Ирина без сил рухнула в кресло.
- Дочка, принеси воды.
Юля прибежала с водой. Уже подавая матери кружку, обратила внимание, что налила воду в "произведение" Ломоносовского фарфорового завода с картинкой из сказок Пушкина. Руслан держит за бороду колдуна... Ну почему она не стала писать по Пушкину? Дурочка...
- Мам, что случилось? Кому ты звонишь?
- Так... Одному человеку...
Юля взяла визитку, изучила ее. Доцент какой-то с исторического.
- Мам, кто это?
- Я ему деньги дала... - еле слышно пробормотала Ирина.
- Зачем? - не сразу сообразила Юля.
Ирина молчала. По щеке у нее катилась слеза.
- Зачем дала, мама?..
- Я думала... За твое поступление...
- Да ты что?! - изумилась Юля.
Ирина только руками развела.
- И сколько?!
- Три тысячи... евро,- заплакала Ирина.- Только, смотри, отцу не говори, он не знает.
- Дела... - Голос Юли стал вдруг спокойным и твердым.- Где же ты взяла?
- В долг у тети Светы. На год.
- Мама, не плачь!
- Такие деньги... - Мать уже не сдерживала слез.
- Давай папе скажем, он его прижмет и все вернет.
- Ты что! Не надо! - Ирина даже замахала руками.- Он был против. Я ему пообещала...
Юля задумалась. Дурацкая ситуация. И провалилась-то по своей дурости... Но это ладно, уже забыли. И деньги эти... Тоже, конечно, не смертельно, но мать так убивается... Надо попробовать их вернуть, по горячим следам, так сказать.
- Мам, одевайся, поехали,- решительно произнесла Юля.
- Куда?
- Искать твоего доцента.
По дороге - в метро, а потом в троллейбусе - Ирина постепенно успокоилась. Слезы высохли, жизнь перестала выглядеть совсем уж в чеГрном свете. Юлька молодец, пыталась шутить, и один раз Ирина даже улыбнулась - когда дочка вспомнила бритоголового "доцента" из фильма "Джентльмены удачи".
Юля между тем выспросила у матери все подробности происшествия. В частности, поняла, что обманщик - тот самый пижон с тросточкой, рядом с которым она видела мать после того, как сдала документы. Он сразу Юле не понравился. Было в нем что-то такое... нарочитое, что ли?
Чего обманывать: вновь открывать тяжелые двери факультета Юле было не особенно приятно. Она собиралась сюда вернуться через год. Ну, может, даже раньше - осенью, на подготовительные курсы. Но пришлось прийти в тот же день, когда душевная рана еще и не начала заживать!
Юле казалось, что у всех абитуриентов, попадавшихся в коридорах, глаза горят победительным счастьем. Что все они поступили на истфак, заслужили заветные студенческие билеты... Конечно, это было не так. Экзамены только начались, а в коридорах, помимо тех, кто написал сочинение на "хорошо" и "отлично", хватало и таких же, как Юля Виригина, неудачников... Но сегодня Юле казалось, что все невзгоды мира обрушились на нее одну. И нужно совершить волевое усилие, чтобы стряхнуть их с себя. А то ведь завалят с головой. Не выберешься.
Доцент Печатников, по словам секретарши (она немножко удивилась вопросу, но Виригины этому значения не придали), преспокойно себе сидел в двести десятой аудитории. Никуда не сбежал.
Увы-увы... Двести десятая аудитория существовала, и доцент Печатников действительно там сидел - готовил билеты к предстоящему устному экзамену по истории. И бежать явно никуда не собирался. Доцент Печатников вообще не любил бегать: у него была одышка, вызванная лишним весом и неистребимым пристрастием к продукции корпорации "Балтика". Но вот чего у доцента Печатникова никогда не было - так это бороды и усов. И элегантной трости, кстати, тоже.
- Мы доцента Печатникова ищем,- с порога объявила Юля.
- Я Печатников,- доцент поднял глаза от билетов.
- Вы?! - удивилась Юля.
- Это все... - выдохнула Ирина и стала медленно оседать на пол.
Печатникову даже пришлось выскочить из-за стола, чтобы помочь Юле поддержать мать.
- И вас обманули? - спросил Печатников.
- Да. А что - не только нас?
- Сегодня вы четвертые...
И все же разговор с доцентом не оказался для Юли бесполезен. Он клятвенно заверил ее, что хотя наверняка кто-то поступает за взятки (куда же без этого!), но подавляющее большинство абитуриентов попадает на факультет честно. Что же, преподаватели идиоты, чтобы вместо талантливой молодежи набирать богатеньких буратин?.. Так что имеет смысл спокойно записаться на подготовительные курсы, а через год выбрать темой сочинения Пушкина.
- А не этих,- поморщился настоящий Печатников,- буддистов-авангардистов...
Адвокат Беломлинский заметно нервничал. За столиком в "Макдональдсе" он с дикой скоростью, буквально за пару минут, проглотил полдюжины замысловатых куриных штучек... Или как они называются?.. Рогов американскую закусочную посещал нечасто, и названий блюд не знал. Кусочки куриного мяса в кляре. Ну, штучки и есть, иначе не скажешь.
Вася поразился механическому однообразию движений адвоката: штучку в соус, штучку в рот, запястье с часами к глазам - время проверить; штучку в соус, штучку в рот, вновь запястье к часам, хотя прошло пятнадцать секунд...
Беломлинский явно нервничал и явно кого-то ждал.
Рогов взял рожок мороженого и сел за соседний столик. Отметил, что у "объекта" разные носки. Причем, сильно разные: белый и зеленый. "Нервничает! - с теплотой подумал Василий Иванович.- Интересно-интересно, с чего бы это..."
Юрист доел курицу и закурил сигарету. "Оборзел кот! - возмутился Рогов.- В "Макдональдсе", в общественном месте, наплевав на Гос. Думу. Во дает..."
Окружающие смотрели на адвоката с недоумением. Тот поймал два-три взгляда, понял, что происходит что-то не то, хлопнул себя по лбу рукой с сигаретой, обжег лоб, затушил сигарету в стакане с "колой" и тут же попытался сделать из этого стакана глоток.
"Н-да..." - Вася сразу засомневался, что этот человек мог пронести в "Кресты" пистолет Макарова.
Крупная крашеная блондинка средних лет вошла в "Макдональдс", огляделась и решительными шагами направилась к адвокату.
- Анастасия! Любовь моя! - вскочил из-за стола Беломлинский.
Как это Любимов пошутил?.. Адвокаты - тоже люди.
- Не ори,- поморщилась Анастасия,- люди вокруг. Вот твои ключи. Я забрала все вещи. Квитанция из прачечной в коридоре на тумбочке. Все, прощай...
Эффектная, решительная Анастасия. Рогову такие нравились.
- Анастасия!..- Адвокат уцепился за рукав блондинки.- Не уходи! Присядь! Дай мне шанс!
- Да не ори ты.- Блондинке было явно неудобно.- Ну вот, присела. Что ты хочешь сказать?..
- Анастасия! Ты не права! Я уже извинился перед тобой, Анастасия, но, Анастасия, по существу дела мне не в чем перед тобой извиняться. В моих действиях не было злого умысла. Я перепутал, я просто перепутал!
- Юлий, ты говоришь глупости. Как нас можно перепутать?.. Я блондинка, а Наташа брюнетка, мой вес семьдесят килограмм, а у нее пятьдесят, у меня нос прямой, а у нее горбатый...
- Но она же твоя сестра! Следовательно, объективно имеет место быть фамильное сходство. И потом - там было темно!..
- А то, что она лежала не в нашей кровати, а на диванчике в кухне?
- О том и речь, Анастасия, о том и речь! Я еще был очень удивлен, что ты легла не в комнате, а на кухне! Я был удивлен и решил выяснить...
- Дурак!
- Анастасия, я говорю правду!..
- Вот я и говорю: дурак! Прощай, Юлий... Да уж, не Цезарь.
Анастасия гордо двинулась к выходу. Незадачливый защитник бросился за ней, зацепился за собственную ногу, упал...
Рогов достал мобильный телефон.
- Палыч, привет. Василий на линии. Слушай, это не адвокат. Не способен... Стопудово. Скорее, уж тот, "губошлеп"...
К вечеру Ирина совсем разболелась. Слегла в постель. Пыталась читать - не глядя вытянула книгу из шкафа, в руках оказался старый потрепанный том "Трех мушкетеров". На десятой странице начала думать, как можно было бы раскрыть в сочинении образ Д'Артаньяна... И снова заплакала. Включила телевизор - сразу попала на программу о взяточниках. Речь, правда, шла не о трех тысячах, а о миллионе долларов за какой-то землеотвод в историческом центре... Бизнес-центр в восемь этажей отгрохать вместо пяти утвержденных - это не мне доцента с деканом подкормить... Но все равно - смотреть было неприятно. Ирина даже каналами щелкать не стала, выключила говорящий ящик. Пришел Максим с работы, сделал чай с медом.
- Да не переживай ты, Ириш,- попытался утешить.- Просто не повезло. На следующий год поступит. Она девушка умная. И в армию ей не идти.
- Обидно, Максим...
- Ну, обидно, конечно... Может, ты права была, стоило взятку дать? Лучше уж так, чем твои слезы... Давай, я до следующего лета накоплю,- Виригину самому не нравилось, что он говорит, но очень уж хотелось успокоить жену.
Слова его, однако, вызвали новый водопад слез. Ирина зарылась носом в подушку. Понимала, что сейчас самый момент,рассказать мужу о взятке, но... не смогла. Не нашла в себе сил.
- Ир, тебе заснуть надо. Димедролу, что ли, выпей. А где у нас Юлька-то?..
Юля в этот момент сидела с Антоном на скамейке около школы. Настроение у нее было - соответствующее ситуации. То есть - отвратительное. Да еще скамейка эта... Сколько часов на ней пересижено, сколько разговоров переговорено... В старые, беззаботные времена. Надо же - взрослая жизнь не успела начаться, а проблемы навалились - взрослее некуда!
Антон - о чем, конечно, не подозревал - обращался к Юле с теми же словами, какими в тот самый момент утешал супругу Максим Виригин:
- Не переживай ты, Юль. Валерка вон тоже на сочинении срезался, а Женька на трояк написала, а у нее ведь всегда по "лит-ре" пятак. Просто не повезло.
- Ты-то как? - Юля вспомнила, что не спросила Антона о его успехах, и ей стало на секунду неловко. Впрочем, в успехах Антона она, как и директор школы, не сомневалась.
- Да ничего,- смущенно ответил Антон.
- Ничего - это пятерка?
- Ну... пятерка. Тема удачная - помещики в "Мертвых душах". Юль, ты, главное, не парься. Через год поступишь. Вся жизнь впереди, чего там...
- Тут ведь еще неприятность,- вздохнула Юля.
- Какая?
- Мама отличилась. Одному жулику деньги дала, чтоб я поступила. Три тысячи евро. У знакомых одолжила.
- Ничего себе! - оторопел Антон.
- Мы с отцом даже не знали.
- Где ж она его нарыла... этого жулика?
- Около универа, когда документы отвозили. Пижон такой с тросточкой. За версту видно, что аферю-га. Он ей доцентом представился, визитку с телефоном дал... Ну и...
- У тебя же отец в ментовке. Майор! Пусть он... - Антон сделал замысловатые пассы пальцами и клацнул зубами.
- Мама говорить ему не хочет. Отец против был, и она пообещала, что не станет... деньги давать.
- А если просто в милицию заявить, чтоб отец не знал? - перебирал Антон варианты.
- Тогда и ее судить будут. Она же взятку дала. А это статья.
- Да-а-а... Серьезная ситуация.
Антон задумался. Он вдруг ощутил некое новое, неведомое возбуждение. Может быть, это его шанс доказать Юле, что...
- Мама разболелась. Чуть ли не приступ какой-то. И долг еще отдавать.
- Давай попробуем его найти! - предложил Антон.- Хромого доцента.
- Как, Антоша?
- А номер телефона?..
- Там код "Новофона". Они же без паспортов продают номера. Купил карту, попользовался - выкинул,- вздохнула Юля.
- Ясно. Тогда по институтам поездить. Вдруг он и в других местах промышляет. Сезон! Ты его запомнила?
- Да. Только ведь экзамены уже идут, поздно "про-мышлять"-то.
- В разных вузах по-разному. Кое-где позже. Я завтра по справочнику обзвоню.
- Ну, найдем. А дальше?
- Там видно будет. Как говорил Наполеон: "Главное - ввязаться в бой".
Аналитический ум Антона подсказывал, что в любом случае сначала надо решить задачу номер один, а уж потом можно ломать голову над задачей номер два.
Это потом его в Военмехе научат, что проблему нужно сразу представлять себе в комплексе.
Пока Антон этого еще не понял.
Ночью он долго не мог заснуть. Рисовал себе в уме сцены блестящей операции по обнаружению и изобличению жулика-доцента. Пойманный жулик в его мечтах покорно поднимал лапки вверх, возвращал все деньги и еще норовил приплатить за доставленный моральный ущерб. Антон не брал, но жулик настаивал: за моральный, за моральный... Потом, уже на самой границе яви и сна, Антон представлял себе горячую Юлькину благодарность... Впрочем, тут мы его оставим наедине со своими мечтами.
На утро была запланирована подготовка к экзамену по математике. Учебники разложены на столе, блокнот открыт, карандаш заточен... Уходя на работу, родители могли видеть, что сын встал в рань-ранешенькую и тут же целеустремленно ринулся грызть гранит науки. Но едва захлопнулась дверь, Антон Зеленин переквалифицировался в сыщика.
"Желтые страницы" предлагали адреса и телефоны ста пятидесяти высших учебных заведений. Надо же, как много. Антон думал, их штук тридцать в Питере. Ну, пятьдесят. А тут - полторы сотни! От Аграрного университета в Пушкине до Ядерно-энергетического института в Сосновом бору. Включая институт народов Севера на проспекте Стачек и Государственную Полярную академию на Воронежской...
Антон засек время и набрал первый номер - аграрный. Пять секунд - посмотреть на номер и набрать его. Секунд пять трубку не брали. Взяли, буркнули "сейчас", положили, видимо, трубку на стол... Какое-то время раздавалось невнятное бу-бу-бу.
- Да, аграрный слушает!
- Извините, у вас уже начались вступительные экзамены?
- Давно. А что?
- Ничего, спасибо...
Антон глянул на таймер. Ничего себе, минута набежала. Надо же. А где-то будет занято, где-то будут отсылать на другой номер, где-то придется перезванивать... Там, где экзамены еще не идут, выяснять подробности... А дух перевести, воды вьшить... В общем, минуту надо умножать на три. И на число вузов. Четыреста пятьдесят минут. Семь с половиной часов. Не годится.
"Главное - логистика",- сказал себе Антон Зеленин.
Сейчас половина десятого. Не позже одиннадцати надо выезжать "на места". Есть час для обзвона. Один человек за час успеет обзвонить двадцать вузов. Но если будут звонить трое... Вторая - Юлька. Пусть участвует. Лицо заинтересованное. Третий тоже есть.
Антон пошел будить младшего брата.
Сергей Аркадьевич Егоров, начальник отдела штаба ГУВД, редко снимал форму. На работе - само собой, но и в свободное время, в выходной, на рынок или просто с женой прогуляться - почему бы и не в форме? Форма Егорову шла, в форме Егорову было комфортно, и он нисколько ее не стеснялся.
Но на деликатное дело в училище имени Мухиной, известное в народе как "Муха", пришлось нарядиться в гражданское. А в гражданском Егоров чувствовал себя не столь уверенно. Такое странное ощущение... Будто бы раздетый. А король-то голый... Гипсовые головы, расставленные вдоль всего коридора, смотрят в упор. И вообще атмосфера непривычная. Одеты абитуриенты Бог знает во что. Слишком живописно. У парня штаны лиловые, рубаха зеленая в желтый горошек, и пионерский галстук повязан. У другого волосы оранжевые. А вот две барышни вообще без волос. Лысые, то есть. Какие времена - такие нравы! А одна маленькая, вся в веснушках, притащила картину - размером больше авторши раза в два - а что нарисовано, не поймешь. Птица, вроде бы, но вся из квадратов составлена.
Картину пристроили на подоконнике, вокруг столпилась богемная молодежь.
- Тебе бы, Ленка, не на дизайнерский, а в Академию художеств!..
- А я считаю,- звонко парировала веснушчатая,- что в дизайне нужно смелее использовать новаторские идеи! А пока предлагаю по пиву!
Надо же, пигалица такая, а туда же! Идеи у нее!
Егоров выбрал человека поприличнее, по виду - преподавателя. У него, по крайней мере, кроме джинсов и шейного платка, был еще и дорогой по виду пиджак.
- Простите, как найти товарища Гудона?
- Кого? - удивился преподаватель.
- Гудона.- Егоров уточнил по бумажке.- К сожалению, имя-отчества не знаю.
- А зачем он вам? - почему-то усмехнулся преподаватель.
- У меня к нему дело.
- Что ж, пойдемте.- Педагог подвел Егорова к двери, открыл.- Вам сюда.
- Спасибо.
В аудитории никого не было. Если не считать гипсовой фигуры мужчины. И не простой фигуры, а как бы без кожи. Все мышцы видны, где какая. Не очень приятное зрелище. Впрочем, в судебно-медицинском морге Егоров и не такое видал.
- А где же Гудон? - обернулся Егоров к своему проводнику.
- Это и есть Гудон. Пособие для студентов...
Антон и Юля тем временем вели у "Мухи" наружное наблюдение. Вернее, вел уже один Антон - высматривал в толпе людей с бородками и пихал Юлю в бок: не этот? Не тот?.. Юля всерьез опасалась, что к вечеру на боку появится синяк.
Вчера они объехали пять мест, сегодня прибыли в четвертое. Результат - нулевой. Правда, у "Тряпочки" (так петербуржцы именуют институт технологии и дизайна текстильной промышленности) встретили Томку Меринову, которая училась с ними до пятого класса, а потом переехала в Автово и пропала из виду. Когда-то они все втроем дружили. Было приятно встретить старую подругу. Они договорились непременно созвониться, но главная цель - увы и ах...
- Антош, бесполезно это,- в который раз сказала Юля.- Второй день мотаемся. Бессмысленно. Ты сам посуди - по теории вероятности, среди ста с лишним вузов... Оп!
- Что - "оп"? - не понял Антон.
- Это он, Антоша! Надо же, выследили...
Благообразный Лунин вышел из дверей "Мухи" вместе с человеком, лицо которого показалось Юле немножко знакомым. Она не узнала Егорова, который несколько лет назад приходил к ним в гости на день рождения отца. Но главное - они выследили коварного "доцента".
Лунин и Егоров перешли на другую сторону пешеходного с недавних пор Соляного переулка, оживленно о чем-то беседуя. Потом Лунин достал визитную карточку, протянул Егорову..
- Новую жертву клеит,- заметил Антон.- А ты говорила: подозрительный. Очень даже импозантный... Доверие внушает.
Юля поморщилась.
Егоров откланялся. Лунин пошел к дверям училища.
- Все, вечером я позвоню,- деловито пообещал Антон.- Иди домой. Может, маме чем помочь надо
- А ты?!
- А я его провожу...
Самому понравилось, как сказал. С небрежным профессиональным достоинством.
И следить - понравилось. Антон держался от "клиента" на расстоянии метров десяти-пятнадцати, ни на секунду не выпускал его из поля зрения, был готов в любую секунду - если Лунин обернется - шмыгнуть за угол или остановиться, чтобы завязать шнурок...