В кабинете генерального директора практически ничего не изменилось: вот только в начальственном кресле восседал теперь Константин Эдуардович Никитский по прозвищу Кощей. Старые предметы теперь служили новому хозяину: и прибор из яшмы, и многострадальный диван. Принцип новой метлы, разумеется, никто не отменял, но ломать старое надо постепенно. Новый генеральный поспешных решений принимать не стал. Даже главбухша, первые три дня не просыхавшая от валерьянки, понемногу успокоилась и вернулась к своим обязанностям.
- У вас курить можно? - для начала поинтересовался некурящий Копейкин, усаживаясь в предложенное новым хозяином кресло.
- Конечно!
- А пить?..
Шутка не прокатила. Константин Эдуардович достал из офисного шкафа, выполнявшего функцию бара, початую бутылку виски "Гленфиддик", соответствующую рюмку и хрустальную пепельницу. Поставил перед гостем.
- Слушаю вас.
- Да мне пока особо сказать нечего, я ж тут не работаю. Это я хотел бы вас послушать…
- И что конкретно вас интересует?
- Как что? Кто застрелил вашего компаньона. И кто заказал.
- Честно говоря - понятия не имею.
- Ладно, даю подсказку. С кем конфликтовал покойный? Уверен, недругов у него хватало.
- Да не то слово, - охотно подтвердил Кощеюшка, - Андрей, чего уж там таить, - человек жесткий, со своеобразной манерой общения и ведения дел. Случались и конфликты, и судебные иски. Впрочем, вы наверняка изучили его биографию… Я тоже не всегда разделял его методы. Но он - партнер, приходилось смиряться.
- И как долго вы смирялись?
- Вы, конечно, можете меня подозревать, - спокойно пояснил Никитский, - но… Понимаете, формально у нас равные доли и равные права, но фактически здесь все держалось на Андрее. Точнее, на его связях и на его авторитете в мире бизнеса. Договора, кредиты, заказы… Я чисто технический партнер, а он - креативщик. Мозг. И теперь, в связи с его гибелью, у нас очень туманные перспективы. Словом, мне совершенно не выгодна его смерть.
- А кому достанутся его активы?
- Формально - наследникам. Сыну, жене, матери… Если они потребуют - я передам. Захотят оставить в деле - будут получать дивиденды.
- Кстати, о жене, - Кирилл кивнул на фотографию Виолы на краю стола, - по нашим данным, семья не была образцово-показательной.
Константин Эдуардович сразу согласился, не став выдавать черное за белое, а голубое за розовое.
- Вы правы. Если откровенно - брак странный. Это не только мое мнение. Да, симпатичная девочка, да - песни неплохо пела. Но таких - в каждом ресторане… Понятно, почему она уцепилась за него, Но почему Андрей связался с ней? Загадка.
- Любовь, например? Говорят, ревновал до крови.
- Может, и любовь. Ревность, по крайней мере, действительно имела место.
- Беспочвенная или действительно Виола не без греха?
- Никогда бы не подумал, что мне выпадет роль старушки, дежурящей на лавочке возле подъезда, - поморщился Кощеюшка, - вы ж понимаете, я за ней не следил… Не мое это. Но вот Маша, наш секретарь, обмолвилась как-то, что видела ее однажды с довольно эффектным мужчиной. Месяца три назад или около того. Хотя, возможно, это была чисто деловая встреча. Виола - певица, мало ли какие проблемы у нее в профессии…
- Она знает этого мужчину? - перебил Кирилл Павлович.
- Нет, но предполагает, что он милиционер. То есть - простите великодушно! - полицейский.
- Почему?
Никитский слегка наклонился в сторону собеседника и, понизив голос, полушутя-полусерьезно пояснил:
- Потому что он сидел за рулем полицейской машины… А что вы не пьете? Это очень хорошее виски. Первое виски, которое начали продавать за пределы Шотландии с маркировкой "односолодовое". Аж в 60-годы XX века.
* * *
- И вот я, человек со смещенным центром тяжести и высокими моральными принципами, решил противостоять этому беспределу. Часов в семь утра поставил машину рядом с блошиным рынком. Знаешь, где пасутся молодцы с табличками "Куплю", а говоря нашим юридическим языком - скупщики краденого. Включил видеокамеру на запись и стал ждать. И теперь слушай внимательно. К восьми утра у рынка выстроилась очередь из пятнадцати-двадцати милицейских машин. Вневедомственная охрана, ППС, ДПС и прочие, прочие… Иногда возникали конфликты из серии "Вы здесь не стояли, а я занимал". Защитники населения сбывали отнятое за сутки у этого самого населения имущество - мобильники, золото, ценные вещички типа авторучек и ноутбуков. Всю эту красоту я записал и предоставил уважаемому Борису Дмитриевичу. А он, соответственно, прокрутил на совещании руководителей подразделений в присутствии Моржова. И как думаешь, чем закончился просмотр? Уволили одного водителя, и то потому, что у него имелась выслуга. Потому что денежный ручеек, начинавшийся на блошином рынке, достигал начальственных кабинетов бурной рекой. Запись же бесследно исчезла в кабинетах Управления. Ни я, ни Царев копии сделать не догадались. Моржов же тонко намекнул шефу на его больную спину. Мол, не пора ли на пенсию? Царя такими дешевыми намеками не испугаешь, но, не имея записи, не о чем и говорить. Очередь же больше не выстраивалась, но это не значит, что грабежи и кражи мирного имущества закончились. Мне было очень обидно. Но, если ты изучила мой непростой характер, я не из тех, кто просто мелет языком. И придумал кое-что пооригинальней. И надеюсь, ты мне в этом поможешь.
Николай Васильевич Бойков приобнял Светлану Юрьевну Родионову, храбрую сотрудницу отдела специальных разработок, до недавнего прошлого влачившую жалкое одинокое существование, но теперь заполучившую в кавалеры одного из самых харизматичных и симпатичных мужчин отдела.
- И в чем должна заключаться моя помощь? - Она не сопротивлялась объятиям, потому что Николай Васильевич и был тем самым мужчиной.
- Свет, это детали… Мне важна принципиальная позиция. Насколько далеко ты можешь зайти, доказывая свою любовь?
- Хорошо, я согласна.
- Тогда завтра в семь на аэродроме. Кстати, ты когда-нибудь прыгала с парашютом?
- Нет… А зачем парашют?
- Я договорился с пилотом, он выкинет нас с пятикилометровой высоты. С видеокамерами. Ты будешь снимать юг города, а я север. И мы запишем всех упырей, сбывающих краденое. И запись сразу выложим в Сеть. А потом посмотрим, кому пора на пенсию.
- Бойков, хватит придуривать…
- Но ты бы прыгнула?
- Нет. Доказывать любовь надо по-другому. Например, помыть окно, особенно если не хочется.
- Намек понял… А насчет помощи я не шучу. Есть одна креативная идейка. Только, Свет, никому ни слова. Ни Цареву, ни замам, ни подружке Гориной. Иначе нет никакого смысла.
- Коля, не томи… У меня работы много.
- Хорошо, пойдем.
Бойков огляделся, убедился, что их во дворе никто не видит, переложил руку с плеча Светланы Юрьевны на ее осиную талию и повел к изъятым "одноруким бандитам", накрытым старинным фамильным брезентом. Света его руку не сбрасывала.
* * *
Ближе к концу рабочего дня Ольга пригласила Рому в свой кабинет. Формально она являлась наставницей новичка, и от ее решения во многом зависело - останется он в коллективе или вернется обратно. Визит к Копейкину настораживал. Но она не стала играть с ним в кошки-мышки. Решила сразить прямым вопросом. И считать реакцию.
- Рома, зачем ты приезжал к Копейкину?
Новичок мрачновато ухмыльнулся.
- Доложили уже… Ладно. Работа у нас такая. Спишем на профдеформацию. У меня есть версия по Якубовскому… Я с ним когда-то сталкивался.
- Что за версия?
- Пока не могу сказать. Сначала проверить надо.
- Ну и проверяй на здоровье… А шифроваться зачем? И Царева приплетать?
Рома ответил не сразу. То ли не привык быть в роли подозреваемого, то ли придумывал правдоподобную версию.
- Есть причины… Но… Оль. Давай так. Мне надо кое-куда съездить. Дня на три. Если моя версия подтвердится, я тебе первой расскажу. А если не подтвердится - смогу человека от неприятностей оградить. Зачем волну раньше времени поднимать?
- На три дня? Не слишком ли много? И для командировки нужны основания.
- Не надо никакой командировки. Напишу рапорт по семейным обстоятельствам… Сначала сам убедиться хочу.
Когда человек готов ехать за свой счет по служебным делам - значит, никакого служебного интереса здесь нет. Только личный.
- Рома… Я похожа на идиотку? Если человек не при делах, никаких неприятностей у него не возникнет. Давай выкладывай свои тайны Мадридского двора. Не хватало еще тебя колоть.
- Оль, да какие тайны… Через три дня все узнаешь. Обещаю. Только пока не говори никому.
* * *
На знакомой улице ничего не изменилось. Та же назойливая пыль, те же однообразные кирпичные домики за одинаковыми заборами и тот же отмеченный голубями дедушка Ленин, с маниакальным упорством указывающий на магазинчик "Спорттовары". Вернее, уже не на "Спорттовары". В торговой точке шла перестройка, а новая вывеска "Напитки" красноречиво гласила, что спорт в очередной раз предсказуемо проиграл алкоголю.
Перемены Рому не обрадовали - он планировал купить здесь стремянку, а не бутылку. Когда они с Глебом крутили Гаджи, он заметил ее среди товаров.
Дили тоже не было. Двое местных мужичков монтировали в углу холодильник. И никаких клюшек, мячей, теннисных ракеток и стремянок. Жаль. Как сказали бы каламбуристы - без стремянки стремнее стремного. Но можно и попросить у добрых людей.
- Привет, мужики.
Работяги кивнули в ответ.
- Тут девчонка работала. Диля… Не знаете, где живет?
- Не… А зачем тебе?
- Да какая разница, если не знаете… А у вас лестницы нет случайно? Или стремянки? Напрокат. Мне буквально на час… Я заплачу за аренду.
Один из парней оторвался от работы, скрылся в подсобке и вернулся со старой, запачканной краской двухметровой лестницей.
- Двести рублей.
- Не вопрос.
Пока Фокин извлекал нужную сумму, второй очень внимательно его изучал, словно опасаясь, что деньги фальшивые.
В джинсовом костюме было жарковато, Рома снял куртку, оставшись в футболке с динамовской символикой. Лестницу он повесил на плечо, в руке держал спортивную сумку и со стороны напоминал электрика, идущего на заявку. После бессонной ночи в поезде гудела голова. Обычно он нормально спал в поездах, даже если попутчиками оказывались злостные храпуны. Но сегодня заснуть не мог - одолевали думы тяжкие и тревожные. Словно участника шоу "Кто хочет стать миллионером?", выбирающего правильный ответ из двух вариантов. "А что делать, если все подтвердится? Рассказать Гориной? Она же не отцепится… Может, зря я поехал? Пускай бы разбирались те, кому положено… А кому положено? Теперь тебе, дураку, и положено…"
Вскоре он свернул на боковую улочку и, двинувшись вдоль оврага, вышел со стороны огородов к знакомому дому под зеленой металлочерепицей. Остановившись позади гаража, достал из сумки небольшой бинокль и принялся осматривать противоположный склон оврага.
Вон она, эта сосна, с веткой, изогнутой, как доллар… Да, метров сто пятьдесят, не больше. Но это по прямой, для пули. А ему придется через овраг топать.
Еще десять минут ушло на дорогу.
Сосна росла у обочины старой грунтовки, усеянной коровьими лепешками и собачьими кучками. Метрах в ста - рядок домов. С той стороны домов - улица.
Хорошо, что он взял лестницу. До ближайшей нижней ветки метра три, не меньше. Пуля может находиться на любой высоте.
Рома дошел до сосны, приставил лестницу, повесил на плечо сумку, залез на последнюю ступеньку, дотянулся до ветки, проверил на прочность, без труда подтянулся и вскарабкался на нее. Обследовал ствол, подсвечивая фонариком. Входное отверстие найти на такой поверхности не простое дело. Но он сумеет.
Ага, вот она, родимая. Точно по центру вошла. Он вскарабкался еще выше, расположился поудобнее, повесил сумку на сучок, достал из нее небольшую ножовку. Помимо нее, в сумке лежали долото и молоток.
Сначала придется выпилить фрагмент ствола, дабы не повредить главное. А уже саму пулю придется извлекать позже, в менее экстремальных условиях. По крайней мере так советуют учебники криминалистики.
Он так увлекся, что не замечал ничего вокруг, словно Данила-мастер, вырубающий из камня цветок. Вниз тонкой струйкой сыпались опилки и падали капельки пота. Извини, зеленый друг, что делаю больно. Сделав надпилы, выдолбил кусок сосны.
- Не устал?
Рома вздрогнул, чуть не выронив долото.
Под сосной стояли пятеро бородатых парней. Местные. "Тоже россияне". Подошли тихо, скорей всего, со стороны домов. И вряд ли случайно. Двоих из них он узнал. Первый - тот, что был в магазине "Напитки". А второй…
Все непристойности, которые Рома знал с младых ногтей, промелькнули в голове за секунду. Похоже, он серьезно влип. Очень серьезно. Опять напрашивался ямб. А то и дактиль.
Второй - тот самый хмурый малый, с которым он пересекся взглядами, когда вывозил Гаджи из отдела, и которому последний кричал прекрасные слова про кровавую месть. Брат. Тоже Исмагилов. И наверняка не с пустыми руками. Здравствуйте, ребята.
"Они дали слово. Если не выпустят, будет обида". Не выпустили.
- Спускайся, мент, разговор есть.
И чтобы ускорить спуск, Исмагилов-старший ударом ноги сбил лестницу.
Прыгать не хотелось. Но придется. Потому что в руках одного из милых джентльменов появился старинный охотничий обрез достойного калибра. И судя по направлению его ствола, выпущенная пуля попадет точно в голову. Либо картечь, что не принципиально.
Рома сунул за пояс долото, положил выдолбленный кусок сосны в сумку, сбросил ее вниз, потом опустился на нижнюю ветку, повис на руках и спрыгнул на землю.
* * *
Генно-модифицированные продукты, о которых вещал весь мир, нашли дорогу и в супермаркеты славного города Юрьевска, названного, по слухам, в честь первого космонавта. Вернее, переименованного в 1961 году, когда он улетел на орбиту. Но продукты бы добрались сюда при любом названии. Юрьевск - не космос.
Тамара попросила Веру прочитать состав колбасы, потому что без очков видела уже плохо, а очки на людях надевать стеснялась - по ее мнению, они сразу превращали ее в пенсионерку. Дочь поведала, что в колбасе присутствуют заменители мяса, масса полезных химических добавок, и Тамара, как поклонница программы "Среда обитания", тут же бросила колбасу на полку.
- Ищи с мясом.
- Тут все с заменителем. Может, купить настоящего мяса? У меня есть деньги.
- Откуда?
- Дурью торгую в институте, - Вера продемонстрировала пять тысячных купюр, - неплохо идет, кстати, особенно на юридическом… Не волнуйся, мам, шутка, Антон дал. Это его лепта в семейный бюджет.
- Что ж… Пошли, купим.
В очереди в мясной отдел снова заговорили о потенциальном женихе.
- Ма, а папа не говорил, как он к Антону? По-моему, не очень.
- Да это характер, - поморщилась Тамара, - весь в отца своего. Тот меня тоже не сразу принял. Как так - два месяца знакомы, и в ЗАГС. Так что Антон - не Антон. Дело не в нем. Семейные стереотипы. Ничего - стерпится, слюбится. А вы… Не планируете?
- Что?
- Расписаться?
- Это же условности, - отмахнулась Вера, высматривая кусочек поаппетитней, - сначала институт закончу. Ну и… На Антона посмотрю. Одно дело встречаться, другое жить вместе.
- То есть - испытательный срок?
- Что-то вроде.
- Погоди… А любовь?
- Одно другому не мешает. Вон Катька через месяц совместной жизни все поняла. А Пашка ей тоже в любви клялся.
Тамара не очень ожидала услышать подобное от дочери, которую старалась воспитывать в духе искренней и бескорыстной любви к ближнему.
- Ну не знаю… Все-таки это не наемный работник, чтоб проверки устраивать. А семейная жизнь не бизнес-план. Ты его резюме не просила, случайно, прислать?
- Мам, не говори ерунды. Лучше испытательный срок, чем потом по судам ходить и детей делить. Мы, если распишемся, брачный контракт составим.
- И в кого ты такая расчетливая?
- Не расчетливая, а предусмотрительная. Время такое. Летнее. Давай лучше подумаем, как папу к Антошке расположить.