- Детектив-сержант Мой, суссекское управление уголовных расследований. Готовы ответить на несколько вопросов?
Он поморщился, с трудом выдавливая из себя по слову зараз:
- Если… хотите… столица… Перу… Лима.
Она улыбнулась.
- Очень остроумно.
Он вновь поморщился.
- Как я понимаю, Рики, вечером в пятницу вы подверглись нападению? Ничего, если я буду называть это именно так?
Пару секунд он просто смотрел на нее, потом кивнул.
- Вы знаете тех, кто это сделал?
Он покачал головой.
- Уверены?
Молчание.
- Если не ошибаюсь, Рики, вы занимаетесь антиквариатом?
- Да.
- Выглядите неважно, вам больно говорить?
Он кивнул.
- Я быстро. Кто-то обошелся с вами очень жестоко. Да?
Он уставился в никуда.
- Насколько жестоко, Рики?
Он продолжал смотреть в пространство.
- Не слышу ответа, Рики. Почему вас истязали?
Молчание.
- Врачи говорят, у вас серьезные повреждения внутренних органов. Пробит кишечник, сильно повреждены нервы. Вам что, нет до этого никакого дела?
Ни слова в ответ.
- Я бы жутко расстроилась, случись со мной такое. А вы разве нет?
Ничего.
Она посмотрела на открытку.
- Жена прислала?
- Подруга.
- Вас не беспокоит, что, возможно, вы никогда больше не сможете заниматься с ней любовью? И что, быть может, до конца дней будете страдать недержанием?
Он наградил ее угрюмым взглядом.
- Вы подверглись жестокому нападению. Насколько я понимаю, у вас серьезные ректальные ожоги. Это так?
- Я… старушку… пальцем… не трогал… - произнес он тихим, страдальческим голосом.
- Так это из-за нее с вами так?
Он не ответил.
- Может, скажете, кто издевался над старой леди? И кто так поизмывался над вами?
- Никто надо мной не измывался.
- Мне сказали, что вам засунули в задний проход что-то очень горячее. А с учетом пробитого кишечника, вы просто счастливчик, что не умерли от сепсиса. Вас кто-то пытал?
Он покачал головой.
- Нет, я просто ремонтировал кое-что и случайно сел на включенный паяльник. Даже не знаю, как так вышло.
- Вы занимались ремонтом нагишом?
Он закрыл глаза.
- Хотите рассказать что-то еще?
Молчание.
Через десять минут врач и медсестра отдернули занавеску и сказали Белле, что пациенту нужно поспать.
Выйдя из больницы, она набрала номер Роя Грейса.
36
- Знаешь, что хуже всего? - пробормотал сквозь слезы Гленн Брэнсон.
Они сидели в дальней кабинке паба, неподалеку от Суссекской окружной больницы, и он пил уже вторую пинту.
- Что? - Рой Грейс обнял друга за плечи.
На столе перед ним стоял стакан с виски "Гленфиддиш". Пить бы и не следовало, как-никак он был на службе, и на вечер оставалась кое-какая работа, но бывают же исключения. Новость Гленна глубоко его потрясла.
- Сознавать, что утром Эри ждет вскрытие. - Он посмотрел на Грейса из-под потяжелевших век. - Мы ведь знаем, что это такое.
Слов не было, и Грейс только кивнул.
- Ее будут резать. Распилят череп, вынут мозг. Потом разрежут грудь и…
Он не договорил, всхлипнул.
- Не ходи туда, - сказал Грейс.
- Но они же все равно это сделают, так? - Брэнсон беспомощно взглянул на него. - Мы же говорим о женщине, которую я любил. Матери моих детей. Я этого не вынесу.
- Им нужно понять, что случилось, - сказал Грейс и тут же пожалел об этом.
- Я знаю, что случилось. Она ехала по кольцу на набережной. Перед ней кто-то остановился. Даже не оглянулся. Она в них врезалась, упала с байка, сломала руку в трех местах и вывихнула плечо.
- Она была в шлеме? - нахмурился Грейс.
- Она всегда его надевала. И детей заставляла.
- Но если умерла, значит, серьезно повредила голову, так?
- Нет. Ее повезли в больницу, чтобы сделать операцию на руке, вставить металлические спицы и вправить плечо. Стали делать анестезию, а у нее аллергическая реакция на эту… как ее… злокачественную гипертермию. Похоже, именно это и случилось. По статистике, один шанс то ли на сто тысяч, то ли на миллион.
Грейс помолчал, потом взял друга за руку и легонько сжал.
- Я слышал, что такое иногда бывает… аллергическая реакция на анестетики. Кто бы мог подумать… Господи. Ты, дети… - Ему трудно было говорить.
- И как мне теперь объяснить им, что мамочка никогда уже к ним не придет?
- Может, стоит поговорить с детским психологом? Посоветоваться? Возьми отпуск на несколько дней.
Брэнсон пожал плечами.
- Спасибо. Посмотрим. Не знаю…
- Тебе нужно со многим разобраться.
- Да, - задумчиво сказал он.
Как же ему плохо, думал Грейс. И он такой беспомощный. Даже когда Эри выгнала его из дома, Гленн не отчаялся, совладал с собой, но сейчас, сломленный горем, он совсем растерялся.
- Да, просто невероятно. Чего только не бывает. Она падает с байка - такое с любым может случиться - и умирает в больнице от анестетика. Знаю, вы уже не были вместе, но мне очень жаль.
Брэнсон пожал плечами.
- Да. Знаешь, я так хотел, чтобы мы… ну, по крайней мере, перестали ненавидеть друг друга… остались… - он порывисто вздохнул, - остались друзьями.
Грейс молчал.
- Та дура, что остановилась перед ней… ее, наверное, даже не оштрафуют. А я вот теперь буду хоронить жену и мать моих детей.
- Тебе нужно быть сильным - ради детей, - сказал Грейс, пытаясь найти что-то позитивное, что могло бы отвлечь друга от трагедии. Его отношения с хитроватой, придирчивой и вечно недовольной чем-то женой Гленна окончательно испортились около года назад. Откровенно говоря, она никогда ему не нравилась. Гленн в конце концов ушел из дома и с тех пор жил в опустевшем коттедже Грейса. Место же сержанта занял новый приятель Эри.
Брэнсон разом допил оставшееся пиво и уныло кивнул.
- Кто сейчас с детьми?
- Сестра Эри приехала.
- А ее бойфренд?
- Собрал вещички и смылся. Подальше от проблем. Показал себя во всей красе, да?
- Уже? Так быстро?
- Спиди Гонсалес.
Грейс покачал головой.
- Им нужен отец. Ты уже виделся с ними?
- Нет.
- Тебе надо съездить туда. Не откладывая. Это же твой дом. Надо взять все на себя.
- Она настроила детей против меня.
Грейс покачал головой. В такой ситуации трудно давать советы, и он сам не знал, что делать, но понимал - Гленн должен поступить как мужчина, взять на себя всю ответственность.
- Я тебя отвезу.
- Моя машина осталась на больничной стоянке.
- Тебе в таком состоянии за руль садиться не стоит. Я тебя подброшу.
Брэнсон невесело усмехнулся.
- Что мне делать, Рой?
- Я скажу, что тебе делать. Помнишь, несколько лет назад ты рассказывал мне, почему пошел в полицию?
- И что я рассказывал?
- Ты говорил, что был когда-то вышибалой в ночном клубе. Когда родился сын, Сэмми, ты посмотрел на малыша и вдруг подумал, что вот он подрастет и пойдет в школу и у него спросят, кто его отец. Ты не хотел, чтобы мальчик отвечал, что его папа - вышибала. Ты хотел, чтобы он гордился тобой. Поэтому ты пошел в полицию. И не важно, как там Эри настроила против тебя детей. Я сейчас отвезу тебя, и ты войдешь в дом и обнимешь их. Придет день, очень скоро, и они позабудут все плохое, что говорила о тебе Эри. Они будут гордиться тобой. Потому что ты особенный и им чертовски повезло иметь такого отца.
Сержант неловко улыбнулся.
- Знаешь, когда родилась Рэми, я как-то смотрел на них обоих, и мне в голову пришла чудная мысль. Я подумал, что когда-нибудь ты будешь думать обо мне лучше, чем я на самом деле есть. И что мне надо становиться лучше, чтобы смягчить твое неизбежное разочарование.
Рой Грейс поднял стакан и чокнулся с кружкой Гленна.
- Все будет хорошо. Знаешь, дружище, я ведь тебя люблю. Правда.
Брэнсон схватил его за руку, сжал, сморгнул слезы. Перевел дыхание.
- Дай мне сказать кое-что. Это предупреждение, так?
Грейс нахмурился.
- Предупреждение?
- Я не хочу, чтобы с тобой случилось то же, что и со мной. Тебе тоже хватило в жизни всякого. Но теперь ты должен понять, что с рождением Ноя твои отношения с Клио изменились навсегда. Ты уже не самое главное в ее жизни и никогда больше таким не будешь. Ты всегда будешь на втором месте, после сына и других детей, если они появятся. Я говорю тебе это, потому что знаю - ты достойный, заботливый человек, но ты загружен работой, и пройдет какое-то время, прежде чем ты это осознаешь. Наши дети не свели нас с Эри вместе, и за это я виню себя.
Грейс покачал головой:
- Не упрекай себя. Не за что. Ты хороший человек.
У него зазвонил телефон. Он ответил и бросил взгляд на часы. Четверть девятого. Он собирался вернуться пораньше домой и помочь Клио, которая, судя по голосу, держалась из последних сил. Но случившееся с Гленном было все же важнее.
- О’кей, - неохотно сказал он звонящему. - Встретимся в девять. Через сорок пять минут.
Грейс дал отбой и повернулся к Гленну:
- Допивай и поедем домой. Домой. К твоим детям.
- И что я им скажу?
Грейс сжал кулак и легонько ткнул друга в щеку.
- Скажи просто: я ваш папа и я дома.
37
- Размечтался, - процедил Эмис Смолбоун сквозь отсутствующие зубы.
Они сидели в отдельной кабинке в шумном пабе, напротив аквариума с тропической рыбой, выступавшего в качестве перегородки; он со стаканом виски и злой как черт, потому что не курил уже полчаса - на улице, где дожидался этого припоздавшего мудака, лило как из ведра, да еще все болело от побоев. Он был в своем обычном летнем прикиде - синий блейзер, рубашка с открытым воротом, цветастый галстук, модные брюки из хлопчатобумажного твила и туфли на кубинском каблуке.
- Я так не думаю, - сказал Гарет Дюпон, расположившийся напротив него с пинтой диетической колы и пакетиком чипсов со вкусом лука и сыра. Он тоже был жутко зол, так как уже сильно опаздывал на встречу с Суки Янь. На нем были белая тенниска, джинсы, куртка "пилот" из мягкой кожи и модные лоферы. - Кстати, что это с тобой?
- Наткнулся на дверь.
Дюпон кивнул, не проявив ни малейшего интереса к подробностям.
- Уговор есть уговор, - сказал Смолбоун. - Условия никто менять не может. И в этом городе никто ни на кого не стучит.
- А мне и не нужно ни на кого стучать, - заметил Дюпон. - Ты не был со мной откровенен. Не сказал, какие бабки здесь стоят на кону, не сказал, что я могу стать подозреваемым в деле об убийстве. Я тоже, как и ты, вышел под расписку. Ты попросил найти безопасное местечко для парочки-другой картин, но не говорил, что мне придется возить каких-то психов и барахла на десять миллионов фунтов.
- Ты что, действительно думаешь, что можешь всех сдать и получить вознаграждение? Гребаный мечтатель, вот ты кто.
Дюпон покачал головой:
- Ты отсидел немалый срок, Эмис, но не говори, что совсем отстал от жизни. - Он сунул руку в пакет с чипсами. - Должно быть, слышал о "Краймстопперс"?
- А что это такое?
- Благотворительная организация. Любой законопослушный член общества может позвонить им - анонимность гарантирована. Они никогда, ни за какие коврижки, не выдадут звонившего полиции или еще там кому. Но если этот анонимный звонок приведет к аресту и осуждению преступника, звонивший получит награду. Ну так как, споемся?
- Ты забываешь, Гарет, что я знаю здесь всех и каждого. - Смолбоун говорил доброжелательно, как дядюшка с беспутным племянником.
- А ты забываешь, что отсидел двенадцать с лишним лет, Эмис. Большинство твоих корешей там, за решеткой, и остались или же и вовсе сгинули. Потому-то ты на меня и вышел.
- И чего же ты хочешь?
- Ты предлагал мне за это дело десять кусков, так?
- На что ты согласился, причем с превеликим удовольствием, - ответил Смолбоун.
- Ага, вот только теперь я хочу сто штук. Или ты возвращаешься в тюрягу.
- Размечтался.
38
Грейс сидел у дома Гленна Брэнсона в Солтдине в своей новой - во всяком случае, новой для него - черной "альфа-ромео-джульетте", которую, как подержанную, купил по сниженной цене у "Фроста". По крыше барабанил назойливый летний дождь. Клио, судя по голосу в телефоне, совсем измучилась, и ему хотелось поскорее вернуться к ней, увидеть Ноя.
- Мне нужно встретиться с этим парнем, дорогая, это действительно очень важно.
- Ты же вроде бы говорил, что вернешься домой пораньше, - сказала Клио.
- Мне нужно было повидать Гленна. У него жена умерла - я ведь говорил, да? Умерла от аллергической реакции. Просто не верится.
- Да, говорил, и я даже представить себе не могу, что он сейчас чувствует. Бедняжка, мне так его жаль. Эйлин Макуиртер тоже умерла, и это ужасно. Ты должен найти ее убийц, и найти поскорее, и ты обязательно их найдешь, дорогой, потому что ты самый лучший. Но пара часов, Рой, ничего не изменят.
Сэнди никогда не понимала - или, по крайней мере, не принимала - того, что рабочий день детектива из отдела убийств может быть столь непредсказуемым. Но с Клио в этом плане проблем не возникало. Не приди время рожать, она бы так и работала у себя в морге Брайтона и Хоува, выезжая за трупами независимо от времени, днем и ночью, в самые неподходящие места, где бы ни умирали люди, а они редко бывают столь учтивы, чтобы самостоятельно испустить дух или пасть жертвой убийства в рабочее время. И все равно ему хотелось быть с ней, дома, хотелось проводить с Ноем каждую драгоценную минуту из своего свободного времени.
- Я делаю все, что могу, чтобы освободить уик-энд, милая.
- То есть ты сможешь выбраться на футбол? - В ее голосе проскользнули шутливые нотки.
- Если и смогу, то только по работе. Как там Ной?
- Вот уже часов пять как плачет, писается и срыгивает, и все это - без остановки.
- Я буду присматривать за Ноем всю ночь, когда вернусь, обещаю.
- Рада это слышать от тебя, дорогой, но вряд ли так будет. Ты тут же уснешь, а будить тебя я не стану, так как знаю, что в шесть тебе нужно быть на работе. И потом, у тебя нет молока.
- А разве не могу я покормить его из бутылочки, чтобы ты поспала хоть немного?
- Я так устала, - сказала она, - что едва соображаю.
- Буду дома, как только смогу.
Грейс с тяжелым сердцем отключил телефон. И как, черт возьми, он собирается быть одновременно и хорошим отцом, и хорошим детективом? Стоящая перед ним задача пугала. Возможно ли такое?
Должно быть, возможно, раз уж у других получалось. Вот только как этого добиться, он пока не знал.
39
У Гектора Уэбба, высокого мужчины с прямой, как доска, спиной и военной выправкой, были коротко подстриженные светлые волосы и грубоватое, в оспинах лицо. Когда Рой Грейс вошел в таверну Королевского павильона на брайтонской Касл-сквер, он сидел в баре с уже наполовину выпитой пинтой "Гиннесса".
Перед тем как переступить порог, Грейс по привычке прошелся взглядом по лицам посетителей, но ни одно не вызвало беспокойства. Лет двадцать назад Уэбб был детективом-инспектором так называемого "антикварного" отдела полиции Брайтона и Хоува - отдела, который, по экономическим причинам, был расформирован вскоре после его выхода в отставку. С тех пор он занимался тем, что пописывал документальные книги об авиации времен Второй мировой войны, удовлетворяя самую сильную свою страсть.
- Что тебе взять? - спросил Рой Грейс.
- Заказываю я, - настоял Уэбб.
После разговора с Клио Грейсу ужасно хотелось выпить, но он все еще был на работе.
- Диетическую колу со льдом, спасибо.
Уэбб сделал заказ, и они, получив свое, уединились за тихим столиком.
- Итак? - сказал Уэбб.
Будучи еще молодым детективом-констеблем, Грейс какое-то время служил под началом Уэбба, который как человек очень ему нравился.
Грейс быстренько изложил обстоятельства дела Эйлин Макуиртер, а потом сказал:
- Ты очень поможешь мне, Гектор, если намекнешь, где именно следует искать украденное. Я крайне далек от мира антиквариата, хотя и пытаюсь сейчас в ускоренном порядке с ним познакомиться, в основном с неоценимой помощью Перегрина Стюарта-Симмондса. Ты его знаешь?
- Да.
- Ты поддерживаешь связь с кем-нибудь из прежних дилеров?
Уэбб сделал большой глоток.
- Мир за эти годы сильно изменился, Рой. Но да, я и сейчас на связи с некоторыми из моих старых контактов, и, как они говорят, большинство дилеров переживают сейчас трудные времена, особенно после 11 сентября, когда сюда перестали приезжать американцы. Также они говорят, что и мода уже не та, что прежде. Люди теперь предпочитают иметь в домах современную мебель.
Грейс кивнул.
- Немаловажный фактор - это цена, - сказал Уэбб, допивая пиво.
Грейс принес ему еще бокал.
- Цена?
- Раньше люди обставляли дома главным образом старинными вещицами, потому что они обходились дешевле, чем новая мебель. Это ИКЕА сбила цены на антиквариат. Моя младшая дочь недавно вышла замуж, так они купили в ИКЕА чудесные столовые стулья по тридцать фунтов за штуку. - Он прихватил горстку орешков и, жуя, добавил: - Одно можно сказать наверняка: набег такого масштаба был спланирован заранее, и я совсем не удивлюсь, если многое из похищенного заранее же было и продано. Из страны все это могли вывезти чертовски быстро. И вот что еще, Рой. Я бы не стал исключать участия в этом деле русской мафии. Скорее всего, это им приглянулись дорогие цацки, нежели кому-то в Испании. Но Марбелья - отличная отправная точка для русских и конечно же… для ирландцев.
- Ирландцев?
Уэбб кивнул:
- Люди забывают о них, но ирландская мафия в этот бизнес пришла гораздо раньше итальянской. Слышал о банде "Белая рука"? Может, Аль-Капоне и выкинул их из Нью-Йорка в конце двадцатых, но они никуда не делись. Покопайся в ИРА и ты обнаружишь ирландскую мафию в самом ее сердце.
Грейс криво улыбнулся.
- Интересно.
- В Нью-Йорке двадцатых годов они проворачивали это вместе с итальянцами, - продолжал Уэбб. - Теперь в испанской Марбелье, спустя девяносто лет, обделывают те же делишки за компанию с русскими и албанцами. Возьмем, к примеру, эти часы, "Патек Филип". Найдется масса русских, которые захотят получить редкие, винтажные часы и будут готовы раскошелиться не торгуясь. Когда я еще работал в отделе, мы знали, что двое из наших брайтонских дельцов ездили в Москву покупать краденые русские иконы, которые затем перепродавали в Финляндию, и кто знает, какими связями они за это время обзавелись.
Грейс отпил колы.
- Какие пути за рубеж нам нужно отслеживать, если допустить, что похищенный товар все еще в стране?