Копейкин развернул монитор в сторону гостя. Церковный сайт исчез, вместо него появилась фотография пули.
- Самое главное, что имеем на сегодняшний день, - это вот… Пулька, с помощью которой господина Якубовского вычеркнули из списка земных грешников. Прошла навылет и застряла в сиденье. Очень интересная штучка.
- Чем?
- Такие используют в специальных патронах СП-5, предназначенных в основном для диверсионных снайперских винтовок…
Кирилл Павлович щелкнул клавишей, и на экране возникла новая фотография.
Рома ощутил учащение пульса, словно пробежал стометровку. Еще бы не почувствовать? Винтовка на снимке была точь-в-точь такой, какую они с Глебом нашли в машине террориста Бараева.
- Это - "винторез", - прокомментировал Копейкин, подтвердив его худшие опасения, - винтовка, предназначенная для спецназовцев. По записям камер наблюдения удалось определить сектор, откуда могли стрелять. Мы там все обшарили, нашли несколько точек. Но люди поблизости ничего не слышали. А "винторез", как видишь, с глушителем. И именно под такой патрон… Между прочим, для работы в городе - самое то! Дальность не слишком высокая, но зато пуля тяжелая. При попадании в цель вероятность летального исхода выше, чем при прыжке с самолета без парашюта.
- Пулю по учетам проверяли?
- Отправили, но ответ не раньше чем через месяц. Москва одна, а субъектов Федерации - восемьдесят три… Правда, эксперт сказал, что на ней имеются следы смазки. Не исключено, ствол совсем новый и еще нигде не засветился.
И снова Ромин пульс участился на пяток ударов. Слишком уж все сходилось. Только совсем не туда, куда хотелось бы…
- А потерпевший по жизни - кто?
- Якубовский-то? - с некоторым удивлением (страна вроде бы должна знать своих героев…) переспросил Копейкин. - Ну как же… "Вышли мы все из бригады - дети семьи…" В двухтысячном получил очередной срок за вымогательство. Освободился досрочно, в две тысячи пятом, и сразу учредил коллекторскую фирму. Практически по профилю. Бизнес пошел в гору. Услуги оказались востребованы, да и сами "братья-коллекторы" тоже только-только откинулись и были переполнены трудового энтузиазма… Одного вида достаточно, чтобы им все отдавали без раздумий. Затем расширился - недвижимость, охранное предприятие, реклама и прочее. Обозвал все это модным словом холдинг, а себя - генеральным директором. Но повадки бычьи как были, так и остались. По единодушному отзыву тех, кто его знает… то есть теперь уже знал! - на башку реально пробитый.
- Значит, заморочек много?
- Думаю, в список объемом пару мегабайт уложатся. При его бабках и при его биографии это исторически неизбежно.
Но Рому на самом деле интересовал совсем не покойный.
- А… жена? Она вроде певица… Я в Сети читал.
- Да, певица, опца-дрица. Три года назад Якубовский ее в кабаке подцепил, в свет вывел. Даже альбом ей проплатил, клип записал, но дальше Юрьевска дело не пошло. Говорят, поколачивал. Ревнивый… Пока еще с ней не говорили. Завтра в себя придет - потолкуем… Чего ты взволнованный какой-то?
- Нет-нет… Гульнули вчера по-взрослому… Отходняк.
- Бывает… Водички? - Копейкин улыбнулся, сверкнув своей знаменитой фиксой.
- Нет, спасибо… В общем, глухо пока, да?
- Точно. Явку с повинной еще никто не прислал, хотя в душе я надеялся и верил.
- Держи меня в курсе. Мой телефон высветился.
- Конечно, - простодушно откликнулся Кирилл Павлович, - хотя тебе лучше к Слепневу.
Да, со Слепневым потолковать можно и нужно, принимая во внимание, что он теперь теннисный напарник. Так, якобы между партиями, не выказывая признаков заинтересованности.
- Пока…
Рома поднялся и протянул хозяину кабинета руку. Копейкин ответил на рукопожатие с джокондовской улыбкой. Но, едва за гостем захлопнулась дверь, улыбка моментально исчезла с его лица. Он по-ковбойски выхватил из-за пояса мобильник и нажал на крючок… В смысле - на кнопку вызова.
Никакого отходняка у гостя не было, но волновался он изрядно. Стало быть - темнит. Эх, надо было ему кнопочку под задницу подложить.
"Мало мне семейных проблем…"
Примерно такая мысль, только дополненная неопределенным артиклем на букву "б", посетила Бориса Дмитриевича, едва Горина закончила доклад.
- Что за бред? Я никуда его не посылал. Копейкин опять там не фантазирует?
- Нет, - без тени сомнения ответила Ольга, имевшая с опером Северного райотдела отношения, не подпадавшие под определение "служебные".
- И он точно сослался на меня?
- Да… Кирилла тоже удивило. С чего вдруг наш отдел интересуется заказными убийствами.
"Попробуй тут спину вылечи… Может, правда сходить к остеопату?"
- Выходит, попросили проконтролировать? Не осталось ли следов? Кирилл ему что-нибудь рассказал?
- То, что знают все, - оружие стрелка, личность убитого.
- Кто его рекомендовал?
- Жуков. Да и мы проверяли. Никаких проблем у парня. Не считая вынужденных - зажатые материалы, просроченные материалы, мелкие жалобы. Но это у всех.
- Все проверить невозможно, - Борис Дмитриевич бросил хмурый взгляд под стекло на семейное фото.
Скоро, возможно, на нем появится еще один субъект Федерации. Если Верка не одумается.
- Хорошо, я поговорю с ним.
- Может, лучше я?
- Почему?
Ольга откровенно смутилась, после напомнила шефу начало разговора.
- Борис Дмитриевич, мы ж договорились, все между нами… Не хотелось бы подставлять Копейкина. Лучше поддержать игру и понаблюдать.
- Резон есть, конечно… А что, у тебя, кстати, с Копейкиным? Вы ж вроде как собака с кошкой, извини за метафору… Почему он тебе вдруг позвонил?
- Ну… Мы уже не как кошка с собакой. Скорее как Цекало с Ургантом.
- Да? Ладно… Только в эфир не попадайте.
Ольга покинула кабинет. Борис Дмитриевич еще раз поморщился от боли в спине. Так пойдет - брюки сможет надевать только лежа. Не выдержал, достал из пиджака телефон остеопата, записанный заботливой Тамарой. В конце концов, принципы пока не задеваются.
Через полчаса он в трусах лежал на массажном столе в уютном кабинете звездного остеопата лицом в дырку. Цветастые труханы, подаренные женой, не очень соответствовали царскому имиджу. Мануал слегка пощипывал позвоночник пальцами, сыпал медицинскими терминами, после забрался на Царева верхом и резко даванул на копчик. Боль ослепила, но тут же прошла.
- Ну вот… Одну грыжу убрали…
Он еще немного помял пациента, заставив сделать упражнения из области йоги. Потом предложил подняться и дотянуться кончиками пальцев до пола. Борис Дмитриевич, до сего дня сгибавшийся только при помощи опоры, легко просьбу выполнил. Никакой боли больше не было.
- Слушайте… Чудеса…
- Всего лишь опыт. Одевайтесь. Через неделю на контрольный осмотр.
Облачившись, пациент полез за бумажником.
- Сколько я вам должен?
Мануал с улыбкой развел руками.
- Ну что вы Борис Дмитриевич… Мы с Антоном Сергеевичем обо всем договорились… Такой уважаемый пациент - честь для меня.
- Спасибо, конечно… Только один не менее уважаемый человек сказал - не дьявол виноват, что искушает нас, а мы, что поддаемся искушению… Так сколько?
Борис Дмитриевич искренне верил в озвученный тезис. К большому неудовольствию некоторых близких людей.
* * *
Динамик уже по третьему кругу играл "Наша служба и опасна и трудна", а трубку так никто и не брал. Но Рома терпеливо ждал. Он знал привычку Шкафыча не отвлекаться на телефон во время разговора с людьми. А людей в отряде много.
- Да! - раздалось, наконец, из мобильника.
- Здравия желаю, Евгений Дмитриевич! Фокин беспокоит.
- А-а-а, Рома… Ну привет, герой! Медаль уже получил? Документы я отправил.
- Нет еще, но готовимся.
Рома перекинулся еще парой общих фраз о тяжелом положении на Северном Кавказе, о новом месте работы, после перешел к делу:
- Митрич, у меня просьба… У тебя список изъятого при обыске в доме, где Бараева брали, остался? Или все в следствии?
- А в чем проблема?
- Проверяем кое-что… Нужно уточнить, есть ли среди изъятого винтовка "винторез". Только без рекламы, хорошо? Тут серьезный вариант. И, если можно, побыстрее.
- Вообще-то, мы все в следствие передали, надо им звонить… Но я что-то не помню никакого "винтореза". Могу уточнить.
- Да, спасибо. Я буду ждать.
- Перезвоню…
Миронов вышел на связь примерно через четверть часа. Выслушав, Рома еще раз поблагодарил Шкафыча и раздраженно отшвырнул мобильник на старенький диван, стоявший в кабинете у противоположной стены. В кабинете он находился один, и можно дать выход эмоциям.
Снайперская винтовка "винторез", найденная в доме сестры Бараева, не фигурировала ни в одном из документов. То есть никто ее официальным порядком не изымал.
Рома вспомнил недавние события. Они с Глебом зашли в гараж, нашли ящики с консервами, винтовку и гранаты. Глеб увидел "винторез", выстрелил в птичку, предложил Роме. Рома отказался и ушел в автобус по предложению Глеба. Тот сказал, что сам перетаскает тушенку в БТР, а винтовку изымут следаки. Потом Глеба допрашивали и якобы прицепились к тушенке… И он попросил Рому не говорить, что они что-то нашли в машине… Рома и не сказал… А его, кстати, и не спрашивали… Ни про тушенку, ни про винтовку.
"Черт! Как дешево меня развели…"
Никто Глебу кражу тушенки не вменял… Тот просто опасался, что напарник вспомнит про винтовку и расскажет о ней следователю…
Рома покосился на фотографию, висевшую на стене кабинета справа от его стола. На снимке они с Тумановым в камуфляжах и с автоматами наперевес стояли, обнявшись, на фоне Кавказских гор. "Два-Рембо-два".
И опять непроизвольно вырвался ямб.
Нет, нет… Этого просто не может быть, потому что не может быть никогда!
Или может?
* * *
Хозяйка принимала гостя в черном брючном костюме. Элегантная гостиная была ей под стать. Все здесь буквально кричало о произошедшем печальном событии. Огромные окна плотно занавешены портьерами из темного бархата - только приглушенный свет торшера в виде цветка на бронзовой ножке не давал комнате погрузиться во тьму. Огромное зеркало в бронзовой же раме аккуратно прикрыто черной накидкой. На каминной полке возле рамки с фотографией Якубовского в изящной вазе стояли белые розы - штук двенадцать, не меньше, а уголок самой фотографии, как и положено, опоясывала траурная ленточка. Копейкина такая нарочитость поначалу немного покоробила, но покрасневшие глаза и вспухшие веки на лице Виолы заставили его устыдиться нелепых подозрений. В образ скорбящей вдовы вносил некий диссонанс только синяк на скуле, тщательно замазанный тональным кремом. Поначалу Кирилл Павлович не планировал визита в квартиру Якубовского. Не хотел перебегать дорогу Слепневу, который возглавлял бригаду по раскрытию убийства директора и жаждал сам пообщаться с его вдовой. Но после загадочного визита Фокина Кирилл Павлович прикинул, что личная встреча с Виолой лишней не будет. Слепневу о визите опера ОСБ он пока не сообщал. Только Ольге. Благо повод подвернулся. Отношения они окончательно не выяснили, а совместные трудности сближают, как говорил незабвенный кот Матроскин.
Он начал с соболезнований, но Виола перебила:
- Можно без предисловий… Зачем вы пришли? Что хотите выяснить?
- Программа максимум - кто убил вашего мужа, программа минимум - нюансы вашей семейной жизни. Ходят слухи, что не все у вас гладко было в этой сфере… Ругались, скандалили… В последний раз - буквально на днях.
- С чего вы взяли?
- Добрые соседи, социальные сети…
Кирилл Павлович не блефовал. Кое-кто из добрых соседей действительно на прошлой неделе слышал вопли, в основном Якубовского. И видели Виолу, выбежавшую из дома. При этом она зажимала скулу платочком. И, возможно, даже окровавленным. Особо терпеливые наблюдатели даже успели заметить, что она поймала машину и укатила на ней в неизвестном направлении.
Данную информацию надыбал Виктор Михайлович Слепнев со своими орлами, поэтому и мечтал пообщаться с Виолой лично. И не исключено - с последующим задержанием на пару суток. Поэтому самодеятельность Копейкина могла сильно повредить расследованию.
- Извините, в какой семье скандалов не бывает? У Андрея нервная работа, и он, понятно, иногда срывался.
- Сильно срывался? До кулаков?
- Глупости… Нет, у нас все было нормально. Он помогал моей маме, ей нужно дорогое лечение. И вообще… Это мой муж!
Якубовская всхлипнула и, отвернувшись, прикрыла лицо платочком. Именно то место, где остались следы "мирного" разговора с мужем.
- Да, конечно, ваш… Но… Вы - интересная женщина, можете нравиться не только мужу… Я ни в чем вас не обвиняю, но в жизни всякое бывает. Кто-то, к примеру, оказал вам повышенные знаки внимания, муж приревновал… Возник треугольник. А теперь на один угол меньше. А вы, возможно, даже и не в курсе…
- Никаких треугольников у нас не было! - с максимальной твердостью заявила Виола. С чересчур максимальной. Словно плохой актер, считающий, что, чем больше кривляться, тем смешнее.
- Хорошо, хорошо, не было, так не было… Простите, если мой следующий вопрос тоже не очень тактичен… - Кирилл обвел взглядом гостиную, - вот это все: акции, машины… Кому достанется?
- Думаете - я его? - Голос прозвучал глухо, но Копейкин не услышал в нем возмущения. Только усталость с примесью горечи.
- Я же заранее извинился. По нашим временам версия не самая фантастическая.
- В таком случае отвечаю прямо. Да - я буду претендовать на часть имущества. Разумеется, что-то отойдет сыну Андрея от первого брака, что-то - родителям, но значительная часть - мне. А насчет холдинга беседуйте с Константином Никитским, его деловым партнером. Я не очень разбираюсь в этих вопросах, но полагаю, что имею право и на определенную долю собственности компании… Что дальше?
- Ничего… Я просто спросил.
- Еще есть вопросы? - выпрямилась Виола.
- Конечно, - подтвердил Копейкин. - И не один. Но задам я их чуть позже. Когда вы немного успокоитесь. Еще раз мои соболезнования.
Виола вышла из дома спустя пятнадцать минут после ухода опера. Поспешила в сторону расположенного в соседнем квартале торгового центра. Через пять минут она говорила по телефону-автомату, вставив в него давно купленную карточку. Андрей, чья ревность стремилась к бесконечности, время от времени получал распечатки с ее мобильника. Поэтому и пришлось завести секретную карточку.
Одно время они использовали в качестве связи обычный мобильный спам. Вернее, маскировались под спам. Например, фраза "С сегодняшнего дня магазин "Дамский угодник" объявляет скидку в двадцать процентов на всю прошлогоднюю коллекцию" означала: "Встречаемся сегодня в 20 часов у памятника Ленину". Но потом отказались от затеи - опытный муженек мог просечь тему.
- Глеб… Это я. Меня только что допрашивали.
- Не волнуйся, малыш… Это нормально. Странно было бы, если б не допрашивали.
- Намекнули, что у меня есть отношения на стороне. Мне кажется, они знают про тебя.
- Кто приходил?
- Какой-то Копейкин.
- Есть такой…
- Он сказал, что разговор не закончен.
- Слушай, самое разумное - куда-нибудь на время уехать. Сразу после похорон. Формально тебя никто не имеет права задерживать. А ты хочешь восстановиться после потрясения. Лети в Таиланд или Индию. Недельки на две, пока тут все не устаканится. Поверь моему опыту - активно копают первые пару недель, если нет реальных зацепок.
- Я и сама думала… А то с ума сойду… Улететь можно, но маму как оставишь?
- Найми круглосуточную сиделку. И мобильник отключи, чтоб не доставали… Купайся, загорай, читай детективы. А когда вернешься - организуем наше с тобой знакомство.
- Да… Глеб… Так и сделаю… Я люблю тебя!
- Я тоже… Родная, потерпи, нам осталось ждать совсем немного…
Повесив трубку, она вышла из торгового центра, перебежала дорогу и поспешила обратно к дому. Кирилла Павловича Копейкина, который выскользнул вслед за ней, она не заметила.
Нырнув в свою "девятку", опер нажал кнопку на мобильнике.
- Оль… Наши опасения подтверждаются. После моего ухода она рысью побежала в торговый центр к телефону-автомату. Это в век мобильных, "Скайпа" и электронной почты… Нет, разговор не слышал, она бы меня увидела. Где-то минуту болтали… В принципе, можно добыть номерок, если поторопиться… И вообще, хорошо бы встретиться, составить план, спланировать мероприятия, выпить, закусить… Я сейчас на фирму покойного, пообщаюсь с трудовым коллективом, потом перезвоню… Да?.. Ну не хочешь пить - не надо, я на всякий случай спросил.
О, женщины! Вам имя - непредсказуемость. Вроде все выяснили, обо всем договорились, а нет, опять разворот в обратную сторону…
Он взял курс на офис убиенного Якубовского и причалил возле него буквально через тридцать минут, благо Юрьевск - не Нью-Йорк.