- Я исполнил частично то, что ты писала, ну помнишь - "Судьба выбирает место".
Салли подалась вперед, обхватив лоб руками.
- О, господи, какой ты глупец. Глупец, глупец, понимаешь?
Терри встал:
- Я вижу, ты устала, Салли.
- Терри, ты же своей рукой выбросил на ветер…
- Салли, ты выглядишь усталой. Ты и в самом деле устала. Думаю, тебе следует поехать домой и отдохнуть как следует,- жестко сказал он.
Она посмотрела на него и покачала головой.
- У тебя есть хоть одна какая-никакая, но концепция…
- Взгляни на результаты опросов, Салли,- ответил он.- Мы становимся сильнее день ото дня. Мы…
- Опрос,- она с трудом выкашляла это простенькое слово.- Разве ты не знаешь, как быстро меняются его результаты? И ты превратишься в ничто,- бросила она ему в лицо и щелкнула пальцами.
- Салли!- Он откинулся в кресле, в голосе его звучал металл.- Отправляйся домой и отдохни хорошенько. Я так хочу. А когда захочу видеть тебя здесь, дам знать. Поняла?
Сзади послышался шум открываемой раздвижной двери, и, подняв глаза, она сразу углядела пухлого, коротконогого Криса Ван Аллена. Он спускался по задней лестнице дома.
- Привет, Салли, рад тебя видеть,- начал он, но нечто в его голосе ясно говорило, что он фальшивый.
- Не обращайся ко мне,- оборвала она. И, быстро проскочив мимо него, помчалась вверх по лестнице.
9.30.
Адмирал Раух вынул последнюю новую упаковку теннисных мячей из стенного шкафа позади письменного стола, достал свежевыстиранный тренировочный костюм и перекинул его через руку. Затем направился к задней двери, но тут услышал, что секретарша вызывает его по телефону. Он насупился, вернулся к своему письменному столу и нажал кнопку селектора.
- Я не успел подойти, Сара,- сказал он.- Кто звонит?
- Мистер Бендер, сэр.
- Передайте, я позвоню ему после ланча.
- Он здесь, сэр, в приемной.
Сообщение поразило Рауха. За четыре года Лу Бендер ни разу не являлся в Лэнгли.
- Хорошо. Давайте его сюда.- Раух положил коробку с теннисными мячами и яркий красно-голубой тренировочный костюм на кресло.
Стоило Бендеру войти, как он сразу приступил к делу.
- Ах ты сукин сын,- сказал он.
- Тебя тоже приятно видеть, Лу,- заметил Раух.
Бендер обогнул письменный стол и ткнул его пальцем прямо в живот.
- Что ты, спишь и не видишь, как ФБР село в лужу, а? Совсем, что ли, спятил?
- Наводку ФБР дал я, что с тобой, черт возьми? А если они все прохлопали, это уж их дело.
- ФБР село в лужу, говорю тебе.
- Да в чем дело?
- Этот придурок, Манкузо. Он был там.
- Не верю. Нет.- Раух выпрямился, тряхнул головой и расхохотался.- Неисповедимы пути господни.
- Ничего смешного в этом нет, Билл.
- Да, Лу,- согласился Раух и не спеша прошелся по кабинету.- Ничего смешного. И теперь вы собираетесь разбить Истмена наголову.
- Сегодня вечером пресс-конференция.
- Итак, дело закрыто.
- Не совсем.- Голос Бендера зажурчал доверительно. Но ловушка под занавес у него была наготове.- Бейкер знает, что ФБР навели. Он просил О'Брайена установить источник. О'Брайен повидает твоего друга Манкузо. Он расколется?
- Расколется?
- Назовет Компанию в качестве источника?
- Не знаю.- Раух задумался.- Оба замараны давным-давно. В 1968 году в Чикаго.
- Существуют ли у шпионов правила чести?
- А у всех остальных?
Собираясь сесть, Бендер заметил на кресле теннисные мячи и тренировочный костюм.
- Что это значит?
- Держу форму, Лу. Тебе тоже не помешает.
- Ах, бог ты мой.- И Бендер швырнул спортивные доспехи Рауха на пол. Затем уселся сам. Долго ждать следующего хода Рауха ему не пришлось.
- Да на кой президенту понадобилось знать, кто навел ФБР?
Бендер пожал плечами.
- Он хочет знать, кто нанял Петерсена. Тебя это удивляет?
- Да ради бога,- заметил Раух.- Его нанял Ортега. Чтоб поверить, надо что, по телевидению это посмотреть?
Раух открылся, что и требовалось Бендеру.
- На это О'Брайена не купишь.
У Рауха отвисла челюсть. Он ненавидел О'Брайена. И ФБР. Бендер растревожил старую рану.
- О'Брайен и ФБР внезапно стали тебе лучшими друзьями,- резко сказал Раух.- Что с тобой, Лу, а?
Бендер словно не слышал. Он подался вперед в кресле. Вот теперь он разыграет заключительный гамбит.
- Билл, я спрашиваю тебя сейчас: ты знаешь, кто нанял Петерсена?
Раух отмахнулся:
- Пора стать взрослым, Лу. Его нанял Ортега.
- Ты это точно знаешь?
- Нет, черт возьми. Откуда, черт подери, я могу знать точно?
- А доказать можешь?
- Конечно, нет. Мог бы - думаешь, я бы стал…
- Слушай меня, Билл. Слушай внимательно. Я спрашиваю тебя: можешь ты доказать это, даже если ты не можешь это доказать?
Раух навострил уши.
- Что ты имеешь в виду?
Раух крепко сидел на крючке, и Бендер знал это.
- Но делом заинтересовался Бейкер,- сказал он.- А я его знаю. Раз ему в голову втемяшилось, он уж не отстанет. Выберет до донышка.
- Что это значит? - Рауха явно трясло от страха.
- Он подозревает, что Мартинеса заразили СПИДом. Ему не больше нашего надо, чтоб это стало известно. Подрыв основ нашего союза с Латинской Америкой. Но,- ради пущего эффекта Бендер сделал паузу,- он будет настаивать на расследовании, пока не…
- Пока не - что?
- Пока мы не предоставим ему неопровержимые доказательства, что подослал Петерсена, чтобы убить Мартинеса, именно Ортега.
- Да нет у меня доказательств, я уже говорил тебе.
- Надо навесить убийство Мартинеса на Ортегу и марксистов. Для Бейкера,- настаивал Бендер.- Тогда он отбросит идею со СПИДом. В противном случае он до тех пор будет добиваться расследования, пока дело не станет общеизвестным. А ты знаешь, что это значит.
Раух знал. И поэтому боялся.
- Мне надо, чтоб ты раздобыл точные данные: именно Ортега нанял Рольфа Петерсена, снабдил его оружием и транспортом и послал в США с одной целью - убить Октавио Мартинеса. И мне надо, чтоб ты раздобыл их сегодня же. Вечером.
- Да как, черт побери? - воскликнул Раух.- Как, ты полагаешь, я сделаю это?
- Билл, ты доказал, дабы оправдать наш налет на Ливию, что Каддафи взорвал ночной клуб в Берлине. Уж раз ты смог такое, я уверен, и тут сможешь.
Как только Бендер вышел, Раух нажал на кнопку селектора.
- Слушаю, сэр!
- Сара, мне надо поговорить с Фаулером.
- Его еще нет, сэр.
- Достаньте его хоть из-под земли.
Минуты не прошло, как зазвонил телефон.
- Говорит Фаулер.
- Мне надо сыграть в покер. И как можно быстрее.
- Миттлмен читает лекции в Аннаполисе. А Бонден сейчас в Чарльстоне. Его мать при смерти.
- Вернуть их сюда. Немедленно. Когда вы сможете собрать всю группу?
- В шесть вечера.
- В четыре.
- Совсем не можете ждать?
- Совсем.
9.50.
Манкузо как раз надевал куртку, когда в кабинет вошел Росс с чемоданом.
- Я прямо из аэропорта.
- Пошли. Только что звонил Скотт.
На лифте они спустились на третий этаж.
- Что слышно о Петерсене? - спросил Росс.
- Мертв.
- Не врешь?
- Группа захвата нашла его.
- Группа захвата?
- Была наводка.
- Чья?
- Санта Клауса. Откуда, черт подери, я знаю?
Они вышли на третьем этаже.
- Что-нибудь нашли у него в комнате?
- Выжжено там все было. Балтиморские полицейские работают на совесть. Семь раз отмерят, прежде чем один раз отрежут. Ну что там с этой девчонкой?
- Полна энергии,- ответил Росс.- Мечтательница. Любит Фэллона. Лучше его на свете нет.
- А как насчет кожаных ремней?
- Что?
Манкузо помешкал перед дверью в кабинет Скотта.
- Ты ее трахал? - спросил он.
- А тебе-то что? - Росс стиснул зубы.
- Ничего.- И посмотрел Россу в глаза.- Так да?
- Нет,- сердито ответил Росс, оттолкнул Манкузо и открыл дверь.
- Как насчет свидания с Рамиресом? - спросил Скотт у Росса.
- Этот старый идиот… Еле до него добрались.
- А из Петерсена вышел прекрасный бифштекс. Я всегда говорил, что у вас вместо головы задница.
- Мы стараемся, Скотти,- сказал Манкузо.- Только наши свидетели мрут один за другим.
- Что, черт дери, это значит?
- Всю дорогу играем с неполной колодой.
- Манкузо, это все дерьмовые отговорки.
- Это уж точно.
- Вот что, парни, добудьте мне что-нибудь. Или я выведу вас из дела. И отправитесь гонять наркоманов в Гарлеме.
- Это обещание или угроза? - спросил Манкузо.- Пошли,- кивнул он Россу.
- Постой ты, чертова задница,- сказал Скотт. Он взял со стола какую-то бумагу.- Мне тут приказ пришел: прислать тебя в Белый дом.
- Кого-кого? Меня?!
- В семь тридцать сегодня вечером. В офис мистера Бендера.- Скотт встал и протянул ему лист бумаги с президентской печатью.
- Ступай домой и, ради всего святого, переоденься. Не являйся туда в этом дерьмовом костюме.
- Ты шутишь? - Манкузо уставился на бумагу, а Росс вытягивал шею и во все глаза смотрел на нее через плечо приятеля. Бумага была подлинной.
- Ну да,- осклабился Скотт.- Ты же у нас герой, так тебя перетак. Агент-одиночка выследил убийцу Мартинеса. И убил. Великий разгребатель дерьма Джо Манкузо.
Когда они вернулись к себе, Манкузо скомкал лист, скрепленный президентской печатью, и зашвырнул его в корзинку для бумаг позади письменного стола. Потом сел и повесил голову, злой как черт.
- Жульничество, малыш. Разве ты не видишь, что весь мир одно проклятое жульничество?
- Знаешь, Джо, ты совсем измочаленный.- Росс оглянулся на корзинку для бумаг. Затем наклонился, выдернул письмо из мусора, уселся за свой письменный стол и попытался его расправить.
- Они ж нас просто используют. Неужто не понимаешь, сукин ты сын? - сказал Манкузо.
- Ты что, ничего в жизни не ценишь, Джо? - Росс восхищенно смотрел на смазанные чернила, на трещины в личной печати президента.
- Заткнись! - сказал Манкузо и потянул на себя письмо. А затем принялся читать так громко, чтоб потайные микрофоны, записывающие их беседу, услышали все до последнего слова.
Письмо гласило: "Агент Джозеф Ф. Манкузо, сегодня, в понедельник 15 августа 1988 года, в семь тридцать вечера вы должны быть в Белом доме - лично явиться в кабинет мистера Луиса Бендера, чтобы встретиться с президентом. Он вручит вам официальное признание за вашу выдающуюся роль в деле защиты законов Соединенных Штатов Америки".
- Все рекорды побила эта хреновая бумажка! - С этими словами Манкузо оглянулся, словно ждал аплодисментов.
- Я и не думал, Джо, до чего же ты известный человек,- сказал Росс.
- А, мать твою.- И Манкузо опустился в кресло, почти скрытое папками и бумагами, наваленными на его столе.
Росс встал, взял из рук приятеля бумагу, сунул ее в папку и положил поверх всех остальных бумаг.
- Спасибо,- сказал Манкузо.
- Не за что,- ответил Росс.- Так что ты сегодня делаешь?
- Ну, у меня встреча в Белом доме. А ты?
- Хочу еще раз прокрутить запись.
- Какую запись?
- Убийства Мартинеса.
- Да плюнь ты. Ради всего святого. Человек мертв. Дело закрыто.
- Не для меня.
- Послушай, Дэйв,- сказал Манкузо.- Когда ты прекратишь дергаться да разыгрывать из себя бойскаута?
Росс схватил Манкузо за грудки:
- Вот что, Джо! Я выслушал твою печальную историю, как Бюро тебя против шерсти погладило. Что ж, мне очень жаль, что вся твоя карьера была сплошной ошибкой. И я знаю, ты хочешь протянуть еще три месяца и выпасть в осадок. Но я… Я-то хочу разгрызть этот орешек. И я уверен, что-то мы прохлопали в этом деле. А я хочу его раскрыть. Кляни все на свете. Но хоть не стой у меня на пути. И дай мне делать мое дело! - И он отпустил куртку.
Манкузо уставился на него. На мгновение в его глазах блеснуло нечто сродни истинной любви. Но он тут же расхохотался.
- Чтоб тебе подавиться! - разозлился Росс. И на сей раз можно было не сомневаться: он действительно этого хотел.
10.00.
В это утро, пока такси везло ее от дома Терри в Джорджтаун, Вашингтон выглядел непривычно странным. Она смотрела в окно на пробегающие мимо нее дома. Они были непроницаемы. В их секреты не проникнешь. Так ей казалось - впервые за долгие годы. Она почувствовала, как двери Вашингтона захлопнулись перед ней.
Когда в самый первый раз в 1976 году она попала в Вашингтон, то сразу уяснила себе: это город для "своих". Только "свои люди" могли здесь двигать дело. Все прочие часами просиживали в приемных - и только штаны протирали. Или ждали, пока неповоротливая мельница бюрократической системы смелет их ходатайства. А у "своих людей" были связи. Они-то умели нажимать на кнопки. В памяти их телефонов были заложены секретные и домашние номера. Секретарш они знали по именам, жен и мужей - по их последним романам. У "своих людей" были кровные связи. В этом скрытном городе профессиональных лжецов только они одни могли говорить друг другу правду.
Аутсайдерам было чертовски трудно проникнуть в этот замкнутый мир. Зато никакого труда не составляло вылететь из игры, вновь оказаться вне, когда вы уже чувствовали себя в безопасности. По беспроволочному телеграфу в этой столичной деревне все знали, что некто уже "внутри". Ведь все были повязаны. И в тот же самый день становилось известно, что некто из игры вылетел.
Сегодня аутсайдером почувствовала себя Салли. Но почему? Мчась домой через весь город, она внезапно поняла - почему. Когда она прибыла в Майами, портье вручил ей массу просьб ответить на звонки: из "Тайм", "Ньюсуик", "Вашингтон пост", Си-Эн-Эн, Си-Би-Эс, даже из "Крисчен сайенс монитор". И кучу других. Срочных - "Позвоните, пожалуйста!" Но когда она вернулась после обеда с Россом, в ее почтовом ящике подобных просьб не было. Ни одной вчера утром. И ни одной сегодня. Она была так озабочена, что сразу не поняла - поток иссяк. Все произошло, как обычно в Вашингтоне, внезапно, без предупреждения. И чем это еще кончится, неизвестно.
Она расплатилась с таксистом, подхватила чемодан и, невзирая на его тяжесть, взбежала по ступенькам к своей двери. Швырнула чемодан, метнула сумку, шляпу и солнечные очки на кушетку, схватила телефон и набрала номер.
- Одри Пирс слушает.
- Од? Это Салли.
- Привет, крошка. Как поживаешь?
- Фифти-фифти.
Одри взяли в "Пост" в тот же день, что и Салли. Они были в одной связке. И вместе отбивались от приставаний мужчин-репортеров. Между ними установилась почти кровная связь.
- Так же. Что готовишь?
- За этим я тебе и звоню. Никто не молотит в мою дверь, чтоб узнать что-нибудь про Фэллона. Что случилось?
- Теперь мы обращаемся к Крису. Говорят, ты сейчас в расслабухе.
- В расслабухе? - Салли с трудом выдохнула эти слова.
- Ну да. Уехала. Или что-то в этом роде.
На минуту Салли задумалась.
- Забудь, что мы говорили по телефону, ладно.
- Какому еще телефону?
- Как я тебя люблю, Од!
- Я тоже, детка.
Салли повесила трубку и откинула голову на диванный валик. Холод сковал ее тело. Как горько было у нее на душе. Она не знала, что ей теперь делать: смеяться или плакать, надраться или запустить в окно чем-нибудь тяжелым. Дела пошли хуже, чем она ожидала. Терри заявил Бейкеру, что не собирается фигурировать в совместном списке кандидатов на пост президента и вице-президента в качестве вице. Крис сделал свой ход конем. И полиция округа Колумбия ищет ее, хоть и не знает, что она у них под носом.
Вот как все сошлось вместе. Она почувствовала, что не просто в западне - ее загнали в угол. Через три дня в Сент-Луисе начнется съезд. Через три дня молоток председателя призовет партию назвать своих кандидатов. У нее нет выбора. У нее нет времени. Но одно она знала прекрасно: как бы больно ей ни было, одну роскошь она не может себе позволить - жалеть себя. Она встала, попыталась стряхнуть оцепенение и отправилась в вестибюль забрать почту, скопившуюся в почтовом ящике.
Там были обычные счета и рекламные объявления. И еще лист фотостатной бумаги, в которую обычно заворачивают фотографии при пересылке. Он был сложен и, что странно, без марок. Словно кто-то собственноручно бросил его в щель почтового ящика. На гладкой стороне был скопирован рисунок фоторобота. Тот самый, что изображал молодую проститутку, которую видели со Стивеном Томополусом. Женщину двадцати с небольшим, длинноволосую, с широкими скулами, широко расставленными прелестными глазами. На обороте фотостата кто-то нацарапал одну строчку шариковой ручкой. Она гласила: "Думаю, нам стоит поговорить. Томми".
11.15.
Манкузо должен был признать: в ЦРУ знали, на что тратить деньги налогоплательщиков. У ФБР было стрельбище в Куантико - этакое "старье берем". Вокруг кольцо мертвых деревьев, и целая улица, состоящая из одних фасадов, а в них столько дырок, что, когда дул легкий ветерок, просто начинался концерт. Зато у чертова ЦРУ имелся настоящий охотничий клуб. Целое стрельбище с ловушками и тарелками для стрельбы - вдруг на США нападет какая-нибудь утиная стая. Треклятый Уилсон в самом деле был одет как член охотничьего клуба. С иголочки! Манкузо чувствовал себя глуповато, стоя на линии для стрельбы по тарелкам, в своем старом мешковатом костюме, купленном в дешевом универмаге "У Сирса".
Уилсон сделал всего один выстрел, и глиняная мишень рассыпалась.
- Ты шикарный убийца, Уилсон,- сказал Манкузо.- Я всегда это знал.
Уилсон даже не обернулся. Потом крикнул:
- Стреляю!
И еще один глиняный голубь тут же взлетел. Он выстрелил и разбил его также вдребезги.
Потом Уилсон повесил ружье на плечо и отошел назад.
- Теперь твоя очередь!
Манкузо вставил патрон в левый ствол двустволки.
- Так как же ты это делаешь?
Уилсон даже шею вытянул, чтобы посмотреть.
- Стреляю! - закричал Манкузо.
Но мишень взлетела так быстро, что он промахнулся по крайней мере на шесть футов, а отдача ружья едва не заставила его потерять равновесие.
- Нечто вроде этого я и ожидал,- произнес Уилсон.
- Я навестил твоего друга Петерсена. Вчера вечером,- заметил Манкузо, когда они поменялись местами.
- Неужели? А где?
- В городском морге Балтимора.
- Стреляю! - крикнул Уилсон.
Голубок взлетел, он выстрелил, и тот шлепнулся в грязь. Уилсон выбросил стреляную гильзу и шагнул назад.
- Кто его сделал? - спросил он.
- Местная группа захвата.- Манкузо загнал патрон в ствол.- Он стал прахом. Стреляю!