* * *
Эльза приподнялась на подушке и посмотрела в лицо мужа. Тыну открыл глаза и улыбнулся:
- Проснулась.
- Давно проснулась. Как Райво затрещал своим американцем, так сон и ушел.
- Напрасно он машину не взял. Полторы сотни верст на мотоцикле для городской барышни тяжеловато.
- Предупреждали же его вечером… Упрямый. Чего задумает, не свернет, - Эльза говорила о сыне строго, но тон выдавал материнское умиление взрослым чадом.
- Я вот думаю, понравится ли вообще ей у нас? Глушь - лес да поля. Ни баров, ни казино… Да и домик, хоть и с городскими удобствами, да не дворец.
- Кто же ее знает? Видно, молодица не бедная, раз на такие деньги согласилась. - Эльза потянулась и погладила мужа по голове: - Белый ты стал совсем. Дед мой непоседливый. Не переживай. Не понравится, других найдем. Может, немцев, или из Швеции кого. Я на пожилых людей рассчитывала.
Часы в столовой пробили пять раз, и Тыну свесил ноги с кровати:
- Пойду еще раз на комнаты гляну, и будить мужиков. Доить коров пора.
- Иди, раз не спится, - улыбнулась Эльза и сладко зевнула: - А я постараюсь еще полчасика прикорнуть.
Он кивнул и вышел из спальни.
На ферме Сэппов и в обычные дни просыпались рано. Пятьдесят коров, сорок бычков и три десятка телят требовали круглосуточных забот. Если бы не автоматизация основных трудоемких процессов, семье пришлось бы нанимать рабочих со стороны.
Тыну и Эльза рискнули стать фермерами десять лет назад. Республика получила независимость, экономика резко поворачивала к капитализму, и они решились. Сеппов трудно назвать типичной эстонской парой. Горожане из старинного Вильянди, культурного центра южной Эстонии, бросили городскую квартиру, налаженный комфортный быт и перебрались на запущенный хутор родителей Тыну. Старики умерли несколько лет назад, и хутор постепенно разрушался. Тыну сам уже не мальчик. Главе семейства давно перевалило за шестьдесят. Эльза вышла замуж за сорокасемилетнего. Ее друзья считали, что она связалась со стариком. Оба преподавали в городской гимназии. Он - географию, она - физкультуру. Она пришла туда сразу после института и влюбилась в немолодого вдовца. Но жизнь показала, их брак сложился счастливо. Тыну тоже всю жизнь любил спорт, и сейчас, в шестьдесят семь, выглядел прекрасно - загорелый, крепкий, быстрый, молодым не угнаться. Эльза тоже смотрелась куда моложе своих сорока. Когда Сеппы приезжали в город всем семейством, незнакомцы принимали супругу Тыну за жену одного из их сыновей. Это была красивая семья. Три сына словно сошли с эпического полотна. Старшему под тридцать, младшему шестнадцать. Все трое рослые белокурые богатыри, хоть в кино снимай. Когда супруги перебрались на хутор, сыновья еще были мальчишками. Эстонцы работать умеют и рано приучают к труду детей. Трудились над восстановлением хозяйства сообща. Поначалу Сеппы взяли десять коров, потом еще пятнадцать. Пока по инерции продолжали работать молочные заводы, бидоны с их молоком каждый день увозили заводские грузовики, и дела шли прекрасно. Но независимость не стала для многих граждан республики раем. Отвернувшись от русских, повернулись к Западу. Фермерские хозяйства разорялись одно за другим. Правительством вводились общие для всех стран Евросоюза нормы, этим нормам большинство местной сельхозпродукции не соответствовало. Начались проблемы и у семейства Сеппов. И хотя сыновья выросли и работали вместе с родителями по двенадцать часов, ферма становилась убыточной. Чтобы подстраховаться, решили построить гостевой домик. Природа вокруг хутора отличалась первозданной красотой, и они надеялись заполучить в арендаторы пожилых людей из Европы. Огромная, по эстонским меркам, пенсия в развитых европейских странах позволяла их пенсионерам чувствовать себя в Эстонии богачами. Эльза разместила объявление в Интернете, и семья стала ждать откликов. На их удивление, первыми интерес проявили в Москве. По информации от посредника из туристической фирмы, их предложение заинтересовало двух женщин. Они или родственницы, или подруги. Одна из них много моложе другой. Молодая приедет сегодня утром. Та, что постарше, несколькими днями позже. Вчера на семейном совете порешили: москвичку встретит старший сын. Райво согласился, но заявил, что поедет в Таллинн на "Харлее". Он обожал свой мотоцикл и был уверен, что и москвичке прокатиться на нем в радость.
Родителям идея сына не слишком понравилась, но больше послать им было некого. Младший Тынис только сдавал на права. Средний Илло год назад женился и на днях стал отцом.
Экспресс из Москвы приходил на таллиннский вокзал в начале девятого. Райво выехал из дома с большим запасом времени, и родители не сомневались, что встретить квартирантку он успеет. В восемь утра, уже подоив коров и выгнав стадо на огороженное пастбище, Эльза, Тыну и младший сын Тынис уселись завтракать. Раньше за столом собирались всем семейством. Но после женитьбы Илло ему построили отдельный дом, и молодые отселились.
Тыну не успел выпить кофе, как во дворе остервенело залаяли собаки. Он выглянул в окно и с удивлением обнаружил на площадке возле дома два джипа, размалеванных под зебру.
- Эльза, ты не знаешь, кто к нам приехал? - спросил он жену, поднимаясь из-за стола.
Эльза тоже удивилась:
- Квартирантке рано. Ее поезд еще до Таллинна не добрался, а больше мы никого не ждем.
Хозяин вышел на улицу и отогнал собак. Из джипов стали выбираться крепкие парни. Все они были одеты в военизированную форму. Лишь один выглядел цивильным господином. Он и направился к хозяину.
- Господин Сепп, меня зовут Арво. Вот мои документы.
Тыну взял в руки удостоверение, прочитал "Начальник спецподразделения охранной фирмы "Фальк" Арво Мерисалу", но причины появления охранников не понял:
- Меня собаки прекрасно охраняют. Мы ваших услуг не заказывали.
- Я представляю интересы будущих постояльцев. Все финансовые затраты, связанные с нашим пребыванием, уже оплачены.
- Что требуется от меня?
- Я должен осмотреть дом, где они будут жить.
Сепп повернулся и молча повел посетителя к гостевому дому. Арво проследовал за ним, подождал, пока хозяин отопрет парадную дверь, и шагнул следом.
- Смотрите, - предложил Тыну, оставаясь в прихожей.
- Я недолго, - успокоил хозяина Арво. Но минут десять на осмотр всех помещений ушло.
Вернулся довольный:
- У вас совсем неплохо. Мне нравится, что дом новый и пахнет деревом. А главное, только один вход. Теперь мне надо с вами поговорить. Может быть, присядем в гостиной?
Мужчины уселись в кресла. Арво открыл маленький чемоданчик, снабженный хитрым кодовым замком, достал пачку денег и выложил на журнальный столик:
- Я знаю, что вы договорились с русскими на три тысячи долларов в месяц. Туда входят проживание, трехразовое питание и другие услуги, которые вы сможете им оказать. Русские будут платить сами. А эти деньги от меня. Тут еще три тысячи.
- За что?
- Со мной приехало восемь мужчин. Им поручено охранять русских женщин. Вы должны разместить их так, чтобы они стали невидимками. Комфорта они не потребуют, но пищей и возможностью элементарно существовать вы должны их обеспечить.
- А кто собирается нападать на двух одиноких женщин?! - поинтересовался Сэпп.
- Надеюсь, никто. Но многое зависит и от вас.
- Это как?
- Кроме членов вашей семьи, лучше никому о них не знать, вы меня поняли?
- Я не трепач, - сухо заметил Тыну. - Но к чему такие предосторожности?
- Ответить не могу, а если честно, и сам не знаю. Это моя работа. Мне приказали, я исполняю. Надеюсь, больше месяца они у вас не задержатся. Если их пребывание пройдет без происшествий, вы получите от меня крупную премию.
Столь необычные условия аренды Тыну обеспокоили. Но, как истинный эстонец, внешне он оставался совершенно бесстрастным:
- Хорошо, я постараюсь разместить ваших людей и предупрежу сыновей и жену. Что-нибудь еще?
Арво поднялся:
- Еще одна мелочь. Я знаю, что вы имели разряд по стрельбе. - И Арво, засунув руку в карман, извлек пистолет. - Это "Кольт" с полной обоймой. Возьмите на всякий случай. Когда женщины будут уезжать, я его у вас заберу.
- Зачем он мне?
- Я же сказал - на всякий случай.
- Хорошо, но никого убивать я не собираюсь.
Арво усмехнулся:
- Я даю вам оружие, чтобы не убили вас. И позовите сюда ваших сыновей. Я их проинструктирую лично.
- Нас ждет большая война?
- Вас ждут хорошие деньги. А войны надо постараться избежать. Зовите ваших парней.
- В доме только двое. Старший сын поехал встречать квартирантку в Таллинн.
- Знаю. Мои люди парня страхуют. Но если русская не захочет лезть на его мотоцикл, ее доставят в нашей машине.
Выйдя из гостевого дома, Тыну сначала зашел к Илло и, коротко обрисовав ситуацию, отправил на инструктаж к Арво. Затем послал к нему младшего и направился к джипам. Все восемь мужчин в камуфляже оставались возле машин. Собаки Сеппа на них уже не брехали.
- Парни, идите за мной, - предложил Тыну.
- Одну минутку, хозяин, - ответил командир группы и что-то сказал подчиненным. Те открыли у машин оба багажника и стали доставать оружие. У каждого на плече появился короткоствольный автомат, а один охранник навесил на себя еще и ручной пулемет.
- А бомбы у вас с собой нет? - без тени улыбки поинтересовался Тыну.
- Бомбы на данную операцию не предусмотрены, - отрапортовал командир. Сепп кивнул в знак того, что ответом удовлетворен, и повел прибывшую армию к хозяйственным постройкам.
* * *
- Виктор Сергеевич, вам пакет из Кремля.
Проханов принял конверт из рук секретаря, и когда тот вышел, распечатал его. В конверте лежал гербовый бланк президента. А под коротким текстом стояла подпись главы государства.
Заместитель генерального прокурора России Виктор Сергеевич Проханов восьмой день исполнял обязанности начальника. Сам Генеральный ушел на десять дней в отпуск. Поэтому, получив неделю назад бумагу из Минска, Виктор Сергеевич должен был принять решение. Белорусские коллеги подозревали влиятельного российского бизнесмена в связях с бандой преступников. Проханов следил за криминальными событиями в Минске и, узнав о захвате главарей банды, поздравил белорусских коллег. Братья Сумановы имели тесные связи с Москвой, и их показания, если таковые будут, давали возможность правоохранительным органам разобраться с фигурантами в самой России. И вот неделю назад первый сигнал.
Не среагировать на этот сигнал заместитель генерального прокурора не имел права. Но что именно следовало предпринять, самостоятельно решить затруднялся. Подозреваемый входил в десятку самых влиятельных представителей бизнеса Российской Федерации. Помимо чисто экономической деятельности, он занимал множество общественных постов, в том числе, при правительстве России - был одним из советников по внешнеторговым контрактам. Банк Омега-Групп обслуживал и международные проекты, в которых участвовало государство.
Документ, присланный из Белоруссии, сам по себе повода для уголовного преследования олигарха не давал. Но к нему прилагалась справка ФСБ, где говорилось гораздо больше. Из справки следовало, что в Минске обнаружены связи господина Фигмана с подпольной сетью изготовителей и распространителей детской порнографии. Есть предположения, что он лично опекал непосредственных руководителей этой сети, и даже посещал студии, где их продукция изготовлялась. Кроме того, по неподтвержденным документами слухам, он причастен к самоубийству малолетней проститутки.
По мнению аналитика из ФСБ, подготовившего для Генеральной прокуратуры эту справку, на следствие в самой Белоруссии оказывается сильное давление. В изоляторе Минска при невыясненных обстоятельствах покончила с собой единственная свидетельница, рассказавшая о непосредственном участии олигарха в преступной деятельности. Помимо этого, из кабинета следователя исчезли все показания, способные привлечь Фигмана к уголовной ответственности. Дальше аналитик сообщал о том, что специальный отдел ФСБ в данный момент расследует финансовые нарушения некой компании на Кипре. Возникли подозрения, что при помощи этой компании структуры Омега-Групп уходили от налогов. Хотя связь фирмы с синдикатом еще нужно доказать. И здесь возникли неожиданные проблемы. Арестован заместитель директора компании Всеволод Гулянкин. К сожалению, он нужной информацией не располагает - финансовых секретов ему не доверяли. Такую информацию мог бы выдать директор, некто Мальгасов. Поскольку гражданин Мальгасов совмещал коммерческую деятельность с должностью мэра города, областная прокуратура выдала ордер на его арест. Но арестовать мэра не удалось. Он скрылся и был объявлен в розыск. Недавно под Москвой в районе Рублевского шоссе обнаружен его труп. Мальгасова убили выстрелом в голову. Аналитик заканчивал записку словами: "Выводы делать вам".
О гибели объявленного в розыск мэра закрытого города Проханову докладывали, только Виктор Сергеевич не связывал для себя имя Мальгасова с именем известного олигарха. После сигнала из Минска дело приобретало межгосударственный уровень и требовало реакции Генпрокуратуры. В отсутствие генпрокурора Проханов остерегся брать на себя ответственность, не заручившись поддержкой руководства страны, и отправил сигнал из Минска вместе с аналитической справкой ФСБ в Кремль. И вот сейчас пришел ответ за подписью президента России. В нем говорилось:
"Лицо, о котором идет речь, действительно является заметной фигурой на экономическом поле страны. Это талантливый человек, энергия и масштаб которого принесли России ощутимую пользу. Но мы взяли курс на правовое государство, и если его вина будет доказана, он должен нести ответственность перед законом как рядовой гражданин Российской Федерации. Тем не менее пока четких доказательств, изобличающих данное лицо в преступной деятельности, у Генпрокуратуры в наличии не будет, настоятельно рекомендую оградить следствие от средств массовой информации".
Поразмышляв над посланием президента, Проханов решил провести проверку контракта бандитов Сумановых с олигархом силами Счетной Палаты. Он позвонил ее председателю и договорился о встрече.
* * *
Полковник ФСБ Назаренко возглавлял службу, относящуюся к сфере экономических преступлений. К нему попадали дела, где оказывались замешаны крупные государственные чиновники. Андрей Алексеевич Мальгасов занимал кресло мэра в режимном городе. Поэтому расследование его деяний было поручено отделу полковника. По каналам своего ведомства полковник прекрасно понимал, что фирма на Кипре обслуживает синдикат Фигмана, который с ее помощью уходит от налогов, а проще говоря, ворует. Но чтобы официально начать расследование против подобной фигуры, нужны доказательства. Личной неприязни к бизнесмену полковник не испытывал, хотя основания для этого имелись. В архивах КГБ сохранилось достаточно материалов о начале трудовой деятельности известного олигарха. В молодости Фирман не брезговал ничем, чтобы захапать побольше. Он прошел путь от обыкновенного спекулянта до владельца огромного синдиката, не слишком заботясь о нравственной стороне процесса обогащения. Не брезговал торговлей наркотиками, под видом молодежных клубов создавал притоны и едва избежал тюрьмы. Его компаньон Дроздецкий сдал своего друга, который взял вину на себя. Но это все дела прошлые. Теперь и время другое, и того государства уже нет. Теперь Яков Моисеевич уважаемый человек. И нельзя сказать, что его теперешнее амплуа вовсе не заслужено. Фирман являлся фигурой противоречивой. Примитивный сластолюбец уживался в нем с финансистом государственного масштаба. Талантом Господь Якова Моисеевича не обделил. Недаром его советами пользуются члены правительства, и не только сегодняшнего. А Фирман человек молодой. Посадить такого в тюрьму - еще неизвестно, во благо стране или во вред. Гениальные люди часто несимпатичны в быту, их ценят за дела. Но смерть Мальгасова полковника насторожила. Если миллиардер опускается до примитивной уголовщины, его место за решеткой, и Назаренко постарается провести объективное расследование. А это он делать умеет.
Внешне Тихон Германович на сыщика походил мало. Это был светский человек, говорящий на трех языках, знающий литературу, музыку и кино, пожалуй, не хуже иного специалиста. Владея всеми тонкостями светской беседы, в мужской компании он мог позволить себе и матюгнуться. Но при дамах никогда. С прекрасным полом Назаренко был особенно обходителен, что часто помогало в деле. Сегодня же полковник настроился вести себя сдержано, хотя в его кабинет вошла очень молодая и очень красивая женщина. Но эта женщина всего сутки назад опознала труп любимого мужа, и Тихон Германович опасался, как бы их встреча не закончилась истерикой. Формально она была вдовой преступника. Но поскольку вина ее покойного супруга судом пока не доказана, да и теперь понятно, доказана никогда не будет, полковник решил обращаться с посетительницей деликатно. Да и по-человечески он молодую вдову заочно жалел. В толстой папке по делу гражданина Мальгасова имелись не только документы, изобличающие его как преступника, но и сведения, собранные оперативниками на месте проживания подозреваемого. Из них начальник отдела экономических преступлений сделал вывод, что "баба любила своего благоверного. Не блядовала, хотя была на двадцать с лишком лет его моложе, дорогими нарядами в маленьком городке не щеголяла, положением супруги мэра не кичилась, а жила домашней жизнью, стараясь скрасить быт занятого делами мужа". О его преступной деятельности она ничего не знала, кстати, и о деятельности законной тоже. Виделись они только вечерами, и о делах старались не говорить. Еще из донесений с места сообщалось, что мадам Мальгасова наотрез отказывала знакомым влиять на решения мэра. Убедившись, что это бесполезно, вскоре просить перестали".
Эти данные помогли Назаренко отказаться от ряда действий в процессе следствия. Например, пока о гибели мэра никто не знал и он считался в "бегах", полковник запретил проводить в московской квартире Леры обыск, а лишь установил за семейством наружное наблюдение и разрешил прослушивать их телефонные разговоры. Это он сделал вовсе не из соображений гуманизма, а из желания выйти на след подозреваемого. Но из бесед родственников по мобильной и обычной связи, по их "телодвижениям" органам стало ясно, что места, где отсиживается Мальгасов, они не знают, и сами его исчезновением обеспокоены. После того как Мальгасова нашли убитым, Назаренко убедился в правильности своих действий. Дав молодой женщине сутки, чтобы прийти в себя после процедуры опознания, он выслал за ней машину. И вот юная вдова в его кабинете. Полковник встал, встретил посетительницу на пороге и галантно подвел к креслу.
- Присаживайтесь, Валерия Казимировна, - начал он как можно доброжелательнее. - Я хорошо понимаю ваше состояние. Но вызвать вас мне пришлось. Вы же знаете, вашего мужа разыскивали органы. И как видите, он напрасно нас избегал. Если бы его арестовали в Тюменской области, он бы остался жив, и года через три вернулся к вам. А вместо этого ударился в бега, и видите, чем это закончилось?
Она ответила тихо, выговаривая каждое слово отдельно:
- Я это прекрасно понимаю. Но изменить ничего не в силах.