На Улице шлюх представительницы древнейшей профессии, если можно так выразиться, пожимают руку представителям новейшей профессии. И в ходе рукопожатия из рук в руки переходят зеленые банкноты различного достоинства, в результате чего улица спокойно продолжает жить, как жила, не опасаясь преследований со стороны закона. Правда, одно время следить за кварталом красных фонарей рьяно взялась полиция нравов, и для копов 87-го участка настали тяжелые времена. Пуританские нравы приживались трудно. Но даже тогда не потребовалось много времени, чтобы понять, что зелень можно делить и ею можно делиться. Ее вокруг сколько угодно; так почему бы не смотреть сквозь пальцы на продажную любовь? Кроме того, какая-то светлая голова сообразила: куда лучше, если большинство проституток сосредоточено на одном участке протяженностью в три квартала, а не разбросаны по всей округе. Одним словом, сложившееся положение устраивало всех. Ловить преступников - почти то же самое, что собирать материалы для диссертации. Главное - знать, где искать.
Личный состав 87-го участка прекрасно осведомлен о том, где искать преступников; однако они умеют не только ловить, но и упускать, когда нужно. Полицейские частенько заглядывают в веселые заведения и дружески болтают с содержательницами притонов. Мама Луз, Мама Тереза, Мама Кармен, Мама Ида, Мама Инез и другие "мамки" прекрасно все понимают и не скупятся. В свою очередь копы в нужный момент отворачиваются в другую сторону. Иногда жарким летним днем, когда улицы пустеют, они заскакивают в "веселый дом" выпить чашечку кофе и поразвлечься. Мадам особо не возражают. В конце концов, если ты уличный торговец, ты не станешь возражать, если участковый, проходя мимо, полакомится яблочком с твоего лотка.
Детективам 87-го редко доставались зеленые банкноты, переходящие от клиента к проститутке, от нее - к мадам, а от той - к патрульным. У сыщиков всегда было слишком много забот; кроме того, они понимали, что и простым копам тоже нужно где-то подработать на хлеб с маслом. Да и с полицией нравов приходится делиться. Кто же откажется от жирного куска? Не стоит слишком тонко резать пирог, иначе пекарня вообще прогорит и закроется. Но из чувства профессиональной солидарности сыщики в нужный момент тоже смотрели в другую сторону.
В среду, 24 июля, в 10:20 утра, Карелла и Хоуз тоже смотрели в другую сторону. Бар Дженни был крошечной забегаловкой на углу Улицы шлюх. Большинство сделок совершалось у Дженни, но Карелла и Хоуз не нуждались в выплатах. Они обсуждали, кто такая Леди.
- Судя по тому, что я понял, - сказал Карелла, - возможно, нам придется долго ждать, пока она освободится.
Хоуз ухмыльнулся:
- Стив, может, я сам ею займусь? Ты ведь у нас человек женатый. Не хочу тебя портить…
- Я и так безнадежно испорчен. - Карелла посмотрел на часы. - Еще нет и половины одиннадцатого. Если она - та, кого мы ищем, мы опережаем нашего киллера на девять с половиной часов.
- Если она та, кого мы ищем, - возразил Хоуз.
- Ну что ж, пойдем навестим ее. - Карелла помедлил. - Тебе доводилось бывать в таких заведениях?
- У нас в 30-м было несколько шикарных публичных домов.
- Те, что у нас, сынок, шикарными не назовешь, - объяснил Карелла. - У нас тут все по дешевке. Если у тебя есть прищепка, можешь нацепить ее на нос.
Они заплатили по счету и вышли на улицу. Посередине квартала у обочины стояла патрульная машина. Двое полицейских беседовали с мужчиной и женщиной, окруженными детишками.
- Неприятности, - заметил Карелла и ускорил шаг.
Хоуз старался идти с напарником в ногу.
- А ну, потише, - говорил патрульный. - Потише, кому говорят!
- Потише? - завопила женщина. - Да с какой стати? Этот тип…
- Сбавь тон! - крикнул второй полицейский. - Хочешь, чтобы сюда приехал сам комиссар полиции?
Растолкав стайку ребятишек, Карелла подошел к ним. Он сразу же узнал патрульных и обратился к тому, что стоял ближе:
- Что происходит, Том?
Лицо женщины расплылось в улыбке.
- Стиви! - воскликнула она. - Dio gracias! Слава богу! Скажи этим дурням…
- Привет, Мама Луз! - кивнул Карелла.
Женщина, с которой он поздоровался, была толстухой с алебастрово-белой кожей и черными волосами, стянутыми на затылке в тугой пучок. На ней было свободное шелковое кимоно, в вырезе которого виднелась колышущаяся грудь. Лицо - ангельское, благородное, с изящными, точеными чертами. Она содержала бордель, пользующийся в городе широкой известностью.
- Что тут у вас? - снова спросил Карелла у патрульного.
- Этот тип не хочет платить, - ответил полицейский.
"Типом" был коротышка в летнем полосатом костюме. Рядом с Мамой Луз он казался еще тщедушнее, чем на самом деле. Под носом у него изгибалась тоненькая ниточка усов; челка уныло спадала на лоб.
- Что вы имеете в виду? - постарался уточнить Карелла.
- Не хочет платить. Он побывал там, наверху, а теперь не желает платить по счету.
- Я всегда говорю девочкам: сперва накормите их, - закудахтала Мама Луз. - Сперва обед, dinero, а потом уже любовь, amor. Но нет. Эта дурочка, она новенькая, она вечно все путает. И видите, что случилось? Скажи ему, Стиви. Скажи ему, что я все равно получу с него деньги.
- Беспечной становишься. Мама Луз, - заметил Карелла.
- Знаю, знаю. Ты скажи ему, Стиви, пусть платит! Скажи этому Гитлеру!
Карелла посмотрел на человечка и тоже заметил сходство. До сих пор человечек ничего не говорил. Он стоял рядом с Мамой Луз, скрестив руки на груди, поджав губы, и метал на всех злобные взгляды.
- Вы детектив? - внезапно заговорил он.
- Да, - ответил Карелла.
- И вы позволяете, чтобы в нашем городе творились подобные безобразия?
- Какие безобразия? - не понял Карелла.
- Неприкрытая проституция.
- Не вижу никакой проституции, - сказал Карелла.
- Да кто вы такой, сводник, что ли? Прикрываете всех мадам в городе?
- Мистер… - начал было Карелла.
Хоуз мягко притронулся к его руке. Ситуация щекотливая! Хоуз тут же понял, чем пахнет. Одно дело - отворачиваться в нужный момент или смотреть сквозь пальцы. Но совсем другое дело - открытое попустительство. Каковы бы ни были отношения Кареллы с Мамой Луз, Хоуз не думал, что сейчас самое время из-за нее подставляться. Один разгневанный звонок начальству, и могут быть неприятности. Большие неприятности.
- Мы тут по делу, Стив, - напомнил он.
Однако, встретившись с напарником глазами, Хоуз понял, что ему лучше не вмешиваться.
- Мистер, вы были наверху? - спросил Карелла у человечка.
- Да.
- Ладно. Я не знаю, чем вы там занимались, и ни о чем вас не спрашиваю. Это ваше личное дело. Но, судя по обручальному кольцу на вашей левой руке…
Человечек поспешно убрал руку за спину.
- Судя по колечку, вам не понравится, если вас вызовут в суд, чтобы вы давали показания о существовании в городе проституции. Я, мистер, сейчас занят, как собака, поэтому оставляю вопрос на вашей совести. Пошли, Коттон! - И он зашагал вверх по улице.
Хоуз нагнал его. Затем, обернувшись, сообщил:
- Платит.
Карелла что-то проворчал.
- Обиделся? - улыбнулся Хоуз.
- Есть немножко.
- Я волновался за тебя.
- Мама Луз всегда охотно идет на сотрудничество. И потом, она мне просто нравится. Никто не заставлял того парня идти в бордель, никто не тащил его за руку. Он пришел, получил удовольствие; по-моему, справедливо, что он должен заплатить за это. Девчонка, с которой он был, занимается своим ремеслом не ради собственного удовольствия. Она пашет побольше, чем клерк за конторкой.
- Так почему бы ей не стать клерком, а? - справедливо заключил Хоуз.
- Туше, - ухмыльнулся Карелла. - Мы пришли. Вот заведение Мамы Иды.
Заведение Мамы Иды ничем не отличалось от остальных многоквартирных домов на улице. На крыльце сидели двое детишек и играли в "крестики-нолики", рисуя на асфальте куском мела.
- Прочь с дороги! - прикрикнул на них Карелла, и детишки расступились. - Вот что не дает мне покоя, - обернулся он к Хоузу. - Дети все видят. Хорошенькое же у них воспитание!
- Помнится, ты только что заявлял, что ремесло здешних обитательниц - вполне достойное занятие, - заметил Хоуз.
- Ты что, хочешь поссориться?
- Нет, просто пытаюсь выяснить, что тобой движет.
- Ладно, скажу тебе, что я думаю. Совершать преступления противозаконно. Проституция - это преступление; по крайней мере, в нашем городе она запрещена. Возможно, запрещена справедливо, а возможно, нет; не мне об этом судить. Мое дело - следить за исполнением закона. Отлично! В нашем участке, да и в любом другом участке, насколько мне известно, проституток за преступниц не признают. Патрульные получают мзду со всех заведений. Они охраняют мадам от неприятностей, а те в свою очередь ведут с ними честную игру. Никаких уличных краж, никакого динамо. Чистая коммерческая сделка. Но тип, который пытался обмишурить Луз, тоже совершает преступление! Так куда же податься в таком случае полицейскому? На чью сторону встать? Выходит, на одни преступления можно закрывать глаза, а на другие - нет?
- Нет, - возразил Хоуз. - Закрывать глаза можно только на те преступления, за которые тебе платят.
Карелла внимательно посмотрел Хоузу прямо в лицо:
- Я ни разу ни у кого не взял ни цента, с тех пор как стал служить в полиции. Заруби себе это на носу!
- Я и не думал, что ты берешь взятки.
- Вот и отлично, - кивнул Карелла. - Невозможно жить строго по уставу. У меня есть своя голова на плечах, и я сам понимаю, что верно, а что нет, пусть даже я кое в чем нарушаю закон. По-моему, тот мозгляк, похожий на Гитлера, повел себя здесь как последний подонок. Если развлекся, плати. Это основа всего. Может, я подставился, а может, и нет. Дерьмовое дело, говорю я, и ну его к черту!
- Ладно, - буркнул Хоуз.
- Теперь ты обиделся?
- Ничего подобного. Просто просветился.
- Есть еще кое-что, - сказал Карелла.
- Что?
- Детишки, которые крутятся под ногами. Что лучше - позволить им наблюдать за происходящим или всех разогнать?
- Ты мог бы всех разогнать, не заставляя платить того типа.
- Сегодня ты у нас просто снайпер, - заметил Карелла, и они вошли в дом. На панели была только одна кнопка. Карелла позвонил. - Мама Ида - та еще стерва, - предупредил он. - Думает, что владеет этой улицей и всем городом в придачу. С ней надо держать ухо востро.
Внутренняя дверь отворилась. К косяку прислонилась женщина с расческой в руке. Прямые черные волосы падали на узкое лицо с пронзительными карими глазами. На ней был голубой свитер и черная юбка. Ноги - босые.
- Чего вам? - спросила она.
- Это я, Карелла. Впусти нас, Ида.
- Чего тебе надо, Карелла? Сыщики решили поразвлечься?
- Нам нужна девушка по кличке Леди.
- Она занята, - ответила Ида.
- Мы подождем.
- Предупреждаю: ждать придется долго.
- Ничего, потерпим.
- Ждите за дверью.
- Ида, - негромко произнес Карелла, - отойди к черту от двери.
Ида отступила. Карелла и Хоуз вошли в полутемный коридор.
- Что вам от нее нужно?
- Хотим спросить ее кое о чем.
- О чем же?
- Это наше дело, - рявкнул Карелла.
- Но вы же не собираетесь забрать ее?
- Нет. Просто зададим ей несколько вопросов.
Ида лучезарно улыбнулась. Во рту сверкнул золотой зуб.
- Хорошо, - сказала она. - Входите. Садитесь.
Она провела их в маленькую унылую гостиную. Там пахло ладаном и потом. Запах пота преобладал.
Ида смерила Хоуза взглядом.
- А это еще кто такой? - осведомилась она.
- Детектив Хоуз, - представил Карелла.
- Красавчик, - вяло произнесла Ида. - Что с твоей шевелюрой? Откуда седина?
- Старею, наверное, - отозвался Хоуз, прикасаясь пальцами к седой пряди.
- Скоро она освободится? - поинтересовался Карелла.
- Кто знает? Она медлительная. К ней нужен особый подход. Знаете, как ее называют? Леди! С леди, с благородными дамами, нужна мягкость. С дамами нужно говорить.
- Должно быть, ты теряешь на ней кучу денег.
- Она приносит в три раза больше прибыли, чем остальные, - заявила Ида.
- И того стоит?
Ида пожала плечами:
- Если бы вы были клиентами, я бы сказала вам, что Леди того стоит. - Она снова перевела взгляд на Хоуза: - Спорим, красавчик, тебе шлюхи дают бесплатно?
Хоуз вежливо промолчал. Он понимал, что бандерша привыкла мыслить терминами своего ремесла. Он еще не знал ни одной мадам или шлюхи, которая не говорила бы о сексе так же просто, как обычная женщина обсуждает детей или тряпки. И тем не менее, не снизошел до ответа.
- Как по-твоему, сколько мне лет? - задала другой вопрос Ида.
- Шестьдесят, - равнодушно бросил он.
Она рассмеялась.
- Вот паршивец, - буркнула беззлобно. - Да мне всего сорок пять! Заходи как-нибудь днем.
- Спасибо.
- Шестьдесят! - ухмыльнулась Ида. - Я тебе покажу - "шестьдесят"!
Наверху открылась и закрылась дверь. В коридоре послышались шаги. Бандерша подняла голову и сообщила:
- Она освободилась.
Вниз спустился мужчина. Воровато заглянув в гостиную, быстро вышел через парадную дверь.
- Идите, - разрешила Ида. Когда Хоуз встал, она оглядела его с ног до головы. - Здоровяк, - заметила она, словно бы про себя, и повела детективов на второй этаж. - Стоило бы взять с вас за то, что отнимаете у нее время.
- Мы всегда можем забрать ее в участок, - напомнил Карелла.
- Карелла, я шучу, - торопливо пояснила Ида. - Неужели не понятно? Шучу. Хоуз, а как тебя зовут?
- Коттон.
- Неужели твой друг не понимает шуток, Коттон? - Ида остановилась и посмотрела сверху вниз на Хоуза. - По-твоему, мои ноги тянут на шестьдесят?
- Тянут на все семьдесят, - ответил Хоуз.
Карелла расхохотался.
- Вот паршивец! - так же беззлобно повторила Ида и хихикнула.
Они поднялись наверх и пошли по коридору. В одной из комнат дверь была открыта; детективы увидели девушку в кимоно, которая сидела на краю постели и полировала ногти. Двери остальных номеров, выходящие в коридор, были закрыты. Подойдя к одной из них, Ида постучала.
Отозвался мягкий голос:
- Si? Кто там?
- Ида. Открывай.
- Минуточку, прошу вас!
Ида недовольно фыркнула и стала ждать. Наконец дверь отворилась. Женщине, которая стояла на пороге, было по меньшей мере тридцать два года. Черные волосы обрамляли спокойное лицо с глубоко посаженными карими грустными глазами. Вокруг рта залегли печальные складки. У нее была благородная посадка головы, благородный разворот плеч. Одной рукой она стягивала халатик у ворота, тщетно пытаясь прикрыть грудь. В глазах застыл страх, словно женщина боялась того, что сейчас произойдет.
- Si? - повторила она.
- Эти господа хотят тебя видеть, - сообщила Ида.
Проститутка по кличке Леди жалобно посмотрела на свою хозяйку.
- Опять? - протянула она. - Прошу вас, синьора, умоляю вас, не надо! Я так…
- Марсия, кончай валять дурака, - приказала Ида. - Это копы.
Страх, как по волшебству, покинул глаза Марсии. Рука соскользнула с выреза кимоно. Кимоно распахнулось, обнажая грудь. Всякое благородство покинуло ее лицо и манеры. Складки у губ стали жестче.
- Неужели кто-то пожаловался? - спросила она.
- Никто не жаловался, - ответил Карелла. - Мы хотим поговорить с тобой.
- Уверены, что только поговорить?
- Да.
- А то бывает, копы вваливаются совсем за другим…
- Брось, - сказал Хоуз. - Мы хотим поговорить.
- Здесь или внизу?
- Где тебе лучше.
- Здесь. - Марсия отступила, пропуская их в комнату.
Карелла и Хоуз вошли.
- Я вам нужна? - поинтересовалась Ида.
- Нет.
- Я буду внизу. Эй, Коттон, не хочешь выпить перед уходом?
- Нет, спасибо, - откликнулся тот.
- В чем дело? Я тебе не нравлюсь? - Мама Ида горделиво вздернула голову. - Я могу тебе кое-что показать!
- Ты мне нравишься, - улыбнулся Хоуз. Карелла с удивлением посмотрел на напарника. - Просто боюсь, как бы ты не умерла от напряжения!
Мама Ида расхохоталась.
- Вот паршивец! - повторяла она, выходя из комнаты. Из коридора донеслось ее довольное бормотание: - Надо же: как бы я не умерла от напряжения!
Марсия села, самым плебейским образом поджав одну ногу под себя.
- Ну ладно, что там у вас? - спросила она.
- Ты давно здесь работаешь? - задал первый вопрос Карелла.
- Около полугода.
- Справляешься?
- Нормально.
- Были у тебя неприятности с тех пор, как ты сюда устроилась?
- Что вы имеете в виду?
- Ссоры, драки?
- Как обычно. Нас здесь двенадцать девушек. Кто-то всегда хватает чужие булавки. Вы же знаете, как это бывает.
- А что-нибудь серьезное?
- Как это - "серьезное"? Когда выдирают друг другу волосы?
- Да.
- Нет. Я стараюсь держаться подальше от остальных девочек. Я зарабатываю больше, чем они, а им это не нравится. Я не нарываюсь на неприятности. Здесь тепленькое местечко. Лучшее из всех, где я была. Знаете, я у них настоящая звезда! - Она задрала кимоно на коленях. - Жарко, правда?
- Да, - согласился Карелла. - А с клиентами у тебя проблем никогда не было?
Марсия начала обмахивать ноги подолом кимоно, как опахалом.
- Да в чем дело? - нетерпеливо осведомилась она.
- Так было или не было?
- Проблемы с клиентами? Не знаю. Всего не упомнишь. Да вы скажите, в чем дело?
- Мы пытаемся выяснить, не угрожал ли тебе кто-нибудь убийством, - пояснил Хоуз.
Марсия перестала обмахивать ноги кимоно. Шелковая ткань выскользнула из ее пальцев.
- Повторите, - попросила она.
- Ты все хорошо слышала.
- Убить меня?! Убить? Интересно, кому захочется меня убить? - Она помолчала, а потом горделиво заявила: - В постели я просто класс!
- И у тебя никогда не было проблем с клиентами?
- О каких проблемах вы… - Марсия замолчала. Лицо ее приобрело задумчивое выражение. На мгновение она словно снова надела на себя маску Леди. Однако стоило ей заговорить, как очарование прошло. - Вы думаете, это… он?
- Кто - он?
- Вы уверены, что кто-то хочет меня убить? Откуда вы узнали?
- Мы не знаем. Мы только предполагаем.
- Ну, был у меня один… - Она замолчала. - Да нет, он просто так, болтал.
- Кто такой?