– Майор милиции, Лоухов. Вы арестованы по подозрению в шпионаже секретной
документации. Прошу в машину, – указал он на "Жигули", стоящего на обочине за углом
кафе.
Она не удивилась и даже не испугалась. Она подумала, что не сможет прийти в
назначенное место встречи и тогда, обозлившись, Геркулес ее накажет еще больше.
– А можно, я пойду, скажу, что вы меня задержали. Иначе мне влетит.
– Не беспокойтесь. Я выдам соответствующий оправдательный документ. Прошу, – Федор
сделал пригласительный жест рукой, пропуская ее вперед.
Машина проследовала несколько метров по проспекту Пятидесятилетия СССР, въехала в
жилищный комплекс многоэтажек и к удивлению Женечки остановилась напротив Ритиного
подъезда.
– Если я не ошибаюсь, вас ждут здесь в гости. Значит, сделаем так…
Она поднималась на лифте, и последние слова майора милиции не остались в памяти, она
их просто не слышала, полностью переключилась на сценарий, спланированный еще перед
выходом из дому. А теперь, получив неожиданную свободу, ее совершенно не интересовали
временные или постоянные условия отпуска. Она уже входила в роль и фанатично ее
выполняла.
Рита открыла, не спрашивая.
Она вошла в холл, не замечая подруги. В просторный холл, обставленный по всем
правилам звездных стандартов – с вальяжными креслами, но почему-то похожими на стулья
советских столовых, софой, покрытой потертым ковриком, и непонятным, импортным
телевизором, во всяком случае, – копия последней модели "Электрон". Продольную стену
закрывал гарнитур "Жемчуг". На полу, приятно лаская подошвы ног, стелился не
приглушенный ногами капиталистический палас, а вполне традиционный советский коврик.
Из холла вели четыре двери. На них она не нашла надписей с эмблемами – одна в Toilet,
другая – с рисунком душа над головой – в ванную, третья – более фундаментально
выглядевшая с надписью "Exit" – на выход. Она удивилась – куда все делось?!.. Была еще
дверь без опознавательных знаков. Странно, но за ней она не услышала сексуальных
придыханий. И подумала, туда ли она попала? Все напоминало городскую Ритину квартиру.
Нужно ли идти дальше?
124
Женечка открыла дверь и посмотрела вовнутрь. Кухня! Обыкновенная советская кухня с
подвесными пожелтевшими от времени шкафчиками. Ритки здесь не было. Она хотела
возмутиться, сказать, какого черта подруга не стоит у рабочего стола, отчищая терку от
свеклы, и не портит свой маникюр, в то время как рядом должна быть автоматическая
шинковка? Она обернулась и, столкнувшись лицом к лицу с подругой, тут же забыла сказать
ей об этом, и бросилась обнимать.
– Что здесь произошло, подруга?
– Ты какая-то странная. Что здесь могло произойти? – удивленно раскрыла глаза Рита.
– Может, вышла замуж… – решила пошутить она.
– Здра-сти! Мы с тобой только вчера виделись. Я успела только переспать, как и ты.
– Ну вот, – обрадовалась она, – с кем, если не секрет?
Ритка застеснялась:
– Ну, не с тобой же…
– Алексей? А где он, не у тебя?
– Ну, подруга, ты точно недоспала, – с крайним удивлением отметила Рита.
Женечка сделала вид, что не услышала и посмотрела на кухонную плиту. На ней не стояла
кастрюля с варившимся аппетитным борщом и вообще – это была не пяти-конфорочная
электроплита, а обычная облезлая двухконфорочная газовая.
Женечка с усмешкой отреагировала, показав пальчиком на сиротливые конфорки:
– А почему ты меня не называешь как вчера: принцессой? И не будет вкусного борща на
обед?
– Евгения! Что с тобой?!
– Со мной? Это ты меня спрашиваешь, что со мной?! Я пришла, как ты сказала, Ритка! Ты
что? Забыла?
Рита стала напряженно припоминать то, что забыла. Ее глаза в ожидании медленно и
озадаченно просматривали все детали лица застывшей перед ней подруги, пытаясь получить
хоть какой-нибудь намек на выпавшее из памяти событие.
– Ладно. Тогда напомню, как склеротику.
Рита растерянно пожала плечами:
– Ну, говори. Согласна.
– Начну с намека. По мелочам. Дам тебе еще один шанс, – с наигранной веселостью
расщедрилась Женечка. – Подруга, кстати, ты опытная с мужиками…
– Ну и?..
– Мучает меня один вопрос. Зачем он меня пригласил в кафе? Он что, не мог там, на
бесплатном курорте попользоваться мною? Что ему мешало?
– Подожди, Женя, – мотнула Рита головой, – я видно таки того… Со мной что-то не так.
Кто "он"?
– Геркулес. Ты знаешь. Не притворяйся. Ты сама ему приготовила кофе, когда он ввалился
в гостиную. Ну… когда мы сидели и завтракали вот за этим столом, – она положила ладонь на
полированную поверхность. – "Мой поклонник" – ты его так назвала, не я.
– Поклонник?.. – напрягая память, она остановила глаза на Евгении, но рот продолжал за
нее говорить. – Может быть. Но Геркулеса не знаю. А что, у тебя появился поклонник? –
стараясь загладить свою неловкость, спросила наугад.
– Ну, подруга, ты же сама просила, чтобы я не рассказала ему про наш разговор, помнишь?
Насчет разных наших посадочных мест и поэтому разные наши интересы запросов.
Вспомнила?
– Пытаюсь… – покорно согласилась Рита. Но, подумав, робко спросила, – кому не
рассказывала?
125
Женечка отбросила шутливый тон, произнесла замедленно:
– Гер-ку-ле-су. .
– Жень, я же сказала, его-то я и не помню. Давай что-нибудь другое, – расстроено
попросила она.
– Да ты напрягись. Ты побоялась, что он тебя уволит, и тогда ты лишишься работы, этого,
как ты сказала бесплатного курорта в Турции. Ну! Вспомнила?
– Может быть… – неуверенно пролепетала Рита, но все же уточнила, – кто уволит?..
Женечка взорвалась:
– Да Геркулес!!
Рита с болезненной досадой вымолвила:
– Не помню. В Турции? – она со страхом посмотрела на Женечку и вдруг, опережая
очередной взрыв подруги, сама возмущенно крикнула, – ты что, издеваешься?! У меня что,
есть такие бабки? В Турцию на курорт?!
– А твой Алексей? Ты же мне сама рассказывала, какие он тебе подарки дарит, – тут же
оправдалась Женечка.
– Ну, это я помню. Рассказывала. Дарил. И что из этого? – совсем расстроилась Рита,
окончательно запутавшись. – Да что с тобой? Чего ты на меня нападаешь?
Женечка села на стул на то место за столом, где совсем недавно завтракала и обедала с
Ритой на бесплатном курорте в Турции, где в гостиную внезапно вошел звероподобный
мужик, напоминающий Костолома, и разбито опустила голову.
– Извини, подруга, – пролепетала она подавлено, – это я проверяла не тебя. Извини меня,
пожалуйста, – она закрыла лицо ладонями, замерла, не отрывая их, чтобы скрыть
подступившие страх и слезы. Рита подсела к ней, обняла за плечи, прижала к себе ее голову,
отвела ее руки от лица.
– Я поняла, подруга. Успокойся. Все образуется. Расскажи, что он хотел от тебя? Ты не
волнуйся. Я все поняла. Рассказывай. Может, чем помогу.
– Он заставил меня фотографировать из тетрадки Роберта какие-то записи. Сказал, если
меня за этим преступным делом застанет он или Роберт, то отправит меня в джунгли, как
ведьму, на отстрел его егерей. Понимаешь? Как во сне.
– Ну, так может это такой яркий сон. Где доказательства, что это не сон?
– Доказательство, это то, что ты была со мной. Но ты отрицаешь, Рит.
Женечка с надеждой посмотрела на подругу. Опустила руку в карман жакета, нащупала
пленку, собралась выполнить последний пункт условий Геркулеса, но в этот момент во
входной двери позвонили.
– Это мама, – сказала Рита. – Не волнуйся. Я открою.
Женечка вскрикнула:
– Не открывай! Рита! Подружка моя! Не открывай. Это он. Я не пришла, как обещала. Он
хочет меня забрать с собой, отправить в джунгли и бросить там, – тихо взмолилась, став на
колени и обхватив ноги подруги.
Рита оцепенела. Не знала, как Женечку успокоить. Подняла на ноги. Повела к двери своей
комнаты:
– Так, подруга. Это уже слишком. Иди в комнату и замри, если боишься. Я позову.
Она пошла к двери, открыла.
На пороге стояли двое – Алексей и рослый мужчина с кейсом.
– Риточка, что с тобой? На тебе лица нет, – озабочено спросил Алексей. – Что случилось,
золотко мое? Кстати, знакомься – майор, Федор Пантелеевич. Мой коллега по работе.
Майор деликатно протянул лодочкой ладонь, слегка прижал руку хозяйки. Рита поспешила
ответить и, не стеснясь, кинулась обнимать Алексея:
126
– Леша… Тут с моей подругой такое!.. Передать не могу! – и оглянулась за поддержкой к
Федору.
– Я понял, – отозвался Федор. – Сейчас, Рита. Сейчас мы все уладим. Где моя спутница-
проказница?
– Ой, не говорите. Только пока не входите, я ее успокою и выведу в гостиную.
Она подошла к двери комнаты:
– Жень, выходи. Все в порядке. Это Алексей, – сказала, открывая дверь.
Женечка стояла у самой двери. Прислушивалась. Голос подруги успокоил ее, она вышла,
подошла к столу, положила кассету:
– Это тебе.
– Мне? Зачем?
– Геркулес сказал тебе отдать, – уныло пояснила она.
– Евгения! Ты опять?! Какой Геркулес?!
– Это мне, – сказал Алексей, входя в гостиную и протягивая Женечке руку, – привет! Что у
вас тут? Бандиты в гости рвутся? – шутливо добавил.
Федор вошел следом. Увидев майора милиции, Женечка поникла. Кинула тревожный
взгляд на кассету.
– Женя, я так понимаю, вы решили замести следы преступления? – проговорил кагебист,
хитро улыбнувшись, и в знак уважения к даме резким движением кисти отметил приветствие
у виска, – но напрасно! Это вам не поможет. Только лишь чистосердечное признание!
Впервые за последние сутки она улыбнулась. Улыбка у нее получилась усталой.
– Почему? – спросила притворно.
– Потому, что помогла раскрыть преступление. А с арестом я пошутил. Вы меня прощаете?
Она исподлобья смерила его, покивала головой:
– Я поняла. Наоборот.
– То есть?
– Вы меня уберегли… Спасибо вам, – грустно бросила себе под нос.
– Пожалуйста. Как там Роберт? – резко сменил он тему.
– Давно его нет. Наверное, уехал в Москву по работе, – будто оправдывая мужа, фальшиво
кинула.
Федор поднял указательный палец:
– Знаю. Потом поговорим, – и обратился к Рите, – я позвоню, если не возражаете? Пусть
Роберт срочно едет сюда, – он усмехнулся, – для очной ставки – и пошел в прихожую звонить.
– Да, конечно. Телефон там, – не глядя, махнула она рукой в сторону, сдержанно
прижимаясь к Алексею. – Ты надолго?
– Мама дома? – осторожно задал он встречный вопрос.
– Нет, но не бойся. Она все знает. Я с ней помирилась, как ты приказал.
– Приказал, скажешь! Я попросил. Потому, что это нехорошо. Мама может что-то
подумать, золотце.
– Ну и что?
– А то…
– Что?
Алексей стеснительно отмахнулся, посмотрел в сторону Женечки.
– Да говори. Что? – настояла Рита.
Алексей молчал, еще раз глянул на Женечку.
– Ну, ты, подруга какая-то простая! – возмутилась та. – С тобой нет никакого терпения. Он
хочет на тебе жениться, вот что.
Алексей одарил Женечку скромной улыбкой:
127
– Да, Рит. Ты не против? – осторожно спросил.
Рита замерла, видно не знала, что следовало делать ей после такого наглого сообщения.
– Ну, ты что, подруга? Я сегодня от тебя скоро с ума сойду. Отвечай. Не против? – Женечка
встала, подошла поближе к влюбленным.
Рита очнулась и единственное, что смогла сделать, – повисла у Алексея на шее и принялась
осыпать поцелуями.
– Ну вот, я так и знала, – сделала вывод Женечка. – Хороший ответ. Я бы так не смогла… в
первый раз.
В комнату вошел Федор, открыл кейс, вытащил бочок для фотопленки и две бутылки с
растворами.
– Женечка, извини, я привык на "ты", разреши тебя попросить как профессионала.
Необходимо срочно проявить пленку, которую ты отсняла.
– Да, конечно, – с охотой откликнулась та.
– Жень, если нужна темнота, могу предложить кроме туалета, еще и кладовку. Выбирай.
Женечка кивнула, взяла у Алексея кассету, отнесла все принесенное Федором в кладовку
проявлять.
Через несколько минут пленку подвесили на толстой нитке к люстре, и пока она сохла,
Рита с Женечкой заперлись в маленькой комнате примерять брючный костюм и великолепный
сводящий с ума плащ из белой тонкой замши – подарки Алексея. Потом принялись накрывать
на стол закуски и выпивку. Потом Федор достал из кейса тетрадку Роберта, положил рядом с
кассетой. И тут с Женечкой приключилась истерика. Ей представилось, что в эту минуту в
гостиную входит Роберт, увидев свою тетрадку, он с подозрением остановил на Женечке свой
испытывающий взгляд. Вот уже сравнивают тексты, и сейчас выяснится, что снимала она.
Роберт такое предательство ей уже никогда не простит. Это хуже, чем развод. Это подлость,
постылый позор.
Наконец сравнили снимок с тем, что было в тетрадке. Выходило, что записи только
начинались. Роберт написал только предисловие, всем известное как официальное сообщение
научному миру об открытии и поэтому никакой ценности оно не представляло. Высушенную
пленку снова заправили в кассету и положили в центре стола на тетрадку, как память о
мерзком дьяволе. А потом…
Уже выпили по одной, обменялись впечатлениями от прошедших событий, уже рассказали
несколько анекдотов и потихоньку начали собираться по домам, а в атмосфере почему-то
ощущалось ожидание кого-то, или чего-то незавершенного. Кто-то из присутствующих один
знал причину, но не говорил, его молчание передавалось остальным, все это чувствовали, но
тоже молчали, не мешая развязке, угадывая серьезность незавершенного.
И развязка наступила. В прихожей раздался звонок.
Женечка обомлела. В груди оборвалось. Это Роберт. То, что стерегло ее каждое мгновенье в
течение двух недель, непроизвольно выплеснуло сейчас в бессознательном ужасе. Она
сжалась, смотрела как Роберт, улыбаясь, приближался к ней, незащищенной, и приготовилась
вытерпеть все, на что заработала. Почему бы не сон, какой еще сегодня и вчера держал ее в
капкане, это был, не тот от которого не могла проснуться, а нормальный земной
человеческий, какой забывается сразу, едва откроешь глаза? Впервые пожалела. Не известно,
что тяжелей перенести – позор или животный страх. К последнему, пожалуй, уже привыкла…
Но Роберт подошел, обнял, продолжительно поцеловал возле уха, в шею, поцелуем, от
которого всегда кружилась голова, и таяло внутри. И она удивилась – неужели он ее прощает,
а может, просто не обвиняет. А может это не Роберт? Может…
Нет, это не Ритина мама. У мамы есть ключи. И она никогда не звонит.
128
Рита удивленно глянула на Алексея. Он оставался деловито спокойным, но взглянул на
Федора. Женечка схватилась обеими руками за внезапно побледневшее лицо, потом, чтобы не
закричать – плотно закрыла ладонями себе рот. Федор неторопливо встал, вынул пистолет,
заткнул за пояс.
– Стань у стены за дверью, – кивнул он Алексею, – оружие…
Алексей открыл нараспашку дверь в гостиную, встал за ней, расстегнул кобуру.
– Всем оставаться на местах.
В дверь снова позвонили.
– Рита открой.
– Федор Пантелеевич…
– Смелее, я тут, – самоуверенно заверил кагебист.
Женечка пискнула:
– Скажите, еще кому-то страшно, или только мне одной?..
Рита открыла. В открытой двери стоял не Роберт. Стоял Алексей.
– Рита, привет, – сказал он. – Можно войти?
Рита лишилась дара речи. Первое, что хотелось, – вернуться посмотреть за дверь гостиной.
На самом ли деле ее женихов двое. И что теперь ей скажет мама, которую трудно так просто
удивить Ритиным ассортиментом ухажеров. Уж точно, такое она даже не могла себе
представить.
Рита недоуменно обернулась к Федору. Но он невозмутимо рассыпался в словесном
реверансе:
– Рита, что же ты стоишь? Приглашай своего кавалера к столу. Как раз вовремя.
Вначале подумалось, мальчики затеяли хитрую игру в невидимку и превращение. Но такое
может только присниться. А это, где свидетелей чуть ли ни дюжина, уж точно явь. Так что
самое верное, молча делать то, что прикажет затейник. И она вымолвила:
– Заходи, Леша…
Он вошел, затем в гостиную, остановился у порога, окинул всех пронизывающим
взглядом. Сосредоточился на тетрадке Роберта и лежащей на столе пленке.
– Парень, что-то не так? – спросил очень убедительно Федор. – Не стесняйся,
присаживайся. Здесь все свои.
– Я вижу, – сказал Леша не очень стеснительным голосом. Затем, обернулся к Рите:
– Золотце, где пленка, которую ты должна мне передать?
В его интонации звучала невыразительная суровая сдержанность. У Риты по спине
пробежали мурашки, но она, пожав плечами, возразила:
– Леша, а разве я тебе ее только что не отдала?
– Как видишь, нет.
– А это не она? – спросил Федор, показав на кассету. – Риточка, ты, наверное, забыла. Вот
она. Отдай парню. Он ведь пришел за своим.
Рита растерянно взглянула на Федора.
– Отдай. Ты видно забыла, – еще раз настоял Федор.
– Федор Пантелеевич… наверное да… – взяла кассету и протянула Алексею. Новоявленный
Алексей невозмутимо взял кассету и положил в карман, как перед этим час назад взял и
положил ее на стол Алексей-жених, притаившийся за открытой дверью. Он так же
невозмутимо молча повернулся и пошел к выходу. Но Федор решил его затормозить и сказал,
сделав скромное выражение на лице:
– Молодой человек, вы забыли это, – он взял тетрадь Роберта, протянул ему. – Это тоже
ваше.
129
Новоявленного это не смутило, он вернулся, взял тетрадку и молча, даже не сказав
"спасибо", пошел к входной двери. В этот момент Федор выхватил пистолет и направил его
на Алексея-самозванца. Тот, видно заранее предусмотрел этот жест кагебиста, резко
повернулся, выставил руку с раскрытой ладонью в лицо Федору. Федор нажал на спуск.
Курок оказался монолитом пистолета, не сдвинулся ни на сотую долю. Пришелец повернулся
спиной и на глазах у всех исчез в муаре лестничной площадки. Никто не заметил, когда и как
закрылась дверь.
Глава 32
Откровенный разговор