- Мне звонила Христина Кейс, - нарушил молчание Уолш. - Вчера парламент Сербии все же дал зеленый свет участию югославской делегации в мирной конференции по Косово, которая начнется послезавтра в резиденции Президента Франции Рамбуйе, под Парижем.
- Да, я знаю, - задумчиво кивнул Макоули, - позиции сербов и албанцев настолько противоречивы, что диалог будет исключительно трудным. Подход к этой проблеме Белграда отражен в меморандуме, принятом сербским парламентом. Как и следовало ожидать, депутаты категорически против присутствия в Косово войск НАТО, на чем настаиваем мы.
Уолш достал из тоненькой кожаной папки какую-то бумагу.
- Вот выдержка из выступления вице-премьера правительства Сербии Воислава Шешеля: "…Мы готовы использовать все средства, чтобы помешать введению в Косово натовских сил. Абсолютно исключено, что они могут быть размещены там мирным путем…"
Уолш отложил в сторону бумагу и продолжил:
- Албанцы со своей стороны также не настроены на компромиссы. Уже тот факт, что тон в их делегации будут задавать не умеренные политики, а предводители сепаратистской Армии освобождения Косово, не сулит посредникам на переговорах легкой жизни.
Макоули встал со своего места и прошелся по кабинету, а затем остановился напротив Уолша, положил руку ему на плечо и дружески произнес:
- Сиди, Джеймс, сиди… Я хочу тебе сказать главную мысль. Югославия - последний коммунистический бастион не только на Балканах, но и в Европе. Мы просто обязаны раздавить Милошевича и установить в этой стране режим, который будет нам подвластен.
Сегодня к концу дня мы официально предупредим участников конференции в Рамбуйе, что не намерены терпеть проволочек и сразу же начнем подготовку к бомбово-ракетным ударам по Югославии, которые будут во много раз сильнее, чем по Ираку. Я уверен, что уже на третий-четвертый день после начала наших атак режим Милошевича рухнет. Я уже распорядился подготовить расчет сил, которые введем в Косово. Думаю, что тысяч 25–30 хватит.
- А сколько наших будет среди них?
- От двух до четырех тысяч.
- Как считаешь, Джон, Совет Безопасности ООН нас поддержит?
- Мы давим, как можем, но не исключен вариант, что мы начнем действовать без санкции Совета Безопасности.
- А реакция в мире?
- Америка - превыше всего, мой друг! Сегодня в мире мы правим бал.
Глава 40
Прокурор Томас Гордон готовился к решительному удару по Президенту Макоули. Несмотря на то, что в ходе рассмотрения в суде иска Мерлин Биделл к нему деньги сыграли свое дело, Гордон был уверен, что ни у участников судебного процесса, ни у конгрессменов уже не осталось и капли сомнений в том, что тот развратник и что, самое главное, обманул народ, когда клялся, что не причастен к любовным интригам. Он обманул страну под клятвой. А это является основанием для рассмотрения в конгрессе вопроса об импичменте - главной цели, которую поставил перед собой блюститель закона.
Сразу же после рассмотрения в суде иска Мерлин Биделл к Макоули, Гордон начал оформлять материалы в суд для следующего рассмотрения - иска сотрудницы аппарата Белого дома Беллы Крипас. Она твердо обещала ему, что ни при каких обстоятельствах не откажется от своих показаний на суде.
Гордон прекрасно понимал, что рассмотрение дела в суде может вызвать проблемы в семье Беллы Крипас, связанные с реакцией мужа. Как отнесется глава семьи к скандалу, в котором замешана его жена? В беседе с Беллой Крипас он не смог спросить об этом. Решил обратиться к союзнической стороне - адвокату Барбаре Декарт. С ней у Томаса сложились прекрасные деловые отношения. Они сработались. В ожидании миссис Декарт он работал над текстом очередных писем в адрес руководителей палаты представителей сената, а также к партийным лидерам в конгрессе.
За этим занятием и застала его гостья. Она была в прекрасном деловом костюме, подчеркивающем ее красивую фигуру. Улыбаясь, миссис Декарт спросила:
- Надеюсь, мистер Гордон, вы простите даму за двухминутное опоздание, связанное с проблемой парковки машины?
- В ожидании вас эти две минуты мне показались вечностью, - парировал он и, предложив гостье кофе, пригласил устраиваться в большом кожаном кресле.
- Надеюсь, вы довольны итогами рассмотрения иска Мерлин Биделл?
- Да, мистер Гордон. Счет нашего фонда пополнился солидной суммой. Но и вы, как понимаю, сделали еще один шаг к своей цели.
- Вы правы, я как раз заканчиваю письмо в конгресс. Скажу честно, дорогая Барбара, импичмент Макоули является целью нынешнего этапа моей жизни.
Барбара с трудом скрыла улыбку. Гордон, обращаясь к ней "дорогая Барбара", подтвердил, что он ей полностью доверяет как союзнику.
- Вы знаете, мистер Гордон, я давно поняла, что вы решили это дело довести до конца и хорошо продумали тактику своих действий, чтобы решить стратегическую задачу - убрать Макоули. Так получилось, что наш фонд стал вашим союзником. Конечно, вы правы, для нас в этих вопросах важны две цели: первая - это повышение имиджа фонда и вторая - пополнение бюджета, что тоже существенно отражается в нашем деле.
- Да, это так. Поэтому и хочу спросить: вы пойдете со мной до конца?
- Да, пойдем.
- Я имею в виду не только Беллу Крипас, но и Президента Джона Макоули.
- Если я вас правильно понимаю, кроме Беллы Крипас, клиенткой у нас станет и Моника Левин?
- Да, дорогая Барбара.
- Скажите, Томас, а я смогу послушать имеющиеся у вас аудиозаписи рассказов Моники Левин о ее отношениях с Джоном Макоули? Для того чтобы правильно воздействовать на объект, надо знать о нем как можно больше подробностей.
- Я понимаю. Если не возражаете, к прослушиванию всех двадцати кассет вы приступите сразу же после судебных слушаний по иску миссис Беллы Крипас.
- Вы думаете, что у нас с ней могут появиться проблемы?
- Возможно, Барбара. Дело в том, что миссис Крипас уже более восьми лет работает в аппарате Белого дома. На нее могут попытаться оказать воздействие, чтобы она, скажем, в последний момент сыграла в пользу Макоули и таким образом нанести по мне сильный удар. И второе, у Беллы Крипас двое детей - мальчик и девочка. Ее муж, как мне известно, занимает довольно высокое положение. Я с тревогой думаю, как он поведет себя? Не приведет ли огласка любовных отношений между миссис Крипас и Макоули к скандалу в семье и даже ее распаду. Что касается первой проблемы, то решением ее займусь я, а вот решение второй проблемы, я хочу попросить вас взять на себя.
- И что я должна делать?
- Поработать с Беллой Крипас.
- Но мы же заключили с ней договор…
- Да, да, я это знаю, но вам необходимо укрепить ее дух и утрясти вопрос возможной негативной реакции со стороны мужа, который может просто стукнуть кулаком и потребовать от супруги и шагу не делать в суд.
- Поняла. Вы правы, здесь надо нам поработать.
- Значит, договорились?
- Договорились, мистер Гордон.
- Ну, вот и прекрасно, - улыбнулся специальный прокурор и пообещал: - Как только я добьюсь импичмента, то закачу для вас и миссис Богарт большой банкет.
Барбара Декарт рассмеялась:
- Мне миссис Элизабет рассказала случай, связанный с Президентом. Однажды он присутствовал в штате Юта на банкете в его честь. В своем спиче он пошутил, что дамы после предложенного прекрасного вина должны проявить инициативу в отношении присутствующих мужчин. К Макоули тут же подошла экстравагантная дама и, глядя ему в глаза, сказала: "Мистер Президент, прошу запомнить: я вас за язык не тянула!"
Томас Гордон громко рассмеялся, а затем произнес:
- По-моему, эта дама могла и не говорить ловеласу Макоули. При встрече с дамой он всегда чувствует голод.
- Когда мне надо встретиться с Беллой Крипас?
- Как говорится, вчера.
- Понятно, значит, сегодня. Хорошо, я сейчас позвоню ей и договорюсь о встрече.
- Если желаете, то стол и телефон к вашим услугам.
Миссис Декарт расположилась в кресле хозяина кабинета и, набирая номер, пошутила:
- Хоть на минутку представлю себя специальным прокурором.
- Это единственное, что может показаться уютным, - грустно улыбнулся Гордон.
Белла Крипас ответила сразу же, и Барбара быстро договорилась встретиться с ней в баре недалеко от Белого дома.
Миссис Декарт протянула на прощание Гордону руку и направилась к выходу.
Вскоре она была на месте встречи. Это был тот же бар, где некоторое время назад Майкл Хаммер вынужден был выложить кругленькую сумму за фотографии, которые сыграли с ним такую ужасную шутку.
Белла Крипас, белокурая миловидная женщина, была пунктуальной. Поздоровавшись, они уселись за крайний, по иронии тот же, где сидел в свое время Хаммер, столик и заказали мороженое и кофе. Барбара сразу же приступила к делу:
- Я знаю, что у вас рабочее время, поэтому не буду отнимать его. Вы, конечно, знаете, что материалы специальным прокурором Томасом Гордоном и нашим фондом уже подготовлены и дело вступило в заключительную стадию.
- Да, конечно, знаю. Кстати, хочу вас поздравить с блестящей победой в деле по иску Мерлин Биделл. Сейчас многие только об этом и говорят. Правда, миссис Крипас повезло.
- Почему?
- Президент не прибыл в суд.
- Да, там были его представители. А вас смущает его появление в суде?
- В какой-то степени. Когда представлю, что придется спорить с самим Президентом Соединенных Штатов Америки, то становится не по себе.
- Почему?
- Боязно немного…
- А когда он снимал с вас трусы, причем прямо в рабочем кабинете, вам тоже было страшно?
- Поэтому я и не сопротивлялась от страха, но позже, когда я узнала, что делал это Макоули со многими женщинами, превратив Овальный кабинет в конвейер сексуальных утех, то, конечно же, расстроилась. Ведь он просто так, от скуки заставил меня вступить с ним в эту связь…
- Значит, вы понимаете, что Президент унизил вас, опозорился сам и унизил всю Америку?
- Да, да, я это понимаю, поэтому и решила предъявить ему иск.
- Понимаете, Белла, я должна быть уверенной в том, что вы не дрогнете в суде, даже если туда явится Джон Макоули. Одно дело то, что мы оговорили последствия в контракте, а другое дело - имидж фонда "За права женщин". Мы не проиграли ни одного процесса и очень желаем, чтобы ни одна наша клиентка не подвела нас.
- Нет, нет, миссис Декарт, вы не беспокойтесь, я буду твердо стоять на своем.
- На работе на вас не давят?
- По-моему, еще никто ничего не знает.
- Я хочу сказать, что закон на вашей стороне и он поставит любого чиновника на место, если он попробует вмешаться в ваши дела и будет требовать что-либо от вас.
- Я понимаю.
- Белла, меня несколько беспокоит другое. Как бы предстоящие судебные слушания не отразились на ваших семейных делах.
- В каком смысле?
- Мы с вами женщины, - Барбара доверительно положила свою руку на руку Крипас, - нам легче понять друг друга. Наши мужья не против того, чтобы, пользуясь случаем, пофлиртовать или даже переспать с понравившейся им женщиной. Но они слишком суровы и требовательны к нам, своим женам. Поэтому меня тревожит вопрос, как будет реагировать ваш муж, когда узнает о ваших отношениях с Макоули.
- А это пусть вас не волнует. Ровно год назад я открылась ему и честно все рассказала.
- И он что, простил вас? Понял?
- Он ушел от меня, мы развелись… Правда, огласке наш развод решили не предавать. Ни ему, ни мне это ни к чему.
- Вот как!
Барбара задумалась. Она поняла, какой козырь в споре с Джоном Макоули может приобрести прокурор Гордон, если узнает о разводе и, главное, о его причине. Предъявление суду этого факта может обойтись Президенту дорого.
- Я бы не хотела, чтобы о нашем разводе стало известно, - просительно произнесла Крипас.
- Не беспокойтесь, я никому ничего не скажу. Советую и вам об этом даже прокурору Гордону не говорить.
- Спасибо. Я буду молчать. Тем более…
Миссис Крипас вдруг замолчала, и ее глаза наполнились слезами.
Барбара снова сжала ее руку.
- Что вы хотите сказать? О чем думаете?
- У меня был хороший, любящий муж. Он любил и любит детей, они тоже его обожают. Я, дура, совершила непростительную ошибку, была ослеплена тем, что на меня позарился сам Президент Америки. Оказалось, что я для него - игрушка, с которой просто так, от скуки можно поиграть. И я клюнула. Поверьте, это была простая женская слабость, желание нравиться всем, даже могущественным мужчинам.
Белла с надеждой посмотрела в глаза Декарт:
- Барбара, как вы думаете, если я выиграю процесс, если докажу, что Джон Макоули вынудил меня изменить мужу, может, мой супруг простит меня и вернется в семью, к детям? Я же покаялась перед ним еще год назад, когда никто ничего не знал…
- Вполне может быть. Если не возражаете, я тоже буду вам в этом помогать.
- Спасибо, Барбара. Я рада, что встретила вас.
Вскоре они распрощались. Белла Крипас поспешила на работу, а Барбара Декарт - еще на одну встречу. Она дала согласие Майклу Хаммеру встретиться с ним. Хаммер буквально умолял ее уделить ему десять - пятнадцать минут и выслушать его. Ничего хорошего эта встреча Барбаре не сулила, но сейчас все ее мысли были о Белле Крипас. Подонок Макоули даже не подумал, какую душевную травму он причинил бедной женщине. И Барбара твердо решила, что она обязательно поможет этой несчастной женщине.
Глава 41
Ужин состоялся в том же ресторане, где в прошлый приезд в Альбион Сара Макоули вместе с друзьями перекусили и забыли дать злополучные чаевые. Пожалуй, такого количества посетителей ресторан еще не видел. Окружение кандидата в сенаторы - мэр города, множество местных знаменитостей и приглашенные - их было не менее двухсот. Произносились длинные тосты. Сара Макоули, еще не отошедшая от шумного митинга, была в веселом возбуждении. Она сидела за столиком в центре зала. Рядом с ней находились мэр Альбиона, Марк Томпсон и Джо Сольдо. Вокруг столика, который они занимали, стояли десятки других столов. Хозяину ресторана, чтобы обслужить такое количество гостей, пришлось нанять на этот вечер еще тридцать официантов.
На небольшой сцене, сменяя друг друга, выступали певцы и музыканты. Местный конферансье, разогретый вином и доброжелательностью участников пиршества, сыпал шутками и остротами и появлялся перед слушателями буквально через четыре-пять номеров. Он непринужденно перемещался по залу и, лавируя между столиками, периодически подносил к участникам вечера микрофон и задавал вопросы. Осмелев, он подошел к первой леди:
- Миссис Сара Макоули, как вы считаете, кто может стать следующим Президентом Америки?
- Я не знаю, кто конкретно, но уверена, что одним из следующих Президентов нашей страны обязательно станет женщина.
Зал ответил аплодисментами и женскими криками одобрения.
- Миссис Сара Макоули, а не отразится ли это на уровне демократии в Америке?
- Дело в том, что демократия в нашей стране есть, осталось найти демократов.
Зал снова весело зашумел.
Рука сидевшего рядом Джо Сольдо легла на бедро Сары.
- Молодец! Нам надо готовиться к борьбе за Овальный кабинет.
- О милый Джо, - махнула рукой миссис Сара, - нам сначала надо выиграть кресло в сенате. Но мы об этом лучше поговорим позже, когда останемся одни в моем гнезде под Нью-Йорком.
- Знаешь, Сара, нам сегодня не следует ехать в твой дом.
- Это почему же?
- Дело в том, что судья Джим Баррет вместе с братьями Пруденами направили к твоему дому группу журналистов и операторов. Эти скоты что-то пронюхали о наших отношениях и решили зафиксировать это с помощью фото- и кинокамер.
- Вот оно что, - задумчиво произнесла Сара, - о том, что им что-то известно о наших отношениях, я узнала недавно. Поэтому и хотела с тобой сегодня поговорить. Мне кажется, я знаю, кто инициатор этой провокации.
- Я на всякий случай заказал тебе апартаменты в местном отеле. Кстати, отель здесь приличный. Сам же сегодня уеду в Нью-Йорк и займусь подготовкой собрания избирателей и ужина с участием большого количества гостей.
Сара нащупала под столом руку Джо и слегка сжала ее:
- Я надеюсь, завтра вечером мы сможем побыть вместе?
- И вечером, и ночью. Я предприму кое-какие меры, чтобы погнать в шею соглядатаев от твоего дома.
Сара томно улыбнулась и, с трудом оторвав взгляд от Сольдо, положила свою руку на стол.
В этот момент к ней и подошла злополучная официантка Триша Трюбо. Краснея от смущения, она произнесла:
- Миссис Макоули, я хочу принести вам свои извинения за неудобства, которые я без всякого умысла причинила вам. Это все подстроили негодяи журналисты. Они воспользовались моей наивностью, чтобы раздуть скандал. Поверьте, теперь я стала умнее и послала всех их к черту. Миссис Макоули, я хочу поблагодарить вас за проявленную заботу о моем несчастном сыне…
- Ну что вы, Триша, все в порядке. Я так и поняла, что ваше честное имя использовали подонки. Так что все в порядке. Давайте-ка лучше выпьем с вами.
Люди, сидящие за столиками невдалеке от миссис Макоули, видели, как первая леди выпила вина вместе с официанткой, и бурно поддержали их…
Мероприятие закончилось ровно в полночь, и все гости, довольные проведенным вечером, начали расходиться. Джо Сольдо уехал в Нью-Йорк, а Сара Макоули в сопровождении Томпсона и группы поддержки направилась в отель.
Оказавшись в просторном четырехкомнатном номере, Сара прошла в ванную и приняла душ, после чего, стоя у огромного, во всю стену зеркала, придирчиво осмотрела себя. Стройная фигура, тонкая талия и упругие груди выглядели привлекательно, но строгий и критический взгляд видел, что время берет свое. Морщины на шее, несколько складок на животе и боках, да и тело уже явно начинало сдавать. Грустно подумала: "Еще три-четыре года, и мало кому из мужчин я буду привлекательна. Господи, как быстро время летит, уходит жизнь…"
И вдруг громко произнесла:
- К черту всю меланхолию! Надо жить и брать от жизни максимум. - Она уперлась кулаками в бока, озорно подморгнула себе: "Я еще кое-что могу! Долой грустные мысли! Надо радоваться жизни и бороться за свои идеалы!"
Сара набросила на голое тело халат и направилась в спальню…
Утром она проснулась ровно в восемь. Приняла душ, оделась и позвонила Томпсону.
- Доброе утро, Марк! Как спалось?
- Доброе утро, Сара. Я хорошо отдохнул. Наши люди уже позавтракали и готовы двигаться.
- А ты позавтракал?
- Я ждал тебя.
- Прекрасно! Встречаемся в ресторане через десять минут.
- О’кей!
Не прошло и часа, как длинный кортеж направился в сторону Нью-Йорка.
В огромном зале яблоку негде было упасть. Все места, все проходы и даже дверные проемы были забиты людьми. Были здесь не только сторонники первой леди, но и те, кто недавно готов был поставить на мэра Нью-Йорка, но, узнав, что их кумир из-за болезни отказался от предвыборной борьбы, пришли в этот зал, чтобы посмотреть на другую претендентку.