пребывало. Может быть она, выйдя из туалета, спутала двери и вышла в хозяйственный двор?
Он кинулся наружу. Здесь было безлюдно, возле открытой двери в служебное помещение
сиротливо стоял "Москвич-комби". Заглянул в приоткрытые ворота двора кафе…
Напрашивалась сторонняя мысль, и на Женечку это было похоже – обиженная или чем-то
смущенная женщина выразила протест своим уходом. И этого не может быть. Куда ушла? К
подруге Рите, которая живет где-то в районе "Харьковских дивизий" или домой?
Из кафе домой Роберт возвращался один с тревожным чувством одураченного идиота. В
квартире не сбросив обуви, недоуменно кинулся осматривать комнаты в надежде обнаружить
супругу. Заметив его состояние, теща с удивлением молча следовала за ним по пятам,
смотрела на него требовательным взглядом, когда он снова возвращался, заглядывая во все
углы. Выглядело смешно, но было не до смеха и он, наконец, остановился и осмысленно
спросил:
– Куда она могла уйти?
Теща не сразу отреагировала:
– Кто?
Роберт продолжительно смерил ее глазами:
– Ну, кто же еще?! Ваша дочь! Моя жена.
– Но разве вы были не вместе?
– Вместе. Но она ушла, ничего мне не сказав.
Теща подумала, улыбнулась, махнула слабой рукой:
– Это может быть. Видно провинился ты, Роберт.
– Что значит провинился?! Не сказать ни слова, встать из-за стола и уйти… не известно
куда.
– Да не беспокойся ты. Она мне сказала, что задержится. Наверное, зашла к подруге.
Но это было только начало странного исчезновения. Женечка не появилась ни вечером, ни
ночью, ни утром, когда Роберту нужно было идти на работу. С работы он несколько раз
звонил теще. Та с нарастающим волнением кричала в трубку, обвиняя его в утере ее дочери,
что Женечки дома не было, нет ее и на работе, она звонила, не было ее и у подруги Риты, и
возможно ее уже украли. Кто украл?! Да кто еще мог украсть?! В лучшем случае бандиты, в
худшем – НЛО. Он что не знает, ученый изобретатель, тоже называется!
Тогда он позвонил в конструкторское бюро завода Малышева, где она работала. Ему
ответили, что они и сами не понимают что с ней, думали, что заболела.
23
Объяснив Виталику, своему непосредственному начальнику, в чем дело, Роберт поехал в
районную милицию.
– Когда пропала? – дежурный милиционер, зевая от жары, устало спросил, прикрывая рот
ладонью.
– Вчера.
– Рано.
– Что рано? – недоуменно переспросил Роберт.
– Рано оформлять розыск и, следовательно, подавать заявление об исчезновении
гражданки.
– Не понял?!
– Только после трех дней исчезновения…
Роберт, оглушенный диким безрассудством порядка, в первую минуту не мог произнести
хоть сколько-нибудь вразумительное слово. Запинаясь, он с трудом проговорил:
– Вы шутите? Да за это время в такую жару любой труп в любом месте даст о себе знать
без вашего поиска. Вы это понимаете?!
Дежурный развел руками:
– Понимаю, но ничего не могу сделать. Такова инструкция. Приходите по истечении трех
дней. Будем искать.
Вторую ночь он провел в бессоннице. Теща неистовствовала. Напрямую обвиняла Роберта
в плохом обращении с ее дочерью, а значит и в пособничестве ее похищения. Тесть слег в
больницу с сердечным приступом. Приходить домой теперь было небезопасно. Доведенная до
истерики старая женщина каждую минуту ожидала бандитов, которые придут требовать
выкуп за дочь. Встречала Роберта на пороге, как врага народа с безумным ненавистным
взглядом и готовностью обрушить на голову несчастного инженера не только град проклятий,
но и скалку для теста, которую держала цепкими старческими пальцами наизготовку.
Поэтому, не найдя куда деться, решил навестить Татьяну с дочерью.
Глава 7
Косточка
Солнце опускалось за спиной, за крышами, и таяло над тихим озером в темной полосе
фруктовых садов и лесополосы. На фоне тускнеющего неба все четче выступали строгие
белые коробки капитальных домов. Они росли на глазах, превращались в небоскребы и,
казалось, вот-вот зашагают по головам своих жалких собратьев – пестрым крышам домиков
Поселка. Жара, наконец, спала, вечерняя прохлада еще не легла на землю, дышать
становилось все легче.
Не заходя в дом, Роберт сел на скамеечку под окнами дома, чтобы придя в себя, осознать
последние события в своей жизни…
У края пыльной дороги, на куче песка играли дети – Борька, худенький Костик и его дочь
Наташа. Помахивая над головами длинным крючковатым хвостом, возле ребят важно
прохаживался рыжий пес Плутон.
Песок ярким пятном был заметен еще с трассы. Ранней весной сын бабы Насти,
двоюродный брат Татьяны, Григорий, сорокалетний холостяк, выгрузил его напротив своих
окон с самосвала, на котором работал. И едва успел откатить, громыхнув кузовом, пустой
самосвал, как тут же ребята завладели манящей рыхлой горой.
Выкроив время, Роберт приезжал после работы проведать Наташу и, не заходя в дом своей
незаконной тещи, отдыхал на скамеечке под окнами дома, наблюдая за детьми. Сегодня он
24
совершенно не представлял, как пройдет неожиданная встреча с матерью Татьяны, и
подсознательно хранил дежурный вариант "на постой" у бабы Насти, ее сестры. Решив таким
образом, он тихо сидел, ублажая истому после институтской напряженки и наблюдая за
детьми. Их возня гипнотизировала.
Обычно вопросы задавал Борька. В ребячьем галдеже его тонкий и пронзительный голосок
повисал в воздухе и назойливо мешал Наташе и Костику. Потом неожиданно обрывался, и
все, как по команде, смотрели в сторону Роберта, а Борька просил, понизив голос:
– Дядя, ну скажите вы им, балбесам!
– Борька! Папа, что тебе?.. Справочное бюро? – ревностно тут же возмущалась Наташа.
Борька захлебывался от смеха, валился на спину, катался по песку:
– Ой! Не могу. Сказала тоже. Бюро!
С Костиком Роберт впервые познакомился при особых обстоятельствах. Как-то раз, вскоре
после появления Роберта в доме Татьяны и ее матери, он возвращался с работы поселковой
улицей, неся купленное возле перекрестка мороженое в стаканчике. Еще не успев снять
бумажный пятачок-этикетку и, предвкушая приятную прохладу во рту, Роберт заметил
играющих на песочной куче ребят.
Первый его увидел Борька. Наклонив голову, Борька украдкой глянул в его сторону, что-то
шепнул Костику на ухо, и когда Костик, не раздумывая, помчался навстречу Роберту, от
восторга зажал рот руками.
– Дядя, подождите! – кричал Костик, размахивая руками. За ним, подхваченный азартной
игрой и подняв на всю улицу незлобный лай, увязался Плутон. В самый ответственный
момент, – когда прохладный стаканчик приближался к пересохшим губам, – Костик, боясь,
что опоздает, подбежал и, тяжело дыша, выпалил:
– Дядя, подождите! Давайте лучше я его доем!
Роберт остановился, окинул Костика растерянным взглядом, заметил:
– Но я его еще не начал…
– Не надо, – сказал Костик, – я его сам начну.
Роберт протянул Костику мороженое, снял очки, протер платком запотевшие стекла,
словно это не Костик переволновался, а он, взрослый человек, только что лишившийся
приятной влаги. Малыш взял стаканчик и, осторожно ступая, принялся медленно слизывать
верх. За ним, опустив хвост, понуро поплелся Плутон. Когда Роберт и Костик приблизились к
песку, Борька торопливо отвернулся и, едва сдерживаясь, стал прыскать закрыв лицо
ладонями. Его вполне оправданный смех невольно передался Роберту. Еще бы! – знакомство
состоялось в непринужденной обстановке!
С тех пор, появляясь в Поселке, Роберт не забывал о прохладном стаканчике, и Костик
принимал угощение, как обязательный ритуал, разрешающий Роберту принимать участие в
ребячьей компании.
В этот раз его появление на проселочной дорожке вначале заметил Плутон. С веселым
радостным гавком, щедро виляя хвостом, он подскочил, вытянул лапы вперед и, прижав уши,
стал припадать к ногам Роберта. На ходу вручив традиционный стаканчик подбежавшему за
угощением Костику, Роберт устроился на скамеечке с намерением независимо понаблюдать за
нехитрыми играми ребят.
Получив угощение, Костик вернулся к ребятам, предусмотрительно остановился в
сторонке. Наташа, увидев Роберта, сорвалась с места, с разбегу прыгнула ему на руки, крепко
охватила шею, зашептала:
– Миленький папочка! Я так соскучилась! Ты посидишь, правда? Пока мы поиграем,
хорошо?
25
– Ну конечно! Я поэтому и пришел… – сказал он, как и она, таинственно тихо, целуя ее
возле ушка.
Она живо спрыгнула с рук, бегом вернулась к детям и, присев на корточки (Татьяна ей
запрещала садиться на влажный песок), сердито, исподлобья смерила Костика осуждающим
взглядом. Борька тоже не оставил Костика без внимания, выдержал паузу, заметил с
усмешкой:
– А мороженое нашару вкуснее, правда, Косточка?
– Бессовестный, – негромко произнесла Наташа, покосившись на Борьку.
Костик же, стараясь побыстрей справиться с мороженым, независимо смотрел куда-то в
сторону, как будто слова друзей его не касались.
– Ты всегда так делаешь. Ты знаешь, что он глупый и поэтому так говоришь, – кинула она
Борьке. – Бессовестные вы все! – расстроено проговорила Наташа, украдкой исподлобья
глянув на Роберта, – и Плутон тоже – дурак.
Услышав о себе, Плутон опасливо пригнул к земле голову и отвернул острую морду. Ему,
наверное, показалось, что нужно поскорее незаметно уйти, чтобы не влетело как следует.
– Из голодного края… – ворчливо вполголоса добавила Наташа.
Разумеется, замечание относилось к Костику. Борька глянул в ее сторону, его маленькие
глаза на круглом довольном лице хитро спрятались в улыбке.
– А у Костика аппетит лучше, чем у тебя. Правда, Косточка? – едко заметил Борька.
Костик же кивнул без особого восторга:
– Ага, я съем!
– Я съем… – передразнила его Наташа. – Тебе что, мама не готовит?
– Ага.
– У него бабушка, – сказал Борька, – а маме некогда. Она с дядей ездит на машине.
– Бабушка не может, она старенькая, – возразила Наташа. – Нужно, чтобы мама оставляла
ему обед. Или записала в наш детский садик. Нас кормят, знаешь как, Боречка!
– Ничего, пусть привыкает сам добывать себе пищу. Правда, Косточка? А то вырастет
тунеядцем. Ты бери пример с Плутона. Плутоша, ко мне!
Пес вильнул хвостом. Он понял, что его прощают. Непонятный спор улегся, ему снова
оставлено место среди ребят и возвращено прежнее уважение. Он быстро опомнился, от
радости закрутил головой, тыча мордой Борьке в живот. Борька притворно опрокинулся на
спину и, ежась, будто от щекотки, запищал:
– Ой, мамочки, волк!
– Ты, Боречка, все врешь!
Борька приподнялся на локоть и нахмурился.
– Это все ты придумал, – продолжала Наташа, – человек не должен брать чужой еды без
разрешения. Понятно? Еду нужно заработать!
– Сказала, тоже! Он еще маленький. Правда, Косточка?
– Ага, я съем…
– Съем, съем… Э-э! – показав язык и собрав морщинки на веснушчатом носу, передразнила
Наташа. – Нахальный ты, вот что!
– Ничего ты не понимаешь. Мой папа умнее тебя, – возразил за Костика Борька. – Он
говорит, что человек должен все брать себе сам. А то другие заберут. И тогда он умрет.
Косточка, ты скоро умрешь?
Костик задумчиво уставился на Борьку. Мороженое он давно уже съел, и теперь сосал
палец и слушал то Борьку, то Наташу, не вмешиваясь в разговор и нисколько не выявляя
своего отношения к тому, о чем говорили ребята. Насытившись, он словно пришел в себя
26
после голодного шока, молчал, как будто пытался разобраться – а что, собственно,
произошло?
– Не бойся, Костик. Он обманывает. У Кости мама есть, Боречка. И он не умрет.
– Ага, ты сама сказала: Косточка не работает, а его кормит мама. Ну, что, чья взяла? А
говорила, что еду нужно заработать!
– Он еще маленький. А когда вырастет… – обидчиво пропищала Наташа.
– Когда вырастет… когда вырастет… Вот ты не работаешь, а тебе мама игрушки покупает.
Ну, вот, – Борька перевалил на другой бок, уперся локтем в песок. Другой рукой он держал за
ухо Плутона, развалившегося рядом, и победно смотрел на Наташу.
Костик, наконец, вынул палец изо рта, посапывая, сел в ямку, вырытую в песке накануне, и
сказал задумчиво:
– А мне мама конструктор купит.
– Она и в прошлом году тебе обещала. А пока она купит, мне папа купил уже два – один
железный, другой пластмассовый, – сообщил Борька.
Костик промолчал, принялся что-то чертить пальцем по песку. Он снова задумался. Стал
похож на Буратино – тонкий с острым носом и большими откровенными глазами, бесцельно
смотрящими себе под ноги. На нем неплохо сидел добротно сшитый модный костюмчик –
кофточка с рукавами до локтей и шорты – измазанные зеленью и глиной. Он не сразу ответил
Борьке:
– Ей было некогда. А сегодня она купит мне конструктор. Я сделаю самокат. Такой, чтобы
не отталкиваться. Встал и поехал. Солнечный.
Наташа с надеждой глянула на Костика:
– А потом, когда вырастешь, будешь покупать маме. Да, Костик?
Борька притворно засмеялся, показывая на Наташу пальцем.
Наташа сердито нахмурила брови:
– Ты не смейся, Боречка. Я тоже буду покупать моему папе и моей маме. Ясно тебе? –
выпалила она, смущенно покраснев.
– Да? Вот тебе! – и Борька сунул в лицо Наташе кукиш. – У тебя нет денег.
– Я деньги заработаю, – сказала она спокойно.
Борька почувствовал, что проигрывает, вскочил на ноги. В голосе у него появились
крикливые нотки:
– Да кто тебя примет на завод? Ну, скажи, кто?!
Не обращая внимания на спор, Костик продолжал основную мысль:
– А потом, когда испытаю свой самокат, отдам на завод. Пусть сколотят побольше. Только
настоящие. И чтоб досталось всем пацанам на всей земле. Моему самокату бензин не нужен.
И атома тоже. Он солнечный. А солнца много – всем хватит.
Он замолчал в ожидании, что скажут Борька и Наташа. Чувствуя свое превосходство,
Борька с усмешкой смотрел на Наташу.
– Ты такой глупый, Боречка. Я же тогда вырасту, – наконец объяснила Наташа.
От возмущения Борька даже подпрыгнул. Он запищал, вертясь перед Наташей, обвиняя ее
в том, что она неправильно понимает жизнь.
Неизвестно, чем бы закончился их спор, но как раз в этот момент к дому Костика, хлопая
скатами по неровностям почвы и шурша галькой возле ворот, мягко подкатили красные
"Жигули". Из машины вышла стройная женщина, одетая в модное легкое платье, с сумочкой
на длинном узком ремешке через плечо.
Костик подбежал, обхватил руками высокие ноги, уткнулся лицом в гладкую ткань.
Женщина на минуту замерла, точно прислушиваясь к чему-то внутри себя, тяжело вздохнула,
осторожно отстранила сына.
27
– Костя… Костя… подожди, дружок, – произнесла женщина. На ее тонком и ровном лице
появилось выражение нетерпения. – Вовик! – нервно позвала она.
Водительская дверца отворилась, полный мужчина в джинсах и белой навыпуск рубахе
выставил ногу наружу и стал вытирать тряпкой лобовое стекло.
– Идиотская мошка… – сказал он громко тонким голосом.
– Костя, подожди, – повторила женщина, – я так устала! Вовик, ах, я изнываю. Эта жара
меня скоро доконает…
– Мама, – перебил ее Костя, – ты купила конструктор? Ты обещала.
Женщина обморочно закатила глаза, глубоко вздохнула, ловко поправила короткие
вьющиеся волосы:
– Ты же видишь, мама валится с ног. Чего ты хочешь? Какой конструктор?
– Такой… – он взмахнул руками.
– А… не успела. Пусти. В другой раз, – она оторвала Костины пальцы от платья и пошла к
калитке. Костик, уныло последовал за ней, опустив голову.
Возле машины остался один Вовик с ведром воды и тряпкой. Жидкая грязь, стекая по
гладкой поверхности металла, глухо шлепала в пыль.
Сумерки спускались на землю. Было душно и тихо. Громко плескалась вода…
Улица затихала. Роберт поднялся и пошел в дом бабы Насти.
На следующий день, была суббота, пользуясь бесконечным гостеприимством бабы Насти,
Роберт, разлегся на тахте, спасаясь от жары, перечитывал журнал "Наука и жизнь".
Из приоткрытого окна доносились звуки поселковой улицы: ребятня, крича, носилась под
окнами, редкие прохожие шли мимо по асфальтированной дорожке, громко выбрасывали
обрывки своих проблем, жужжала, резко стучала о стекла оса, бесцеремонно влетевшая в
прохладное помещение. Несколько минут спустя, словно в самой комнате, заговорил Борька,
потом, – Наташа…
Они снова сошлись на своей любимой песочной куче.
– Я решила вот что, – хозяйским тоном произнесла Наташа. – Я буду мамой, Костик
сыночком, а ты Боря, – тут она помедлила, собираясь с духом, и более строго добавила, –
папой.
– Ты что, с ума сошла?! – завопил Борька.
– Нет, Боречка. Я решила это вот почему. . У Костика целый день нет мамы. Он
беспризорный. Его бабушка старенькая и боится выходить на улицу, чтобы его покормить.
Поэтому мы с тобой создадим семью. Я – мама, ты – папа…
– Ты что?! – вскрикнул Борька.
– Ты не бойся, Боря, – серьезно сказала Наташа, – не правдашнюю. А то наш сыночек,
Костик, умрет с голоду. Он целыми днями ничего не ест.
– Я съем, – сказал Костик, – что хочешь.
– Давай варить, – продолжала Наташа. – Это суп. Он на мясном бульоне, с картошкой. Ты
лук не отгребай, он полезный. А это лепешки. С вареньем. Пока не съешь суп, лепешек тебе
не видать, как своих ушей. И вилку держи в кулаке, вот так…
Наташа перечисляла различные блюда и обучала Костика достойным манерам. Ее никто не
перебивал, и Роберт уснул под монотонную музыку ее голоса.
Разбудила тишина. Солнце перевалило на запад, и теперь баба Настя, наверное,
набегавшись за день, отдыхала у себя во флигеле, приготовив обед к приходу Григория с
работы.
Думать о Женечке не хотелось. Все равно, ни он, ни милиция ничего не сможет сделать,
пока все не выявится само собой. Осталось два дня до официального объявления в розыск.
Перед сном с таксофона звонил домой, хватала трубку теща уже на первом сигнале, услышав
28
голос своего преступного зятя, взрывалась обвинениями в его адрес, грозила подать на него в
суд.