Когда Сэм Бейкер пришел в Белый дом, он решил придерживаться среднего курса, использовать метод "кнута и пряника", дабы подвигнуть страны континента развивать экономику и демократию. Но вскоре после избрания Бейкера стало ясно, что Кастро полон решимости использовать Никарагуа в качестве плацдарма для дестабилизации в Центральной Америке. А в конечном счете и в Мексике. Это обстоятельство наложило своей отпечаток на большинство принимавшихся Бейкером решений. И единственное, что ему осталось,- война контрас в Никарагуа, уродливая война, квазиправовые обязательства. Но по крайней мере народная милиция Ортеги вынуждена сражаться в собственных горах, а не экспортировать революцию на север, через границу Гондураса. Бейкер пришел в Белый дом как человек с мечтой о мире во всем мире. А оказался пленником кризиса, инструментом для развязывания войны.
Однажды за завтраком он беседовал об этом с Джимми Картером, когда бывший президент посетил Вашингтон. Ланч не был официальным. Картер тогда работал над проектом благоустройства бедных кварталов города. Он был в хорошей форме, худощавый, глаза ясные.
- Что вы думаете? - спросил тогда Сэм Бейкер.
- Мир как ребенок,- отвечал Картер.- Он требует терпения, любви, понимания. Нам не хватает терпения.
- Меня тревожит Никарагуа,- сказал Бейкер,- война делается все ожесточенней. Но если мы ее не остановим, будет новая Куба.
- А вы можете остановить?
- Не знаю. Не люблю строить из себя бога.
- Займитесь "плотницким делом". Хоть ненадолго.
- Это что, расслабляет?
- Бог делал эту работу в бытность человеком,- заметил Картер.
Сэм Бейкер устал строить из себя бога. Устал от своего президентства. Он шатался под его бременем. По опросам общественного мнения в третий и четвертый годы его правления, его популярность упала. Он носился с мыслью уйти после первого срока, как сделал Джонсон. Подобная идея все больше овладевала им.
Но сейчас он оказался в ловушке. Над ним нависло расследование конгресса. Сзади его подпирает Фэллон. И он, Сэм Бейкер, больше не может доверять даже ближайшим соратникам.
ЦРУ в самом деле заразило Мартинеса вирусом СПИДа? Кто отдал приказ стрелять? Никсона в 1973-м подвело его не в меру "усердное" окружение… А окружение его самого, Сэма Бейкера? В раже своем перешло уже рубикон? И тогда с ним будет так же, как с Никсоном? И события пойдут тем же курсом? И на его администрацию падут позор и проклятие Америки. И снова к рулю придет слабое, сонное руководство. Или того хуже: опасный агрессор вроде Терри Фэллона.
Сэм Бейкер рванулся вперед в своем кресле, сцепил пальцы, ткнулся в них лбом. Впервые за много, много дней он молился.
8.00.
Манкузо встал рано. Но в почтовом ящике его уже ждала желтая карточка. Она гласила: "Срочно свяжитесь со мной. Скотт". Когда Манкузо поднялся на третий этаж ФБР, Скотт читал газету и что-то жевал.
- Где, так тебя перетак, ты шлялся прошлой ночью? - спросил Скотт и обтер рукой губы.
- Хм, ты скучал по мне. Вот здорово,- заметил Манкузо. Он уселся на стуле в углу и откачнул его к стенке. Шляпы он не снял.
- Где ты был, ты, сукин сын?
- Смотал в Балтимор повидать больного друга. А что?
- Почему не доложился?
Скотт завернул недоеденный бублик в салфетку и швырнул в корзину для бумаг.
- Тяжелый случай. Слышь, Манкузо, получишь под зад коленкой и вылетишь отсюда к чертовой матери из-за своих штучек.
- Считай, ты предупредил меня.
- Добыл что-нибудь в Кливленде?
- Ничего. Она из кармелиток. Я не мог с ней разговаривать.
- Нашел бы кого, кто умеет разговаривать с этими… монашками.
- Ради всяго святого, Скотти. Она ж монахиня. Всякие там разговоры противны ее религии.
- Дыши глубже.- Скотт свернул газету и отправил ее в корзину вслед за объедками.- Где этот твой чертов Росс?
- А я почем знаю? Верно, летит сюда из Майами.
- Он видел Рамиреса?
- Я что, похож на провидца?
Скотт и вовсе рассвирепел.
- Чтоб тебя вышибли отсюда пинком под зад! И пенсии не дали. Вот чего я хочу больше всего.
- Охотно верю.
- Шесть дней, ребята, вы в деле. А в результате одно дерьмо.- Скотт выплеснул остывший кофе в корзину.
- Результат есть - Петерсен.
- Какой еще Петерсен?
- Тот парень, что убрал Мартинеса.
- Ну и что с ним?
- Загляни в газету.
- Да что с ним, наконец?
- Вчера ночью его труп сожгли в Балтиморе.
- Что?!
- А ты открой свою чертову газету, мать твою…- сказал Манкузо, прекратив раскачивать кресло, и встал.
Скотт скорчил рожу и полез в корзину для бумаг. Он выудил оттуда газету, насквозь промокшую, в пятнах. С нее еще стекал кофе.
Манкузо подошел к столу Скотта.
- Вот здесь,- ткнул он в нижний угол страницы.- Здесь лежит Петерсен. Дерьмо свежеиспеченное.
- Здесь? - скосил глаза Скотт на промокший текст. Затем поднял их на Манкузо.- Откуда ты знаешь, что то был именно Петерсен?
- Я был там. Видел. Сделал ему ручкой на прощанье.
- Ты замешан в этом деле? - Кофе с газеты накапал Скотту на колени.- Мать твою!…- заорал он и вскочил на ноги. Схватил кружку с водой, поставил на свой письменный стол, намочил носовой платок и принялся яростно стирать пятна.
- Хорошо справляешься с работой, как погляжу. Очки тебе нужны, вот что,- заметил Манкузо.
- Убирайся отсюда, подонок!
- С удовольствием!
Не успела за Манкузо закрыться дверь, как Скотт схватился за телефон.
8.50.
Президент принимал американского посла в Париже: им предстояло обсудить немало вопросов. Внезапно в кабинет вошел секретарь и положил на письменный стол президента сложенный листок бумаги. То была записка на почтовой бумаге Лу Бендера, одна строка, написанная ручкой.
ПЕТЕРСЕН УБИТ ВО ВРЕМЯ ПЕРЕСТРЕЛКИ В БАЛТИМОРЕ. ФБР ПОДТВЕРДИЛО.
Президент поднялся.
- Ты извинишь меня, Том?
- Конечно, сэр,- ответил посол. Он не стал ждать рукопожатий. Бендер вошел, как только посол удалился.
- Вот так.- Бендер лучезарно улыбнулся.
- Если это правда, то просто чудо,- сказал президент.
- По меньшей мере.
- Кто знает об этом?
- Никто. Я перекрыл доступ к информации. Можно? - Бендер потянулся к коробке с сигарами, что лежала на книжной полке позади стола президента.
- Как, бог ты мой, они нашли его? - Бейкер не мог скрыть вздох облегчения.
- Хорошая полицейская работа.- Бендер откусил и сплюнул кончик сигары, взял спички из ящика в письменном столе президента.- Какая разница, как они его нашли? Главное - сделали. Мы больше не на крючке. А Истмен выставлен на посмешище.
- Информация достоверна? Ошибки не может быть?
Взмахом руки Бендер призвал к молчанию. Потом улыбаясь распахнул дверь кабинета. Там, в приемной, директор ФБР Генри О'Брайен отложил газету и встал.
- Входите, Генри,- пригласил Бендер.
О'Брайен вошел.
- Я знаю, у вас есть для нас хорошие новости,- сказал президент, как только оба уселись.
- Да.
- Лу говорит, что ваш человек выследил Рольфа Петерсена.
- Ну…- заёрзал в своем кресле О'Брайен.
Прежде чем президент успел задать новый вопрос, Бендер опередил его:
- Мы хотим знать, насколько эта информациия достоверна?
- Сейчас мы проводим исследование зубов.
- Но вы убеждены, что это именно Петерсен?
- Да.- Он открыл свой блокнот.- Наш агент видел его на стоянке, прежде чем его застрелили. Затем он осматривал тело в морге. Согласно заявлению нашего агента, сомневаться не приходится. Тот мужчина был Петерсен.
- А винтовка?
О'Брайен перевернул страничку в блокноте.
- Он использовал ХК-91, автоматическую винтовку. До того, как произошел взрыв. Тот же тип оружия был использован при убийстве Мартинеса. Отчет о баллистической экспертизе мы получим сегодня в 15.00.
- Но что вы думаете об этом? Каково ваше мнение?
О'Брайен закрыл блокнот.
- Это он. И его оружие. Дело закрыто.
Бендер выразительно развел руками:
- Оп-па!
- Хорошо,- сказал президент.- Благодарю вас, Генри.
О'Брайен встал. И тогда заговорил Бендер:
- Мистер президент, что касается деловой встречи О'Брайена на Холме…
На мгновение президент не понял, о чем он. Но тут же вспомнил.
- Да, совершенно верно. Вы ведь должны появиться перед руководством конгресса сегодня утром?
- Да, сэр.
- Полагаю, директор должен отменить встречу,- сказал Бендер.
Президент задумался. Отмена без объяснений может прозвучать на Холме как сигнал пожарной тревоги.
- Решительно отменить,- повторил Бендер в надежде, что президент поймет, куда он клонит.
- Хорошо. Да, Генри, пожалуйста, отмените встречу.
- На каком основании? - спросил О'Брайен.
- На основании инструкций, полученных от президента,- сказал Бендер.- Пойдет? - обернулся он к О'Брайену.
- Хорошо,- кивнул президент.
Ясно, Лу Бендеру хочется самому всех изумить, преподнеся эту сенсационную новость.
Но когда О'Брайен собрался уже уходить, президент заметил:
- Генри, во всем этом есть нечто, что вас беспокоит.
Кивнув головой, О'Брайен остановился, затем произнес:
- Да, сэр.
- Нечто, что мы обязаны знать?
- Да, наш агент не мог сам найти Рольфа Петерсена,- сказал он и положил свой блокнот обратно в карман.
Президент посмотрел на Бендера, затем вновь на директора ФБР.
- Тем не менее он нашел его.
- Да.
- Я не понимаю.
- Кто-то навел его,- объяснил О'Брайен.
- Кто именно?
- Пока не знаю. Я еще не имел возможности поговорить с ним.
- А если вы его спросите, он ответит?
- Может быть. А может, и нет. Возможно, он должен кого-то прикрывать. Обязан сохранить анонимность.
- Важны результаты,- вмешался Бендер.- Ясно как день, что…
- Погоди, Лу,- сказал президент.- Если вашего агента кто-то навел - что из того? Что сие значит?
- Значит, некто хотел, чтобы Петерсена схватили. Или убили,- сказал О'Брайен.- И не мог или не должен был сделать это сам.
- Теперь ясно.
- Есть кое-что еще,- продолжал О'Брайен.- Тот, кто навел нашего агента, знал его имя и как до него добраться.
Теперь Сэм Бейкер понял зловещий смысл последних событий.
- И каков ваш вывод? - мягко спросил он.
- Тот, кто нанял Рольфа Петерсена, работает в правительстве. Или близко с ним связан.
На мгновение в Овальном кабинете стало очень тихо.
Молчание прервал Бендер.
- Чушь! - бросил он.
Президент не обратил на него внимания. Словно его и не было.
- Вы увидите этого агента? - спросил он.
- Сегодня днем.
- Вы позвоните мне после разговора с ним?
- Да, сэр.
- Спасибо, Генри.
Когда О'Брайен вышел, Бендер сказал:
- Это ничего не меняет. Существуют миллионы путей, по которым информация может поступать в ФБР. И нет основания полагать, что…
- Я не уверен,- сказал президент.- А как насчет человека из секретной службы? Его ведь тоже убили.
Бендер отмахнулся:
- Ничего его не связывает с Мартинесом. Это все Истмен сеет ветер…
- Лу…
- Да послушай же меня, Сэм,- наступал Бендер.- Послушай меня.- Он подошел вплотную и оперся обеими руками о стол президента.- Мы должны действовать! Не сидеть и ждать, пока голубчики сомкнут ряды. Тогда в этом деле их уж не сбросишь со счетов. Мы должны выдвинуть собственную гипотезу. И пошевеливаться. Время не ждет.
- Что же ты предлагаешь?
- Ударить. Мощно. Лишь это ценится. Пресс-конференция сегодня же вечером. Живой эфир. Три программы. Никакой утечки информации. Посадим сзади О'Доннела и Гаррисона. С той же трибуны - по телевидению. Черт, эти дерьмовые журналисты, может, и думают, что ты будешь бить себя в грудь,- он фыркнул.- Так ты их оставишь с носом. Черт возьми, мы даже поставим рядом этого фэбээровца. И пусть стоит себе и кланяется публике.- Бендер выпустил огромное кольцо дыма.- Сэм, все козыри опять у нас в руках.
9.10.
Как только самолет сел в Вашингтоне, первым делом они бросились искать газетный киоск. Весь долгий путь через туннель к выходу с летного поля сердце Салли тяжко билось, пульс со звоном отдавался в ушах. Она не слышала ни гула, стоявшего в помещении аэровокзала, ни металлического скрежета, сопровождавшего объявления по внутреннему радио. Не чувствовала руки Росса, осторожно поддерживавшей ее за локоть. А когда он, заплатив киоскеру, взял со стенда "Вашингтон пост" и нашел нужное место на странице четыре, ее дыхание и вовсе оборвалось.
Там, в самом низу страницы, и разместился рисунок фоторобота: женщина, как ее видели в баре вместе со Стивеном Томополусом. Росс поднял рисунок повыше к свету. И они уставились на него вместе.
С первого взгляда ей стало ясно, что он был прав. Может, и в самом деле трудно рисовать хорошеньких женщин. Удивительно: та, что нарисована, была похожа на Салли. Но не на сегодняшнюю Салли, а ту, какой она была много лет назад. Ее глаза следили за пальцем Росса. А он ткнул в самый конец сообщения. Вот с чьих слов, оказывается, ее писали:
"Женщину двадцати с небольшим, высокую, в легком желтом платье и белом свитере, возможно, проститутку, описал официант, который обслуживал ее в паре с мужчиной. В отеле в это время проходил ежегодный съезд Бюро газетной рекламы. Хотя администрация отеля "Четыре времени года" отрицала…"
Росс сложил газету.
- Говорил я вам,- сказал он.
Она задержала дыхание.
- Да это же комплимент,- сказал Росс.- Двадцать с небольшим?
- Спасибо,- улыбнулась она.- А мы ему даже не заплатили…
- Ну что, успокоились?
- Да вроде.- Ей и в самом деле дышалось легче.
- Хотите, я провожу вас до дому?
- Нет. Я должна идти на работу.
Он не двинулся с места.
- Я еще увижу вас… хорошо?
В его глазах жила надежда. И забота о ней. Она не могла просто взять и уйти. И вот они стояли рядом среди пассажиров, кружащих около газетного киоска, стояли, словно были одни на свете. Она прочла в его глазах нечто, давно ушедшее из ее жизни. Отвернуться от надежды… она не смела. Но Салли попала в отчаянный переплет, борьба шла не на жизнь, а на смерть. И она не знала, как ответить ему.
- Дэйви,- сказала она,- я не знаю.
- Салли…
- Только не сейчас,- сказала она.- Позволь мне уйти.
- Но мы еще поговорим?
- Обязательно.
Она встала на цыпочки, чмокнула его в щеку и направилась вперед по коридору, к выходу из аэропорта. А он все стоял и смотрел ей вслед.
Прямо от аэропорта, взяв такси, она помчалась в Кембридж, домой к Терри. Бросилась в кабинет, как только секретная служба пропустила ее.
- Выглядишь ты просто ужасно,- первое, что он сказал ей.
- А ты как думал? Что я…
Тут до нее дошло, что он одет по-деловому. Он полулежал на кушетке в коричневых брюках, на нем были модная с узором рубашка, желтый в точечку галстук. И бежевый кардиган. Терри вовсе не походил на тяжелораненого. На человека, который только что вырвался из цепких объятий смерти. Он выглядел бодрым и здоровым.
- Ты одет,- сказала она.
- Да. Ну и что из этого?
- Как твоя рана?
- Лучше.
Салли огляделась. Медицинский саквояж исчез со стола возле двери.
- А медсестры?
- Я отпустил их.
- Но мы договаривались…
Он поднялся.
- Почему бы нам не прогуляться по саду?
Они шли молча. Миновали агента секретной службы у задней двери. Сели в белые кресла, стоявшие под зонтиком на берегу бассейна.
- Что, черт возьми, происходит? - спросила она.
- Ты чем-то расстроена, детка?
- Конечно, расстроена, Терри. Мы же договорились: тебе надо временно отойти от политики. Воспользоваться поправкой здоровья как предлогом. Тем временем публика будет жаждать новостей о тебе. Исчезнешь вплоть до съезда, когда ты появишься на трибуне рядом с президентом, готовый возглавить партию.
- Да,- сказал он.- Именно. Но в нашем плане произошли перемены.
- Терри, бог ты мой, но ты… мы… почему ты не позвонил мне? Не обсудил новый план со мной?
- Ты была в Майами. Не стоило обсуждать это по телефону. Ты видела рисунок?
Агенты из секретной службы прошли рядом. Они приподняли в знак приветствия свои шляпы и кивнули. Терри и Салли молча улыбнулись им.
Когда они были уже далеко, Терри повторил свой вопрос:
- Так ты его видела?
- Не слишком большое сходство.
- Возможно,- согласился он.- Твоим друзьям из ФБР можно доверять?
- Они больше рискуют, чем я.
Он поразмышлял над этим.
- Не знаю. Ситуация взрывоопасная.
- Уже урегулирована.
- Не знаю,- вновь повторил он.- Взрыв может произойти. И осколки полетят прямо тебе в лицо. И мне.
- Не думаю.
- А я думаю.
- Ну ладно, ладно,- примирительно произнесла она.- Я буду осторожна. А теперь расскажи мне, что же произошло, когда ты виделся с президентом.
- Ах, это…
Было заметно, что он не хочет об этом говорить.
- Да,- настаивала она.- Это.
- Ну, ты же знаешь, как все это происходит.
- Нет,- она выпрямилась в кресле,- не знаю. Терри, почему ты не хочешь посвятить меня в свои дела?
- Салли, послушай меня. Я все хочу дать тебе понять, что ты попала в крупный переплет. Иметь тебя рядом сейчас опасно. Для тебя. Для меня. Для всех нас.
- А я говорю тебе - нет никакой опасности,- сказала она.- Они ищут девчонку вдвое меня моложе.
- А твои друзья из ФБР?
- Ради всего святого, Терри, пойми: если они признаются в том, что сделали, то потеряют работу. Попадут в тюрьму.
- Они могут использовать это против меня.
Салли пристально посмотрела на него.
- Как ты можешь быть таким эгоистом, Терри? Бог ты мой, десять лет я…
- Прекрасно,- сказал он.- Прекрасно, Салли. Не будем об этом сейчас, хорошо?
- Хорошо. А теперь расскажи мне про президента.
Терри откинулся на спинку кресла и положил ногу на ногу.
- Он допрашивал меня с пристрастием. Ну, ты понимаешь. Куча дурацких вопросов о международном положении, внутренних делах и прочее в том же духе.
- И?
- И я изложил ему твою концепцию насчет талонов на продукты питания, а также установления налогового кредита на капиталовложения для переподготовки кадров промышленности.
- Еще что?
Он скрестил руки и выглядел весьма довольным собой.
- В общем, я изложил свое кредо.
- Что это значит?
- Я сказал ему, что вторым быть не собираюсь.
- Ты сказал ему, что…- Ее голос превратился в беззвучный шепот.
- Что не считаю его человеком, способным быть во главе партии, одному вести страну еще целых четыре года. Сказал, что ему надо уйти с дороги.
Салли словно язык проглотила.
Терри тихо засмеялся от удовольствия.