10
Прямо из отделения милиции Ларин направился на вокзал. Он купил билет до станции Печоры Псковские. Поезд должен был отправиться через пятьдесят минут. В ожидании его Ларин прогулялся по улице, затем зашел в привокзальный буфет. Вокзал жил деловой суетливой жизнью, и только в буфете эта жизнь как-то замедлялась, сбавляла обороты. Не спеша, Ларин выпил бокал пива. Затем он вышел на платформу, выкурил сигарету.
Наконец подали поезд. Заняв место у окна, Ларин открыл купленную у метро газету. Вскоре состав тронулся и минут через двадцать уже катил по заснеженным загородным просторам. За окном лежал бесконечный зимний пейзаж. Ларин отложил газету и смотрел вдаль. Потянулись минуты и часы ожидания. Иногда Ларин выходил в тамбур покурить...
Доехав до станции Печоры, капитан вышел на платформу и направился на автобусный вокзал. Через час он был возле монастыря. А еще спустя двадцать минут Ларин беседовал с настоятелем отцом Феофаном. Они разговаривали в просторном кабинете монаха. Отец Феофан в клобуке и подряснике сидел напротив Ларина, перебирая четки.
Ларин достал из сумки фотографию Владимира Васильева и протянул ее настоятелю.
- Отец Феофан,- сказал он,- мы разыскиваем этого человека. В миру его звали Владимир Васильев.
- Он совершил что-то противозаконное? - спросил настоятель.
- Нет,- ответил Ларин.- Несколько лет назад он пропал без вести.
Отец Феофан задумался.
- А зачем вам нужен этот человек? - спросил он.- Ведь прошло столько времени...
- Из-за его картин были совершены два убийства. Одно из них - его бывшей жены. Он мог бы помочь нам в их расследовании.
- Этот человек принял постриг под именем отца Никодима,- сказал, вздыхая, настоятель,- живет у нас уже два года. Живописует иконы. Пойдемте, я вас к нему провожу.
Отец Феофан провел Ларина в монастырскую мастерскую. Они вошли в просторное светлое помещение. Там были запахи красок и дерева. По стенам висели иконы. Возле окна за мольбертом сидел человек в рясе. Перед ним стояла начатая икона. Он работал. Когда Феофан и Ларин вошли, художник встал и едва заметно поклонился в сторону вошедших.
- Вот, Никодим,- сказал настоятель,- из Петербурга следователь приехал. Хочет с тобой поговорить.
- Зачем же я ему понадобился? - негромко спросил инок.
- Он сам все расскажет.
Отец Феофан вышел из мастерской и закрыл за собой дверь.
Художник вновь сел за мольберт и как ни в чем не бывало продолжил работу. Ларин пбдошел к нему.
- Меня зовут Ларин Андрей Васильевич, - сказал он,- я занимаюсь расследованием убийства вашей бывшей жены.
Кисть в руке художника замерла. Он отложил ее в сторону и посмотрел на капитана.
- Когда это случилось? - спросил монах.
- Неделю назад. Она неожиданно вернулась домой, когда вашу квартиру грабили. Из квартиры были похищены только ваши картины.
Художник перекрестился.
- Господи! - воскликнул он.- Кому же они понадобились?
- Видите ли, Владимир...
- Я уже давно не Владимир,- прервал Ларина монах,- я Никодим.
- Хорошо, Никодим. Месяц назад на аукционе в Нью-Йорке две ваши картины были проданы за пятьдесят тысяч долларов. Видимо, кто-то решил собрать остальные. Из-за них уже совершено два убийства. Кроме вашей бывшей жены, убит продавец картин Виктор Белый...
Пока Ларин говорил, Никодим внимательно и как будто оценивающе рассматривал его.
- Плохо, когда у людей нет Бога в сердце,- задумчиво произнес он.- Зло начинает править миром.
- Мы делаем все, что можем. Ищем преступников.
- Искать нужно не преступников,- сказал Никодим, вновь беря в руку кисть,- искать нужно Бога. Я давно это понял, и вы когда-нибудь поймете. Я по вашим глазам, Андрей Васильевич, вижу - для Бога вы человек не потерянный. Но вам нужен хороший наставник. Я могу поговорить с отцом Феофаном. В нашей обители найдется для вас место.
Тон речи Никодима постепенно становился менторским и убаюкивающим. Ларин был удивлен таким поворотом разговора.
- Что вы говорите! - воскликнул капитан.
Никодим по-своему воспринял реплику Ларина.
- Да,- сказал он негромко,- но перед тем, как принять постриг, нужно пройти испытательный срок. Не каждый может с этим справиться. Но вы сможете.
Монах оторвался от работы и, не мигая, посмотрел в глаза Ларину.
- Я подумаю над этим,- сказал Ларин.- Но сначала мне нужно найти преступников.
- Чем же я могу вам помочь?
- Нам для операции нужно несколько ваших работ.
- Извините, Андрей Васильевич, я не могу выносить иконы за пределы обители.
Ларин задумался. Он оглянулся по сторонам, внимательно осматривая стены мастерской. Кроме икон на них не было ничего.
- А нет ли у вас случайно работ на мирские темы? - спросил Ларин.
- Знаете, есть. Я еще не до конца победил в себе мирское. Иногда рука сама тянется к холсту.
Никодим встал, подошел к углу комнаты и откуда-то вынул небольшой пыльный рулон. Он развернул его и показал Ларину несколько полотен со своими работами.
- Могу я их взять ненадолго? - спросил Ларин.
- Ради Бога.
Никодим свернул картины в рулон и протянул их капитану. Затем он вновь сел за мольберт и взял в руку кисть.
- Спасибо,- сказал Ларин.- Не буду вас больше отрывать от работы.
Никодим, казалось, вновь был полностью поглощен иконой, которую писал.
- Не за что,- ответил он Ларину, не отрываясь от мольберта.- И подумайте над тем, что я вам сказал...
Ларин вышел из мастерской монастырского художника и монаха отца Никодима, неся под мышкой рулон картин "покойного" питерского художника Владимира Васильева. Из монастыря он не спеша пошагал к автобусной остановке.
11
Десятого февраля в галерее "Петрополь" открылась выставка "Малоизвестная живопись Петербурга". Перед входом в галерею стоял раздвижной стенд, на котором были перечислены имена художников, представленных на выставке. Среди прочих был упомянут и Владимир Васильев. В зале, вставленные в рамы, висели картины Васильева, которые Ларин вывез из монастыря.
Сам Ларин сидел за столиком администратора. В галерее также находились Дукалис и Волков. Под видом посетителей они бродили от картины к картине.
В день открытия было много народу. Пришли художники, журналисты. Приехали представители телевидения. Оперативники тщательно вглядывались в лица посетителей, но никого, похожего на Мокеева и Старова, не увидели. То же самое повторилось и на завтра. А на третий день публики в галерее почти не было. Волков уныло сидел на старинном диване в одном из залов, листая каталог выставки. Дукалис курил в служебном помещении. Ларин читал газету, сидя за столиком администратора.
Вдруг в зал вошли сразу трое посетителей. Это были две женщины, шедшие под руку друг с другом, и вслед за ними один мужчина. Женщины стали рассматривать статуэтки в центре зала, а мужчина пошел вдоль стен, вглядываясь в картины. Ларин оторвался от книги, посмотрел на мужчину и сразу узнал в нем Старова. Тот нервно перебирал пальцами рук, идя от одной картины к другой.
В этот момент в зал из служебного помещения вошел Дукалис. Он встретился взглядом с Лариным и сразу все понял. Чтобы как-то занять себя, Дукалис подошел к статуэткам, рядом с которыми стояли женщины, и тоже стал их внимательно рас сматривать. Вдруг одна из женщин оторвалась от скульптур, взглянула на Дукалиса и вскрикнула от удивления.
- Толя, привет! - женщина радостно посмотрела на старшего лейтенанта.
- Привет... Танюша,- Дукалис с трудом, но все-таки вспомнил имя своей давней знакомой, с которой не виделся уже много лет.
- Наташа, познакомься,- обратилась Танюша к подруге,- это мой старый друг.
- Анатолий,- робко представился Дукалис.
- Наташа,- сказала Наташа.
- Ты что здесь делаешь? - продолжала трещать Танюша.- Ты же говорил, что терпеть не можешь живопись.
- Разве я мог такое говорить? - "удивился" Дукалис- Я люблю живопись. Я и сам художник.
- Ты художник? - не унималась Танюша.- А как же Юридический?
- Это уже давно в прошлом, - махнул рукой Дукалис...
Пока Дукалис разговаривал со своей знакомой, Старов успел пройти оба зала и увидеть в них то, что его интересовало. Он подошел к столику, за которым сидел Ларин.
- Добрый день,- обратился Старов к капитану.
- Здравствуйте,- ответил Ларин.
- Скажите, я могу купить несколько работ?
- Можете. Но вам придется немного подождать. Распродажа начнется после закрытия выставки?
- Когда это будет?
- Через три дня.
- Спасибо.
- Не за что. Заходите.
Старов кивнул Ларину, прощаясь, и направился к выходу.
Дукалис, продолжал отбиваться от неожиданно свалившейся на его голову старинной подруги. Узнав, что он художник, Танюша стала расспрашивать Дукалиса о его художественных пристрастиях.
- Честно говоря,- сказал старший лейтенант,- мне не очень нравится эта эстетика.
Он показал рукой на абстрактные картины, висящие на соседней стене.
- Мне ближе реализм,- продолжил Дукалис- Скажем, Рерих...
Одним глазом оперативник наблюдал за Старовым. Он увидел, как тот направился к выходу из зала.
- А что из Рериха тебе больше нравится? - не унималась Танюша.
- Из Рериха... Эта его работа... С Гималаями...
Когда Старов вышел из зала, Дукалис поспешил закончить столь неожиданно возникший разговор.
- Извини, Танюша, потом поговорим,- сказал он.
Вместе с Лариным Дукалис быстро направился к выходу. К ним присоединился и Волков, который тоже заметил Старова и наблюдал за ним через дверь из соседнего зала.
Преступник вышел на улицу, сел в машину, тронулся. Оперативники на своих "Жигулях" последовали за ним. Старов приехал на Петроградскую сторону. Он вышел из машины, направился в сторону дома в глубине двора. Волков пошел за ним, Ларин с Дукалисом остались в машине.
Старов вошел в квартиру, прошел в комнату, увидел Мокеева, который стоял у окна, напряженно глядя во двор.
- Все в порядке! - с порога сказал Старов.- Там пять картин. Через три дня можно купить.
- Идиот! - Мокеев резко повернулся к Старову.- Ты ментов за собой притащил!
- Каких ментов?
- Смотри!
Мокеев показал рукой в окно. Подойдя к нему и выглянув во двор, Старов увидел "Жигули", рядом с которыми стояли Ларин и Дукалис.
- Надо мотать,- сухо сказал Старов.
В этот момент внизу во дворе появился Волков. Он подошел к коллегам.
- Они в пятой квартире,- сказал Волков.
- Надо брать, - отреагировал Ларин.- Слава, посмотри, в таких домах обычно бывает черный ход.
Волков отправился к черному ходу, Ларин и Дукалис - к подъезду. Пятая квартира находилась на третьем этаже. Оперативники держали пистолеты в руках. Ларин позвонил в дверь, но никто не ответил.
- Толя, давай,- сказал Ларин.
Дукалис сделал несколько шагов назад, налетел на дверь и вышиб ее плечом. Милиционеры вбежали в квартиру. Они заглянули в комнаты, в ванную и туалет, но никого не увидели. Длинный коридор упирался в кухню. С пистолетами наперевес Ларин и Дукалис влетели на кухню и увидели открытую дверь, ведущую в черный ход. Откуда-то снизу донесся голос Волкова: "Стой! Стрелять буду!" Раздались выстрелы. Оперативники выбежали на лестницу черного хода и стали спускаться вниз. На площадке ниже Волков пристегивал наручниками раненого Старова. Рядом валялись сумки с картинами.
- Второй побежал наверх! - крикнул Волков.
Ларин и Дукалис рванули наверх и вскоре оказались у входа на чердак. Дверь была открыта. Оперативники вбежали в чердачное помещение. С другого конца чердака раздался выстрел. Пуля ударилась о штукатурку в полуметре от Дукалиса. Ларин и Дукалис выстрелили в ответ.
Мокеев выскочил на покатую крышу и побежал, стараясь сохранять равновесие. Солнце освещало зимний городской пейзаж. Крыши и купола были разделены узкими трещинами улиц. Вслед за Мокеевым на крыше появились Ларин и Дукалис. Они увидели, как преступник добежал до края крыши и стал спускаться по внешней лестнице. Дом был прямоугольной формы, поэтому оперативники могли хорошо рассмотреть Мокеева. Ларин прицелился и выстрелил. Мокеев, вздрогнув, оторвался от лестницы. Он пролетел несколько этажей и упал на асфальт.
Оперативники спустились по лестнице во двор и подошли к лежащему Мокееву. Кровь окрасила обледеневший асфальт. Дукалис склонился над преступником.
- Готов,- сказал он Ларину.
12
Через несколько дней Ларин вновь отправился в Печорский монастырь. Он вез с собой рулон с картинами Васильева. Вновь настоятель отец Феофан провел его в мастерскую, где инок Никодим живописал иконы, и оставил их вдвоем.
- Добрый день,- сказал Ларин.
Никодим посмотрел на капитана, и на губах монаха появилась едва заметная улыбка.
- Здравствуйте, Андрей Васильевич,- негромко проговорил он.- Я знал, что вы придете. Я, когда первый раз вас увидел, сразу подумал, что вы тот человек, который еще может спастись. И, смотрите, стоило мне с вами поговорить, как вы решили прийти в нашу обитель.
- Простите, отец Никодим,- возразил Ларин,- но я по другому вопросу.
- По какому же?
- Возвращаю вам ваши картины.
- Картины? - Никодим разочарованно вздохнул.- Могли бы оставить их себе.
- Не могу. Они теперь слишком дорого стоят.
Ларин протянул Никодиму рулон с его работами. Художник равнодушно бросил его рядом с собой.
- Пустое,- сказал он.- Но вы, Андрей Васильевич, все-таки подумайте.
- Видите ли, Никодим,- сказал Ларин,- каждый из нас несет ответственность за кого-то. Я офицер, давал присягу, несу ответственность за порядок в обществе и за многих людей.
- Главное - нести ответственность перед Богом,- возразил Никодим. Он вновь принялся за работу...
Простившись с художником, Ларин вышел из монастыря и, закурив, не спеша двинулся в сторону автобусной остановки.