Отложив в сторону бумаги, майор встал и прошелся по кабинету.
- Значит, эти двое решили по дешевке скупить Васильевские картины, пока никто не пронюхал об их реальной цене? - Соловец посмотрел на Ларина.
- Выходит, что так.
- Хорошо бы взглянуть на эти картины.
- На картины взглянуть не удастся. Но я поговорил с Васильевской дочкой. У нее остались слайды. Через пятнадцать минут она подойдет в двадцатый кабинет, там есть слайдпроектор...
Четверть часа спустя в двадцатом кабинете собралась вся оперативная бригада. Там были старшие лейтенанты Вячеслав Волков, Анатолий Дукалис и майор Соловец. Ларин встретил дочь Васильева Лену у входа в отделение. Она принесла несколько небольших коробок со слайдами.
Дукалис зашторил окна, Волков потушил свет. На экране одна за другой стали возникать картины Васильева. Пейзажи, церкви, монастыри... Лена комментировала то, что появлялось на экране.
- Это одна из первых папиных работ... Это он написал за несколько лет до смерти... А это уже последние папины картины...
На последних работах Васильева были виды Печорского монастыря. Ларину показалось, что это самые пронзительные работы художника. Небо над монастырем было окрашено в удивительные цвета. Стены, казалось, парили в воздухе...
Пока оперативники рассматривали слайды с картинами Васильева, Виктор Белый снова пытался дозвониться до Мокеева. Он уже несколько раз в течении дня набирал его номер, но безрезультатно. В перерывах между попытками дозвониться, Белый прогуливался по улицам. Днем значительно потеплело, мягкие хлопья снега опускались на тротуар. Завернув за угол, Белый увидел очередной уличный таксофон. Он был метрах в тридцати, рядом со входом в небольшое полуподвальное кафе. Белый решил сначала зайти туда и пропустить рюмку коньяка. Он спустился внутрь. В кафе было безлюдно. Сонная буфетчица налила Белому коньяк и положила на блюдце дольку лимона. Белый опрокинул рюмку и откусил мякоть лимона. Это взбодрило его. Он вышел на улицу, подошел к таксофону, вставил в него карточку и набрал номер Мокеева.
За несколько минут до этого Мокеев вместе со Старовым вошли в квартиру в Перцовом доме. Мокеев прошел в комнату, поставил на стол пару бутылок пива. Затем он направился на кухню искать открывашку. Найти там что-нибудь было непросто. Раковина была заставлена немытой посудой. Наконец открывашка нашлась. В этот момент в комнате зазвонил телефон. Мокеев быстро прошел в комнату, держа в руках открывашку. Он взял трубку.
- Слушаю вас,- сказал Мокеев.
- Могу я поговорить с Димой? - услышал он на том конце провода.
- Да, это я.
- У меня к вам деловое предложение.
- Да, да.
- Я знаю, что вы убили Тамару Васильеву.
Рука Мокеева с открывашкой, тянувшаяся к бутылке, повисла в воздухе. Он бросил открывашку на стол и взглянул на телефонный аппарат. Мокеев знал, что в его телефоне есть функция "Запись текущего разговора", хотя никогда раньше не пользовался ей.
- Простите, не расслышал, - медленно сказал Мокеев.
Он внимательно рассмотрел аппарат, нашел нужную кнопку и нажал ее.
- Что вы говорите? - спросил Мокеев.
Белого ничуть не смутила возникшая пауза. Он продолжал, как ни в чем не бывало.
- Я говорю,- сказал Белый,- что знаю о том, что вы с напарником убили Тамару Васильеву. Но готов молчать. И молчание мое будет стоить двадцать тысяч долларов.
- Неожиданное предложение,- холодно проговорил Мокеев,- надо подумать.
- Подумайте до завтрашнего дня. Я позвоню в это же время.
Раздались короткие гудки. Мокеев положил трубку. Он опустился в кресло перед телефоном.
В комнату вошел Старов. До сих пор он находился в ванной, куда зашел сразу после улицы. Старов увидел в кресле озадаченного Мокеева и сразу понял, - что-то случилось.
- В чем дело? - спросил Старов.
- Послушай,- Мокеев нажал на кнопку телефонного аппарата. Из маленького динамика зазвучал голос Белого, Мокеев дважды прокрутил записанный разговор.
- Кто же нас мог вычислить? - Старов опустился в кресло напротив, открыл бутылку пива.-Постой, я где-то слышал этот голос! Ну-ка, поставь еще раз.
Мокеев снова прокрутил запись.
- Вспомнил! - сказал Старов.- Это торгаш с Невского.
Мокеев тоже открыл пиво и отхлебнул из бутылки.
- Милейшей души человек,- усмехнулся он.
Повисла долгая пауза, во время которой каждый из подельников обдумывал случившееся, прокручивая в голове телефонный разговор и вспоминая продавца картинами на Невском проспекте.
7
На следующий день Виктор Белый не вышел на работу. Его напарник Антон Анисимов заглянул на Невский после обеда, но Белого на рабочем месте не застал. Сначала он не придал этому
значения. Иногда, примерно раз в полгода, Белый загуливал и мог пить пару дней подряд. Анисимов знал об этом. Однако Белый не появился на Невском ни на следующий, ни через день. Анисимов звонил Белому, но дома его не застал. Он и Белый чередовались друг с другом еженедельно, но на этот раз Анисимов решил не дожидаться конца недели. Он собрался с завтрашнего дня сам выйти торговать. Весь товар хранился в квартире Белого, но у Анисимова был свой ключ. В десять утра он вошел в квартиру и прошел в комнату, чтобы забрать товар, который, как обычно, лежал в углу, упакованный в два больших баула. Анисимова не удивило отсутствие Белого, тот часто не ночевал дома. Он взял баулы и вынес их в коридор. Перед уходом Анисимов решил зайти в туалет.
То, что увидел Анисимов, зайдя в ванную комнату, заставило его отшатнуться. Холодная волна прокатилась по его телу. Виктор Белый лежал в ванной с глубокой раной на голове. На лбу его запеклась черная кровь. Одна нога была закинута на край ванны. На полу возле унитаза лежала окровавленная секира. Придя в себя, Анисимов кинулся к телефону и вызвал милицию...
Через полтора часа в квартире Белого уже работала следственная бригада. Милицейский фотограф делал снимки, врач осматривал убитого. Квартира Белого находилась на Васильевском острове, поэтому на вызов приехали оперативники из Двенадцатого отделения милиции - капитан Ларин и старшие лейтенанты Дукалис и Волков. Ларин сразу узнал в убитом человека, с которым он беседовал на Невском проспекте по поводу ограбления и убийства Тамары Васильевой. Пока он и Волков осматривали комнаты, Дукалис разговаривал с Анисимовым на кухне.
- Расскажите,- сказал Дукалис,- как вы попали в квартиру?
- У меня есть ключ,- ответил Анисимов.- Витя три дня не выходил на работу и не отвечал на звонки. Мы торгуем на Невском, у нас тут половина товара.
- А деньги он здесь хранил?
- Деньги он хранил у матери на квартире.
- Вы не обратили внимание, что-нибудь похищено?
Анисимов пожал плечами.
- На первый взгляд, ничего,- сказал он,- но тут и не было ничего ценного...
Дукалис минут пятнадцать разговаривал с Анисимовым, но ничего интересного из этого разговора не вынес. Тело Белого было отправлено в морг, квартира опечатана.
Оперативники вышли на лестничную клетку.
- Слава, дай закурить,- обратился Ларин к Волкову. -
Волков протянул коллеге сигарету. Офицеры спустились по лестнице. Вдруг Волков обратил внимание, что внизу, в почтовом ящике квартиры Белого, что-то лежит.
- Погодите-ка...- сказал Волков.
Он попытался достать содержимое ящика.
- Давай я,- со знанием дела сказал Дукалис.
Достав перочинный нож, он за несколько секунд извлек из ящика небольшой листок.
- Счет,- сказал Дукалис, разглядывая бумагу.
- Что за счет? - спросил Ларин.
- Платная справка за двадцать третье число.
- Интересно,- задумался Ларин,- что он хотел узнать в день убийства? Вот что, Слава, ты этот счет обнаружил, тебе и идти на телефонную станцию.
Ларин взял листок у Дукалиса и протянул его Волкову...
Вечером старший лейтенант Волков заехал на телефонную станцию. Он выяснил, какая справка была выдана Белому двадцать третьего числа. В тот день Белый просил телефонистку узнать телефон Мокеева по имевшемуся у него адресу. Волков записал телефон и адрес Мокеева. Заодно он познакомился с симпатичной работницей станции Светой. Света с любопытством смотрела на молодого старшего лейтенанта. Кроме нужных ему оперативных данных, Волков унес с телефонной станции и номер домашнего телефона телефонистки.
8
Милицейский "рафик" въехал во двор Перцова дома. Соловец, Ларин, Волков и Дукалис быстро вышли из него и, разделившись, стали осматривать парадные.
- Здесь! - крикнул Ларин.
Оперативники подошли к парадной, где находилась пятнадцатая квартира. Они поднялись по лестнице на третий этаж. В пятнадцатую квартиру вела тяжелая деревянная дверь, оставшаяся еще со старых времен. Милиционеры вынули пистолеты. Ларин позвонил.
За дверью послышалось какое-то шевеление. Кто-то, шаркая, прошел по коридору.
- Кто там? - оперативники услышали из-за двери старушечий голос.
- Соседи снизу,- отозвался Ларин,- Вы нас затопили! Откройте, пожалуйста.
Дверь приоткрылась. В проеме показалась седая старушечья голова. Хозяйка не успела рассмотреть нежданных гостей, отстранив ее, оперативники быстро прошли внутрь квартиры. Они обошли комнаты, заглянули на кухню и в ванную. В квартире не было никого, кроме старухи-хозяйки. Она до смерти перепугалась и сидела на диване в комнате, схватившись за сердце.
- Спокойно, мамаша, мы из милиции,- сказал Дукалис, показывая свое удостоверение.
- Кто еще проживает в квартире? - спросил Ларин.
- Никто не проживает,- ответила хозяйка.
Она начала приходить в себя. Оперативники еще раз тщательно осмотрели квартиру, однако никого в ней не обнаружили. Ларин сел на стул рядом с хозяйкой.
- Кому сдавали квартиру? - спросил капитан.
- Никому я ее не сдавала! - старуха осмелела, и тон ее стал заносчивым.
- Мамаша, мы не из налоговой,- Дукалис попытался успокоить хозяйку.
- Мне все равно, из налоговой вы или не из налоговой!
В разговор вступил Соловец.
- Если вы не ответите на наши вопросы,- сказал он,- мы опросим соседей, вызовем участкового, и ваша лавка прикроется навсегда!
Соловец достал портреты Мокеева и Старова, положил их на стол перед старухой.
- Эти снимали квартиру? - спросил он. Старуха посмотрела на портреты.
- Да, эти,- сказала она.- Три дня назад они съехали.
- Вы их документы видели? Кто они? Откуда?
- Не знаю, ребята. Платили они аккуратно, вели себя спокойно.
- Когда вы с ними встречались в последний раз?
- В пятницу я зашла получать плату за квартиру. Смотрю,- все вещи упакованы.
Оперативники вчетвером сели вокруг старухи, которая переводила взгляд с одного из них на другого.
- Много у них было вещей? - спросил Волков.
- Несколько больших сумок,- ответила старуха.
- Они не говорили, куда собирались переезжать? - вступил в разговор Ларин.
Хозяйка квартиры задумалась.
- Когда они со мной расплачивались,- сказала она,- раздался телефонный звонок, и один из них долго с кем-то разговаривал. Из разговора я поняла, что речь шла о каких-то въездных визах.
- Вы не спросили их об этом?
- Спросила. Они сказали, что собираются поехать отдохнуть на Кипр.
Хозяйка всегда сдавала свою квартиру разным постояльцам, но скрывала это от всех.
- Сынки,- обратилась она к оперативникам,- только участковому ничего не говорите!
- Хорошо, мамаша,- успокоил Дукалис ее на прощанье.
Оперативники покинули квартиру, в которой еще недавно находились преступники. Теперь они знали, что те закончили дела и собираются покинуть город. Если уже не покинули...
9
В вестибюле международного аэропорта было людно. Голос по трансляции на английском и русском языках объявлял о прибытиях и отправлениях самолетов. Среди суетливой и многоязычной публики аэропорта находились Мокеев и Старов. Они уже получили шенгенские визы и теперь решали, каким путем им выбраться из страны. Изучив расписание интересующих их рейсов, Мокеев и Старов решили взять паузу и зашли в бар. Заказав по кружке пива, подельники расположились за столиком. Мокеев взял за стойкой толстую бесплатную газету и стал перелистывать ее. Старов перечитывал сделанные в блокноте записи - номера и время рейсов.
- Черт возьми! - вдруг воскликнул Мокеев.
- В чем дело? - спросил Старов.
Мокеев кивнул на газету, которую держал в руках.
- Десятого февраля,- прочитал он,- в галерее "Петрополь" откроется выставка "Малоизвестная живопись Петербурга". Будут представлены работы Вадима Кириллова, Оксаны Великановой, Петра Хмурова и Владимира Васильева.
Мокеев посмотрел на Старова.
- Да...- протянул тот.- Дела.
- Что будем делать? - спросил Мокеев.
- Надо подумать,- сказал Старов, закуривая...
В это самое время в Двенадцатом отделении милиции в кабинете подполковника Петренко началось совещание. Кроме Петренко, которого подчиненные за глаза называли Мухомором, присутствовали майор Соловец, капитан Ларин и старшие лейтенанты Дукалис и Волков. Когда все расселись за столом,
Мухомор взял многозначительную паузу и стал говорить.
- Я ознакомился с квартальным отчетом,- начал он.- По сравнению с этим же периодом в прошлом году, количество происшествий увеличилось на пять с половиной процентов, а раскрываемость уменьшилась на два процента. Итого семь с половиной процентов. А в каждом проценте - не по одному делу!
Голос Мухомора звучал жестко. Из-под очков он сурово оглядел своих подчиненных.
- Надо не только преступления раскрывать,- продолжил он, но и профилактикой заниматься.
- Профилактикой чего? - негромко спросил Соловец.
- Преступника надо воспитывать.
- Может быть, перевоспитывать? - робко поинтересовался Ларин.
- Это вас надо перевоспитывать,- устало сказал Мухомор.
Во время своего монолога он успел выпустить пар. В кабинете повисла пауза. Мухомор налил стакан воды из графина и медленно выпил его.
- От такой жизни хоть в монастырь уходи,- вздохнул он.- Что у вас по последнему убийству?
- После проведенных оперативных мероприятий,- начал докладывать Соловец,- мы пришли к выводу, что убийство Тамары Васильевой и Виктора Белого совершили одни и те же преступники.
- Какие у них могли быть мотивы? - спросил Мухомор.
В разговор вступил Ларин.
- Я обнаружил статью в художественном журнале о том, что две картины Владимира Васильева были проданы в Нью-Йорке за пятьдесят тысяч долларов. Здесь картины Васильева не стоят ничего.
Ларин протянул Петренко портреты Мокеева и Старова.
- Очевидно, эти двое,- продолжил он,- узнали об этом аукционе и решили по дешевке скупить все Васильевские работы. Что можно, они купили, но вдова художника отказалась продавать картины, и они решили их у нее украсть.
- А почему они ее убили? - спросил Мухомор.
- В тот день ее раньше отпустили с работы,- сказал Волков,- и она неожиданно вернулась домой.
- А второй труп?
- Относительно убийства Белого у нас нет четкой версии,- продолжил Ларин.- Может быть, он вступил в какие-то взаимоотношения с преступниками, и они что-то не поделили.
- Каковы ваши дальнейшие действия? Слово взял Соловец.
- Хозяйка квартиры, которую снимали эти двое,- сказал майор,- слышала, как один из них в разговоре по телефону упоминал о въездных визах. Видимо, они собрали все имеющиеся в городе картины Васильева и собираются покинуть страну.
- Как же их остановить? - как будто рассуждая, спросил Петренко.
- Мы договорились с галереей "Петрополь" и дали объявление в газеты, что с десятого числа у них откроется выставка, на которой среди прочих будут выставлены работы Васильева. Будем дежурить на выставке. Если эти двое появятся, мы их возьмем.
- А что выставлять собираетесь?
- Пока выставлять нечего,- вздохнул Соловец,- но это все равно единственный шанс удержать преступников в городе.
Настроение подполковника Петренко менялось очень быстро. Вот и сейчас он как будто забыл о том, с чего начал совещание. Дело, с которым столкнулись он и его подчиненные, было крайне необычным и требовало особого подхода. В рассуждениях офицеров были и логика, и творческий подход. Мухомор снял очки и положил их перед собой на стол.
- Ладно,- подытожил он.- Идите, работайте.
- Хорошо, товарищ подполковник,- сказал Соловец, вставая.
Оперативники вышли из кабинета Мухомора. Каждый из них вынул пачку сигарет. Соловец, порывшись в карманах, обратился к Дукалису.
- Толян, дай закурить,- сказал он.
Дукалис протянул ему пачку.
- Обратили внимание,- сказал Волков выпуская дым,- Мухомор в конце каждого квартала в монастырь собирается? А когда отчет проходит, у него это желание пропадает.
- Интересно,- усмехнулся Дукалис,- в какой монастырь Мухомор собрался?
- Ты имеешь ввиду - в мужской или в женский? - спросил Соловец.
Миновав коридор, оперативники вошли в свой кабинет.
- Ну что, по домам? - подытожил Дукалис.
- Я еще задержусь,- сказал Ларин.
Когда все разошлись, он прошел в кабинет, где находился слайдпроектор. Ларин достал слайды с картинами Васильева, вставил их в аппарат. С обеда у него осталась заначенная бутылка пива. Открыв ее и потушив свет, капитан включил слайдпроектор. Потягивая пиво, он смотрел слайды.
Прошедший день был тяжелым. Первые же глотки пива подействовали на Ларина расслабляюще. Он не заметил, как стал засыпать. Картины Васильева расплылись перед его глазами. Откуда-то появилась дочь художника Лена со словами: "Это одна из первых папиных работ... А это уже последние папины картины..." Затем возникли виды Печорского монастыря. Возник Шаповалов, говорящий: "Этот крест он привез из монастыря", затем перед глазами проплыл крест, висящий на стене мастерской. Снова Лена и ее слова: "Мама всегда была уверена, что он жив". Последнее, что увидел Ларин во сне, был Мухомор, вздыхающий: "От такой жизни хоть в монастырь уходи". На этой фразе подполковника Ларин проснулся.
Слайдпроектор гонял пустые ячейки для слайдов. Протерев глаза, Ларин включил свет, остановил слайдпроектор и, сложив слайды, вышел из кабинета. По дороге домой у него созрел план, который он решил осуществить на следующий же день.
Утром капитан Ларин заглянул в кабинет майора Соловца.
- Здорово, Андрюха, чаю хочешь? - приветствовал его Соловец.
- Здорово, не откажусь.
Соловец налил Ларину чай, подвинул к нему тарелку с печеньем.
- Слушай, Георгич,- сказал Ларин, отхлебнув из чашки,- а почему все говорят, что Васильев умер? Интересно, кто-нибудь всерьез искал его после того, как он пропал?
- Что ты имеешь ввиду? -удивился Соловец.
Однако Ларин решил пока не открывать майору своих соображений.
- Вот что, Георгич,- сказал он,- если я отлучусь на один день, без меня дела не встанут?
- А что ты задумал?
- Есть у меня одна мысль. Потом расскажу.
- Ну, смотри. Если что, перед Мухомором сам будешь оправдываться.
Соловец знал: если Ларин не хотел о чем-то преждевременно говорить, лучше на этом не настаивать.