Уэстфоллы жили в районе, называемым Клоуз, на тупиковой улице, обсаженной дубами, около музея естественной истории. Я проехала через каменные ворота в туманную тишину уединенности. В тупике было только восемь домов, все старомодные, но капитально отремонтированные и ухоженные. Район выглядел, даже сейчас, как маленькая деревенская община, необъяснимым образом воскресшая из прошлого. Поместья были огорожены низкими стенами из полевого камня, земельные участки заросли бамбуком, пампасовой травой и папоротником. Было уже совершенно темно, и Клоуз был окутан туманом. Густая растительность благоухала, напоенная недавним дождем. На улице был только один фонарь, и его бледное свечение затмевалось ветками деревьев.
Я нашла нужный мне номер дома и припарковалась на улице, затем пошла по тропинке к дому. Дом предоставлял собой одноэтажное деревянное опрятное сооружение с широкой верандой и белыми ставнями. На веранде была белая плетенная мебель с подушками, покрытыми светлым набивным ситцем. Две старомодные плетенные консоли поддерживали массивные бостонские папоротники. Все слишком уж совершенно, по-моему.
Я нажала звонок, стараясь не всматриваться через гравированный стеклянный овал в двери. Я подозревала, что интерьер окажется похож на тот, что можно увидеть в журнале "Дом и сад",- элегантная смесь старины и модерна. Конечно, мое ощущение, вероятно, было подкрашено грубоватым отношением ко мне Феррина Уэстфолла и открытой враждебностью Рамоны. У меня был на них зуб.
Рамона Уэстфолл подошла к двери и узнала меня. Я старалась говорить приятным голосом, но не впадать в восторг от их дома, который действительно оказался безупречным, что было видно с первого взгляда. Она провела меня в гостиную и ушла, закрыв за собой скользящие двери, отделанные дубом. Я ждала, решительно уставившись в пол. Слышался приглушенный разговор в зале. Через минуту двери раздвинулись и вошел мужчина, представившись как Феррин Уэстфолл - как будто я не могла догадаться! Мы обменялись рукопожатием.
Он был высок и строен, с холодным красивым лицом и серебристыми волосами. Глаза у него были темно-зелеными, с таким же отсутствием тепла, как и вода в гавани. В их глубине, казалось, что-то было спрятано, но никаких признаков живого чувства. Он был одет в темно-серые брюки, мягкий серый кашемировый свитер, требовавший утюжки. Он предложил мне сесть, что я и сделала.
С минуту он изучал меня, рассматривая мои ботинки, полинявшие джинсы, шерстяной свитер, который начинал просвечивать на локтях. Я решила игнорировать его неодобрение, но это потребовало определенного усилия с моей стороны. Я равнодушно смотрела на него и, чтобы нейтрализовать его уничтожающий взгляд, представляла его на толчке в сортире со спущенными штанами.
Наконец он произнес:
- Тони будет через минуту. Рамона рассказала мне о чеке. Могу я взглянуть на него?
Я достала чек из кармана джинсов, разгладила его и протянула ему. Он, наверное, думал, что чек был фальшив, украден или подделан каким-то образом. Он тщательно осмотрел его, от кормы до носа, и возвратил, очевидно, удовлетворенный его подлинностью.
- Почему мистер Даггетт пришел к вам с этим? - спросил он.
- Я точно не знаю,- сказала я.- Он сказал мне, что он пытался найти Тони по старому адресу. Но когда это не удалось, он попросил меня найти Тони и вручить ему чек.
- Вы знаете, откуда у него эти деньги?
Снова я почувствовала возмущение. В конце концов, это было не его дело. Он, вероятно, хотел удостовериться, что Даггетт не получил эти деньги через какое-то грязное предприятие - наркотики, проституцию, продажу кошек и собак для медицинских экспериментов.
- Он выиграл их на стадионе,- сказала я. Лично я не вполне верила этой части рассказа Даггетта, но ничего не имела против, чтобы Феррин Уэстфолл заглотнул эту наживку. Похоже, он поверил этому не больше, чем я. Он сменил тему беседы.
- Не хотите ли остаться с Тони наедине?
Я была удивлена предложением.
- Да, конечно. Я хотела бы пойти с ним куда-нибудь попить кока-колы.
- Я думаю, это будет хорошо, только не задерживайте его долго. Ему завтра в школу.
- Конечно. Вы очень любезны.
Раздался стук в дверь. Мистер Уэстфолл поднялся и прошел через комнату.
- Это, должно быть, Тони,- сказал он.
Двери раздвинулись и вошел Тони Гаэн. Он выглядел лет на пятнадцать. Ростом был что-то около пяти футов шести дюймов, весом - фунтов сто двадцать пять. Его дядя представил меня. Я протянула руку. Глаза у Тони были темными, волосы довольно светлыми и аккуратно подстриженными, что очень меня поразило. Большинство старшеклассников, которых я видела за последнее время, выглядели так, словно они лечились от одной и той же болезни головы. Я подумала, что прическа Тони - это уступка понятиям Феррина Уэстфолла о хорошем вкусе.
Вел он себя беспокойно и был похож на ребенка, который отчаянно пытается угодить взрослым. Он метнул осторожный взгляд на дядю, в поисках каких-нибудь намеков на то, что его ожидает и как он должен себя вести. Было больно это видеть.
- Мисс Миллхоун хотела бы пойти с тобой попить кока-колы и побеседовать с тобой,- сказал мистер Уэстфолл.
- Зачем? - проворчал он. Он выглядел так, как будто сейчас упадет замертво, и я вспомнила, как я в его возрасте ненавидела есть и пить в присутствии этих чокнутых взрослых. Это же мучение - обедать, блюдя манеры поведения за столом, когда ты еще их не совсем освоил. Мне совершенно не хотелось усиливать его страдания, но я была убеждена, что в этом доме приличного разговора у нас с ним не получится.
- Она все объяснит,- сказал мистер Уэстфолл.- Разумеется тебе не обязательно куда-то идти. И если ты предпочитаешь остаться, просто скажи об этом.
Казалось, Тони не смог понять намека в словах дяди, которые хоть и были произнесены ровным тоном, но содержали какие-то особые побочные интонации - особенно в слове "просто", на котором он споткнулся, да и "разумеется" у него тоже фальшивило.
Тони взглянул на меня, слегка пожав плечами!
- Хорошо. Идем сейчас?
Мистер Уэстфолл кивнул:
- Это не займет много времени. Возьми куртку, конечно.
Тони вышел в холл, и я последовала за ним, подождав, пока он найдет свою куртку в стенном шкафу.
В пятнадцать лет, подумала я, он мог бы сам решить, нужна ему куртка или нет, но никто из них не советовался со мной по этому вопросу. Я открыла входную дверь и придержала ее, пока он прошел. Мистер Уэстфолл посмотрел нам вслед и закрыл дверь. Боже, это было почти как свидание. Я чуть ли не поклялась, что привезу его домой к 10.00. Абсурд!
Мы спустились в темноте по тропинке.
- Ты ходишь в школу Святой Терезы?
- Да.
- На каком курсе?
- На втором.
Мы сели в машину. Тони попытался опустить разбитое стекло, но без особого успеха. Со звоном посыпались осколки. Он бросил эту затею.
- Как это случилось?
- Я была неосторожна,- сказала я, оставив реплику без продолжения.
Я развернулась в переулке и поехала к "Ходикам" на Стейт-Стрит. Этот бар был местом сборищ подростков, вечно обшарпанный, грязный притон - тусовка юных головорезов. Они приходят сюда выпить колы, выкурить сигарету, подурачиться. Мне показал это место семнадцатилетний диллер по имени Майк. Волосы у него были розового цвета и зарабатывал он денег больше, чем я. Я не виделась с ним с июня, но собиралась поискать его в городе.
Мы припарковались на небольшой стоянке позади бара и зашли через задний вход. Помещение было длинным и узким, стены окрашены в темно-серый цвет, потолок обрамлен розовыми и фиолетовыми неоновыми огнями. Несколько сооружений, похожих на большие черные часовые механизмы, вращались в прокуренном воздухе. У уик-энды шум был оглушающим, музыка была такой громкой, что дрожал пол. В будние вечера она была спокойной и невероятно интимной. Мы нашли столик, и я пошла к стойке заказать пару колы. По моему плечу постучали, и, повернувшись, я увидела позади себя Майка. Я ощутила прилив теплого чувства.
- Я как раз думала о тебе,- сказала я.- Как дела?
Розовый румянец разлился по его щекам и он медленно и обворожительно улыбнулся.
- Я в порядке. Чем занимаешься?
- Ничего грандиозного,- ответила я.- Потрясающая прическа.
Прежде он носил волосы в стиле индейца-могаука: посередине головы - большой петушиный гребень, выкрашенный в розовый цвет, остальная часть черепа была чисто выбрита. Теперь же его прическа представляла собой ряд фиолетовых прядей, каждая из которых была схвачена резиновой завязкой, а пушистые кончики волос обесцвечены. Если не обращать внимания на эти его причуды, то в остальном он был очень милым мальчиком, с чистой кожей, зелеными глазами и хорошими зубами.
Я сказала:
- Сейчас я собираюсь поговорить вон с тем парнем… твоим однокашником.
- Да? - Он повернулся и бегло осмотрел Тони.
- Ты знаешь его?
- Я видел его. Но он не тусуется с такими людьми, с которыми я тусуюсь.- Он опять посмотрел на Тони, и я подумала, что он хочет сказать еще что-то, но передумал.
- Что поделываешь? - спросила я.- По-прежнему занимаешься посредничеством?
- Кто, я? Ну, нет. Я говорил вам, что завязал,- его ответ звучал не очень правдоподобно. Выражение в его глазах, конечно, предполагало как раз противоположное его словам. Если он и занимался чем-то незаконным, то я не хотела этого знать, поэтому я сменила тему разговора.
- Как дела в школе? Ты заканчиваешь в этом году?
- В июне. Я буду поступать в колледж.
- Неужели? - Я не могла сказать, дурит он меня или нет.
Он поймал мой взгляд.
- У меня хорошие оценки,- запротестовал он.- Я не какой-нибудь средний тупица, вы знаете. С деньгами, которые я заработал, я могу поступить в любое место. Вот для чего и нужно частное предпринимательство.
Я рассмеялась.
- Это уж точно,- сказала я. Девушка-бармен поставила на стойку две колы и я расплатилась.- Мне нужно возвращаться к моему спутнику.
- Рад был увидеть вас,- сказал Майк.- Приходите еще как-нибудь поболтать со мной.
- Может быть, я и сделаю это,- сказала я. Я улыбнулась ему, мысленно качая головой. Кокетливый маленький болтун. Я двинулась к столику, где сидел Тони. Протянула ему колу и села.
- Вы знаете этого парня? - спросил Тони осторожно.
- Кого, Майка? Да, я знаю его.
Взгляд Тони устремился в сторону Майка, затем назад и остановился на моем лице, в его глазах было выражение, близкое к уважению. Может быть, в конце концов я не была таким чудовищем.
- Твой дядя сказал тебе, в чем дело?
- Кое-что. Он сказал, что это насчет аварии и того старого пьяницы.
- Ты не против поговорить об этом?
Вместо ответа он пожал плечами, избегая смотреть мне в глаза.
- Я понимаю, что тебя не было в машине,- сказала я.
Он пригладил челку набок.
- Мы с мамой поссорились насчет этого. Они собрались к моей бабушке за пасхальными яйцами, а я не захотел ехать.
- Твоя бабушка все еще в городе?
Он задвигался на стуле.
- В доме отдыха. У нее был удар.
- Она мама твоей мамы? - меня это не особенно интересовало. Я просто надеялась, что парень расслабится и раскроется.
- Да.
- Как тебе живется с дядей и тетей?
- Отлично. Без больших проблем. Он все время влезает в мои дела, а она чудесная.
- Она сказала, что у тебя неприятности в школе.
- И что из этого?
- Просто интересно. Она говорит, что ты сообразительный, а твои отметки никуда не годятся. Почему так?
- Это все школьные неприятности,- сказал он.- Из-за того, что я не люблю людей, которые суются в мои личные дела.
- В самом деле,- сказала я. Я потянула колу. Его враждебность была как бы спрятана под подкладкой, и я подумала, что надо дать ей возможность излиться. Я ничего не имела против, если бы он начал ругаться. Я могла отплатить ему тем же в любое время.
Он не дождался от меня ответной реакции и заполнил паузу.
- Я постараюсь подтянуть свои отметки,- сказал он недовольно.- Мне пришлось сдавать эти дерьмовые математику и химию. Вот почему я неважно учился.
- А что ты любишь? Английский? Живопись?
Он колебался.
- Ты психиатр?
- Нет. Я частный детектив. Я думала, ты знал это.
Он уставился на меня.
- Я не знал. Какое это имеет отношение к аварии?
Я вытащила чек и положила его на стол.
- Один человек хотел, чтобы я нашла тебя и отдала тебе это.
Он взял чек и бегло осмотрел его.
- Это банковский чек на двадцать пять тысяч долларов,- сказала я.
- За что?
-• Я точно не знаю. Я думаю, Джон Даггетт надеялся возместить то, что сделал.
Смущение Тони было очевидно, так же, как и гнев, последовавший за этим.
- Мне это не нужно,- сказал он.- Почему вы даете это мне? Меган Смит тоже умерла, вы знаете, и тот парень Даг. Им тоже причитаются деньги, или только мне?
- Только тебе, насколько я знаю.
- Заберите это. Мне не надо. Я ненавижу этого старого ублюдка.
Он бросил чек на стол и толкнул его в мою сторону.
- Послушай. Подожди минутку и прежде всего позволь мне кое-что сказать. Это твой выбор. Честно. Все зависит только от тебя. Твоя тетя была обижена этим предложением, и я понимаю это. Никто не может заставить тебя принять деньги, если ты не хочешь. Но просто выслушай меня, хорошо?
Тони уставился в противоположный угол зала с застывшим лицом.
Я понизила голос.
- Тони, это правда, что Джон Даггетт был пьяницей и, может быть, вообще нестоящим человеком, но он сделал что-то, после чего очень переживал, и я думаю, что он пытался чем-то компенсировать это. Поверь ему и не говори нет, не подумав сначала.
- Я не хочу деньги за то, что он сделал.
- Я еще не все сказала. Позволь мне закончить.
Его губы дрожали. Он провел по глазам рукавом куртки, но не встал и не ушел.
- Люди ошибаются,- сказала я.- Люди делают то, что никогда и не предполагали делать. Он не убивал никого умышленно…
- Трахнутый пьяница! Он был на этой чертовой улице, в эти чертовы девять часов утра. Отец, и мама, и Хилари…- Его голос дрогнул, он старался не потерять контроль над собой.- Я ничего не хочу от него. Я ненавижу его до мозга костей и мне не нужен этот мерзкий чек.
- Почему бы тебе не получить по нему деньги и не забыть все это?
- Нет! Заберите его. Отдайте ему назад. Передайте ему, что я сказал, чтобы он шел к черту.
- Я не могу. Он умер. Его убили в пятницу ночью.
- Очень хорошо. Я рад. Надеюсь, кто-нибудь вырежет его сердце. Он заслужил это.
- Может быть и так. Но все же возможно, что он чувствовал что-то к тебе и хотел вернуть тебе часть того, что забрал.
- Что именно? Дело сделано. Все они мертвы.
- Но ты жив, Тони. Тебе нужно продолжать жить…
- Эй, я это и делаю, не так ли? Но я не должен слушать всю эту брехню! Вы сказали, что должны были сказать, и теперь я хочу домой.
Он поднялся, излучая ярость, все его тело было напряжено. Он двинулся к заднему выходу, разбрасывая стулья. Я схватила чек и последовала за ним.
Когда я пришла на стоянку, он выбивал кулаком остатки стекла из разбитого окна моей машины. Я начала возражать, но потом остановила себя.
Почему бы и нет, подумала я. Мне все равно придется заменить стекло. Я стояла и молча наблюдала за ним. Когда он закончил, он прислонился к машине и заплакал.
ГЛАВА 15
Когда я привезла Тони домой, он был спокоен, замкнут, как будто ничего необычного не произошло. Я остановилась перед домом. Он вышел из машины, хлопнул дверью и направился вверх по дорожке, не сказав ни слова. Я была уверена, что он не расскажет о своем взрыве тете и дяде, что было к счастью для меня, так как я поклялась говорить с ним так, чтобы не расстраивать его. Чек Даггетта был по-прежнему у меня, интересно, придется ли мне возиться с ним всю жизнь, тщетно пытаясь заставить кого-нибудь забрать его из моих рук.
Когда я вернулась домой, я потратила двадцать минут, чтобы разгрузить свой "Фольксваген". Я всегда старалась поддерживать в квартире порядок, достойный восхищения, но мои организаторские способности никогда не распространялись на машину. Заднее сидение обычно было завалено папками, книгами по законодательству, там же был мой кейс и груда разного барахла - туфли, колготки, куртки, шляпы,- кое-что из этого я использовала в качестве "маскировки" в своей работе.
Я упаковала все в картонную коробку и прошла на задний двор, где располагался вход в мою квартиру. Я открыла висячий замок на сарае, примыкавшем к служебному крыльцу и засунула туда коробку, затем защелкнула замок.
Когда я подошла к моей двери, темная тень возникла из темноты.
- Кинзи?
Я подпрыгнула, с опозданием поняв, что это был Билли Поло. Я не могла рассмотреть его в темноте, но голос был определенно его.
- О господи, что ты здесь делаешь? - сказала я.
- О, извини. Я не хотел напугать тебя. Просто хотел поговорить с тобой.
Я все еще пыталась оправиться от встряски, которую он устроил мне, мое раздражение запоздало росло.
- Как ты узнал, где меня найти?
- Я нашел твой адрес в телефонной книге.
- Моего адреса там нет.
- Да, я знаю. Сначала я зашел к тебе в офис, но тебя там не было. И я спросил о тебе в соседней страховой конторе.
- "Калифорния Фиделити" дала тебе мой адрес? - спросила я.- С кем ты там говорил? - Я ни на минуту не могла поверить, что фирма может выдать такую информацию ему.
- Я не знаю ее имени. Сказал ей, что я твой клиент и что у меня срочное дело.
- Брехня.
- Нет, это правда. Она только потому дала мне адрес, что я надавил на нее.
Я могла поклясться, что он не собирался отступиться от своей версии, и я это оставила.
- Хорошо, в чем дело? - сказала я. Я знала, что говорю раздраженно, но мне не нравилось, что он пришел ко мне домой, и я не верила его сказке о том, как он нашел мой адрес.
- Мы так и будем стоять здесь на улице?
- Совершенно верно, Билли. Теперь рассказывай.
- Ну, тебе не надо так раздражаться.
- Раздражаться! Какого черта ты это говоришь? Ты появляешься из темноты, пугаешь меня до полусмерти! Я ничего о тебе не знаю, почему я должна приглашать тебя домой?
- Хорошо, хорошо.
- Говори, что хотел. Я устала.
Он сделал несколько беспокойных движений - для эффекта, подумала я. Наконец он сказал:
- Я говорил с моей сестрой, Корал, и она сказала мне, что я должен поговорить с тобой откровенно.
- О, вот так сюрприз. Откровенно о чем?
- О Даггетте,- пробормотал он.- Он связывался со мной.
- Когда это было?
- В прошлый понедельник, когда он вернулся в город.
Он звонил тебе?
- Совершенно верно.
- Как он узнал, где тебя найти?
- Он звонил моей матери и говорил с ней. Меня не было тогда дома, поэтому она записала его номер телефона и я перезвонил ему.
- Откуда он говорил с тобой?
- Я не знаю точно. Из какого-то подвальчика. Я слышал в трубке шум. Он был пьян, и я понял, что он, должно быть, припарковался в первом попавшем баре.
- В котором часу это было?