Сара Макоули понимала, что ей следует вести борьбу именно за эту часть посетителей, первый уже устоявшийся электорат, сделавший ставку на нее. По совету Марка Томпсона Сара в своем выступлении использовала некоторые наиболее интересные обещания из программы мэра Нью-Йорка. Она стояла за легкой трибуной и страстно говорила:
- Когда Президент Джон Макоули, стоя здесь, на этом месте, обещал вам уделить еще большее внимание проблемам штата и города Нью-Йорка, который представляет всему миру Америку, я сделала все, чтобы помочь ему исполнить данные вам обещания. Сейчас я сама стою перед вами и говорю вам: я обещаю, что если вы предоставите мне возможность отстаивать и защищать ваши интересы в сенате, то я сделаю все, чтобы вы не разочаровались в своем выборе. Я буду помнить свои обещания, данные штату Нью-Йорк, городу Нью-Йорк, каждой семье и каждому его жителю. Я хочу посвятить всю свою оставшуюся жизнь вам, граждане Соединенных Штатов, живущим в этом историческом месте Америки. Статуя Свободы, установленная в гавани Нью-Йорка, приковывает внимание всего мира к американскому образу жизни, к истинной свободе и демократии - самым ценным приобретениям человечества. Я горжусь тем, что живу в штате Нью-Йорк, я хочу дышать этим воздухом и отдать всю себя делу улучшения уровня благосостояния граждан города, всех жителей штата. Я обращаюсь к вам с одним только призывом: я доверилась вам, доверьтесь и вы мне!
Марк Томпсон, стоя рядом с Джо Сольдо, наклонился к его уху:
- Да, черт возьми, может она говорить! Знает, как подать себя!
Сольдо с улыбкой кивал головой.
Зал громыхал аплодисментами, восхищенными криками и одобрительным свистом. Сара говорила больше часа и полностью загипнотизировала зал.
Она покидала собрание победительницей. Еще не остывшая и не пришедшая в себя, откинувшись на спинку сиденья, молча поглаживала руку Джо Сольдо. Он тоже молчал, понимая, что Саре надо прийти в себя.
Прошло не менее десяти минут достаточно быстрой езды, пока она не нарушила молчание:
- Джо, ты уверен, что у моего дома нас не поджидает засада?
- Гарантирую, что все в порядке. Я вчера вечером направил к твоему дому шестеро моих парней. Они обследовали всю прилегающую территорию и обнаружили тройку репортеров. Мои ребята круто разобрались с ними и проследили, чтобы те убрались не только от твоего дома, но и из Нью-Йорка. Сегодня целый день мои люди периодически обследовали всю прилегающую территорию, и у меня нет никаких сомнений в том, что нам ничто не грозит.
- И поэтому ты предложил, чтобы мы ехали только на двух машинах?
- Лучше бы ехали на одной, но твои охранники, как верные псы, не оставят тебя.
- А где твоя машина?
- Я направил к твоему дому потрепанный "пикап", на которых обычно возят мелкие грузы. Шофер - преданный мне человек, он великолепный повар, и я уверен, что нас ждет прекрасный ужин.
- Я немного устала, но нам надо обязательно поговорить, и думаю, что ты прав, организовав ужин. Мы сможем и побеседовать.
- Да, дорогая, - и Джо несильно пожал ее руку.
Вскоре машины прибыли к уютному дому. Лимузин миссис Макоули въехал во встроенный гараж, а охранники, выйдя из своей машины, сразу же начали осматривать двор и беседовать с теми, кто охранял дом.
Сара поднялась в свою спальню, расположенную на втором этаже, где приняла душ и переоделась в легкое удобное платье.
В другом крыле второго этажа в уютной комнате был накрыт стол, горели свечи, и их неяркий свет придавал комнате, обставленной старинной мебелью, таинственность и особую привлекательность. Джо уже был здесь и не скрывал своего возбуждения.
Сара с легкой улыбкой на губах подумала: "Для Джо сейчас самое главное - попасть в постель. Сможет ли он оценить все то, что я расскажу? Но и откладывать разговор на потом нельзя. Завтра с утра опять встречи, затем праздничный обед. Нет, надо поговорить с ним сегодня, сейчас же".
Они устроились за столом напротив друг друга. Джо налил вино и вопросительно посмотрел на хозяйку.
- Ты хочешь, чтобы я предложила тост?
- Да, дорогая.
- А можно, мы выпьем молча, а затем честно признаемся друг другу, о чем думаем в этот момент?
- О’кей.
Они молча осушили бокалы. Джо нетерпеливо спросил:
- Ну, за что же ты выпила?
- Сначала ты скажи о своем желании.
- Хорошо. Я выпил за нашу встречу и за то, чтобы эта ночь принесла нам любовь.
- А я выпила за этот дом, где водопад удовольствий, кажется, впадает в океан страстей.
- И мы - ты и я - в одной лодке понесемся по бурным волнам любви этого бушующего океана.
- Да, милый.
Джо мгновенно снова наполнил бокалы и громко произнес:
- За нас!
- Да, за нас! - согласилась Сара и подумала: "Господи, я же хочу его, кажется не менее, чем он меня!"
А Джо в третий раз стал наполнять вином бокалы. Сара усмехнулась:
- Ты хочешь меня споить?
- Я хочу, чтобы ты почувствовала себя в плывущей по бурным волнам лодке.
Не успела Сара, отпив несколько глотков, поставить бокал на стол, как Джо тут же оказался рядом. Он взял ее за руку и молча увлек к дивану. Она не противилась, только тихо спросила:
- Что, здесь?
- Сначала - здесь, а потом - где угодно!
"Ну что ж, придется разговор отложить", - подумала Сара и покорно начала раздеваться.
Прошел почти час, прежде чем Сара наконец смогла рассказать о Хаммере. Конечно же, о своей любовной связи с чиновником из Белого дома она не стала говорить, да и зачем это знать горячему и темпераментному итальянцу?
Сольдо был вне себя. Он вскочил на ноги и еле сдерживался, чтобы не перейти на крик, говорил:
- Подонок! Гад ползучий!! Да я из него лапшу сделаю! - Он вдруг остановился напротив Сары: - Разреши, я убью его? Я с большим удовольствием набью ему морду и собственными руками убью! Разреши, дорогая?
- Нет, Джо, нельзя этого делать. Слишком много людей знают о его угрозах, и многие из них сразу же станут подозревать меня и моего мужа. Мы дадим нашим политическим противникам возможность направить свои ядовитые стрелы против Президента и его супруги. Кстати, это может серьезно помешать мне в предвыборной борьбе.
- Но все равно мне надо с ним встретиться! Он же и мою честь затрагивает…
- Пока не надо. Я попытаюсь с ним уладить эту проблему мирно. Но если он не пожелает…
- Я готов! Ты только скажи мне по телефону одно слово, а остальное я сделаю сам.
- Хорошо. Запиши на всякий случай его данные. Возможно, если он будет продолжать терроризировать меня, тебе придется им заняться.
Сара достала из сумочки записную книжку и продиктовала сведения о Хаммере. Положила книжку обратно и предупредила:
- Джо, запомни, без моего разрешения ты не должен ничего предпринимать, даже пытаться с ним говорить. Договорились?
На следующий день в Центре исполнительного искусства имени Форда состоялась очередная встреча Сары Макоули с избирателями. И опять речь претендентки на кресло сенатора от штата была принята с восторгом. А затем состоялась вторая часть праздника. В ресторане Джо Сольдо собралось не менее двух тысяч человек. В честь именинницы был испечен торт полутораметровой высоты. Он был украшен кремами национальных цветов США - красным, белым и синим. Артисты, все участники представления вовсю старались подчеркнуть, что Сара здесь своя. Одна из танцовщиц изображала саму именинницу в окружении мужского кордебалета, одетую в форму нью-йоркской бейсбольной команды "Янкиз". Исполнив танец, танцовщица подошла к столику, за которым находилась Сара, и спросила:
- Что бы вы пожелали себе на день рождения?
Сара встала, взяла из рук танцовщицы микрофон и ответила:
- Для меня самое важное в жизни - это семья и друзья, а самая большая мечта - Америка самая могущественная, а американцы - самые счастливые в мире и среди них нет бедных!
Зал взорвался аплодисментами. В этот момент к столику виновницы торжества приблизился Марк Томпсон:
- Поздравляю, Сара. Это мероприятие принесло в твой фонд миллион четыреста пятьдесят тысяч долларов.
- Ничего себе - семейное торжество! - тихо воскликнула Сара.
При этих словах она умудрилась дотянуться ногой до ноги Сольдо и одновременно обратиться к Томпсону:
- Марк, сколько людей в этом зале?
- Две тысячи сто пятьдесят два, не считая тех, кто обслуживает.
- Не мало. А артисты дорого нам обойдутся?
- Сегодня будут выступать звезды самой большой величины, и их участие является актом политического пожертвования. Ты же знаешь, многие крупные деятели американского театра и кино традиционно благоволят к демократам.
- Да, да, но, по-моему, это заслуга Джона, - рассмеялась Сара и за руку притянула к соседнему креслу Томпсона: - Садись, Марк, ты же еще даже не выпил.
Томпсон устроился за столом и поднял бокал:
- За самую большую звезду Нью-Йорка.
- И за будущую самую большую звезду Америки! - добавил Сольдо.
Роскошное и пышное представление в Центре Форда набирало обороты. Актеры и актрисы не жалели себя. Они пели и говорили о том, что Сара завоюет все районы Нью-Йорка: и Манхэттен, и Бронкс, и Стейтен-Айленд, сыпали остротами в адрес ее соперников.
Празднество продолжалось далеко за полночь. В три часа Сара, усталая и счастливая, направилась в свой дом. Она знала: не пройдет и получаса, как вслед за ней примчится и Джо. И они продолжат свое бурное плавание по океану любви.
Глава 42
Ирак неожиданно пошел на попятную. Генеральный секретарь ООН и вице-премьер Ирака подписали соглашение. Багдад вдруг согласился на допуск назначенных экспертов ООН на все объекты, даже в личные резиденции Президента для проверки: нет ли там оружия массового поражения. Руководители Ирака передавали под контроль ООН все известные склады с компонентами химического оружия.
Вздохи облегчения большинства перемешивались с громким зубовным скрежетом тех, кто ждал большой крови иракцев. К последним относился и Джон Макоули. Он не скрывал от своего ближайшего окружения разочарования и открыто возмущался. Эта новость застала Президента на одной из сухопутных баз США в Кувейте. Прочитав донесение о том, что генеральный секретарь ООН лично посетил Багдад и добился от Хусейна огромных уступок, после чего прилетел в Париж, где Президент Франции от души радовался и, крепко пожимая ему руку, сказал: "Браво! Примите мои поздравления!"
Макоули сквозь зубы произнес:
- Нашел с чем поздравлять! Неужели Первый француз не понимает, сколько стоила нам эта операция?
Макоули, неслышно ступая по толстому ковру, прохаживался по кабинету, где в удобных креслах разместились представители высших эшелонов власти. Замолчав, он продолжал расхаживать. Прошло не менее пяти минут, прежде чем он остановился и подошел к столу, тяжело сел в кресло, потер обеими руками голову и только после этого заговорил:
- Надо действовать. Итак, вы, миссис Кейс, подготовьте поздравление генеральному секретарю ООН и заявление о том, что Америка ждет от Саддама Хусейна не обязательств, а подчинения, не слов, а дел. Нам следует сказать, что если диктатор и на этот раз не сдержит своих обещаний, ему не следует рассчитывать на пощаду.
Вам, мистер Кевин, необходимо подготовить проект приказа, чтобы все наши силы оставались на местах.
- Как быть с авианосцем, который движется на усиление наших сил в Персидском заливе?
- Не отзывать. Наши силы будут находиться на исходных позициях, пока не станет абсолютно ясно, что Саддам Хусейн скрупулезно выполняет подписанное соглашение, в первую очередь, о неограниченной во времени и пространстве инспекции экспертов ООН.
Макоули посмотрел на директора Центрального разведывательного управления:
- Мистер Уолш, ваша задача - внедрить в особую команду экспертов ООН, которую сейчас начнут формировать, как можно больше своих людей. Надо разобраться, что делается в личных резиденциях, дворцах Хусейна, и установить необходимое количество маяков. Если нам придется возобновить военные действия, то эти объекты разрушим в первую очередь, а весь Ирак загоним в каменный век.
Уолш кивнул головой:
- Да, мистер Президент.
Макоули помолчал, а потом глухо выдавил из себя:
- Представляю, как Саддам Хусейн с помощью пропаганды мгновенно причислит себя к победителям. А какой поднимут визг наши доморощенные кликуши. Ведь по сути дела Хусейн пообещал генсеку лишь то, что он обещал ООН после поражения в 1991 году. А из этого следует, что Багдад заставил нас раскошелиться на подготовку военной акции, а затем ловко избежал ее. - Макоули неожиданно обратился к Христине Кейс: - Как вы считаете, не стоит ли мне переговорить с руководителями стран-союзниц?
- Я думаю, мистер Президент, что вам есть смысл переговорить с Президентами Франции и России и премьером Великобритании. Им надо сказать, что сделан первый шаг в правильном направлении и что кризис еще не миновал. Я думаю, мистер Президент, надо попросить премьер-министра внести предложение о принятии Советом Безопасности новой резолюции по Ираку, которая расставила бы все точки над "i" в сложившейся ситуации.
Джон Макоули кивком головы поблагодарил и задумчиво посмотрел в окно на желтовато-белые дома, минареты мечетей - в общем-то, чужой для него мир…
Незадолго до совещания он получил очередную информацию от адвоката Джонсона. Андрис сообщал, что специальный прокурор Гордон инициировал рассмотрение в суде иска Беллы Крипас. Тон письма был весьма тревожным. Андрис очень боялся, чтобы в суде или в прессе не всплыл факт ухода от истицы мужа, который после ее признания о своей связи с Президентом хлопнул дверью. Джонсон написал и о том, что Томас Гордон готовит в конгресс обращение о возбуждении процедуры импичмента, и рекомендовал Макоули постараться не появляться в Вашингтоне до судебных слушаний.
Президент оторвал глаза от окна и громко сказал:
- Я не хотел бы уезжать из этого района. Как вы смотрите, если я сделаю несколько визитов в ряд африканских стран? Миссис Кейс, каким государствам мы отвечали на приглашения положительно?
Кейс не задумываясь, словно автомат, ответила:
- Гане, Уганде, Южно-Африканской Республике, Ботсване, Сенегалу. Кроме того, в плане ваших поездок стоит визит и в Северную Ирландию.
- Хорошо, готовьте визит в Гану. Кстати, генеральный секретарь ООН, если мне не изменяет память, родился в Гане?
- Да, мистер Президент.
- А теперь давайте обсудим положение в Югославии. Миссис Кейс, что у вас?
- Впервые с начала нового кризиса вокруг Косово Президент Милошевич пошел на уступки Западу. Белградские власти согласились не реализовывать свое решение о высылке из страны главы миссии ОБСЕ американца Уокера. Тем самым сербы выполнили один из основных пунктов ультиматума, предъявленного НАТО.
- По-моему, это запоздалое отступление. Не так ли?
- Похоже, что так. Мирная конференция во французском Рамбуйе зашла в тупик.
- Вы не либеральничали с ними?
- Нет. Я от имени контактной группы вела беседу в жестком, почти ультимативном тоне.
- Ну и как сербы?
- Молча выслушали и ничего не ответили. Не секрет, что все ключевые решения в Белграде принимает один человек - Президент. Все, что я сказала, конечно же, предназначалось не главе их делегации, а Президенту Милошевичу.
- А что албанцы?
- Надо признать, что наша ставка на руководителя их делегации оказалась ошибочной. Он практически не реагировал ни на мои увещевания, ни на уговоры главнокомандующего силами НАТО. Превратить Хашиму Тачи в "архитектора мира" не удалось. Он и его соратники из Армии освобождения Косово остались непреклонны и продолжат вооруженную борьбу.
Я вынуждена была объявить перерыв, и сейчас мы дорабатываем план, который попытаемся навязать обеим сторонам в ультимативной форме. Я уверена, что албанцы согласятся с ним и поставят под соглашением свою подпись. Что же касается Милошевича, то думаю, что он не пойдет ни на какие уступки.
- Какую позицию занимает Франция? Две недели она была солидарна с Россией, наверное, надеялись на успех в Рамбуйе?
- Вчера министр обороны Франции заявил, что сорок французских боевых самолетов, размещенных на авиабазах в Италии, будут к концу недели готовы нанести удар по целям на территории Югославии. Министр иностранных дел отменил свой визит в Тунис и остался в Париже. Я считаю, мистер Президент, что мы должны быть готовы к применению силы, потому что, по-видимому, это единственный язык, который Милошевич понимает.
- Мне сегодня звонил премьер-министр Великобритании. Он примерно такого же мнения.
Макоули замолчал и задумался. Он понимал, что сохранить за ним кресло Президента и спасти его от импичмента могут только события, которые потрясут американцев и заставят их поддерживать его, отбросив прочь какие-то там юбочные делишки. Понимал и то, что Христина Кейс владеет этой информацией и готова помочь.
"Еще бы! - подумал Макоули. - Христина - хитрая лиса. Она прекрасно понимает, что мой уход означает и ее отставку". Он молча посмотрел на каждого из присутствующих:
- Какие есть еще мнения?
Министр обороны сделал легкое движение рукой:
- Мистер Президент, я думаю, что мы должны поторопиться с подготовкой плана и положить его на стол перед Милошевичем вместе с ультиматумом. Мы просто обязаны добиться размещения войск НАТО или хотя бы наблюдателей ОБСЕ.
- И потребовать обязательного проведения через три года референдума о статусе Косова, - добавил Джеймс Уолш.
- Итак, подводим итоги: либо сербы принимают предложенный международными посредниками мирный план, либо их ждет возмездие в виде ракетно-бомбовых ударов авиации НАТО, - произнес Макоули и добавил: - Я думаю, после первых же двух-трех дней ударов Милошевич поднимет свои лапки вверх. Прошу, господа, каждому по своей линии продумать и осуществить необходимые мероприятия. Не забудьте, что в числе посредников должно быть как можно больше наших людей.
Президент обвел тяжелым взглядом присутствующих и многозначительно произнес:
- Чем мягче будет обстановка вокруг Ирака, тем жестче она должна быть вокруг Югославии.
После этих слов Макоули закончил совещание и всех отпустил. Не прошло и пяти минут, как он приказал секретарю соединить его с сенатором Дейлом Беймсом. Сенатора нашли дома. Ответил сонным голосом, но, услышав голос Макоули, преобразился:
- Хэлло, Джон! Я рад тебя слышать. Как ты там?
- Здесь все в порядке. Я решил еще раз поверить Хусейну, который дал обещание генеральному секретарю ООН выполнить все наши условия.
- Он согласен допустить экспертов в свои дворцы?
- На все объекты, в том числе и дворцы.
- С одной стороны это хорошо, но ты же сам знаешь, что Гордон в ожидании твоего возвращения слюной исходит.
- Ты имеешь в виду Беллу Крипас?
- Да. Судья уже готов к началу слушаний. Дело только в том, что ты отсутствуешь в Вашингтоне. Правда, судья признал твое отсутствие уважительным, а вот как сейчас все будет выглядеть, не знаю.
- Какой иск выставила Крипас?
- Миллион долларов.