Манкузо сидел в углу, ковыряя в ухе.
- Позовите доктора,- заметил он,- и все сами узнаете.
- Какого еще доктора?
- Ну этого, как его? Саммерса. Очкастого. Спеца по судебной медицине.
- Позову.- И Скотт сделал для себя пометку.- Не сомневайся.
Росс осуждающе поглядел на Манкузо.
- Хотя…- Манкузо почесал подбородок.- Может, мы его не так поняли и он имел в виду слуховой аппарат?
Скотт насторожился:
- Какой еще слуховой?
- А чтобы слышать, что творится в заднице,- невозмутимо проронил Манкузо.
Скотт откинулся на спинку кресла, взбешенный.
- Выметайтесь отсюда к едреной матери!
Это они и сделали.
Росс нагнал Манкузо в коридоре:
- Зачем ты так?
- А что я такого сделал? - спросил Манкузо, не оборачиваясь.
- Подставил Саммерса! Черт возьми, Джо, ты же отдал его Скотту на съедение.
- Отвяжись!
- Не юли, Джо.- Росс не на шутку разошелся.- Ты его продал!
Они остановились у лифта. Манкузо пожал плечами:
- Жизнь - сволочная штука.
Двери лифта отворились. Манкузо нажал кнопку первого этажа.
- Послушай, Джо,- начал Росс.
В ответ Манкузо, улыбнувшись, стиснул его руку. Прервавшись на полуслове, Росс посмотрел туда же, куда был устремлен взгляд Манкузо,- на решетчатое отверстие переговорного устройства и поблескивавшее над ним око телекамеры.
- Тебе не кажется, что ты слегка преувеличиваешь, а? - спросил Росс, когда они уже шагали вместе по улице.
- Послушай, что я тебе скажу,- ответил тот.- В 54-м по заданию Бюро я отлавливал "комми" для Маккарти. Теперь маккартизм - бранное слово. В 56-м меня послали подслушивать разговоры одного черного проповедника в Алабаме. Сегодня день его рождения - национальный праздник. В 71-м, в Канаде, я выслеживал ребят, которые уклонялись от армии по религиозным убеждениям. Потом Картер объявил им всем амнистию, устроил для них прием. Каждый раз, как Бюро начинает размахивать флагом, можешь быть уверен: его древко будет в дерьме, а нести его поручат - тебе.
Они остановились на углу.
- Ты что, ничему не веришь?
- Да нет, верю. Всему, кроме людей.
Росс покачал головой.
- Герои перевелись, малыш,- процедил Манкузо.- Остались одни бутерброды.
11.50.
Крис отвез Салли домой в Джорджтаун собрать все необходимое. Она почти закончила сборы, но, войдя в ванную, вдруг убедилась, что у нее не осталось ничего из косметики. Быстро натянув поверх летнего платьица свитер, она сбежала по брусчатке холма к ближайшему супермаркету на Висконсин-авеню. Схватив тележку, она стремительно покатила ее между рядами полок, на ходу выхватывая то лак для волос, то крем для рук, то большую пластмассовую бутылку "скоупа". Оставалась еще зубная паста, когда она налетела на чью-то тележку.
- Простите, я совсем зазевалась…- пробормотала она.
Молодой человек усиленно тер колено.
- Да уж лучше бы вам смотреть в оба,- начал он, но, взглянув на нее пристальней, воскликнул:- Салли?!
Она, заморгав, уставилась на него.
Молодой человек выпрямился. Высокого роста - за шесть футов,- с голубыми глазами, он был одет в синий с иголочки блейзер, серые брюки-"бананы", батник и мягкие туфли. Великолепный экземпляр, оценила Салли.
- Я Стив Томас,- представился незнакомец.
Но ни имя, ни внешность ничего ей не говорили.
- Стив, разве не помните? Университет в Эмори, шестьдесят восьмой год? Бурлеск "Дули фроликс"?
Она улыбнулась одной из своих неотразимых улыбок:
- У меня, наверно, старческий склероз. Никак не припомню…
- Ваша подруга Энджи еще встречалась с Джерри Кэмором.
- Господи! - Салли рассмеялась.- Я не вспоминала об Энджи и Джерри лет, наверно…
- Может, вместе позавтракаем?
- Жаль, но не получается. Я ведь выбежала на минутку, кое-что купить и…
- Но поесть-то все-таки надо!
"Да, экземпляр",- снова подумала Салли, уступая его настойчивости.
- Ну разве что по-быстрому.
ПОЛДЕНЬ.
- Две порции со всем, что полагается.
Манкузо протянул уличному продавцу с тележкой пятидолларовую бумажку. Ему не очень-то улыбалось возвращаться в Арлингтон, да еще в полдень, когда все дороги забиты. К тому же здесь, в толпе, без труда можно затеряться. Ожидая свои горячие сосиски с приправой, Манкузо с удивлением наблюдал, как туристы с помощью "Полароида" спешат увековечить себя на фоне бронзовой статуи, изображающей водружение флага на горе Сурибачи. Особенно много было среди фотографировавшихся японских семей. "Чертовы япошки,- подумал Манкузо,- знай себе снимаются, а ведь мемориал-то воздвигнут в честь того самого сражения, где им как следует надавали по шеям. Смешно, как время все переворачивает вверх тормашками".
- Не налегай на капусту, парень! - произнес за его спиной Гарри Уилсон: протянув руку, он унес одну порцию.
Взяв сдачу, Манкузо со своей порцией хот-догов устроился на скамейке рядом с Гарри.
- Приходится теперь остерегаться разных специй,- заметил Уилсон.- От них у меня изжога.
- Что, язва?
- Нет. Просто когда нажрешься бумажного дерьма у себя в конторе, то от тебя несет коровьим говном.
Манкузо был знаком с Уилсоном бог знает сколько лет и понимал, что именно тот имеет в виду. Он перешел в ЦРУ в 61-м, как раз когда заваривалась вся эта каша с Вьетнамом. Когда они встретились в 68-м в Чикаго, Гарри занимался внедрением в группы активистов антивоенного движения; Манкузо делал то же самое для ФБР. По уик-эндам они выбирались вдвоем за город, отдыхали, закусывали пиццей, которую подавали на глубоких сковородках, запивали пивом. После знаменитых беспорядков на съезде демократической партии Манкузо послали охотиться за теми, кто уклонялся от призыва, Уилсон же пошел на повышение в заместители представителя ЦРУ в Тегеране - шаху позарез требовались специалисты по внедрению в группы местных радикалов. Уилсон находился в 1978 году в отпуске в Париже, когда некоторые из его "студентов", за которыми он вел наблюдение, ворвались в американское посольство в Тегеране и начали осаду, связавшую Джимми Картера по рукам и ногам.
И вот Уилсон вернулся в штаб-квартиру ЦРУ в Лэнгли и стал там одним из незаметных винтиков - скромным тайным агентом, с чем он вполне примирился. Сейчас он был уже слишком стар и слишком хорошо известен, чтобы заниматься оперативной работой. До заместителя, а тем паче до заведующего отделом он так и не дорос - приходилось довольствоваться ролью вербовщика. Таких, как он, "старичков", у них в ЦРУ было полным-полно: делать им было нечего, но выгнать их не могли - они слишком много знали.
- А чего ты не уйдешь? - спросил Манкузо.
- Да мне в феврале шестьдесят два, Джо. Если я доскриплю, то стану уважаемым ветераном, а если уйду раньше, еще подумают, что я займусь сыском на стороне. А ты же знаешь, Компания не любит, когда ее парни начинают собственный бизнес.
- Как Рольф Петерсен? - спросил Манкузо.
- Да, как Рольф Петерсен.
Какое-то время они сидели молча, доедая свои сосиски. Манкузо искоса оглядел Уилсона. Одет франтом - модный коричневый костюм, безупречная стрелка на брюках, начищенные ботинки, шелковый галстук, белоснежная рубаха, темные очки в стальной оправе. До Манкузо вдруг дошло, почему его друг так и не сделал карьеры: слишком уж он похож на шпика.
- Я тут влип в историю, Гарри,- начал Манкузо.
- Как это?
- Мне поручено найти Петерсена.
Уилсон вытер бумажной салфеткой рот, аккуратно завернул в нее все объедки, выкинул в урну возле скамейки.
- Да, влип,- согласился он.
- Не знаешь, где его искать?
- Не знаю. И не особенно стремлюсь.
Уилсон подставил лицо солнечным лучам и поправил на носу очки, словно собирался немного соснуть.
- Ты не мог бы достать мне его фото? И ваше досье?
Уилсон откинул голову и закрыл глаза.
- Это что, официальный запрос?
- Нет.
- Тогда постараюсь.
Манкузо дожевал остаток своей сосиски.
- Куда думаешь поехать, когда выйдешь на пенсию, Гарри?
- У нас с женой есть место на Веро-Бич. Мотель на двадцать комнат. Еще столько же можно пристроить. А. ты?
- Не знаю. Не думал.
- Жаль, что Мэри Луиз умерла.
- Н-да…- Манкузо поднялся.
Уилсон открыл глаза:
- Послушай, Джо…
- Да?
- Этот Петерсен - говней говна. Лучше бы сразу его пришить. Понимаешь?
- Да,- согласился Манкузо; его голос как-то сразу постарел.- Я видел его работу…
12.25.
- Итак, за быстрый наш завтрак! - Стив Томас поднял бокал бургундского.
- Да вы змей-искуситель! - воскликнула Салли.- Я просто сгорю от стыда, если кто-нибудь из моих знакомых увидит меня здесь в таком виде!
Она подтянула свитер к шее, чтобы хоть как-то прикрыть фривольный вырез платья, дотронулась своим бокалом до бокала Стива.
- Перестаньте скромничать. Вы прелестны!
- Ну конечно. Никакой косметики. Черные круги под глазами. Одета, как школьница какая-нибудь. Даже без чулок!
Так оно и было. Неудивительно, что, когда они заявились в модный ресторанчик "У Клайда", метрдотель поначалу не хотел их пускать. И только после того, как Стив сунул ему десятидолларовую бумажку, он смягчился и подыскал для них укромную кабинку в дальнем конце зала. Теперь Салли сидела в этой самой кабинке, чувствуя себя простушкой, попавшей в среду джорджтаунских интеллектуалов.
- Я занимаюсь недвижимостью,- начал Стив.- В Голдене, Колорадо.
- Около университета?
- Д-да… А вы? Что стало с той девушкой, которую я знал тысячу лет назад?
Салли распробовала бургундское: сладкое, темное, терпкое - аромат самой Франции.
- Что стало… Она долго искала себя. Металась. Сперва это был Корпус мира, потом репортерство в двух еженедельниках. Потом "Хьюстон пост", "Вашингтон пост", политика…
- Впечатляет!
Салли показалось, что он искренен.
- Я была помощницей по печати у сенатора Везерби, пока…
- Везерби, Везерби… Тот самый, который…
- Тот самый!
- Жарко вам пришлось, должно быть?
- Как в песне поется: "Мы прошли огонь и воду".
- Представляю! - В его глазах светились понимание и нежность: Салли он все больше нравился.
- А сейчас я работаю у сенатора Фэллона.
Стив чуть не поперхнулся бургундским.
- Ого! У того самого…
- Того самого!
- Господи! Да я все это видел по ТВ! - Он сам себя оборвал.- Значит, это вы там стояли? И поддерживали его под руку?
- Я.
- Страшно было?
- Страшно.
- Но с вами все в порядке? То есть с ним в порядке? Он…
- …поправляется. Мы теперь работаем у него дома. Там наша штаб-квартира.- Она взглянула на часы.- Мне сегодня надо еще поспеть…
- Бога ради извините, я и понятия не имел. Сейчас позову официанта.
Когда он повернулся на стуле, Салли поглядела на его руку, лежащую на скатерти: кисть сильная, ногти ухоженные. Ни обручального кольца, ни следа от него на загорелом пальце, с которого оно могло быть предусмотрительно снято. И еще в этой руке чувствовалась нежность. Такая вот рука ей и нужна. Может, и правда позволить себе сегодня выходной?
17.35.
Джо Манкузо сидел, как всегда, на крайнем табурете перед стойкой бара "У Герти" на углу 11-й и Ф-стрит. Он заходил сюда после работы, и завсегдатаи говорили, что за последние тридцать лет его не видели тут в будние дни всего три раза: когда был убит Джон Кеннеди, когда "Краснокожие" выиграли Национальное первенство и еще после похорон Мэри Луиз.
Герти поставила перед ним двойную порцию виски "Джек Дэниэл":
- Что новенького, Джо? Игра по крупной?
- Н-да,- неопределенно промычал Манкузо, отпив большой глоток: по телу растеклось приятное тепло.
Герти оперлась локтями о стойку бара, ее пышные груди оказались на уровне его глаз.
- Ну, рассказывай…
- Понимаешь,- Манкузо оглядел бар: все "свои" были на месте - несколько знакомых фэбээровцев и старожилов из министерства труда; три или четыре проститутки, в их числе и его старинная приятельница Мэнди (как обычно, по будням она выходила в "вечернюю смену").- Тут такое дело,- зашептал он, придвинувшись к Герти вплотную.- Кто-то тырит четвертаки из автомата по продаже презервативов в офисе президента.
- Не может быть! Ты шутишь?
- Ничуть! - на полном серьезе отвечал Манкузо.
- Подумать только, прямо у президента в офисе! - В голосе Герти звучало простодушное удивление.
- Ш-ш-ш…
- И что за люди пошли! - сокрушенно покачала она головой.
На табурет рядом с Манкузо неслышно опустился Росс.
- Ну что там у тебя? - тихо спросил Манкузо.
- Мне джин с тоником,- попросил Росс.- Нет, лучше "гимлет".
- И когда только ты кончишь лакать это дамское питье?
- Иди ты знаешь куда!
- Что, плохие новости?
- Дерьмо.- Росс повернулся на табурете.- Оказывается, Саммерс ничего не может припомнить насчет СПИДа.
- Как это так?
- Вот именно. Как это так?
Герти поставила на стойку его порцию, он с удовольствием отхлебнул.
- Ясно… А когда ты ему позвонил, он сказал тебе, что у него весь день расписан по минутам и он не может с тобой побеседовать. Так?
- Что-то вроде этого.
- Н-да…
Они посидели молча, разглядывая длинный ряд бутылок над стойкой.
- Пожалуй, они нас шлепнут,- вдруг сказал Росс.- Так?
- Ну, если мы будем совать нос куда не надо…- спокойно согласился Манкузо.- Месяца три провозиться с бумажками - вот чего они от нас хотят. Потом я уйду на пенсию, тебя перебросят на другой участок, и все дело завянет, как полевой цветок.
Росс отпил еще глоток.
- А пока что они направляют нас по другому следу,- заметил Манкузо.
- Какому?
- На розыски парня, который пришил Мартинеса.
- Кто направляет?
Манкузо пристально посмотрел на Росса - так он смотрел на него в кухне дома Беквитов, когда рядом с ними лежала в луже крови маленькая девочка.
- Ты это серьезно? - наконец произнес Манкузо.
- Вполне.
Манкузо покачал головой:
- Йельский университет… Тебя там ничему не научили?
Он спустился с табурета, кинул на стойку мятую пятидолларовую бумажку.
- Кто? Да те же самые люди, которые знают, как не платить налоги и обеспечивать своим деткам освобождение от армии. Богатые. Привилегированные. Власть имущие.
Росс остался сидеть, смотря в спину удалявшемуся Манкузо. У выхода из бара его тронула за рукав Мэнди.
- Как насчет свиданьица, Джо?
- Извини, малыш,- бросил на ходу Манкузо.- Но на сегодня я ангажирован.
22.10.
Это было так чудесно, так забавно. Салли вновь почувствовала себя девчонкой. Они позавтракали в Джорджтауне, потом поехали к Маунт-Вернону. Машина была с открытым верхом. Волосы Салли развевались по ветру, солнечные лучи, точно иглы, пронзали зеленые кроны деревьев. На обратном пути сделали остановку и прошлись берегом Потомака. Потом на Уиллоу-три-роуд пообедали при свечах в ресторанчике, стилизованном под старую корчму.
Было часов десять вечера, когда Стив доставил Салли к дверям ее джорджтаунской квартиры. Тускло светили старомодные газовые фонари, колышемая ветром листва бросала узорчатые тени на крыльцо дома. Пока она рылась в сумочке в поисках ключа, Стив стоял рядом, хотя и на приличествующем расстоянии, но явно напрашиваясь на поцелуй.
- Вы, конечно же, не хотите, чтобы я зашел к вам выпить вместе рюмашечку перед сном?
- А вот и ошибаетесь, хочу! Только не сегодня. Мне ведь еще надо упаковываться.
- В Вашингтоне я пробуду всего пять дней… и ночей.
- Я это учту.- Взяв ключ, она вставила его в замочную скважину.- Спокойной ночи, Стив. И спасибо за этот чудесный день. Мне так его недоставало…
Салли привстала на цыпочки и чмокнула его в щеку.
Он еще немного постоял у порога, обрадованный и разочарованный.
- Я вам позвоню.
Он сошел по кирпичным ступеням в ночную темь. Заперев изнутри дверь, Салли щелкнула выключателем.
И тут, к своему ужасу, увидела: в углу ее гостиной сидит в кресле какой-то мрачный субъект. При ее появлении он встал и полез в карман.
Салли в свою очередь извлекла из сумочки баллончик со слезоточивым газом и тотчас бросила сумочку к ногам незнакомца.
- Не двигайтесь с места! - крикнула она.
- Манкузо,- представился тот, демонстрируя удостоверение.- ФБР.
Она посмотрела на удостоверение.
- Положите его на стол!
Манкузо подчинился.
- Отойдите назад!
Подождав, пока он не окажется в дальнем конце комнаты, она взяла в руки удостоверение и сверила фото с оригиналом.
- Где расположена ваша контора?
- Угол Десятой и Пенсильвании.
- Сколько этажей?
- Семь со стороны Пен и одиннадцать - на Е-стрит. И еще три подземных.
Немного подумав, она бросила его удостоверение обратно на стол.
- О'кэй.- Салли подняла свою сумочку с пола.- А в чем дело?
- Я ездил тут к одному парню, который был знаком с Мартинесом. Так вот, его убили. И всю его семью заодно.
Она поглядела на него в упор.
- Поехали! - сказал Манкузо.