Глава 7
Как просто женщину завести. Один звонок. Пара слов. Пока дошла до кабинета, настроение испортилось окончательно. Ей неприятен был этот человек. Её утомляли, а больше раздражали разговоры с ним. Что это за общение: упрёки за упрёками, колкости и шипы. К тому же он пытался подчинить её себе, а она не выносила любого подчинения кому бы то ни было. Честнее и спокойнее с этим типом не общаться совсем… и не думать о нё совсем… Она быстренько нашла о чём другом думать её голове - учебные стрельбы. Ей не хотелось верить в умысел. Она искала оправдание. Возможно, хотя маловероятно, произошла ошибка. Но какая к чёрту, может быть ошибка, когда речь идёт об стрельбах боевыми ракетами?! Это всё больше похоже на какой-то заговор. "Тогда… - сердце ухнуло. - А что, если никакая это всё же не авария и Долгова убили?" От этой мысли стало страшно. Она зябко передёрнула плечами. Опасно. "Телефонист" прав. Но книга - это не поход в милицию или прокуратуру. Кто узнает? А выйдет - их руки будут коротки. Чёрт, запуталась совсем. Поход к командующему ясности не прибавил. Разговор получился на редкость бездарным. Прошибить его не удалось. От газетного варианта он не отошёл. В конце посоветовал не лезть и заняться чем-то иным. Она поблагодарила. Этикет требовал расшаркаться. С самого начала генерал заявил, что время его ограничено и уделить ей он может всего лишь несколько минут. И он выразительно показал на часы, давая понять, что аудиенция окончена. Да она высидела в его приёмной три часа. Жаль было вытраченного времени. Но на нет и суда нет. "Будем искать!" - улыбнулась она словам известного героя.
Сегодня работа вообще неожиданно даже для неё застопорилась. "Оно может и не так уж неожиданно. Как не крутись, а материала не хватало. Ситуация аптечная - либо фантазируй и сочиняй, либо встречайся с людьми и именно с теми, с которыми Семён служил и выводи картинку. Нужны те, кто был рядом с ним на тех последних стрельбах. Данька забрал его записную книжку. Там должны быть непременно телефоны этих людей. Пойду, спрошу". Закрыв "ноутбук", она потянулась, зашла на кухню за бананом и мурлыкая откуда-то из юности привязавшуюся песню, толкнула в его комнату дверь и проглотила вместе с куском заморского фрукта язык. За столом, с паяльником в руках, сидел Никита и чего-то там вертел и не только менял, но и паял для сопевшего рядом Даньки. Лена, которой некстати пришлось внезапное появление в доме постороннего человека, застыла в раздумье. Конечно, увидев в своей квартире вновь этого ненормального, она была ошеломлена. Ещё бы, неизвестно кто сидит себе с её сыном. Она считала, что он ей совсем не нравится. Правда, это было совершенно несправедливо, потому что она его совсем не знала. Ну или почти совсем. "Вот это номер!" Похоже, их подходы с Кушниром к одному и тому же углу не совпадают: она видеть его не желает, а он вон тут как тут. Её терпение иссякло. Ведь это было её терпение. В ней всё бурлило. Она б сейчас точно взлетела как, воздушный шарик и лопнула там, под потолком. Ась?!
- Ма, ты чего? Случилось что ли что?
- А на что это похоже? - выдохнула она. - Ты мне ничего не хочешь сказать?
Лена и сама не могла бы себе ответить, что именно её настораживало и восстанавливало против "телефонщика", словно какое-то чувство подсказывало или настраивало. А тем временем Данька тянул:
- Ну я не знаю. Чего ты прибежала то? Моргаешь опять же напряжённо, вроде как не в себе, - бесцеремонно заявил он.
Она как рыба похлопав губами, наконец, пришла в себя.
- Он тут что делает? - ткнула Лена пальцем в парня, совершенно не обращающего на неё внимание. Тот даже не усмехнулся: сидел и спокойно смотрел перед собой.
Данька не понимающе, чего мать с него хочет, пожал плечами.
- Компьютер помогает мне усовершенствовать, а что?
Не возмутиться было просто невозможно и она воскликнула:
- Он же по телефонам мастер.
- Одно другому не мешает, ты нас отвлекаешь. Тебе вообще-то чего? - проныл он раздражённо. Оторвала от дела. Расспрашивает. Оно ей надо…
- Записную книжку отца, - повысила она голос на полтона.
Сын вопрошающе уставился на неё:
- Зачем?
- Давай, и без разговоров. Почему это я, интересно, перед всеми должна отчитываться… - Ещё на полтона повысила она голос, поглядывая недобро на "телефониста".
- Потому что ты женщина и запросто можешь во что-то влететь. - Подал разлюбезный сынуля ей с назиданиями измочаленную книжечку.
О! У неё аж перехватило дыхание.
- Это твоё влияние, твоё, - подскочила она, моментально заведясь к "телефонисту".
Никита даже глазом не моргнул. Сидел себе.
- Да здесь я, здесь, - отозвался он, вызывающе рассматривая её. - К тому же не глухой. Зачем же так кричать. О! Раз ты отлепилась от своего чемоданчика, будь умницей, пойди, сочини ужин. Мы тут ещё долго проколупаемся. Захочется пожевать. - Убирая ящик с инструментом из-под её руки, посмотрел на неё невозмутимый женским выбрыком Кушнир.
- Что ты сказал? - Задохнулась Лена, тряся перед его носом, недоеденным бананом. - Что ты сказал?
Она видела, он не шевелился, но напрягся и всё-таки по изменившемуся лицу поняла, что его - таки проняло.
- И не ори так, перепонки лопнут, - вдруг прошипел он и, изловчившись, откусил под самую ладошку фрукт в её руке и поработав челюстями расплылся в довольной улыбке.
"Как? Что? Как посмел?" - обомлела, побагровев она. Некоторое время она даже молчала, буравя своими гневными глазами пожарищами его лицо. Молчал и он стараясь выглядеть как можно невозмутимее и настойчивее. Вечно такое кино продолжаться не может. Она сдалась первой нарушив молчание:
- Охаметь до такого?! - покрутила она пальцем у виска, заходясь праведным гневом и не найдя что ещё лучше этого сказать такому нахалу. Её всегда злила человеческая самоуверенность, а у этого носорога, она просто зашкаливала. Но надо же, как они быстро с Данькой спелись и действуют заодно. Пусть одна против двух, но отмолчаться она не могла. - Какая речь. Какое воспитание. Какой ты пример показываешь ребёнку.
Её сварливость Даньку изумила. А у Никиты от непонимания сошлась складками кожа на всегда гладком лбу, и запрыгали изумлённые чёртики в глазах.
- Да ладно, мам, - влез Данька, беря телефониста под защиту. Вообще-то, он долгое время только поглядывал в их сторону да бровями играл, но помалкивал, а тут задело за живое:- Не всерьёз же… Шуток что ль не понимаешь.
Но тот одним взглядом приказал ему помолчать и пошёл в атаку сам:
- Где ты тут ребёнка нашла… Глаза полезно раскрывать хоть раз в год, - не прекращая работы и не отвлекаясь от дела, промычал он ей, дожёвывая оттяпанный у неё банан. - Принесла бы ещё, проголодался.
- Что? - зашлась опять Лена. - Что, что?
- Мяса пожарь, - недовольно добавил уже к заказанному Никита. - Только не до корки… Не люблю. И постарайся не отравить… Соль - яд.
"Как, как…" У Лены удручённо вытянулось не только лицо, а, как дополнение к набору эмоций задзинькало в висках и зачесались руки. Разве можно с этим человеком серьёзно или вообще как-то разговаривать? Поняв, что ещё чуть-чуть и она лопнет как мыльный пузырь, разразившись тут бранью точно базарная баба или ещё хуже расплачется.
- Чтоб больше его здесь не было, - махнула хвостом она, при нервном беге за дверь. Да, вырвалась она из неё со скоростью метеора. Пробежавшись до кухни, всё же подумала: "Странно, но я почему-то не то чтобы совершенно не удивилась такому его поведению, а совсем немного, иначе бы монитор вместо шляпы торчал у него на голове". Ведь она даже уже за дверью слышала, как он пробурчал:- "Выдержки ноль. Поэтому в твоих детективах сплошные трупы. Они просто сгрызли друг друга".
Данька посмотрел на его сердитый вид и рассмеялся. "Вот даёт!" На всякий случай выглянув за дверь, не стоит ли там мать, он повернулся к колдующему над блоками Никите:
- Расскажи-ка, отроку, с чего ты её так доводишь? То цирк с цацками устроил, то с телефоном вон… Акция на дверь тоже твоя работа?
Никита замерев помолчал. Затем, отходчиво улыбнувшись, поднял руки вверх и проворковал баском:
- Как догадался?
Его хитрющие глаза превратились в щёлочки.
Вздёрнутый нос паренька говорил о том, что, мол, не лыком шит. В довесок Данька самодовольно хмыкнул:
- Обижаешь!.. Что тут догадываться то, если на тебе спортивный костюм с кроссовками по цене малогабаритной тачки, а ты с нами возишься. Я что слепой…
Никита отполз на кресле от стола с компьютером, повертел в пальцах тонюсенькую отвёртку.
- Вот ты постороннее лицо заметил, а она нет. Несколько раз меня до телефона видела. Совсем недавно было. Раз слесарем приходил, раз посыльным. Лицо запомнить не удосужилась. Даже, было дело, в ресторане сидели. На бандероли с цацками адрес своей конторы поставил, думал, нюху хватит зайти. Ага, сейчас… Подкатила, потопталась и поехала. Из лужи окатил с ног до головы, прикинул, по номеру колёс найдёт. И не пикнула. Детективы ведь сочиняет, соображение должно быть. Память на лица. Накалывания ситуации… Ноль. Тебя б не завело?
Данька рассмеялся, ему было смешно от сердитого вида парня, от недогадливости совершенно простой ситуации матери, от появления рядом друга…
- Цветы в корзине из той же оперы?
Никита не отпирался.
- Ну. А результат? Не пойму, как она их пишет, если под ногами ничего не замечает. Сначала решил - святая простота, потом и не знаю уж на что думать.
- У тебя криминальный талант, классно провернул всё, - заметил Данька.
- Похоже, это можно счесть за комплимент, - спрятал улыбку в уголках губ он. Его глаза от смеха превратились опять в щёлочки.
- Имей ввиду, у неё на тебя большой зуб.
Кушнир с интересом посмотрел на паренька.
- Да?! Меня не укусишь. Жёсткий я. - Никита надеялся, что убеждённость в его голосе прозвучала натурально. Подумав, туманно добавил. - Разберёмся.
Но Даньке интересна была ситуация от сих и до сих. Поломавшись, он спросил:
- Только скажи честно. Тебе, зачем это надо? Книжки её не нравятся, так это на любителя, не читай и не покупай? Она героиня точно не твоего романа.
Никита, подкатив опять к столу, со вздохом заявил:
- Допекла её детективная бредятина. В жизни такого киселя, каким она напихает сюжеты, не бывает. Вот и завёлся. Решил устроить ей настоящий детектив, чтоб задумалась немного. Такое пишет, такое… В общем, начало получилось…
- Со слесарем на все руки и цацками, - хохотал перебивая его Данька. - Мать рада была страх. Аж пчелой летала и без моторчика, пока пропажу золотых вещей не обнаружила.
Никита заинтересованно спросил:
- Что тогда?
Данька, не удержавшись, похихикал прежде чем сказал:
- Был рёв. Ты ткнул её в самое больное место. Она их обожает, запросто может на ладошке разложить и рассматривать, особенно с изумрудами… А ты взял и осиротил её. До тяжёлой и изнурительной болезни всего шаг оставался.
- Что ж в милицию не заявила, - хитро сощурился он.
Данька подрыгал ногой.
- Ты ж не дурак на то и рассчитывал. Смеяться будут. Обвел мошенник вокруг пальца детективщицу. А наши пинкертоны всё едино не найдут. Всё-таки не пойму, зачем тебе мою старую надо донимать? Да, и с чего вдруг, ты помогать нашей семейке стал? А не твоя личность случаем нам этот цирк устроила?
Никита нахмурил брови. Они у него сошлись на переносице в хорошую ямочку.
- Это ты не подумавши, сказал.
Данька, как всегда при сомнениях почесал затылок и согласился с тем, что погорячился.
- Похоже так, откуда у тебя ключи… тут явно орудовали другие любители детектива. Так что ты придумал для матушки, извини, перебил я.
Никита раскрывал свой сценарий.
- Ну вот. Сочинил я второе отделение этого спектакля, договорился, с мужиками отключили ваш телефон, как полагается мастеру, прихожу с большим желанием посадить её в калошу. Бац! А у вас такой погром, что и детектива уже никакого дополнительного ей не требуется, лишь бы выплыла живой из того, что есть. Решение принял сразу же, можешь считать автоматически или на ходу. Такова картинка. Так сказать, с пылу жару жаль стало, решил помочь…
Данька поцокал языком и потрепал головой. Вероятно эмоции, как иголки у соломенного Страшилы лезли при нагрузке наружу.
- Ну, это у тебя времени свободного получается вагон, раз хватает так развлекаться, - хекнул он. - Это же надо!
Никита, выгибая спину, поиграл мощными плечами.
- Не то чтоб вагон. Просто заело. Все ахают, охают, Долгова, Долгова…, а прочитал мура. Она того детектива носом не нюхала. Решил прийти посмотреть, ошибаюсь или нет.
- И что? - взъерошился Данька.
- Практически сразу в точку попал. Она даже не заметила что у слесаря под камуфляжем туфли по цене мягкого уголка. А я страшно переживал из-за такого прокола. Руки чистые и швейцарские часы на запястье. По всем правилам она должна была на это в первую очередь обратить внимание. По ходу уже рабочие перчатки натянул. К тому же мы до этого встречались. А ей, как по барабану. Вот и заело.
У Даньки от хихиканья выскочила икота. Он посмеивался и икал. "Ик-к. Ой!" Выглядело это забавно. Оба посмеивались, но разговор продолжали.
Данька принялся с азартом раскручивать парня:
- Решил разбудить в ней зверя. Надо сказать тебе это удалось. С цирком понятно. А как ты с работой слесаря справился. Это же не хухры - мухры, а сделал всё комар носа не подточит. Мать на седьмом небе была?
Никита в задумчивости поскрябал отвёрткой висок, словно решая говорить или нет.
- С этим вопросом как раз нормально. Профессию ту изучил, хоть и по принуждению, но до азов. Три года лагерей.
- Ты что действительно вор? - опешил Данька. Икота от испуга враз исчезла. - А что ж про фирму заливал? Ой, икота пропала…
Никита принялся хохотать, насмеявшись и вытерев глаза, сказал:
- Что, мораль мне собрался читать? Успокойся. Не вор. Сидел за драку. Поехали по молодости на юг отдыхать с друзьями и по пьяному делу влезли в мордобой. Серьёзные дяденьки по - серьёзному и учили. Они считали так правильно и в самый раз. Вот за это время я и взялся за себя. Институт доканчивал уже позже. Параллельно раскрутился. Ещё учился…
У Даньки от удивления вытянулась шея. "Надо же!" Он осторожно спросил:
- И сколько тебе?
- Тридцать два.
- Ничего себе! А в компьютерах откуда так клёво разбираешься?!
Никита пожал не хилым плечом.
- Хобби, ставшее бизнесом. Я этим всем торгую. Сервисные центры, тоже мои. С малого начинал. Умением и хребтом, а не шарой взял.
У Даньки горели огнём глаза. Но реальность переборола восторг и он, почесав макушку, отдав дань изумлению, попросил:
- Ничего себе! Слышь… Ты мать оставь в покое. Она вообще-то спокойная, даже инертная. Подруг не имеет, потому как не склонна к откровенности. Опять же, делиться своими проблемами не имеет привычки. Так что с какого боку ни посмотри - ангельская женщина, а с тобой срываться начала. Допёк ты её. А её возраст, как ни как, уже не для нервных перегрузок. Волнуюсь я.
Никита, покрутил свою ладонь, словно первый раз её видел, потом помучил нос, переложил платок из кармана в карман и не найдя ещё что бы сделать, спросил:
- Что так никогда и не кричала, а на отца?
Оторвавшись от журнала, который он листал, отрок помотал головой.
- Никогда. Он её долбает своей армией или политической важностью момента, а она молчит. Никогда не выходила из себя и не повышала голоса. Честно тебе говорю, чтоб ссорились, не помню такого. Нет, точно никогда. Мать такая штучка, если она обижается на кого-то, то просто перестаёт говорить.
Никита подсунул кулак под щёку и, пристроив локоть на край стола, спросил:
- И как же вы в таком разе общались?
Данька тут же раскрыл секрет общения и тайных тропинок к матери.
- Для меня её молчание сигнал на сообразиловку, включаю мозги и гадаю, на что она обиделась. Главное меры вовремя принять. Поэтому непонятно чего она на тебя так шипит.
- А для отца? - не слушая парнишку, спросил он.
- Тот не воспринимал её никак…
- Как это?… Что совсем?
Данька вздохнул и уткнулся в монитор. Помолчав нехотя, но выдавил:
- Для него на первом, втором и третьих местах была работа. Семья по упрощенной схеме проходила: кормили, стирали, отдыхал… Всё прочее он не замечал.
Он кивнул, давая понять, что иного ответа и не ожидать.
- Интересное кино. С чего же разбежались то, если причин для ссор не было?
- Спроси чего-нибудь полегче? - вздохнул он. - Впрочем, они и не разбегались. Просто он не поехал с нами в эту квартиру и всё, - развернулся он к настырному парню не понимая, зачем тому это?
Но Никита не собирался приостанавливать познавательный разговор.
- Да?! И отчего ж так-то.
Скрепя пришлось вводить в туманные семейные тайны. Данька заметил себе: "Не хочу, а покоряюсь, что за магнетизм…"
- Как мне кажется, я, конечно, могу ошибаться, просто он не мог стерпеть, что мама больше зарабатывать стала, ещё и квартиру купила, до её книжек кормильцем был он. Он всегда считал себя главным и зацикливался на этом. Вот и всё.
- И мать безропотно соглашалась с той ролью?
- Вот видишь, ты сам всё знаешь. Даже не пикнув. Хотя я видел, как её коробит от этих его заносов. Умный мужик был, но вот такой домострой в нём присутствовал. Отец постоянно рассказывал, что мы живём в его квартире и на его деньги. Мне, кажется, она, поэтому первое что сделала - это купила, по случаю, большую жилплощадь и тут же организовала себе кабинет, а то писала свои книжки при кухне.
- А он не поехал на эту её жилплощадь? - уточнил Никита.
Данька привычно мотнул головой.
- Не поехал…
Никита вынужден был согласиться с его доводами.
- Похоже, ты прав его зацепило. С сильными мужиками такое бывает. Популярность - это серьёзное испытание. - Помедлив он задал ещё один вопрос:- Он её обижал?
Данька широко развёл руками.
- Нет, даже не ругались, полушёпотом разговаривали.
- Даже когда разъехались? - уточнил Никита.
- Угу.
Но Никита по прикидам Даньки не отстал, а принялся к его неудовольствию копаться:
- Странные отношения. Она что не переживала, не плакала, любимый мужчина как ни как?
- Я ж тебе говорю фригидная она. Спит себе, да книжки сочиняет.
Кушнир отчего-то разозлился:
- Чушь какая-то. Живой же человек. - И тут же постарался выяснить:- Может, у неё кто-то был на стороне, ты просто не знаешь?
- Когда, если она всё время дома торчит. Ты понимаешь, эта её писанина - она застит весь свет. Думаешь, она по-настоящему ещё о чём-то думает. Да и не видит вокруг ничего, точно тебе говорю. Утром вскочит покормит меня, перекусит сама, если догадается и что под руку подвернётся, - и писать. День пишет, вечером пишет, ночь всю напролёт пишет… Мне кажется она без меня и есть-то забывает. Все мысли в книгах…
- Ну куда-то она ходит? Перемещается во времени и пространстве?… К подругам? В театр, например? - продолжил пытку Кушнир. Его затылок был закинут к спинке кресла, а ноги упирались в подставку. Глаза держали Даньку.