- Пока?! Провалился?! С такой рожей и не смогли установить за неделю? Так же нельзя работать! - В голосе Градова смешались гнев, досада, и в сердцах он бросил: - Смотри, Василий Сергеевич, чтобы этот Ангел не оказался бесом, тогда ни ладан, ни прошлые заслуги нам не помогут! Вылетим из кресел, как пробки!
- Георгий Александрович, мы делаем все, что в наших силах. Мы не допустим прорыва на объект! Мы…
- Ищи Ангела и его псов на подходах! Это тебе не иголка в стоге сена. Десяток громил, им же надо жрать, пить и где- то отлеживаться. В конце концов они должны собраться в кучу и такое не может остаться незамеченным. Еще раз переверни всю округу: забегаловки, ночлежки, турбазы! Ну, что мне тебя учить - знаешь. Действуй, Василий Степанович! Главное внимание Ангелу и его бесам!
- Есть, Георгий Александрович. Они не пройдут! - поклялся Аниченко.
- Надеюсь. И вот что, Вася, я так думаю, Ангел объявится на объекте, после того как вы уничтожите группу Важи, поэтому не расслабляться. Логика войны это диктует.
- Войны? Как?! Они что, сдурели?! - не мог поверить Аниченко.
- Да, войны, Василий Сергеевич! Мерзавцы! Они под шумок Олимпиады решили одержать маленькую победоносную войну. Ну ничего, это им еще… - У Градова зазвонил телефон ВЧ- связи. На него выходили из отдела военной контрразведки в Южной Осетии.
- Минуту, Василий Сергеевич, Цхинвал на проводе, - прервал он разговор и снял трубку.
Голос начальника отдела по миротворческим силам в Южной Осетии подполковника Владимира Гридина был едва слышен. Он тонул в грохоте разрывов и отрывистых командах, далеким эхом звучавших в московском кабинете. Судя по ним, бой с грузинскими коммандос шел вблизи штаба 135-го батальона, располагавшегося в "южном лагере" миротворческих сил.
- Повтори, Владимир Иванович! Плохо слышу! - потребовал Градов, в следующее мгновение привстал в кресле и срывающимся голосом воскликнул: - Что-о?! Бьют по штабу?!
Сбылся его наихудший прогноз - руководство Грузии решилось не только на вероломную агрессию против Южной Осетии, а и, наплевав на все международные нормы, применило силу против российских миротворческих сил, находящихся там по мандату ООН. Доклад Гридина не оставлял в этом сомнений - счет потерь среди миротворцев шел на десятки. Танки грузинской армии, выдвинувшись на позицию прямого выстрела, обрушили шквальный огонь на штаб, учебный корпус и казармы.
- Владимир Иванович?! Владимир Иванович, сколько еще можете продержаться?! Сколько-о? - добивался ответа Градов.
- Что-о?! Ты это… кончай! - Его губы исказила гримаса.
Она тут же отразилась на лицах генералов. Зайченко не сдержался и выругался. Сердюк заиграл желваками на скулах. А в голосе Градова зазвучали стальные нотки.
- Володя, выбрось это из головы! Держитесь! Ты меня слышишь? Держись! Так и передай всем! Россия вас не бросит!
- Что-о?! Не пори горячки! Береги людей. Молодых под пули…
В трубке что-то хряснуло. Градов мотнул головой и, плотнее прижав ее к уху, крикнул:
- Повтори! Не расслышал!
- Правильно! Другое дело! Береги людей, Володя! Держитесь, помощь придет! Докладывать по обстановке дежурному в департамент каждые полчаса! - приказал Градов и, опустив трубку на аппарат, застыл.
В его душе поднялась мутная волна ненависти и испепеляющим огнем расплескалась в глазах. Пальцы сжались в кулаки, а кожа от напряжения побелела на костяшках. В эти мгновения он всем своим существом находился там, в объятом огнем пожарищ Цхинвале, рядом с подчиненными.
- Георгий Александрович, как ситуация? Большие потери? - решился нарушить невыносимо тягостную паузу Зайченко.
- Ситуация? Потери? - машинально повторил Градов.
- А что Тбилиси? - спросил Сердюк.
- Тбилиси?! Негодяи! Как фашисты в сорок первом! - прорвало Градова.
- Там же дети, старики! Сволочи, их мало. - не находил слов Зайченко.
- А все Буш! Негодяй! Вскормил этого пса Саакашвили! - прошелся по президенту США Сердюк.
- Придет время, разберемся и с псами, и с их хозяевами! - заявил Градов и ледяным взглядом прошелся по затвердевшим лицам генералов. На них читался один и тот же ответ: "Они должны за это ответить".
- И ответят! По полной программе! - выразил вслух общее чувство Градов и возвратился к разговору с Аниченко. - Василий Сергеевич, в Южной Осетии война! По Цхинвалу бьют прямой наводкой. Следующая на очереди будет Абхазия! В сложившейся ситуации уничтожение объекта Х для них имеет первостепенное значение. Ищи вторую группу! Не допусти ее прорыва на объект! Ликвидировать любой ценой! Ты понял, Вася, любой!
- Так точно, Георгий Александрович! Уничтожим! - заверил Аниченко.
- Действуй! Я жду результата! - закончил разговор Градов.
В трубке монотонно журчал эфир. Аниченко забыл положить ее на аппарат. Его губы сжались в жесткую складку, и с них сорвалось:
- Сволочи! Подло, ночью. Как…
- Что, война, Василий Сергеевич? - догадался Писаренко.
- Да. Мерзавцы все-таки развязали войну! Прямой наводкой бьют по Цхинвалу, - обронил тот.
- Твари! Негодяи! - негодовал Писаренко. - Ну, ничего, наши ребята им всыпят! Будут драпать до самого Тбилиси!
- Они что, идиоты?! Моськи - и на слона?! - не мог поверить Васильев.
- Так, товарищи, давайте без эмоций, в Осетии и без нас разберутся. Наша задача - покончить с этими ублюдками здесь! - заявил Аниченко и обратил взгляд на экран дисплея.
Он взрывался и полыхал разноцветными вспышками. За многометровой толщей бетонного панциря и скальной породы взрывы не были слышны. Но то, что Аниченко наблюдал на экране, говорило само за себя: бой достиг кульминации. Диверсанты, попав в окружение, не собирались сдаваться и оказывали отчаянное сопротивление. Их попытка прорваться к ущелью не удалась. Бойцы из группы "Гром" и армейский спецназ отбили атаку и оставшихся в живых диверсантов теснили на минное поле. Угроза вывода из строя трансформаторной подстанции и резервных дизель-генераторов миновала. Аниченко с облегчением вздохнул и обратился к Васильеву:
- Александр Васильевич, каковы наши потери?
- По состоянию на 23.21 группа "Гром" - один убит и трое ранены; армейский спецназ - двое убитых и четверо раненых; караул - четверо убитых. Но эти цифры требуют уточнения, - доложил тот.
- Э-эх, каких ребят потеряли, - горестно обронил Писаренко и посетовал: - Надо было гасить гадов на даче Пацана.
- Но тогда бы упустили остальных, - возразил Васильев.
- Взяли бы языка и…
- Так, товарищи, прекратить! Сейчас не время для дискуссий, вторую группу надо искать! - потребовал Аниченко.
- Вторую?! Откуда такие данные, Василий Сергеевич? - удивился Писаренко.
- Данных нет, но она должна быть! Так считает Градов. Раз эти негодяи решились развязать войну, то Джапаридзе не будет размениваться на одноходовку.
- Выходит, первая группа - это отвлекающий маневр? - предположил Васильев.
- Значит, во второй собралось матерое зверье! - заключил Писаренко.
- Логично, раз до сих пор не засветилось, - согласился с ним Васильев.
- Давайте не будем гадать! Не время! - положил конец их догадкам Аниченко и потребовал: - Василий Григорьевич, вернись к старой информации и перепроверь каждый факт. Особое внимание данным, поступившим в последние часы.
- Есть! Сейчас же займусь! - принял к исполнению Писаренко и задался вопросом: - Где только тех мерзавцев искать? Где та отправная точка?
- Частная гостиница! Мы как-то про них забыли, - предположил Васильев.
- Саша, это профи и в гостинице, даже частной, они не будут отсиживаться! - возразил Писаренко.
- Да и время уже упущено, - поддержал его Аниченко и предложил: - В первую очередь ищем их на ближайших подходах к объекту.
- В таком случае надо шерстить турбазы и приюты! Турист - для них самое подходящее прикрытие, - не сдавался Васильев.
- Молодец, Александр Васильевич! Вот тут ты попал в самую точку! - ухватился за эту мысль Аниченко и, пододвинув карту района, склонился над ней.
- Ближе всего турбаза "Северная", приюты "Тепляк", "Водопад" и "Партизанская поляна", - подсказал Писаренко.
Аниченко нашел их, оценил расстояние до объекта и сделал вывод:
- Берем в проработку турбазу и приют "Тепляк"! Десять- пятнадцать здоровенных мужиков не должны остаться незамеченными.
- Да еще навьюченные, как ослы, - отметил Васильев.
- Все так! - согласился Аниченко и распорядился: - Василий Григорьевич, еще раз процеди всю информацию и найди на них зацепку. Александр Васильевич, немедленно садись на телефоны, свяжись с опергруппами, действующими в этом районе. - Палец Аниченко обвел на карте овал. - И опроси по признакам.
- Есть! - приняли к исполнению Писаренко с Васильевым и прошли в соседние комнаты.
Аниченко снова обратил взгляд на экран. Картина на нем изменилась. Вспышки разрывов все реже подсвечивали его верхний край. Диверсанты были загнаны в угол и, судя по интенсивности перестрелки, бой подходил к концу. Аниченко склонился над пультом связи, переключил канал на командира группы "Гром" майора Дергачева. Тишину зала взорвали эхо разрывов гранат и яростная перестрелка.
- Толя, ты меня слышишь? Это Аниченко, - обратился он к Дергачеву.
- Да, Василий Сергеевич, - ответил тот.
- Как обстановка?
- Добиваем гадов! Человека три осталось.
- Надо взять одного живым.
- Предлагали сдаться. Отказываются.
- Постарайтесь, это очень важно.
- Что?! Из-за этих сук класть ребят? - возмутился Дергачев.
- Толя, обстановка того требует. В Осетии идет война. Гибнут наши миротворцы…
- Вот же б… - выругался Дергачев.
- И еще, Толя, на подходе вторая группа диверсантов, готовьтесь, - предупредил Аниченко, после чего вывел канал на громкую связь и в изнеможении откинулся на спинку кресла. Он сделал все что мог, дальнейший ход событий зависел от аналитических способностей Писаренко, оперативности Васильева и десятков контрразведчиков, занимавшихся поиском диверсантов и, конечно, от удачи. А она в оперативной работе играла не последнюю роль.
- Удача? Ох как ты нужна! - вырвалось у Аниченко, и в его памяти всплыли события десятилетней давности из дела на несостоявшегося агента американской разведки Фантома.
Накануне нового 1997 года Служба внешней разведки преподнесла коллегам из ФСБ "подарок". Он заставил военных контрразведчиков забыть о новогодних праздниках. Разведчики добыли убойную информацию - в ЦРУ надеялись в ближайшее время заполучить важные российские ракетно-ядерные секреты боевых комплексов "Тополь", "Скальпель" и устрашающей своей колоссальной разрушительной силой "Сатаны".
Для этого у ЦРУ имелись серьезные основания. В Киеве в посольскую резидентуру обратился "изменник на месте" - "инициативник", обладавший этими секретами и предложивший их на продажу. Сделав такое заманчивое предложение, предатель не спешил выходить на прямой контакт с американской разведкой. Оставаясь в тени, он через Интернет затеял торг. Перечень материалов, предлагавшийся на продажу, не оставлял сомнений у руководства ЦРУ - Фантом не блефовал и действительно имел доступ к самой секретной информации.
Другими данными на "инициативника", получившего в российской контрразведке кличку Чужой, коллеги из внешней разведки, к сожалению, не располагали. В ЦРУ наглухо закрыли всю информацию по операции "Нить". Но и без того руководству военной контрразведки хватило одного перечня секретов, чтобы оценить масштаб будущего ущерба для оборонного комплекса страны.
На поиски Чужого были брошены лучшие силы. В течение нескольких недель были негласно проверены тысячи офицеров и гражданских специалистов на полигонах "Байконур", "Капустин Яр" и "Плесецк", в НИИ 4, Академии Петра Великого, в штабах ракетных войск армии, Главном штабе Ракетных войск стратегического назначения и Главном оперативном управлении Генштаба. Но Чужой так и не засветился. Его розыск зашел в тупик.
Ситуация сложилась критическая. И здесь удача улыбнулась контрразведчикам. Внимание коллеги Аниченко - генерала Сердюка - привлекла одна небольшая, но существенная деталь - некоторые технические параметры модернизированного ракетного комплекса "Тополь" и координаты ряда боевых стартовых позиций, где планировалась его замена. Чужой включил их в список предлагаемых на продажу секретов, чтобы убедить ЦРУ в их подлинности. Это была, пожалуй, единственная допущенная им оплошность. В том, что они относятся к нижнетагильской дивизии Оренбургской ракетной армии, у Сердюка сомнений не возникло. Всего год назад, до перевода в Москву, он возглавлял отдел ФСБ этой армии.
В оперативном штабе по розыску Чужого уже точно знали, где затаился предатель. Теперь вся мощь контрразведки была подчинена только одной цели - опередить Чужого, чтобы не допустить утечки важнейших секретов к ЦРУ, и результат не заставил себя долго ждать. Круг подозреваемых в предательстве среди офицеров Оренбургской ракетной армии быстро сузился до одного человека. С того дня он оказался под колпаком контрразведки.
Холодным мартовским вечером 1997 года на железнодорожном вокзале Оренбурга в 16.55 группа захвата ФСБ задержала курьера Чужого - гражданина Украины Литвинюка. При его обыске за обложкой альбома был обнаружен магнитный диск с записанными на нем совершенно секретными данными. Вслед за ним материализовался и неуловимый Фантом. Через несколько часов после задержания Литвинюка в своем кабинете был арестован старший инструктор инструкторской группы управления Оренбургской ракетной армии майор Дудник. На следующие сутки в Москве, неподалеку от станции метро "Чистые пруды", в условленном с курьером - Литвинюком - месте появился сотрудник московской резидентуры ЦРУ "Майкл". Явка шпионов не состоялась, и важнейшие российские секреты в последний момент уплыли из-под носа американской разведки.
"Где? Какую ключевую деталь я упустил по Ангелу"? - задавался вопросом Аниченко и мысленно прогонял перед собой все, что ему было известно по диверсантам.
- Василий Сергеевич, кажется, есть зацепка! - Радостный возглас Писаренко заставил Аниченко встрепенуться.
- Вот смотрите! Здесь и здесь они пересекаются! - потрясал тот листком бумаги, пестревшим разноцветными кружками и стрелками.
- Где? Что? - подался к нему Аниченко.
- Вот тут! - Писаренко положил схему на стол и пояснил: пять микроавтобусов были взяты напрокат 6 и 7 августа в Крымске и Абинске. Два "Фольца" сразу отпадают, в них больше семи человек, да еще с амуницией не влезет. Остаются три "Газели". Для диверсантов то что надо!
- И что из этого следует? - торопил Аниченко.
- Теперь смотрите дальше! - Ручка Писаренко скользнула по стрелке и остановилась на красном кружке с пометкой т.б. "Северная", 7.08.2008 г., "Газель" Э 157 АУ, 21.
- Турбаза?! Ну конечно! Тут сомнений не может быть! - воскликнул Аниченко, схватил трубку телефона; ему ответил Васильев и потребовал: - Александр Васильевич, доложи, кто у нас работает по турбазе "Северной"?
- По "Северной"? - уточнил тот.
- Да, да. И скорее!
- Майор Ковалев.
- Немедленно его на связь! Сам сюда! - распорядился Аниченко и уже не замечал, что на дисплее погасли вспышки, а по громкой связи уже не звучали выстрелы и не раздавались команды. Его занимало только одно - не ошибиться в своем предположении: "Газель" принадлежит диверсантам?" Он лихорадочно просчитывал варианты их возможных действий. То, что это не будет атакой первой группы по армейскому образцу, у него не возникало сомнений. А вот в какой личине предстанут диверсанты и как попытаются проникнуть на объект, ему оставалось только гадать.
- Василий Сергеевич, а если они ударят на том же участке, что и первая группа? Расчет прост - там мы их не ждем, - напомнил о себе Писаренко.
- Не уверен. Зачем им тогда "Газель"? - не согласился Аниченко.
- Чтобы сохранить силы.
- Но почему они забрались к черту на кулички - на "Северную", а не на ближайший приют?
- Для того…
- Василий Сергеевич, Ковалев на связи! - вмешался в разговор Васильев.
- Его как, Павел, э-э… - спросил Аниченко.
- Николаевич, - напомнил Васильев и передал сотовый телефон специальной связи.
- Здравствуй, Павел Николаевич, говорит генерал Аниченко, - представился он.
- Здравия желаю, товарищ генерал! - поздоровался Ковалев.
- Павел, слушай меня внимательно. Немедленно, соблюдая конспирацию и меры безопасности, выясни, где находится "Газель" номер Э 157 АУ, 21.
- Есть, понял! Сейчас…
- Не спеши, слушай дальше! Выясни: сколько человек на ней приехало. Особое внимание одному фигуранту! Запомни приметы: среднего роста, спортивного сложения, возраст около 30 лет, броская примета - рожа, как у Квазимодо.
- Извините, товарищ генерал, а это кто такой? - уточнил Ковалев.
- Ну, молодежь! Классику надо знать! - в сердцах бросил Аниченко и пояснил: - Такая рожа, что ночью лучше не встречаться.
- Так это же Ангел! Тот, что засветился на рынке в Крымске! - сообразил Ковалев.
- Правильно.
- Я понял, товарищ генерал!
- Действуй, Павел Николаевич, но строго соблюдая конспирацию, и никакой самодеятельности! Установить и доложить! Все! - распорядился Аниченко, посмотрел на часы - стрелки показывали 1.18. 8.08.2008 года - и снял трубку ВЧ-связи.
Несмотря на поздний час в Москве, в кабине Градова было не до сна. Ситуация в Южной Осетии обострилась до предела. Грузинские коммандос, прорвавшись в центр Цхинвала, огнем танков и артиллерии подавляли последние очаги сопротивления югоосетинских ополченцев. Российские миротворцы также находились в отчаянном положении. Их лагерь был полностью блокирован, те, кто уцелел после ураганного артобстрела системами залпового огня "Град", забаррикадировались в штабе, учебном корпусе и продолжали оказывать ожесточенное сопротивление.
В Абхазии грузинские войска пока оставались на прежних позициях. Но здесь первой нанесла удар, да еще какой, разведка Джапаридзе. Во время проведения явки с агентом "Багратион" - офицером 2-й пехотной бригады, дислоцировавшейся в Сенаки, как оказалось, двойным агентом, был захвачен в плен сотрудник военной контрразведки подполковник Кочубей. Какими это грозило политическими последствиями, Градов прекрасно понимал и предпринимал все возможное и невозможное, чтобы не допустить их.
Поэтому на звонок Аниченко ответил Зайченко и попросил:
- Василий Сергеевич, перезвони! Тут одна вводная за другой. Градов докладывает директору.
- Понял, Николай Валентинович. Для сведения: у нас появился просвет по второй группе диверсантов.
- Спасибо, хоть одна хорошая новость. Я передам, а ты доложи позже.
- Есть! - ответил Аниченко и в душе посочувствовал Градову.
Война в Южной Осетии, потери среди оперативного состава, налет диверсантов на объект Х и еще десятки других вводных тяжким бременем легли на плечи руководителя военной контрразведки страны. Воспользовавшись паузой, Аниченко сосредоточился на подготовке доклада Градову, но так и не смог. В зал ворвались Васильев с Писаренко. Васильев, потрясая телефоном, выпалил:
- Василий Сергеевич, Ковалев на связи!
Аниченко перехватил у него телефон и, сгорая от нетерпения, потребовал:
- Павел, давай с главного!
- На турбазе было тринадцать вместе с Квазимодо.
- Почему было?
- Ушли.