Правда, мистер Президент, нас удивило одно обстоятельство. Дело в том, что семьдесят одна ракета "томагавк" по неизвестной причине отклонилась от цели и свою задачу не выполнила. Сейчас наши специалисты пытаются выяснить причину. Только сегодня пять ракет угодили в пригород Басры, который находится от целей в 10–30 милях. Есть жертвы среди жителей Басры.
- Да, это серьезно, - заметил Президент. - Надо обязательно разобраться, в чем дело. Ваше мнение в отношении приостановления ударов на время мусульманского праздника?
- Это сделать необходимо, - подала голос Кейс. - Нельзя забывать, что в этом районе большинство мусульманских государств, и учитывать это обстоятельство мы просто обязаны. Тем более что из намеченных крупных целей не поражена только одна цель.
- Но если мы и прекратим удары, то в первую очередь не из-за уважения к исламу, - заметил Президент и спросил: - Ирак по-прежнему не согласен допустить наблюдателей?
- Сегодня Министерство иностранных дел заявило, что Ирак согласен, чтобы более ста сотрудников ООН завтра вернулись в Багдад.
- А какую цель мы еще не поразили?
- Вот из-за этой цели, мистер Президент, мы и напросились к вам на встречу, - пояснил Кевин. Он встал и подошел к карте: - Здесь, недалеко от Багдада, по нашей информации, имеется хранилище десяти тысяч тонн отравляющих веществ. Миссис Ева Мискури вместе с учеными произвела расчеты возможных последствий наших ударов по этому хранилищу. Если не возражаете, мистер Президент, то пусть миссис Мискури проинформирует об этих расчетах.
Президент посмотрел на Еву:
- Прошу вас, миссис Мискури.
Дама, положив перед собой блокнот с записями, начала докладывать:
- Мистер Президент, в этом хранилище хранится десять тысяч тонн самого распространенного реагента - иприта. Это нервно-паралитический газ, который поражает верхние дыхательные пути и при мизерной концентрации тысячных грамм в секунду на кубический метр приводит к немедленной смерти. Иприт сохраняет активность двадцать один день. Наши ученые вместе с русскими коллегами, используя данные, полученные с нескольких российских метеоспутников, в том числе со спутника "Электро", который находится на геостационарной орбите прямо над Багдадом, произвели расчеты. В ЭВМ были заложены параметры состояния атмосферных фронтов, температуры, влажности, давления во всех исследуемых регионах, а также свойства самого иприта. Получился математический, без эмоций и политики прогноз.
Предположим, мы в 4 часа утра нанесли бы удар по одному из хранилищ среднего размера типа того, о котором только что говорил мистер Кевин, то за семьдесят два часа поражены были бы восточные регионы Ирака, северная, самая густонаселенная часть Ирана, юг Азербайджана, восток Туркмении, Таджикистан, Узбекистан и север Афганистана. Если бы такая бомбардировка этого же хранилища началась на следующий день в четыре часа вечера, то ядовитое облако потянулось бы к Сирии, Иордании, Израилю, на юг Турции и север Саудовской Аравии.
Кроме прямого поражения дыхательных путей, иприт выпадает на почву, попадает в воду, заражает рыбу, откладывается в растениях, то есть обладает длительным поражающим воздействием. Если бы нанесли удар по этому хранилищу вчера, то зоны ипритового поражения были бы совсем другие. Может, чуть меньше или чуть больше. Но в любом случае за трое суток после удара на расстоянии в шестьсот−семьсот километров не осталось бы ничего живого.
- В любом случае, - заметил Кевин, - площадь поражения составляет в среднем сто пятьдесят тысяч квадратных километров.
Президент обратился к помощнику:
- Миссис Мискури, а насколько точны эти расчеты?
- Наши ученые утверждают, что их точность составляет не менее 90 процентов.
Президент посмотрел на директора Центрального разведуправления:
- Мистер Уолш, сколько таких хранилищ у Ирака?
- Нам известны шесть. Мы не исключаем наличия их и в большем количестве.
- Это не страна, а клоака какая-то! - ворчливо заметил Президент. - Мистер Кевин, что удалось уничтожить за прошедшие сутки?
- Вчера днем и сегодня ночью мы нанесли удары по пятидесяти стратегическим целям. Помимо четырех президентских дворцов, мы уничтожили четыре казармы элитных частей республиканской армии, - Кевин протянул Президенту пачку фотографий: - На этих снимках, сделанных сегодня утром, хорошо видны уничтоженные казармы, четыре аэродрома и три командных пункта.
Президент с интересом стал рассматривать фотографии.
- Хорошая работа.
Министр обороны протянул еще две фотографии:
- А это бывший дом младшей дочери Саддама Хусейна - Халы, которая перед самым ударом покинула его.
- Утечки информации не произошло?
- Нет, случайное совпадение.
- Сил у нас достаточно в этом районе?
- Вполне, к тому же вчера в район боевых действий прибыл еще один наш авианосец "Карл Винсон", который с 60 самолетами и группой прикрытия присоединился к находящемуся сейчас там нашему флоту.
- Как у них обстоят дела с силами противовоздушной обороны?
- Мы считаем, что ПВО разгромлена.
Президент обратился к Уолшу:
- У вас есть еще что-нибудь?
- Нас настораживает неточность многих наших ракет…
- Еще бы! - грустно улыбнулся Макоули. - Будь они с ядерными боеголовками, не трудно представить, что произошло бы.
- Да, мистер Президент, действительно, последствия оказались бы просто катастрофическими. Вчера одна из ракет "томагавк" далеко отклонилась от цели и упала на территории Ирана, а ракеты, выпущенные по иракским зениткам, вдруг словно по чьей-то команде изменили направление и упали на населенные районы. Удивительным является то, что на Иран обрушилась ракета "томагавк", а второй инцидент произошел с усовершенствованными ракетами "Эй-Джи-Эм-130", которые считаются очень эффективным средством для уничтожения ракетно-зенитных установок противовоздушной обороны. Эти ракеты оснащены современной системой наведения, в том числе и автоматической, и экипаж самолета, пустившего ракету, также может управлять ее полетом. Пилоты "Ф-15Е", которые пытались это сделать, заявили, что, несмотря на все усилия экипажа, ракеты одна за другой выходили из-под контроля и летели в любом направлении, но только не в сторону установок ПВО. Так что весьма сомнительным выглядит объяснение некоторых высших офицеров, что ракеты просто сбились с курса.
Президент обратился к Христине Кейс:
- Этот инцидент получил огласку в других странах?
- К сожалению, большую.
- Но кому выгодно, чтобы ракеты падали на густонаселенные районы Басры? Это же крупный город вблизи границы с Кувейтом.
- Да, мистер Президент, - Кейс бросила взгляд на карту, - мы вместе с Джеймсом Уолшем, обсуждая этот вопрос, пришли к выводу, что надо исходить из худшего.
- Конкретнее.
- Во-первых, оружие массового поражения Саддамом могло быть спрятано в самом надежном месте, а именно в густонаселенных кварталах миллионного города Басра. То, что город расположен вблизи границы с Кувейтом, и близость американских войск, по мнению Саддама, не приведет нас к мысли о том, что склады с оружием массового поражения находятся именно в Басре.
Во-вторых, когда три дня назад наши корабли в очередной раз запустили 46 "томагавков" по подозрительным объектам в Басре, то 28 из них упали в пустынных местах. Когда же наши самолеты запустили ракеты по зенитно-ракетным установкам, предназначенным в первую очередь для обороны этих объектов, то наши ракеты упали в густонаселенных районах города, находящихся вдалеке от указанных объектов.
Эти обстоятельства позволяют сделать следующий вывод: удары по Басре, вызвавшие человеческие жертвы, позволили Саддаму пригласить иностранных наблюдателей, дипломатов, журналистов и поднять шум, обвиняя Штаты в убийстве гражданских людей. Одновременно Саддам с помощью пропагандистской машины поднял большой шум вокруг ста миллионов долларов, которые мы выделили антисаддамовским группировкам, что сразу же лишает оппозицию моральной поддержки среди иракского населения. Одно дело выступать на стороне противников, совсем другое - на стороне Америки, обстреливающей мирные объекты.
Президент обратился к министру обороны:
- А у англичан были такие случаи с ракетами?
- Да, мистер Президент. У них это тоже вызвало недоумение и массу вопросов.
Президент посмотрел на Уолша:
- Вы что-нибудь подозреваете?
- Только одно: у Хусейна появились приборы, которые могут сбивать наши ракеты с курса. Мы бросили на разгадку этой истории все возможные силы.
- Правильно, - согласился Президент и обратился к госсекретарю: - Как ведет себя Франция?
- Сейчас нормально. Ее военно-морские и военно-воздушные силы практически участвуют с нами в кампании.
- Как реагируют на наши удары в других странах?
- В целом эту реакцию можно оценить как приемлемую. Правда, и в Африке, и в Европе нередко удивляются названию операции - "Лис пустыни".
- Это почему же?
- "Лисом пустыни" величали талантливого немецкого фельдмаршала Роммеля, который во время второй мировой войны нанес не одно поражение союзникам в Северной Африке. И действительно, уж больно щекотливые исторические аналогии вызывает громкое название нашей операции.
- Да, черт возьми, здесь мы допустили прокол. Не подумали об этом Роммеле. Но ничего не поделаешь, - и Президент вдруг улыбнулся, - следующую операцию назовем иначе.
Он встал и подошел к карте:
- Итак, подведем итоги нашего разговора. Первое, удары по объектам с химическими веществами наносить пока не будем. Второе, под предлогом, что Саддам согласен допустить сотню сотрудников ООН, выразим надежду на то, что он согласится на допуск экспертов на объекты, куда он их ранее не допускал. Боевые действия пока прекратим. Третье, и ЦРУ, и Министерство обороны, и государственный департамент должны объединить свои усилия в разгадке тайны с непредсказуемыми полетами наших ракет. Центральное разведывательное управление и лично вы, Джеймс, обязаны найти возможность уничтожить Саддама Хусейна. Четвертое, надо сделать все, чтобы наше решение о прекращении ударов было воспринято в мире как шаг доброй воли и усилило давление со стороны других государств на Ирак с требованием допустить экспертов на все объекты и уничтожить все запасы оружия массового поражения.
И, наконец, пятое. Наши силы остаются в местах дислокации как подтверждение тому, что в следующий раз мы загоним Ирак в каменный век. Сегодня ровно в полночь боевые действия прекращаем. Сообщение об этом безотлагательно направим генеральному секретарю ООН. С Лондоном и Парижем я переговорю сразу же после окончания совещания. Вопросы есть?
- Мистер Президент, - подала голос Ева Мискури, - может, вам есть смысл переговорить с Москвой и Берлином?
Макоули вопросительно посмотрел на государственного секретаря. Кейс утвердительно кивнула головой и сказала:
- Это не было бы лишним. Но с Москвой, по-моему, следует переговорить чуть позже, вечером.
- Согласен. Я так и поступлю.
Вскоре Президент остался один. Он некоторое время постоял у окна, глядя на ровную пустынную лужайку, а затем подошел к столу и позвонил в загородную резиденцию. Сара была там, и он предложил пообедать вместе. Супруга согласилась.
Положив трубку на аппарат, Президент приказал подготовить к вылету вертолет. После секундного колебания достал из выдвижного ящика стола газеты и вложил их с некоторыми материалами в папку. Он решил, что в резиденции еще немного поработает с материалами, поступившими на доклад в последние часы.
Через полчаса Макоули уже был в загородной резиденции. В последнее время Сара, как бывало раньше, у входа супруга уже не встречала. Макоули прошел в свои апартаменты, принял душ и переоделся в джинсы и хлопчатобумажную клетчатую рубашку, после чего позвонил по внутреннему телефону супруге. Сара находилась в библиотеке. Она очень хотела стать сенатором и подолгу работала в кабинете или библиотеке, готовясь к предвыборным баталиям.
У Макоули причина для разговора была. Буквально накануне законопроект, подготовленной надпартийной комиссией, которую возглавляла Сара, усилиями лоббистов медицинской индустрии был провален в конгрессе.
Поздоровавшись и поздравив супругу с победой в суде, Джон сразу же спросил:
- Ты распорядилась насчет обеда?
- Да. Стол накрыт и ждет нас.
- Прекрасно, жаль только, что Анджелы нет дома. Она любит совместные обеды.
- Ничего не поделаешь, ей надо учиться.
- Да, она уже почти взрослая.
- Ты слышал о том, что законопроект, представленный нашей комиссией, завален?
- Да. Но если не возражаешь, поговорим об этом за столом. Я чертовски проголодался.
- Я готова.
Они спустились на первый этаж, где в маленьком зале их ждал прекрасно сервированный стол. Стюард учтиво спросил:
- Что пожелаете из напитков?
Макоули, устало глядя на жену, спросил:
- Может, по рюмке коньяка?
- Можно и по две, - с грустной улыбкой согласилась Сара.
Они выпили и принялись за трапезу. Макоули участливо произнес:
- Я вижу, тебя расстроило решение конгресса?
- Еще как! Наша комиссия великолепно поработала, и мы были уверены, что добьемся коренной реформы здравоохранения. Если бы она состоялась, миллионы малоимущих американцев, не имеющих медицинской страховки, вздохнули бы с облегчением.
- Не забывай, что реформа задевала многомиллиардные интересы тех, кто контролирует систему посредничества между пациентами и лечебными учреждениями, а также производителями лекарств. И атака против тебя лично началась именно с того момента, когда ты своей идеей, которую я нахожу прекрасной, замахнулась на отработанную десятилетиями систему "сравнительно честного отъема денег" у простых американцев.
- Да, я это почувствовала. Мою биографию и каждый мой шаг начали изучать внимательнее, чем твои любовные похождения. Думаю, что этот придурок Хаммер тоже их подставная утка.
- Вполне может быть и так, - согласился Джон и, потянувшись за бутылкой, наполнил рюмки.
Они выпили. Макоули видел, что Сара была так расстроена, что не замечала даже, что пьет до дна и даже не морщится. Проглотив кусочек мяса, она произнесла:
- Я, наверное, опять сплочу своих врагов, так как заявила своим избирателям, что начну свою деятельность на Капитолийском холме с внесения законопроекта, который открыл бы американцам доступ к лекарствам в Канаде, где медикаменты нередко стоят вдвое дешевле точно таких же в США.
- В том, что они окрысятся на тебя, - сомнений нет. Но есть еще один барьер. У нас пока не отменен запрет, введенный более десяти лет назад на импорт якобы "непроверенных" лекарств, - заметил Джон, снова наполняя рюмки.
Они, не чокаясь, выпили, и Сара сказала:
- Ну а ты не мог бы отменить этот запрет?
Макоули видел, что Сара опьянела, и налил еще по рюмке:
- Хорошо, я постараюсь, если мы сейчас выпьем до дна.
- Я согласна, - Сара осушила свою рюмку и шутливо, чуть заплетающимся языком, сказала: - Напоил ты меня и, конечно же, поведешь в спальню…
- Надеюсь, ты не против?
- Знаешь, я, кажется, на все согласна.
- Как в молодые годы?
- Если мы захотим, то у нас получится не хуже.
Глава 32
Адвокат Барбара Декарт, как всегда, была пунктуальна. Ровно в десять утра она вошла в кабинет специального прокурора Томаса Гордона. Хозяин кабинета не скрывал разочарования и гнева. Как истинный джентльмен, он поздравил гостью с очередной победой по делу Каролы Цайс. Но после слов мисс Декарт, что эта победа и прокурора Гордона, он не сдержался:
- Какой черт победа! Вы почитайте прессу, посмотрите телевизор! Они же делают из этого проходимца жертву, а меня пытаются подать как врага нации, который только и мечтает о том, чтобы причинить вред родной стране и ее гражданам! Видишь ли, я потащил бедного Президента в суд, а он должен сидеть в кабинете и нажимать на кнопки, управляя налетами авиации на Ирак. Эти продажные газетчики и телевизионщики словно забыли, что для Америки всегда главным был закон. Наш обыватель простодушен и наивен. Он действительно считает, что Президент должен лично одеть, Hal-кормить пилотов, подвесить на их самолеты бомбы и ракеты и, сидя у пульта, руководить каждым самолетом, где повернуть влево или вправо, где снизиться или набрать высоту. Общество словно забыло, что должность независимого прокурора была введена после знаменитого Уотергейта, когда само общество потребовало, чтобы был введен институт действительно независимого прокурора, который никогда не дрогнул бы перед Президентом и всей его президентской ратью. Вспомните, как триумфально переизбранный в ноябре 1972 года, завершив кошмарную вьетнамскую войну, открыв эпоху разрядки в американо-советских отношениях, Ричард Никсон 9 августа 1974 года объявил о добровольной отставке - первой отставке Президента за все двести американских лет…
Сущий, казалось бы, пустяк для главы ядерной сверхдержавы - какие-то "жучки" в штаб-квартире оппонента-демократа в предвыборную кампанию 1972 года. Не Президент же устанавливал эти подслушивающие устройства. Но только за то, что, зная об этом, не сказал обществу правду и соврал, Никсон вынужден был уйти в отставку. Американский заслон должен быть по-садистски строг в отношении высшего должностного лица. Формула его проста: единожды солгавший не имеет права пользоваться доверием народа. Макоули от случая к случаю врет всей Америке. Он утонул в женских юбках, запутался, заврался, а из него хотят сделать жертву. Его примеру следует и супруга. Вы думаете, что Майкл Хаммер говорит неправду? Нет, он говорит правду, но над ним произведен настоящий эксперимент. Проведена настоящая оперативная комбинация, в результате которой плутовка-жена вышла сухой из воды. Ну, ничего, и здесь супруги-мошенники получат по заслугам. В бывшей юридической конторе, из которой миссис Сара Макоули чуть более года ушла, открылись делишки, за которые ее партнер попал под суд. Я обязательно настою на том, чтобы возобновить расследование и в отношении истории с темной земельной сделкой. После странного самоубийства личного юриста Макоули, с которым у Сары были любовные отношения, она лично руководила изъятием из кабинета погибшего юриста каких-то документов. И все это делалось еще до прибытия агентов ФБР, хотя в кабинет никто, кроме них, не имел права входить. Да, при Макоули страна достигла новых высот, с ним она хочет войти в третье тысячелетие. Но почему общество не хочет видеть и другое, что именно при этом Президенте страна погрязла в коррупции и стяжательстве? Посмотрите, каким махровым цветом расцвел в Америке лоббизм. Вы, конечно, помните, как лоббист Андрюс, представляя интересы нескольких групп, со своими помощниками упорно проталкивал законопроект о банкротстве, сулящий миллионы и миллионы долларов.
- Кому это было выгодно?