- Да, для меня это станет неоценимым опытом. Для начала нужно поговорить с самой Люси.
- С этим проблем не будет. Ведь ты наш официальный консультант-психолог.
- Вон как ты заговорил, когда я тебе понадобилась!
- Я всегда был в тебе уверен. Неужто несколько недоумков…
- Ну все, - прервала его Дженни. - Ты меня убедил. Теперь я стойко перенесу все насмешки кучки тупых копов за моей спиной. Я уже большая девочка. Так когда я смогу поговорить с ней?
- Лучше сделать это как можно скорее, пока она проходит по делу как свидетель. Хочешь верь, хочешь нет, но известны случаи, когда защита утверждала, что психологи своими трюками подбивают подозреваемых оговаривать себя. Завтра утром тебе удобно? К одиннадцати часам я должен быть в больнице, чтобы присутствовать на очередном вскрытии.
- Счастливчик! Успехов тебе.
- Я могу заехать за тобой, если хочешь.
- Нет. После больницы и разговора с подругой Пэйн я поеду к родителям Люси, так что мне нужна своя машина. В больнице мы встретимся?
- В десять тебя устроит?
- Договорились.
Бэнкс объяснил, где расположена палата Люси, пообещал сообщить ее родителям о приезде Дженни, продиктовал адрес, встал, наклонился и нежно поцеловал ее в щеку.
Сейчас она желала лишь одного: чтобы его губы подольше задержались и подвинулись ближе к ее губам.
- Эй! Ты переходишь границы, - опомнившись, сказала она, - смотри, я привлеку тебя за сексуальные домогательства.
8
На следующее утро Бэнкс и Дженни, миновав полицейский пост, вошли в палату Люси Пэйн. К великой радости Бэнкса, врача в палате не было. Люси, лежа в кровати, читала журнал мод. Лучи солнца, пробивающиеся между шторами, падали на вазу с тюльпанами, стоявшую на прикроватном столике, на простыни и на подушки, пятнали по-больничному бледное лицо Люси солнечными зайчиками; пряди блестящих черных волос рассыпались по подушке. Сегодня цвет кровоподтеков стал более темным, выглядела она получше, чем накануне, однако половина головы все еще была забинтована. Здоровый глаз с длинными ресницами, черный и блестящий, пристально наблюдал за их приближением. Бэнкс не мог понять, что именно он выражает, однако ясно видел, что страха точно нет. Он представил Дженни, назвав ее "доктор Фуллер".
Люси едва заметно улыбнулась.
- Есть какие-нибудь новости? - спросила она.
- Нет, - ответил Бэнкс.
- Он умирает, да?
- Почему вы так думаете?
- Просто у меня предчувствие, только и всего.
- Если бы Терри умер, вы изменили бы свои показания?
- Как это?
- Об этом вы должны рассказать.
Люси замолчала. Бэнкс наблюдал, как хмурилось ее лицо, пока она обдумывала ответ.
- Если я должна… А если бы я знала… ну, понимаете… о Терри и этих девушках и всем остальном… Чем это мне грозит?
- Люси, вам следует быть более откровенной с нами.
Она облизала губы:
- Но я не могу. Сейчас-то точно не могу. Мне нужно позаботиться о себе. Я хочу узнать: если я вспомню что-то дурное, что вы сделаете?
- Смотря что вы вспомните, Люси.
Люси вновь погрузилась в молчание. Дженни села на край кровати, расправила юбку и спросила:
- А вы не вспомнили ничего нового о событиях вчерашнего утра?
- А вы психиатр?
- Психолог.
Люси посмотрела на Бэнкса:
- Меня могут заставить пройти тест?
- Нет, - успокоил ее Бэнкс. - Никто не может заставить вас пройти тестирование. По этой причине здесь и присутствует доктор Фуллер. Она хочет просто поговорить с вами. Она здесь для того, чтобы помочь. Можешь начинать, - еле слышно произнес Бэнкс, обращаясь к Дженни.
Люси внимательно смотрела на Дженни:
- Ну… я не знаю…
- Вам ведь нечего скрывать, верно, Люси? - спросила Дженни.
- Нет. Я просто волнуюсь, что они могут все повернуть против меня.
- Кто?
- Врачи. Полиция.
- Зачем им это надо?
- Не знаю. Потому что они думают, что я нечистая сила, дьявол.
- Никто не думает, что вы дьявол, Люси.
- Вас, наверно, интересует, как я могла жить с человеком, который творил этот ужас, верно?
- Так как вы могли жить с ним? - повторила ее вопрос Дженни.
- Он меня запугал. Он сказал, что убьет меня, если я от него уйду.
- Терри мучил вас?
- Да. Он бил меня. Так, чтобы следы побоев не были видны.
- Раньше, до утра понедельника?
- Да, - ответила Люси, касаясь рукой бинтов на голове.
- Люси, а почему в понедельник он изменил своим правилам?
- Не знаю. Я все еще не могу вспомнить.
- Хорошо, - продолжила Дженни. - Я не собираюсь принуждать вас говорить то, чего вы не хотите. Не волнуйтесь. Терри вас еще как-нибудь мучил?
- Вы о чем?
- Ну, к примеру, относился пренебрежительно, унижал в присутствии посторонних…
- Да. Если ему не нравилась еда, которую я приготовила, или рубашка была выглажена не очень тщательно. Он был просто помешан на своих сорочках.
- И что он делал, если рубашки выглядели не идеально?
- Он заставлял меня переглаживать их снова и снова. Однажды он даже прижег меня утюгом.
- Где?
- Где ожог не виден. - Люси отвела взгляд.
- Люси, меня интересует, спускались ли вы в подвал. Начальник полицейского управления Бэнкс, передавая ваши слова, сказал, что вы никогда там не бывали.
- Я была в нем только однажды…
- Утром в понедельник?
- Да.
- Но вы ничего не помните?
- Нет.
- Вы никогда не спускались туда прежде?
- Нет. Ни разу, после того как он закончил там перестройку, - ответила Люси каким-то странным, вдруг ставшим похожим на причитания голосом.
- Какую перестройку?
- Он сказал, что перестроил подвал в келью, в место своего уединения.
- И вас не мучило любопытство?
- Не так чтоб сильно. К тому же Терри всегда держал свое убежище под замком, а ключ носил с собой. Он сказал, если когда-нибудь заметит, что я была там, изобьет меня смертным боем.
- И вы поверили?
- Конечно. Он меня и без этого бил, - ответила Люси, глядя на Дженни горящим черным глазом.
- А Терри когда-либо говорил с вами о порнографии?
- Да. Он иногда приносил домой видеокассеты, говорил, что берет их у Джефа - это один из учителей в его школе. Иногда мы смотрели их вместе. - Она взглянула на Бэнкса. - Вы, должно быть, нашли их, когда обыскивали дом.
- А у Терри была видеокамера? - поинтересовался Бэнкс. - Он сам снимал видеофильмы?
- Да вроде нет, - ответила Люси.
- А какие видеофильмы ему нравились? - вновь завладела вниманием Люси Дженни.
- О том, как люди занимаются сексом. Как это происходит между девушками. Иногда - когда один партнер прикован наручниками к кровати.
- Вы сказали, что иногда смотрели эти фильмы вдвоем. Вам это нравилось? Как они на вас действовали? Может быть, он заставлял вас смотреть их?
Люси, накрытая простыней, повернулась, желая принять более удобное положение. Контуры ее тела вызвали у Бэнкса чувства и желания, совершенно нежелательные в данный момент.
- Да нет, мне все это не очень нравилось, - ответила она хрипловатым голосом, каким говорят маленькие девочки. - Но иногда, понимаете, ну… они возбуждали меня.
- Муж применял по отношению к вам сексуальное насилие, заставлял делать то, чего вы не хотели? - задала вопрос Дженни.
- Нет, никогда, - ответила Люси.
Бэнксу пришла в голову мысль, не была ли женитьба для Теренса Пэйна своего рода прикрытием, призванным внушить доверие людям. Привлекательная жена, хороший дом, приличная работа - именно это успокоило констеблей Баумора и Синга, и они не удосужились вторично навестить его. Терри мог удовлетворять свои порочные наклонности где-то в другом месте. Снимал проституток, например. Это стоит проверить.
- А вам не казалось, что он ходит к проституткам? - спросила Дженни, словно прочитав мысли Бэнкса.
- Иногда подозревала, но мне не хотелось об этом задумываться.
- Вы не замечали никаких странностей в его поведении?
- Например?
- Может, он поражал какими-то поступками или вы были удивлены тем, на что он способен?
- Да нет. У него был ужасный характер… он свирепел, если что-то шло не по его. А иногда, во время школьных каникул, я не видела его по нескольку дней.
- Вы не знали, где он?
- Нет.
- И он никогда вам об этом не рассказывал?
- Нет.
- И вас это не интересовало?
Она, казалось, вжалась в постель:
- Любопытство никогда не доводило до добра при общении с Терри. "Любопытство убило кошку, - говорил он, - и, если ты не будешь держать язык за зубами, это убьет и тебя". - Она покачала головой. - Не знаю, в чем я провинилась? Моя жизнь была совершенно обычной, до тех пор пока я не встретила Терри. После все пошло кувырком. Ну как я могла быть такой дурой? Знать бы… - вздохнув, Люси замолчала.
- Что знать, Люси?
- Что он не человек, а монстр.
- Разве вы не знали? Вы же говорили мне, что он бил вас, унижал, и наедине, и прилюдно. Уж не пытаетесь ли вы убедить меня, что считали такие отношения нормальными? Неужто вы думали, что так живут все люди?
- Нет, конечно. Но он страшный человек. Я была запугана. Поговорите с Мэгги. Она понимает.
- Мэгги Форрест? - переспросил Бэнкс. - Ваша соседка?
- Да. - Люси взглянула на него. - Это она прислала мне цветы. Мы говорили с ней об этом… о мужчинах, которые мучают своих жен, и она пыталась убедить меня уйти от Терри, только я не смогла. Когда-нибудь я, может быть, и набралась бы смелости. Не знаю. Но сейчас уже поздно говорить об этом, верно? Извините, я устала. Не могу больше говорить, хочу пойти домой и просто жить.
Бэнкс задумался, стоит ли сообщать Люси, что она еще долго не сможет попасть домой, потому что ее дом сейчас больше походит на археологические раскопки, полиция будет там работать еще несколько недель, а может, и месяцев. Решил, что не стоит ее пока волновать: в свое время она все узнает.
- Ну что ж, мы пойдем, - объявила Дженни, вставая. - Берегите себя, Люси.
- Я хочу попросить вас об одной услуге, - обратилась к ним Люси, когда Дженни и Бэнкс уже стояли на пороге.
- В чем дело? - поинтересовался Бэнкс.
- В доме, на туалетном столике в спальне, осталась маленькая коробочка с ювелирными украшениями. Это лакированная японская шкатулка, черная, разрисованная вручную разными красивыми цветами. В ней лежат все мои самые любимые украшения: сережки, которые я привезла с Крита, где мы проводили медовый месяц; золотая цепочка с сердечком, которую Терри подарил мне при помолвке. Это мои вещи. Будьте добры, принесите мне, пожалуйста, шкатулку.
Бэнкс окаменел, боясь, что вот-вот сорвется.
- Люси, - произнес он внешне совершенно спокойно. - Несколько молодых девушек, истерзанных и убитых, закопаны в подвале вашего дома, а вы можете думать только об украшениях?
- Это неправда! - с раздражением в голосе выкрикнула Люси. - Я очень сожалею о том, что произошло с этими девушками, поверьте, но это не моя вина. И я не понимаю, почему из-за этого мне нельзя получить свою шкатулку. Кроме сумочки и кошелька, мне ничего не позволили взять из дома, а перед этим их еще тщательно осмотрели.
Бэнкс следом за Дженни вышел в коридор, и они направились к лифту.
- Успокойся, Алан, - сказала Дженни. - У Люси что-то похожее на раздвоение личности, и она старается отстраниться от случившегося, не осознавая эмоциональной тяжести трагедии.
- Да, - задумчиво произнес Бэнкс, глядя на стенные часы. - Ты меня утешила… Мне надо идти на вскрытие очередного трупа, но я, черт возьми, приложу максимум усилий, чтобы не забыть, что Люси Пэйн не виновата ни в одной из этих смертей и что она старается отстраниться от всего, что произошло. Спасибо тебе.
Дженни накрыла его руку ладонью:
- Я понимаю, как ты расстроен, Алан, но ты не должен давить на нее. Да из этого ничего и не получится. Потерпи.
Подошел лифт, и они вошли в кабину.
- Пытаться разговаривать с такой женщиной, все равно что носить воду в решете, - со вздохом сказал Бэнкс.
- Она весьма странная, это верно.
- Это твое профессиональное мнение?
- Дай мне обдумать нашу беседу, - с улыбкой ответила Дженни. - Поговорим позднее, после того как я побеседую с ее сослуживицей и родителями. Ну пока.
Двери кабины раскрылись на первом этаже, и она быстро зашагала к парковке. Бэнкс глубоко вздохнул и нажал кнопку "вниз".
Сегодня Рапунцель смотрится намного лучше, решила Мэгги, отступив назад и внимательно изучая свою работу. Принцесса уже не выглядела так, будто одного хорошего рывка за волосы будет достаточно, для того чтобы сорвать ее голову с плеч, и совсем не походила на Клэр Тос.
Кстати, вчера Клэр почему-то не навестила ее по пути из школы, и Мэгги терялась в догадках, почему девушка, как обычно, не зашла к ней. Возможно, после всего случившегося она станет менее общительной. А может быть, ей просто захотелось побыть одной, чтобы немного успокоиться. Мэгги решила, что поговорит о Клэр со своим психотерапевтом, доктором Симмс, и в случае необходимости покажет ее врачу. Прием был назначен на завтра, и Мэгги, несмотря на все события этой недели, решила соблюдать расписание.
Репортажа Лорейн Темпл в утренней газете не оказалось, отчего Мэгги даже почувствовала некоторое разочарование. Она понимала, что журналисту нужно время, чтобы проверить факты, обработать материал. А они разговаривали только вчера, Лорейн, должно быть, готовит большую статью, чтобы привлечь внимание читателей к положению женщин, страдающих от насилия в семье, - такая тема подходит для воскресного выпуска.
Склонившись над мольбертом, Мэгги продолжила работу над наброском Рапунцель. Она включила настольную лампу: утреннее небо было сплошь затянуто дождевыми облаками.
Не прошло и двух минут, как зазвонил телефон. Мэгги, отложив карандаш, сняла трубку.
- Мэгги?
Она сразу узнала этот мягкий, чуть с хрипотцой голос.
- Люси? Ну как вы?
- Я чувствую себя намного лучше, правда.
Мэгги поначалу смутилась, даже немного растерялась: не знала, что сказать. Хотя она послала цветы и защищала Люси перед Лорейн Темпл, она отдавала себе отчет, что они практически не знают друг друга и, если бы не случайность, никогда бы не сблизились.
- Я очень рада вас слышать, - после паузы сказала Мэгги, - и искренне довольна, что вам получше.
- Я просто хотела поблагодарить вас за цветы, - продолжала Люси. - Они прелестны. С ними моя палата меньше напоминает больницу. Вы здорово придумали.
- Это единственное, что я могла сделать.
- Вы единственный человек, проявивший обо мне заботу. Все остальные от меня быстренько открестились.
- Ну что вы, Люси. Я уверена, вы ошибаетесь.
- К сожалению, это так. Даже мои друзья-сослуживцы.
Следующий вопрос Мэгги заставила себя задать с трудом и только из вежливости:
- А как Терри?
- Они мне ничего не говорят, но я думаю, он в критическом состоянии. Наверное, он умрет. Я думаю, полиция собирается предъявить мне обвинения.
- Почему вы так думаете?
- Не знаю.
- Они уже говорили с вами?
- Дважды. Только что у меня были старший инспектор и психолог. Она замучила меня вопросами.
- И о чем же?
- О том, как относился ко мне Терри, о нашей сексуальной жизни. Я чувствовала себя полной дурой. Мэгги, мне здесь страшно и одиноко.
- Вы знаете, Люси, возможно, я смогу оказать вам некоторую помощь…
- Спасибо вам.
- У вас есть адвокат?
- Нет. Даже среди знакомых.
- Значит, так, если полиция еще раз посетит вас, не произносите ни слова. Я знаю, на что они способны, вывернут ваши слова наизнанку, перетолкуют, обернут против вас. Одна из подруг Руфи и Чарльза, Джулия Форд, - адвокат. Я как-то встречалась с ней, она мне понравилась. Джулия подскажет вам, что делать.
- Но, Мэгги, у меня нет денег на адвоката.
- Не волнуйтесь. Этот вопрос мы как-нибудь с ней уладим. Вы не будете против, если я позвоню ей от вашего имени?
- Ну конечно нет, если вы считаете, что так будет лучше.
- Тогда решено. Я прямо сейчас звоню ей, договариваюсь о встрече и держу вас в курсе, договорились?
- Договорились.
- Вы уверены, что вам больше нечего попросить у меня?
С другого конца линии до Мэгги донесся сдавленный смешок.
- Только если помолиться за меня. Я в растерянности, не знаю, чего добивается от меня полиция. Зато теперь я знаю, по крайней мере, что есть человек, который меня поддерживает.
- Можете рассчитывать на меня, Люси.
- Спасибо вам. Я устала и должна вернуться в палату. - С этими словами Люси положила трубку.
Покинув прозекторскую, где доктор Макензи проводил вскрытие, а вернее, копался в груде костей и разложившейся плоти, которые еще недавно были молодой, полной жизни девушкой с надеждами, мечтами, секретами, Бэнкс чувствовал себя так, словно стал на двадцать лет старше, ничуть при этом не поумнев. Первым на прозекторский стол положили самый свежий труп, поскольку доктор Макензи считал, что именно он может дать им больше информации, - это показалось Бэнксу не лишенным смысла. Но даже и у этого тела, которое, по оценкам доктора Макензи, пребывало в течение трех недель частично погребенным под тонким слоем земли в подвале Пэйна, кожа, волосы и ногти практически отделились от тела или отделялись при малейшем прикосновении. Насекомые здорово поработали над трупом, о чем свидетельствовало отсутствие во многих местах мышечной массы. Там, где кожа еще оставалась, она покрылась сетью глубоких трещин, обнажив остатки мышц и тонкую жировую прослойку, поскольку это был труп Мелиссы Хоррокс, которая весила меньше семи стоунов. Это ее футболка была разрисована символами, отпугивающими злых духов.
Бэнкс ушел, не дождавшись, когда доктор Макензи закончит работу, и не потому, что зрелище было слишком печальным, а скорее потому, что ему предстояло присутствовать еще не на одном вскрытии, к тому же у него были и другие неотложные дела. Доктор Макензи предупредил, что отчет он сможет оформить не раньше чем через день, а то и через два, поскольку другие трупы были в еще более плачевном состоянии. На процедурах вскрытия обязательно должен присутствовать кто-нибудь из оперативно-розыскной команды Бэнкса, и он решил, что охотно перепоручит это дело.