очевидно, что Вера не горит желанием выполнить данное поручение, так как ему пришлось повторить еще раз, более требовательно:
- Я прошу вас лишь сделать то, что я сказал, мисс Джонс. Благодарю вас.
Вера внесла две толстых папки-скоросшивателя. Лицо ее выражало явное недовольство. Не говоря ни слова, она протянула папки Сазерленду и вышла из кабинета. Первой лежала история болезни Брейжера.
- Вот, - Сазерленд вынул из папки машинописные листы и разложил их на журнальном столике, - здесь все: все мои записи и наблюдения, мои замечания относительно лечения и сведения о том, как оно протекало, а также копии моей переписки с другими врачами. Случай мистера Брейжера не был уж очень сложным. Конечно, потеря ноги - серьезная травма, и такой пациент нуждается в психологической помощи. Моя помощь заключалась в том, чтобы дать ему установку, согласно которой он должен был бы преодолеть свой физический недостаток и продолжать жить полноценной жизнью, тем более что его живой и творческий ум тому подмога.
- Не слишком-то он преуспел, - заметила Сюзанна.
- Печально слышать, хотя это, возможно, лишь ваше личное мнение, мисс Пиншер. Ну хорошо, достаточно о Брейжере. Все на месте, все в полной сохранности. Даже страницы в том же порядке, как я их положил. Совершенно ясно, что мой сын даже не касался их, не говоря уж о каких-то более серьезных действиях.
- А его комментарии о судье Чайлдсе тоже в этой папке? - поинтересовалась Сюзанна.
- Это хороший вопрос. В конце концов, вас интересует именно это. Да, эти комментарии здесь есть, взгляните-ка сами.
Он выбрал из груды листков три страницы и повернул их на столе так, чтобы Теллер и Сюзанна могли видеть их. Вверху на каждой странице большими буквами было напечатано: СВЯЗЬ ЧАЙЛДСА С КОРЕЕЙ. Но едва Теллер и Сюзанна склонились над столом, чтобы получше рассмотреть эти материалы, Сазерленд быстро вложил их в папку.
- Простите, но я ведь предупреждал вас, что, если вы попытаетесь их прочесть, я не стану более иметь с вами дело. Итак, что касается судьи Поулсона…
Он открыл вторую папку и намеренно небрежно рассыпал страницы по столу. Теллер уже собирался о чем-то спросить Сазерленда, но внезапно лицо доктора напряглось. Он через силу улыбнулся, собрал листки и вернул их в папку.
- Вы удовлетворены?
- Полагаю, мы должны сказать "да".
- Я думаю, что, показав вам эти досье, я продемонстрировал не только свою готовность, но и желание сотрудничать с вами. - Он встал, опираясь рукой на сложенные на столе папки. - А теперь я вынужден попросить вас уйти. Как вы могли убедиться, истории болезни, которым вы придаете столь важное значение, находятся здесь. Я должен быть уверен, что все, что я вам показал, все материалы останутся между нами. Надеюсь также, что вы оцените конфиденциальность наших отношений.
Теллер и Сюзанна обменялись рукопожатием с доктором и вышли из кабинета. Они прошли через комнату, где, положив руки на стол и глядя прямо перед собой, сидела Вера. Казалось, она не видит и не слышит их.
В Чеви-Чейз они приехали на машине Теллера. На обратном пути Теллер спросил Сюзанну:
- А ты заметила то, что заметил я?
- Да. Во всяком случае, я так думаю. Когда Сазерленд просматривал историю болезни Поулсона, его что-то встревожило. Это продолжалось не больше минуты, потом ему удалось взять себя в руки, но что-то его поразило. Может быть, разгадка в том, что страницы в папке Поулсона отличались от тех, которые были в папке Брейжера. Правильно?
- Продолжай, продолжай. Пожалуй, мне стоит взять тебя на службу в полицию.
- Так вот. Страницы в папке Поулсона выглядели так, будто они были напечатаны в один присест. Страницы же из истории болезни Брейжера не такие; там видно, что записи производились в течение длительного времени. Может быть, Кларенс похитил оригиналы, а честная и преданная мисс Джонс напечатала эти данные еще раз.
- Думаю, что ты права. А если так, то Сазерленд действительно сегодня впервые заметил эту подмену. Он совершенно точно был потрясен, несмотря на то что, как ты успела заметить, быстро справился с собой.
В то же время в Чеви-Чейзе доктор Честер Сазерленд медленно поднялся с кушетки и подошел к рабочему столу. В течение десяти минут он внимательно просматривал историю болезни Джонатана Поулсона. Вера хотела было войти к нему сразу же после ухода Теллера и Сюзанны, но Сазерленд протестующим жестом остановил ее.
- Позвольте мне объяснить…
- Идите, Вера.
Она вздрогнула и застыла за своим столом, когда Сазерленд открыл наконец дверь.
- Я сделала то, что обязана была сделать.
- Черт, - он зло запустил папками через комнату: крайне нетипичный для психиатра поступок. - Где оригиналы?
- Я не знаю.
- Вы же сказали, что он вернул их вам.
- Я солгала.
- Вы понимаете, в какое вы ставите нас положение?
- Они заметили подмену?
- Не думаю, хотя я в этом не уверен.
- Зачем вы вообще показывали им эти папки? Это был глупый шаг.
- Я хотел, чтобы они наконец убрались. А кроме того, я только показал папки. У них не было возможности заглянуть в материалы.
- Тогда и не о чем волноваться.
Сазерленд подобрал папки с пола и положил их на стол.
- Надеюсь, вы правы, - сказал он. - Хотелось бы только…
- Хотелось бы, доктор, повернуть время вспять. И вы, и я все бы за это отдали.
Глава 32
Лори Роулс сидела за своим письменным столом в кабинете судьи Коновера, прижимая щекой к плечу телефонную трубку.
- Да, я понимаю, - говорила она собеседнику. - Да, это прекрасные новости. Я немедленно всем сообщу. Благодарю вас.
Она повесила трубку и стала набрасывать в желтом судебном блокноте очертания домика. Дорисовав трубу, из которой к верхнему краю страницы подымался тонкий завиток дыма, она взяла трубку и набрала номер верховного судьи Поулсона. К телефону подошла его секретарша.
- Карла, это Лори Роулс. Мне нужно сейчас же поговорить с судьей.
- Он занят, Лори. Просил его не беспокоить.
- Думаю, что меня он захочет видеть. Мне нужно обсудить с ним очень важные вещи, касающиеся судьи Коновера и голосования по делу об абортах.
- Кстати, как там Коновер? - спросила Карла. - Есть новости?
- Никаких изменений. Пожалуйста, скажите судье Поулсону, что мне нужно всего минут десять, не больше.
Некоторое время спустя Карла вернулась к телефону.
- Лори, заходите прямо сейчас, но только, ради всего святого, не затягивайте разговор.