В этот момент из интересующей милиционеров квартиры вышли Соловец и Волков. Они подошли к Ларину, Дукалису и Курскому.
- Добрый вечер,- обратился Соловец к Курскому.- Майор Соловец.
- Старший лейтенант Волков.
- Евгений Курский.
Хозяин двадцать пятой квартиры сделал легкий кивок головой.
- Евгений говорит, что знает соседей из двадцать седьмой,- обратился Ларин к Соловцу.
- Да, да,- сказал Курский.- Так вот та семья, про которую я вам начал рассказывать, там больше не живет. Они уехали в Америку. Было это...
Рассказчик задумался.
- Сейчас скажу...- продолжил он,- это было в восемьдесят шестом году. Или в восемьдесят седьмом. Нет, все-таки в восемьдесят шестом.
Курский повернулся в сторону комнаты, где находилась его жена.
- Ира! - крикнул он.- В каком году уехали Школьниковы?
- Не помню,- донеслось из комнаты.- Они же тебе первое время писали. Посмотри в шкафу письма, там должен быть их телефон.
- Что? - не понял Курский.
Жена Ира выглянула в коридор.
- Если вам нужно узнать, в каком году они уехали,- обратилась она к офицерам,- то проще всего позвонить им в Америку. Они вам сами все объяснят.
- Если они еще не в розыске в Интерполе,- возразил ей муж.
- Почему в розыске? - спросила Ира.
- А для чего за ними пришли из милиции? - вопросом на вопрос ответил Курский.
Соловец решил прервать разговор супругов.
- Нас интересует, кто сейчас проживает в этой квартире,- сказал майор.
- Сейчас скажу,- успокоил его Курский.
Он повернулся к жене.
- Ты готова'? - спросил он ее.
- Через десять минут.
Хозяйка скрылась в комнате, где продолжила подготовку к походу в гости.
- Итак...- сказал Ларин.
- После отъезда Школьниковых комната отошла их соседям. В девяностые годы все они перебрались в Москву, сейчас в квартире только одна старушка.
- Как ее зовут? - спросил Соловец.
Курский задумался.
- Минуту,- сказал он.
Хозяин квартиры подошел к столику, на котором стоял телефон. На нем лежала рукописная телефонная книжка. Курский открыл ее на букве "С" и прочитал запись.
- Вот,- произнес Курский,- соседка Вера Петровна. Здесь два ее телефона. Один номер соседней квартиры, а второй в Озерках, где она сейчас.
Оперативники переглянулись.
- Не понял,- сказал Дукалис.
- Она что, здесь не живет? - спросил Соловец.
- Нет, соседка живет в Озерках,- объяснил Курский.- Там у нее однокомнатная квартира. А эту она сдает.
- Кому сдает, не знаете?
- Нет, но догадываюсь.
- И кому же?
- Я однажды проходил по Лиговскому, мимо Московского вокзала и видел, как она толкалась среди бабок, которые приезжих ловят. На ночь - на две переночевать.
- Значит здесь ночуют разные люди?
- Да, и я несколько раз видел, как она их в квартиру приводила.
В коридоре вновь появилась Ирина Курская.
- Я готова,- сказала она.
- Спасибо большое,- обратился Соловец к Курскому.- Вы нам очень помогли.
Все, что можно, оперативники выяснили. Пора было возвращаться к праздничному столу в квартире капитана Ларина.
8
Милицейский "уазик"понесся по улицам заснеженного города. Метель, кружившая по улицам, едва поспевала за машиной. Разноцветные огни пролетали мимо, теряясь в бездонной пропасти новогодней ночи.
- С этой бабкой надо будет поговорить,- сказал Соловец.
- Надеюсь, отложим до завтра, Георгич? - забеспокоился Дукалис.
Он уже изрядно проголодался и не мог дождаться встречи с накрытым столом.
- Почему же до завтра? Сейчас отправим тебя в Озерки, и будем держать связь из андрюхиной квартиры,- предложил Соловец.
Дукалис махнул рукой.
- Не шути так, Олег,- сказал он.
Вскоре машина с оперативниками подъехала к дому Ларина...
В первый послепраздничный день подполковник Петренко, которого подчиненные за глаза называли Мухомором, вызвал к себе Соловца. Майор еще не до конца пришел в себя после отшумевшего праздничного веселья и, когда он шел по коридору в сторону кабинета шефа, его изрядно "штормило". Впрочем, вид Мухомора окончательно протрезвил оперативника.
- Здравствуйте, Юрий Александрович,- сказал Соловец, войдя в кабинет,- с прошедшим праздником вас.
Подполковник улыбнулся.
- И тебя тоже. Садись.
Майор сел напротив начальника. Петренко посмотрел на помятый вид своего подчиненного и покачал головой.
- Ну как встретил Новый год? - спросил он.
Соловец пожал плечами.
- Как всегда... Елка, выпивка, подарки.
- Вот-вот, насчет подарков как раз хочу с тобой поговорить.
- Слушаю, Юрий Александрович.
Мухомор вынул из ящика стола увесистый конверт с иностранными марками и штампами.
- Немецкие товарищи прислали,- сказал он.
Соловец не сразу понял, о чем идет речь.
- Какие товарищи? - спросил он.
- Ты помнишь выставку служебных собак в прошлом году?
- Помню.
- А тех двух немцев, которые овчарку-чемпиона привозили?
- Помню. Макс и Гюнтер. Полицейские из Мюнхена.
Мухомор протянул конверт Соловцу.
- Подарок на Новый год нам преподнесли. Открой, посмотри.
Майор вынул из уже открытого конверта несколько листков, на которых было что-то напечатано мелким шрифтом на немецком языке. Кроме текста на листках имелись рисунки со стрелочками и цифрами.
- Что это? - спросил Соловец.
- Инструкция,- объяснил подполковник.
Он поднялся, подошел к окну и жестом пригласил Соловца встать рядом.
- Иди-ка сюда,- сказал Мухомор.
Майор подошел к окну.
- Видишь ящик во дворе?
В углу двора стоял огромный, в полтора человеческих роста ящик, аккуратно сколоченный из досок.
- Вижу,- ответил Соловец.
- Там в ящике мебель. Специальный шкаф для бумаг, разработанный с учетом нашего российского менталитета.
Майор не верил своим ушам.
- А в инструкции написано, как его собрать,- продолжил подполковник.- Даю тебе три дня. Постарайся, чтобы ровно через этот срок шкаф стоял на этом самом месте.
Мухомор показал на пустующее место возле стены.
- А если не войдет?
- Сделай так, чтобы вошел.
Соловец еще раз взглянул на листы с инструкцией.
- А где же перевод? - спросил он.
- Перевода, к сожалению, нет. Но я это предусмотрел.
Мухомор снял с полки небольшой пожелтевший томик.
- Вот,- сказал он,- русско-немецкий разговорник. Остался с войны. Изучай, заодно язык подтянешь.
- Я в школе английский изучал, Юрий Саныч.
- А теперь и немецкий знать будешь! Соловец глубоко вздохнул. Петренко еще раз внимательно окинул взглядом подчиненного.
- Что-то у тебя вид невеселый,- сказал он.
- Похмельный синдром, товарищ подполковник.
- Я тебе совет дам.
- Слушаю, Юрий Саныч.
- Крепкий чай с лимоном.
Соловец улыбнулся.
- Спасибо,- сказал он,- приму к сведению.
- Есть и еще один способ.
- Какой?
Мухомор вынул из кармана ключ, подошел к сейфу, открыл его и вынул початую бутылку коньяка.
- Подобное лечат подобным,- произнес он.
Подполковник поставил бутылку на стол. Затем он вынул из сейфа два стакана и блюдце, на котором лежала шоколадка и пара конфет. Когда стаканы были наполнены, Мухомор произнес тост.
- С прошедшим тебя,- сказал он.
- И вас тоже. Милиционеры выпили и съели по конфете.
- У тебя в семье-то все в порядке?
Мухомор был человеком грубоватым, но большой опыт работы с младшими коллегами хорошо развил его интуицию. На сей раз он попал в десятку.
- Все в порядке, Юрий Саныч. Только вот сын... Сами знаете, девять лет - сложный возраст.
- Знаю. Я со своим через это прошел.
- Он тут в футбол во дворе играл с одноклассниками. Ну и как положено, окно разбил. А там старуха на кухне была, у нее припадок от испуга случился. Так теперь ее сын денег с меня требует. За моральный ущерб.
- Интересно...
Мухомор вновь наполнил стаканы:
- Ты узнал, где этот сынок работает? - спросил он.
- Узнал. У него автомастерская.
- Позвони-ка ты Сорокину из налоговой. Пусть с этой мастерской поработает.
Мухомор поднял стакан. Милиционеры выпили без тостов.
- Спасибо за совет, Юрий Саныч. Я подумаю.
- Подумай, - согласился подполковник.- И со шкафом ты это... Не затягивай.
9
Когда-то Озерки были дачным районом. В свое время его описал поэт Александр Блок в своей "Незнакомке":
Вдали, над пылью переулочной,
Над скукой загородных дач,
Чуть золотится крендель булочной,
И раздается детский плач.И каждый вечер, за шлагбаумами,
Заламывая котелки
Среди канав гуляют с дамами
Испытанные остряки.Над озером скрипят уключины,
И раздается женский визг,
А в небе, ко всему приученный,
Бессмысленно кривится, диск.
Теперь мегаполис со всех сторон обступил некогда отдаленный поселок. Рядом появилась станция метро. Возле нее раскинулось огромное торжище, где можно было и прибарахлиться, и испортить желудок свежеприготовленными блюдами из мяса, продававшимися в ларьках и распространявшими на весь рынок отвратительный запах. Разрывая ушные перепонки, гремела музыка, вылетая из динамиков, стоящих возле ларька, торгующего музыкальной продукцией. Рядом находился книжный развал, где можно было приобрести всевозможные образцы криминальной и сентиментальной прозы.
Линии современных многоэтажных типовых домов уходили за горизонт. Вдоль широких проспектов неслись автомобили и грохотали трамваи. В отличие от центра города трамваям в этом районе было вольготно. Им не требовалось делить проезжую часть с автомобилями, для них была отведена отдельная полоса посреди проезжей части. В мегаполисе существовало особое отношение к трамваям. Жители с гордостью называли свой город "самым трамвайным городом в мире". Им было невдомек, что во всем мире давно поспешили избавиться от этого морально устаревшего вида транспорта, разрушавшего улицы и дома и угрожавшего жизни автомобилистам и пешеходам. Более того. В конце девяностых город произвел капитальный ремонт нескольких центральных проспектов. Экскаваторы перекопали их вдоль и поперек, образовав огромные ямы, через которые с трудом пробирались испуганные пешеходы. Шпалы и рельсы старых трамвайных путей были разобраны и утилизированы. Вот замечательный повод, чтобы избавиться от трамваев на этих проспектах навсегда! Но нет. Вместо старых путей были оборудованы новые, гораздо более дорогостоящие, построенные с использованием иностранного оборудования и сырья. Их соорудили так основательно, чтобы уже навсегда на шее города осталась гиря, под названием "трамвай".
Впрочем, не везде еще в черте мегаполиса цивилизация проложила свои рельсы. Когда в районе началось интенсивное строительство, дачный поселок Озерки, раскинувшийся вокруг трех озер, решено было не трогать. Со временем он оказался зеленым островом среди каменных джунглей. Жить в нем стало престижно. Постепенно деревянные развалюхи стали исчезать, а вместо них появились особняки с высокими заборами и усиленной охраной. Квартал дворцов и квартал многоэтажек разделяло широкое шоссе, перейти которое в час пик было нелегко.
В одной из многоэтажек в малогабаритной однокомнатной квартире жила Вера Петровна Широкова, пенсионерка лет шестидесяти пяти - семидесяти. Муж ее умер, дети вместе с внуками перебрались жить в Москву Пенсия Веры Петровны была невелика. Однако у пенсионерки существовал еще один источник дохода. Кроме жилья в Озерках у нее имелась квартира на Подьяческой улице, которую, как мы уже знаем, она сдавала.
Утром старший лейтенант Дукалис позвонил Широковой по телефону, полученному от Курского. Он договорился о встрече с ней в двенадцать часов. Милицейский "уазик" доставил оперативника на одну из самых пустынных улиц спального района.
Дукалис без труда нашел во дворе дом "корабль" с нужным ему номером. Серое здание стояло в одном ряду с другими типовыми многоэтажками. Квартира пенсионерки находилась на первом этаже. Дукалис позвонил в дверь. На пороге появилась невысокая сухая седая женщина с острыми чертами лица.
- Здравствуйте, Вера Петровна,- сказал оперативник.
Он показал хозяйке удостоверение.
- Это вы звонили мне? - спросила пенсионерка.
- Да. Меня зовут Анатолий Дукалис. - Проходите, пожалуйста.
Оперативник вошел в квартиру. Его сразу окружил запах старой одежды и консервированных продуктов.
- Сюда, пожалуйста,- сказала Широкова.
Она провела Дукалиса в единственную небольшую комнату. Милиционер огляделся. На шкафу он увидел фотографию еще молодой Веры Петровны с мужем. Рядом были фотографии детей и внуков. На стенах с выцветшими обоями висели две репродукции картин Васнецова. Старый телевизор "Рубин" был накрыт салфеткой. Возле окна находился стол и два стула. За ним и расположились оперативник и пенсионерка.
- Вера Петровна,- обратился Дукалис к хозяйке квартиры,- вы не догадываетесь, почему я здесь?
Широкова имела практичный характер. Род ее нынешней деятельности балансировал на грани закона. Она, конечно, понимала, что визит милиционера имеет отношение к ее второй квартире. Тем не менее Вера Петровна отрицательно покачала головой в ответ на вопрос Дукалиса.
- Нет,- сказала она.
Дукалис положил на стол рекламную газету, где было опубликовано объявление фирмы "Санта-Клаус".
- Это ваш телефон? - спросил оперативник.
- Да, это телефон моей квартиры на Подьяческой.
- Как он мог попасть в газету?
- Я иногда сдаю квартиру...- осторожно сказала Широкова.
- Мы выяснили, что объявление было дано в газету двадцать седьмого декабря. Кто и на какой срок снимал квартиру в это время?
Пенсионерка задумалась. Обычно она сдавала квартиру командировочным на ночь - на две, но случались и другие клиенты. Хозяйка стала перебирать в памяти всех, кто обращался к ней на вокзале в прошлом месяце с предложением снять жилье. Дукалис понял о чем думает Широкова.
- Вера Петровна,- сказал он,- давайте по-порядку вспомним каждого.
- Нет, не нужно,- ответила пенсионерка.
Клиентка, которую вспомнила Широкова, была необычной и хорошо запомнилась хозяйке квартиры.
- Кто же это? - спросил Дукалис.
- Девушка лет двадцати пяти - тридцати.
- Как ее звали?
- Света.
- А фамилия?
- Фамилия... Она называла, но я не запомнила.
- Эта Света показывала вам свой паспорт?
- Я просила, но она сказала, что он у нее на переоформлении.
- На сколько дней она сняла у вас квартиру?
- На три дня. С двадцать седьмого по тридцатое.
Дукалис задумался.
- Вы заходили в квартиру в течении этого времени?
- Да, я была там. Осталась довольна. Ни мужчин, ни грязи. Но я сразу поняла, что Света не проститутка.
- Почему вы так решили?
Широкова покачала головой.
- У меня глаз наметан,- сказала она.
- А как она объяснила вам свое желание снять у вас квартиру?
- Сказала, что к ее семье приехали родственники, в квартире шумно, и она не может готовиться к экзаменам.
- Значит, готовилась к сессии...- резюмировал Дукалис.
- А что случилось?
- Дело в том, Вера Петровна, что Дед Мороз, вызванный по этому объявлению,- Дукалис показал на газету,- совершил в новогоднюю ночь несколько ограблений.
У Широковой перехватило дыхание.
- Надеюсь, вы не подозреваете меня в соучастии? - проговорила она.
Лицо Дукалиса стало строгим.
- Чтобы снять с себя подозрения, вы должны нам помочь,- сказал старший лейтенант.
- Что же от меня требуется?
- Прежде всего вы должны поехать с нами и ставить со специалистом фоторобот этой девушки.
Широкова перевела дыхание.
- Хорошо,- сказала пенсионерка.- Конечно.
10
Когда-то, при царе, на месте, где сейчас расположен "Ленфильм", находился развлекательный комплекс "Аквариум". После революции там разместилась киностудия, выпускавшая в лучшие годы более сорока фильмов в год. С наступлением кризиса в кино стены "Ленфильма" опустели. Помещения отдавались в аренду. Канализация засорялась. Буфетчицы скучали в безлюдном буфете.
Однако к концу девяностых жизнь начала возвращаться в коридоры киностудии. Наступила эпоха телесериалов. Требовались свежие силы, нашлась работа и для ветеранов. И вновь, как в прежние годы, в знаменитом буфете с темно-зелеными стенами, на которых висели портреты киноклассиков, заклубился табачный дым, и забурлили разговоры об искусстве.
Капитан Ларин приехал на "Ленфильм" днем, когда рабочий день студии был в самом разгаре. Узнав у вахтера, где находится костюмерный цех, он направился туда по длинному плохо освещенному коридору Путь его лежал мимо большого павильона, где известный столичный режиссер снимал дорогую костюмную картину. Был перерыв в съемке. Через открытую в павильон дверь Ларин увидел декорацию - стену старинного замка, выстроенную из досок и фанеры. Возле павильона толкалась массовка - девушки в старинных платьях и средневековые солдаты с секирами. Они курили и кокетничали друг с другом.
Найти костюмерный цех оказалось непросто. Капитан долго блуждал в лабиринте коридоров и лестниц, пока не оказался у нужной ему двери. Оперативник зашел внутрь. Запах нафталина стоял в прямоугольном большом помещении, где рядами расположились длинные вешалки с висящими на них костюмами. Ларин огляделся вокруг, но никого не увидел. Он прошел в глубь цеха. Мундиры с эполетами, боярские кафтаны, рыцарские кольчуги,- эпохи и моды соседствовали здесь на одной вешалке.
Вдруг дверь отворилась, и в цех вошла женщина лет пятидесяти в брюках и шарфе, обмотанном вокруг шеи.
- Добрый день,- обратился к ней Ларин.
Капитан показал женщине удостоверение.
- Капитан Ларин, Уголовный розыск,- сказал он.
Работница цеха сурово посмотрела на оперативника.
- Ничего не дам! - сказала она.
- Не понял,- ошеломленно сказал Ларин.
- Вы у меня костюмы городовых на День Милиции брали?
- Я у вас ничего не брал.
- Ну, значит, ваши коллеги брали. И посмотрите, в каком виде они их вернули.
Женщина подошла к одной из вешалок и сняла с нее белую куртку городового.
- Вот, полюбуйтесь,- сказала она.
Ларин взглянул на мундир. На нем были отчетливо видны красноватые пятна.
- Ни один стиральный порошок не берет! - вынесла приговор работница костюмерного цеха.
- Наверное, красное вино,- посочувствовал Ларин.- Или томатный сок, им хорошо водку запивать.