- Надо еще посмотреть место для тайника. Я реально не вижу связи, и даже не вполне рассчитываю на Дэвида. Все надо подготовить заранее и обо всем договориться, - заметила Джин.
- Похоже, в Тель-Авив мне уезжать рано. Придется еще остаться здесь. Буду получать от тебя сообщения и передавать начальникам, - задумчиво сказал Красовский, покачав головой.
- Да, - подтвердила Джин и повернулась к компьютеру. - Я пока подготовлю сообщение Дэвиду.
"Великий Герцог Черному Орлу"…
Ответ из Эль-Кута поступил спустя два часа, когда Алекс и Светлана уже уехали в горы. Сфотографировавшись на фоне раскидистой яблони в саду напротив полицейского участка, Джин взяла со Светланы слово, что она сообщит ей о реакции на фотографию, если, конечно, таковая поступит.
- Хотя бы скиньте эсэмэс, - попросила она. - Мне важно знать все, даже самую мелочь.
- Не волнуйтесь, звякну. Если уж у меня свой адвокат имеется и в доме Амина мне мучиться не больше двух дней, я с ними цацкаться тоже не буду, - беспечно ответила ее собеседница.
- Вы, Светлана, пожалуйста, будьте осторожны, - серьезно предупредила ее Джин. - Вы говорите, ваш муж учился в Институте Патриса Лумумбы, в России? Там часто вербовали агентов КГБ. К тому же он не работает, а средства на жизнь где-то получает…
- Он говорит, вроде как друзья помогают. Черт, даже и в голову никогда не брала… - Светлана явно растерялась.
- А что это за друзья? - сосредоточенно спросила молодая женщина.
- Да я не спрашивала никогда. Мне раньше-то до фени все это было. Ведь может быть, гаденыш… - произнесла ее собеседница, озабоченно потерев лоб.
- Ведите себя крайне осмотрительно, старайтесь, чтобы ваш муж не получал лишней информации о наших с вами контактах. Мы лечим Мишу, но не более того. Это, конечно, предосудительно, по их мнению, лечиться у израильтян, но все-таки лучше, чем сотрудничать с израильской разведкой.
- Точно, - вздохнула Светлана.
- Нам, я думаю, надо проверить хорошенько этого Амина аль-Сармини, выпускника Института Патриса Лумумбы, постоянно безработного. Хорошенько изучить все его контакты. Во всяком случае, взять на контроль. Как бы он нам все дело не испортил, - задумчиво произнесла Джин, повернувшись к Алексу.
- Вы что, думаете взаправду, что мой тюфяк на КГБ работает? В голове даже не укладывается, - недоверчиво заметила Светлана.
- Не знаю, но исключать ничего нельзя. Не на КГБ, так на сирийские спецслужбы. Впрочем, на территории Сирии действуют постоянные русские разведывательные базы, которые координируют общую деятельность, - спокойно сказала Джин.
- Я, пожалуй, этого Амина изолирую на время твоего перехода, пусть посидит в участке, - неожиданно предложил Алекс. - За что? Поводов найти можно сотню. Он принимал участие в демонстрациях в поддержку Асада, которые не были санкционированы местной администрацией? - спросил Красовский у Светланы.
- Да, каждый день на какие-то пикеты бегает. Главный оратор там. Кричит громче всех, - кивнула она.
- Вот там его и возьмем. Посидит пару дней, отдохнет. Заодно все про него и выясним, - решил Алекс. - Мне это небезынтересно. Когда выйдет, наша авантюра уже будет завершена. Ладно, поехали, скоро уже темнеть начнет. Садитесь, Светлана, в машину, - сказал Красовский, взглянув на часы.
"Сообщаем, что ваш план вполне может быть осуществлен и даже одобрен, но в связи с особым моральным аспектом, который рассматривался нами отдельно, командование не настаивает на его исполнении. Решение советуем принять Черному Орлу лично. Также сообщаем о наличии местной поддержки только в Дамаске. При вашем положительном решении сообщим все необходимые координаты",
- писал в сообщении Дэвид.
Прочитав сообщение шефа, Джин лишь устало опустила голову на руки. Все, как она и предполагала. В Даре связи нет. С гибелью единственно верного человека вся сеть развалилась, так как никто не знал ее членов, кроме него самого, и никто из помощников не был осведомлен о контактах с Эль-Кутом. Это делалось в целях секретности, а сыграло роковую роль. В результате американскому разведчику, забрасываемому в Дару, не на кого опереться. Придется действовать самостоятельно. Запасного варианта нет, ведь он был провален службой военной разведки Сирии, возглавляемой зятем Башара Асада, генералом Асефом Шаукатом еще в прошлом году. Тогда основной агент чудом избежал ареста, но его все равно настигли спустя некоторое время. Глупо было предполагать случайность автокатастрофы на пустой трассе, в которой он погиб. Не исключено, что его добили на месте, причем уже после того, как машина слетела в кювет. У израильтян, похоже, в Даре тоже пусто. Во время вынужденного молчания Дэвид связывался с "Моссадом" для поиска общих точек опор, но, судя по всему, все это опять закончилось ничем. С одной стороны, координаты в Дамаске важны, и все эти люди, завербованные или внедренные с огромным трудом, просто на вес золота. С другой же, до Дамаска весьма трудно добраться, а на местный Интернет или мобильные линии рассчитывать никак не приходится. В Сирии все высокие технологии безнадежно устарели. В Интернет можно заходить только с помощью модема, да и тот еле-еле работает. Распространен такой допотопный вариант только в крупных городах, а в Даре, захолустном населенном пункте на южной окраине Сирии, наводненной иракскими беженцами, Интернета вообще нет. Ну, и поскольку все оборудование давно отстало от передовых технологий, то у этих линий нет никакой защиты. Они все находятся в руках спецслужб, а любое сообщение беспрепятственно сканируется и анализируется. Значит, и разговоры Снежаны со Светланой могут быть известны определенным лицам. Правда, у Светланы израильский оператор, поэтому линия защищена от прослушки. Джин хотела надеяться, что сирийцы все-таки не знают о тайной тропинке в Голанах, где их соперники собирались поместить тайник, и не поставили над ней контроль.
Среди сирийцев, живущих в израильских Голанах, у Асада имелись свои агенты. Этот факт нельзя было игнорировать. В Сирии добрая половина страны являлась агентами спецслужб. Хотя, как знала Джин, сейчас на Голанах не так просто внедрить или завербовать человека. Полиция и агенты "Моссада" строго следят за этим. Каждый новичок у них на контроле, причем его по сто раз проверяют и перепроверяют. Исключительный случай представляли собой давно, еще до войны Судного дня, законспирированные агенты. К примеру, как этот Амин, который мог оказаться "подсадной уткой".
Положение Джин в Сирии точно будет отличаться от ее же пребывания в Иране. Там у молодой женщины была миссия Красного Креста и мандат этой организации, фактически предоставлявшей ей международный дипломатический иммунитет. В наличии было и высокотехнологичное оборудование, напичканное новшествами, установленными специалистами "Моссада". При помощи этого оборудования она могла поддерживать контакт с Дэвидом.
В Сирии же предстоит действовать старыми, дедовскими методами, которые использовались со времен Второй мировой войны, а то и раньше. Речь шла об использовании всякого рода тайников. Пока, кроме Светланы и Алекса, у молодой женщины даже нет помощников, которые могут эти тайники проверять. Еще неизвестно, кто будет доставлять туда информацию, если Джин не удастся найти общий язык со Снежаной. Говоря простецким языком, ее миссия состояла в том, чтобы сунуть голову в пасть дамасскому льву - шефу сирийской разведки генералу Асефу Шаукату, и ждать, пока он ее откусит. До того как это произойдет, Джин успеет хотя бы послать несколько сообщений Дэвиду с координатами той самой базы в Даре. Это и есть ее единственный шанс на успех - выполнить задание, ради которого ее засылают. Ради такого стоило идти на риск. Хотя обстоятельства и не сулили ничего хорошего, но долго раздумывать не было возможности. Молодой женщине вовсе не нужно принимать решение, так как она давно уже его приняла. Зачем иначе Джин затевала все это дело со Снежаной?
"Черный Орел Великому герцогу. Считаю возможным переход границы. Намерена осуществить в ночь на пятницу. Связь пока через начальника здешнего полицейского участка. О любых изменениях в процессе подготовки буду сразу же информировать. Приготовленная легенда не подходит. По ходу буду формировать новую уже самостоятельно".
Вот и все. Сообщение ушло, и теперь отступать явно некуда. Закрыв почту, Джин подошла к окну. Заходящее солнце тонуло в голубоватых перистых облаках, видневшихся над покрытыми густым лесом холмами. Завтра она будет смотреть на него совсем с другой стороны.
На компьютере послышался характерный короткий щелчок - пришел ответ. Джин подошла и взглянула на экран. Так и есть - вот и сообщение от Дэвида. Она открыла письмо.
"Великий герцог Черному Орлу. Переход подтверждаем. Легенду оставляем на ваше усмотрение. Командование просит вас проявить всю возможную осторожность, хотя ваша решимость глубоко трогает наши сердца. О вашем поступке доложено в Белый дом и государственный департамент. Госпожа госсекретарь будет лично следить за исполнением этой миссии, так как она чрезвычайно важна для Соединенных Штатов. Она лично гарантирует, что в любых обстоятельствах вы можете рассчитывать на всю мощь и защиту нашего государства. Мы не даем санкции ни на какие действия, которые могут прямо угрожать вашей жизни, поэтому указываем на это. В случае опасности вы обязаны вернуться назад, какими бы последствиями данный шаг ни грозил. Предлагаем считать это приказом, не подлежащим обсуждению. Сообщаем координаты связи в Дамаске…"
"В случае опасности вы обязаны вернуться назад", - она не ожидала ничего другого от своего руководства. Приоритет сохранения жизни всегда ставился высоко в американских спецслужбах, и какие бы суровые испытания ни выпадали на долю агентов, их никто никогда не упрекал в отсутствии жертвенности во время выполнения заданий. Как быть там, находясь практически в лапах Шауката и его людей, и, если все пойдет не так, при этом выжить? К сожалению, в данном случае спасение представлялось Джин невозможным. Если провал будет означать неминуемую смерть, то и к этому надо быть готовой. Даже если представить себе, что ради ее спасения американцы и израильтяне решатся на бомбовый удар, молодую женщину успеют уничтожить до того, как это случится.
- Я довез Светлану до деревни, - тихо произнес Алекс, войдя в комнату и прикрыв за собой дверь.
Погрузившись в размышления, Джин даже не заметила, как он подъехал.
- Мы прошли с ней по тропинке. Она все жаловалась на ночных змей. В горах действительно водится палестинская гадюка, попадаются даже кобры. У них, видимо, где-то гнезда поблизости, поэтому такие змеи особенно опасны. Ты не боишься? - спросил мужчина, с нежностью прикасаясь пальцами к ее шее и убирая волосы.
- Змей? Боюсь. В Ираке приходилось сталкиваться. Крайне неприятно, - произнесла Джин, повернув голову.
- Светлана-то ужас как боится. Говорит, сначала она не знала, потому со Снежаной смело пошла. На обратном пути ей парочка попалась, так она чуть не наступила на них. Едва ноги унесла. Теперь заранее трясется, только подумав о перспективе встречи со змеей. Придется мне вас обеих защищать. Я уже научился тут с ними справляться, - с улыбкой сказал Алекс.
- Как вы договорились со Светланой? - спросила Джин, положив свою руку поверх его руки. - Дэвид дал подтверждение, - сообщила она. - Сначала написал, что они не настаивают и оставляют решение за мной…
- Ты согласилась. Не так ли? - спросил Красовский.
- Как иначе? Для чего я все это затевала? Разве я имею право в последний момент струсить? Я написала о своей решимости участвовать в этом деле. У них нет возражений. Впрочем, я обязана вернуться в случае возникновения опасности для жизни. Осуществимо ли это практически? Не думаю, - спокойно ответила Джин.
- Значит, завтра вечером? - сказал Алекс, повернув ее к себе. - Со Светланой мы договорились больше не пересекаться. Она будет ждать в самом начале тропинки, когда стемнеет. Мы же доедем туда самостоятельно. Мужем Светланы я займусь завтра. Мы не можем допустить препятствий с его стороны. По дороге я покажу тебе тайник. Это небольшое углубление, прикрытое камнем, находящееся в скале. Одна часть - на сирийской территории, другая - практически у нас. Можно положить сообщение, практически не пересекая границы. У нас остается одна ночь до того, как мы расстанемся? - произнес мужчина, мягко взяв за плечи свою любимую женщину и поднимая ее с кресла. - Сколько времени придется ждать?
- Не знаю, - произнесла Джин, смотря ему прямо в глаза. - Я не знаю, - повторила она, понизив голос. - Вполне может статься, навсегда. Если мне удастся зацепиться в Сирии, то мой долг - остаться там и работать. На это уйдут месяцы, а может быть, и годы. Ты не обязан меня ждать.
Телефон замигал синими огоньками, демонстрируя доставку сообщения. Джин повернулась и взяла трубку со стола.
- Это от Светланы, - сказала она, посмотрев на номер. - "Фотка понравилась, - прочитала она текст. - Одобрено. Ждут. До завтра". Ну, вот и решилось, - медленно сказала Джин, удаляя сообщение и кладя трубку на стол. - Завтра ночью я уже буду там. Ты не обязан меня ждать. Даже не обещай мне, ведь это тот случай, когда разведчик уходит, чтобы выжить, - тихо заметила она, обняв Алекса за шею. - Забыть о себе, перестать быть собой. Сейчас все не так, как в Иране, когда я была связана с миссией Красного Креста и в любом случае должна была вернуться вместе с ней в Швейцарию. Здесь я буду на полном нелегальном положении. Мне надо вживаться, и чем дольше я продержусь, тем лучше. Не жди меня, забудь, - прошептала Джин. Она не хотела этого, но на глаза навернулись слезы.
- Кого мне еще ждать? Мне больше некого ждать и любить. Ты у меня одна, - произнес Алекс, тесно прижимая молодую женщину к себе. - Я дам тебе свой адрес в Тель-Авиве и ключ от моей квартиры. Он будет лежать на полке под почтовым ящиком. У нас часто так делают, когда не хотят таскать ключ с собой или боятся потерять. Никто его не стащит. В Израиле нет воров. Любимая, это - твой дом, когда бы ты ни вернулась назад. Пусть даже через годы. Я так решил.
- Я даже не знаю. Я попрошу Дэвида сообщать тебе информацию обо мне. Подобные сведения будут получать мои мама и отец. Если весь этот план вообще удастся, - медленно произнесла Джин, растерянно опустив голову.
- Это однозначно облегчило бы мне ожидание. Неизвестность всегда пугает, - вздохнул Красовский, с нежностью целуя ее в висок.
- Я прошу тебя, позаботься о Светлане. Сделай все, как я ей обещала, - попросила Джин.
- Не волнуйся. Пока я здесь, ей ничего не угрожает. В дальнейшем мы с Эхудом позаботимся о ее трудоустройстве в Тель-Авиве, - ответил Алекс.
* * *
Тропинка начиналась у небольшого горного озера, поросшего тростником и ежевикой, и сразу круто поднималась вверх. По одной стороне ее густо росли молодые сосенки с красновато-бурыми ветвями и длинными, пышными метелками хвои на оконечностях. По другой - поднималась покрытая серебристым мхом каменная стена.
- Ой, скользко тут, - испуганно сказала Светлана, поставив ногу на камень и пошатнувшись. Она схватила Алекса за руку. - Вы взяли фонари-то? Как мы еще змей сможем увидеть?
- Фонари взяли, но зажигать не будем. Сейчас и так довольно светло, - ответил он вполголоса.
Ночь действительно выдалась необыкновенно ясной. Полная луна висела над краем горы беловато-желтым неподвижным кругом, а небо вокруг казалось не темно-синим, как обычно, а прозрачно-зеленоватым.
- Верно, ни одной звездочки не видать, - бормотала Светлана, вскинув голову.
- Холод для змей - главный враг, - заметил Алекс. - На холодном камне змеи вялые, пугливые, быстро уползают. Тело у них не разогревается, поэтому нападать они не будут. Ну а если попадется какая, у нас есть вот это. Попугаем на славу, - решительно заявил Красовский, демонстрируя заранее приготовленную толстую палку.
- Да, хоть они и неразогретые, как вы говорите, а от встречи такой приятного мало, - испуганно произнесла Светлана, поеживаясь. Правда, когда Снежанка бежала, жара стояла днем, да и ночью не очень остывало. Помню, от камней даже через сандалии жар шел. Вот они и сновали тут с камня на камень. Я думала, честно говоря, вообще ног домой не донесу. Главное, на обратном пути змеи постоянно мне попадались. Уж как там Снежанка шла, не знаю. Они ведь и с той стороны ползают, и с этой.
- На этот раз все будет не так страшно, - сказал Алекс, успокаивающе улыбаясь. - Во всяком случае, для вас, Светлана. Я пойду первым наверх, а обратно мы тоже вместе будем спускаться. Я умею справляться со змеями, даже если они действительно попадутся. Я полагаю, в такую холодную ночь они больше сидят по укрытиям и греют потомство. Сразу договоримся идти строго за мной, причем желательно медленно, не делая никаких резких движений, - сосредоточенно обратился он к Джин. Женщина молча стояла перед тропинкой, глядя наверх. - Змеи очень чутко реагируют на малейшие вибрации и начинают беспокоиться. Если идти неторопливо и не беспокоить их, то можно вообще избежать неприятностей. Ни в коем случае не кричать, - проговорил Красовский, обращаясь персонально к Светлане. - Змеи глухи, но сирийские пограничники явно лучше слышат. О них тоже надо помнить.
- Да, о пограничниках я забыла, - сказала Светлана, морщась, словно ей напомнили о чем-то очень неприятном.
- Змеи пострашнее будут, - усмехнулся Алекс. - Ну, пошли? - спросил мужчина, подойдя к Джин.
- Пошли, - кивнула она и отступила на шаг, пропуская Красовского вперед.
Идти было трудно. Тропинка обледенела, и даже многослойная, оснащенная протектором подошва кроссовок скользила на камнях. Они поднялись, наверное, метров на пятьдесят, когда Светлана, замыкавшая группу, вдруг сдавленно охнула. Джин в страхе повернулась и тоже чуть не вскрикнула. Прямо перед Светланой с нижней ветки раскидистой алеппской сосны свисала длинная толстая змея. Зацепившись хвостом за ветку, она чуть заметно покачивалась. Серебристые зигзаги на теле змеи сверкали в лунном свете.
- Мамочка… - пробормотала Светлана, поднимая ногу, чтобы отступить в сторону.
- Стоять! Сбоку еще одна, - негромко приказал Алекс.
Джин взглянула в сторону, куда указывал Алекс. Между камней шевелилось такое же серебристое тело, скрученное в несколько колец. Светлана неподвижно застыла, но даже в полутьме было заметно, как она побледнела.
- Не шевелитесь и держите себя в руках, - проговорил Алекс. Медленно обойдя Джин, он приблизился к змее. - Это самка. Она с детенышами, поэтому такая толстая. Сейчас мы ее аккуратно снимем, а вы, как только я ее отброшу, сразу быстро идите ко мне, чтобы вторая змея вас не достала, - приказал он. - Обычно эти твари хорошо чувствуют друг друга.
- Мамочки, я не могу, не могу… - сокрушалась Светлана, прижав кулаки к щекам.
- Терпите. Нужно стоять неподвижно. Одну минуту, - спокойно проговорил Алекс.