Других уловок из фильмов про слежку Антон не помнил, но уловки, в общем, не понадобились. Лунин совершенно не беспокоился, что за ним могут следить. Не обернулся ни разу. В "Мухе" он зашел в туалет, скрылся в кабинке, вскоре появился - без бороды и усов. Двинулся в сторону Летнего сада. Немного понаблюдал сквозь решетку за кружениями лебедей в пруду. Потом неторопливо, наслаждаясь теплой погодой, продефилировал до Спаса-на-Крови. Мужчина, фланирующий вокруг храма с коробкой банок черной икры, принял изящного Лунина за иностранца, предложил ему товар. "Доцент", шельмец, артистично отказался по-английски.
На Конюшенной площади Лунин зашел в "Пироги "Штолле"", купил мясной пирог на вынос. Прошел мимо дома-музея Пушкина, свернул во двор. В подъезде как раз кто-то переезжал, большая вереница людей таскала вещи, так что Антону, во-первых, удалось незамеченным проводить Лунина почти до квартиры, а во-вторых, подслушать в разговоре новых жильцов код подъезда.
Антон почувствовал себя настоящим сыщиком. Может, он не прав - насчет Военмеха? Сыщиком, оказывается, тоже интересно быть, и аналитические способности в этом деле важны.
Вечером, в Юлином дворе, гордый Антон докладывал девушке результаты спецоперации.
- Адрес: Мойка, четырнадцать, корпус один, квартира пятьсот тридцать три. Четвертый этаж. Код я выяснил. Представляешь, рядом с Пушкиным устроился, гад! В соседнем дворе! Знал бы Александр Сергеевич....
Юля с интересом глянула на приятеля.
- Это ты уже перегнул...
- Насчет чего?
- Насчет "знал бы Пушкин"...
- А... Ну ты же помнишь, как Пушкин обращался с мерзавцами! Чуть что - за пистолет!
- Он плохо кончил, Антон.
- Ну и что? Дантесов бояться - на дуэль не ходить. Короче, надо его припугнуть и заставить вернуть деньги.
- И кто это сделает?..
- Я! - решительно заявил Антон.
- Ты?! - растерялась Юля.
- А что такого?
- Да он же тебя прибьет,- как-то жалобно сказала Юля.
Теперь ей вовсе уже не хотелось, чтобы Антон срочно становился рыцарем и шел за нее в бой. Да Бог с ними, с деньгами...
- Еще посмотрим, кто кого прибьет... Хорошо б оружие достать.
- С ума сошел?
- Я же не стрелять - так, припугнуть,- пояснил Антон.
Юля не знала, что и ответить.
- У твоего отца ведь есть пистолет? - наседал Антон.
Юля аж со скамейки вскочила:
- Ну, есть. И что?
- Может, одолжишь на пару часов? Вечером или ночью?
- Ты точно спятил...
Юля Виригина была очень разумной девочкой. Конечно, искры авантюризма в ее душе тлели, но она всегда знала предел разумного. Да и Антона Зеленина нельзя было назвать ни сумасбродом, ни сорвиголовой. Сам себя он скорее мог упрекнуть в излишней осторожности, нежели в безрассудстве.
Так что одному Гудону известно, откуда у Антона взялись силы уговорить Юлю "занять" у отца пистолет, и тем более - как дочь мента поддалась на уговоры приятеля.
Возможно, все дело было в том волшебном сне с участием Юли, который прошлой ночью увидел Антон...
Вечером он попробовал слиться в экстазе с математикой. Все-таки на носу экзамен. Но синусы и логарифмы в голову упорно не лезли.
Ночью Антону снова приснилась Юля Виригина...
Наружное наблюдение за "губошлепом" Малышевым принесло свои бонусы в воскресенье.
С утра сержант приехал на Василеостровский рынок, долго бродил по рядам, попробовал творог у трех продавщиц, вкусил меду гречишного и горного, но ничего не купил. Плотно опекающий сержанта "топтун" из "наружки" вспомнил, что жена как раз наказала купить меду, задумался, не нарушить ли служебную инструкцию и не попросить ли взвесить баночку, но именно в этот момент тягостных раздумий Малышев решительными шагами направился к выходу.
У дороги его ждал Лунин. Причем на счастье "топтунов" встреча состоялась в непосредственной близости от сиреневых "Жигулей", из которых второй филер "наружки" спокойно сделал несколько прекрасных фотоснимков: Лунин передает Малышеву конверт, Малышев прячет конверт в карман...
Дальнейшее было делом техники. "Наружка" от-звонилась Рогову и отправилась провожать Малышева, который медленно побрел по пешеходной Седьмой линии, по-собачьи принюхиваясь по дороге к шашлычным и пиццериям.
Рогов разбудил Любимова. Тот матом покрыл преступников, выбравших для передачи денег выходной день. Нет, чтоб в будни и желательно - в рабочее время!..
Вася горячо поддержал негодование коллег, но заметил, что ехать на задержание все равно придется.
Малышев тем временем решил отметить удачное завершение сделки чебуреком и соточкой водки - словно бы давая операм время добраться до Седьмой линии.
Телефон Виригина был занят, а второй раз Рогов набирать не стал. Вспомнил, что у Макса жена болеет и с дочкой какие-то нелады, и решил сегодня его не дергать.
Когда Вася безуспешно пытался дозвониться до товарища, в квартире Виригиных зазвонил телефон.
- Алле! - взяла трубку Юля.- Валера? Привет. Нет, сегодня никак. Совсем-совсем никак. Да, занята... Валера, извини, не могу говорить сейчас... Да, пока...
- Юль, кто там? - высунулся из комнаты Максим.- Не меня?
- Не-е... одноклассник бывший...
- Ну, хорошо,- голова отца исчезла.
А набери Рогов тот же номер на мгновение раньше Валеры, и Виригин, чертыхаясь, собирался бы сейчас на службу..
Под окном во дворе маячил Антон, подавая знаки. Юля кивнула. Ею овладело удивительное хладнокровие. Она не задумывалась над тем, что сейчас происходит, и к чему вся эта затея может привести. Она ощущала себя роботом, запрограммированным осуществить план.
Девушка заглянула в комнату родителей. Мать лежала в постели, отец сидел рядом. Они тихо беседовали.
- Ну, как вы тут?
- Ничего, Юлечка, я уже лучше... - ответила Ирина.- Обсуждаем планы на отпуск.
- А... Молодцы. Я в ванную пошла, будут звонить - меня нет.
- Давай...
Юля прикрыла дверь, вытащила из висевшей на вешалке куртки Виригина связку ключей, открыла шкаф, внутри которого был прикреплен к стенке небольшой сейф. Ровно на один пистолет. Его-то Юля и достала, сейф закрыла, ключи - обратно в карман, быстро, уверенно, четко, сама себе удивилась.
Пистолет сунула в пакет с логотипом какого-то магазина, открыла в своей комнате окно... Во дворе, кроме Антона, никого не было. Ни одного свидетеля. Антон счел это добрым знаком. Он подобрал пакет, кивнул и деловито двинулся к арке. А Юля уже через десять секунд включила горячий душ...
Малышева тормознули на входе в метро "Василеостровская".
"Взять" его, впрочем, можно было голыми руками - сложнее в таких ситуациях уговорить пару граждан стать понятыми. Рогов, впрочем, с этой задачей справился быстро, и дело оставалось за малым. Малышев с сытым выражением простоватого лица поднимался по ступенькам станции, когда перед ним выросли две знакомые фигуры.
- День добрый,- недобро улыбнулся Любимов.
- Здрасте... - растерянно пробормотал сержант. В голове у него защелкала, будто заевшая пластинка, немудреная мысль: "Вот и все... Что же делать? Вот и все. Что же делать..."
- Давай-ка, вынимай все из карманов,- приказал Любимов.
- А чего такое?.. Зачем? - засуетился Малышев.
- Давай, давай, не стесняйся,- мотнул головой Вася.- Здесь все свои.
- Ну, вы хоть объя-ясните... - Малышев затоптался на месте, как стреноженный мустанг.
- После объясним,- пообещал Рогов и махнул красным удостоверением в сторону зевак, которые уже начали замедлять шаги.- Граждане, все в порядке! Программа "Розыгрыш"! Проходим и не волнуемся...
- А санкция есть? - выпалил сержант. Пискнул, скорее.
- Что?! - Любимов грозно двинулся на Малышева, тот отпрянул.- Права качать вздумал?.. Обыск по подозрению в терроризме, понял?! Быстро все из карманов, я сказал!..
Малышев подчинился. Ключи, помятая пачка "Явы", китайская зажигалка, кошелек из кожзамена... и конверт. Больше ничего в карманах у конвоира не оказалось.
А ничего больше и не требовалось.
Любимов кивнул понятым: внимание. Забрал из рук Малышева конверт, раскрыл... и вытащил веер нарядных светло-зеленых бумажек.
- Евро, ёшкин кот!..- удивился Рогов.- А что, баксы среди вертухаев уже не в ходу?
- Понятые, попрошу зафиксировать,- сухо сказал Любимов.
- Это не мое... - воскликнул Малышев и тут же сам себя перебил: - Вернее... Приятель долг вернул.
- Какой приятель?
- Э-э... - Малышев заикнулся и замолчал.
- Вась, составляй протокол!
- Уже пишу. Итак, Малышев Губошлеп... как тебя по батюшке-то? Долг ему приятель вернул, надо же... Может, мне пару штук одолжишь?.. Тебе ведь долго теперь не понадобятся.
На десятые сутки заточения в поселке Горелово Сергей Федорович Кедров не выдержал-таки и напился. Надо отдать ему должное - большинство сорвалось бы раньше. Выкушав две бутылки "Охты" под сало и лук, Кедров повесил на стенку круглую алюминиевую крышку, нарисовал на крышке мишень и стал пулять в нее помидорами. Раз!.. Раз!.. Раз!.. И все - в центр мишени.
- В центр! - орал Кедров.- В центр! В центр!.. Томатный сок обильно стекал на пол.
- В центр!.. В центр!.. Целую в центр!
Кедрову нельзя было пить больше двух-трех рюмок - крыша съезжала моментально. Кедров хорошо знал это, но ведь и на старуху бывает проруха.
Помидоры кончились.
Кедров схватил мобильник и набрал Лунина.
- Рома, нах! - заорал он в трубку.- Помидоры мне привези, помидоры...
- Серега, я как раз набирать собирался. Паспорт готов! Я сегодня приеду к вечеру..
- Помидоры кончились, нах,- не слышал подельника Кедров.- Помидоры, бля, понял?!
- Сергей, что с тобой? Ты надрался, что ли?
- Помидоры привези! Помидоры! Томаты, бля, привези!
- Ну дела... - вздохнул Лунин.- Сергей, я сейчас перезвоню, кто-то в дверь ломится...
"Зачем ему помидоры?"
В тот момент, когда Рогов начал составлять протокол, примерно в двух километрах от "Василеостровской", на набережной Мойки, набирал код на подъезде Антон Зеленин, сжимая под мышкой черную папку из кожзаменителя. С первого раза код не сработал, и Антон испугался, что неправильно запомнил цифры. Но вторая попытка оказалась успешной. На лестнице, как и во дворе у Юльки, ему никто не встретился. И вновь Антон счел это добрым знаком.
У двери "доцента" он немного помедлил. Зачем-то перекрестился. В Бога Антон не верил, в церковь не ходил, но решил почему-то в трудный момент вспомнить о Власти Небесной. Впрочем, Антон был крещеный (в детстве бабушкой), так что имел полное право... Антон позвонил. Тишина. Еще раз позвонил. За дверью послышались неторопливые, но словно раздраженные шаги.
- Кто там? - раздался недовольный голос. Антон открыл папку, достал большой конверт и помахал перед глазком.
- Вам счет за мобильник.
- В ящик внизу брось!
- Надо расписаться. Новые правила.
Грохнул замок. Дверь отворилась. На пороге стоял Лунин. У Антона душа ушла в пятки...
- Давайте же, молодой человек,- уже нормальным, миролюбивым голосом сказал Лунин. Он умел владеть собой.
Антон решился. Вытащил из папки пистолет. Направил в живот мошеннику. Некстати подумал, что по злой иронии судьбы Пушкин получил смертельную рану именно в живот. Отчаянно и долго вспоминал заготовленную заранее фразу...
- Сначала поговорим!
Лунин окинул взглядом лестничную площадку. Спросил спокойно:
- Тебе чего надо?
- Если что - выстрелю, я не шучу,- выдавил Антон. Руки его тряслись. Господи, что же он затеял! Больше всего Антону захотелось оказаться за письменным столом перед учебником математики. Лунин неторопливо оглядел нервного юношу, пожал плечами:
- Ну, тогда заходи.
Спокойно повернулся к Антону спиной и пошел в глубь квартиры. Антон, стараясь не выронить пляшущий пистолет, шагнул следом.
На улице Жору удалось удержать от самосуда, но в главке Любимов дал волю чувствам. Не то чтобы он не умел справляться с эмоциями, но когда "сдавали" своих... Предателей Жора не выносил. Тем более что Шишкин только что сообщил: состояние Наумова ухудшилось.
Малышев в глазах Любимова был хуже насильника и убийцы. Поэтому Жора безжалостно тряс "губошлепа" за отворот куртки. Так тряс, что голова "губошлепа" болталась из стороны в сторону, как у тряпичной куклы, грозя оторваться, а губы, соответственно, шлепали в такт качающейся голове. Вася пытался оттащить Любимова - не вышло.
- Что ж ты, сволочь, людей под пули подставил?! - шумел Жора.- Я из тебя, подла, душу сейчас вытрясу! Вместе с костями.
- Я не хоте-ел! - жалобно тянул Малышев. В глазах его стояли слезы.
- А чего ты хотел? Баксов две штуки хотел, сука?!
- Евро,- подсказал Рогов.- Жор, слушай...
- Евро, гад, две штуки хотел?
- Он обещал не стрелять,- скулил Малышев.- Попу-угать только...
- "Попугай" нашелся! Не стрелять обещал?! А что он собирался делать с "Макаровым"? Ствол сосать?!
- Ладно, брось, Жор,- со второй попытки Рогову удалось оттащить Любимова от сникшего конвоира. Тот нехотя отошел в сторону и сел на стул.
- Так... А почему же все-таки евро, сержант? - заинтересовался он.
- Да не евро, не евро... - едва не плакал конвоир... Теперь уже бывший конвоир и бывший сержант.- Мы в долларах догова-аривались, на две с половиной. Просто он в евро принес...
- Тогда понятно,- успокоился Рогов и бросил на стол пачку сегодняшних фотографий с Василеостров-ского рынка.- Фамилию его знаешь?..
- Только имя. Борис Романыч,- тяжело дыша, ответил Малышев.
Он не перепутал. Роман Борисович Лунин и впрямь представился сержанту как Борис Романович.
- И как он на тебя вышел?
- Сам нашел меня. Три недели назад. Подошел после смены. Знал, что я в день суда дежурю...
- Откуда? - нахмурился Рогов. Малышев пожал плечами:
- У нас график висит. Он и про дом знал.
- Какой еще дом?
- У матери в Сосновке дом сгорел. Она уже год у соседей живет.
- Решил, значит, новый построить? - взвился Любимов.- На чужой крови, гаденыш?
- Я не думал, что все так случится... Клянусь... - замахал руками Малышев.
- Где его найти? - кивнул Рогов на фото Лунина.
- Набережная Мойки, четырнадцать, корпус один, квартира пятьсот тридцать три. Я за ним проследил, когда он пистолет и аванс принес... На всякий случай.
- Молодец, на суде зачтется,- Любимов решительно встал.- Поехали, Вась.
- Остынь, Жор, с утра съездим с ордером. Выходной все-таки...
Юля стояла у окна и грызла ногти. Вообще от этой дурацкой детской привычки она окончательно отучилась еще в шестом классе, но... Сейчас она снова стала маленьким глупым ребенком. Ноготь исчезал со скоростью горения спички.
Юля шагнула в глубь комнаты. В большом зеркале, вделанном в платяной шкаф, колыхнулось ее отражение. Она посмотрела и ахнула. Лицо какое-то черное... Сморщенное. Откуда эти морщины через весь лоб? Что происходит? Она будто бы постарела за этот день... на двадцать лет!
Предчувствие беды охватило Юлю сразу, как она вылезла из горячей ванной. И не оставляло с тех пор ни на секунду.
Остановить Зеленина она не могла: мобильника у Антона не было.
Где он сейчас?
Что с ним?
Где этот дурацкий пистолет?
И зачем она только согласилась? О чем думала?
Телефонный звонок разорвал тишину, как выстрел. Юля вздрогнула. Выскочила в коридор, схватила трубку
- Алло... Да... Хорошо... Я поняла, через пять минут.
Слава Богу, жив...
- Кого? - выглянул из комнаты отец.
- Меня. Схожу, учебник Ленке отдам,- Юле стоило больших усилий говорить ровным голосом. Хорошо, в коридоре было темно, и отец не видел ее лица.
Пять минут во дворе показались вечностью.
Сколько же можно идти из соседнего квартала? Или он звонил не из дома, а из таксофона?
Юля вдруг захотела выкурить сигарету... хотя никогда раньше этого не делала. То есть пробовала, конечно, несколько раз, но совсем не понравилось.
А сейчас вдруг ощутила острое желание затянуться горьким дымком.
Антон возник из темноты неожиданно, как привидение. И лицо такое... призрачное. Бледное.
- Что случилось?, - почти крикнула Юля.
- Ничего,- ответил Антон отсутствующим каким-то голосом.
- Получилось?..
- Пока нет... Держи.
Антон протянул Юле все тот же пакет. Из магазина "Дикси". С пистолетом внутри.
- Ты поговорил с ним?
- Да... То есть... После объясню... Пока. Экзамен завтра.
Антон растворился во мгле, оставив ничего не по.-нимающую девушку у подъезда.
"Спокойно,- сказала она себе.- Эмоции потом. Надо еще вернуть пистолет на место".
За Луниным поехали с утра не с пустыми руками, а захватив четверку омоновцев - Кедров вполне мог прятаться у подельника дома и открыть огонь.
- Хорошо бы так... - размечтался Жора.- Сегодня бы со всем и покончить... Макс на работу придет, а у нас раз - детки в клетке! Как говорится, одним махом семерых побивахом,- и добавил, обращаясь к омоновцам.- Как, мужики, справитесь?
- Семерых? Говно вопрос,- лениво откликнулся старший омоновец.
- Ну, там максимум двое...
- А Макса,- предложил Рогов,- за то, что вчера отсыпался и сегодня опоздал,- справки писать засадим... О, смотрите, братья по разуму! Не к нашему ли клиенту?
У подъезда стояла милицейская машина. "Убойщики" и омоновцы, сосредоточенно нахмурившись, быстро поднялись на четвертый этаж. Дверь в квартиру Лунина была распахнута. У двери дежурил сержант милиции. Завидев столь внушительную делегацию, он взял под козырек.
- Что тут у вас? - Любимов вместо приветствия кивнул на открытую дверь.
- "Убойный" отдел главка.
- А-а... там один "холодный". Проходите.
Рогов присвистнул:
- Похоже, ОМОН нас сегодня согреет... Извините, мужики, за беспокойство.
- Говно вопрос,- вновь лениво откликнулся старший. Других слов, похоже, он не знал.
Рогов и Любимов прошли в квартиру. Вещей у Лунина было немного, но все очень необычные. "Стильные", как сейчас говорят. Узкие шкафы, упирающиеся в потолок, кресла со стеклянными подлокотниками, компьютер на грибной ножке - тонкий, как бумажный лист. Белые стены и даже пол белый.
- Пижон, едрить его,- оценил обстановку Вася Рогов.
Сам пижон в светлой косоворотке и в плетеных белых тапочках лежал навзничь под экраном гигантского телевизора, рядом с открытым секретером. Рот его свела неприятная оскаленная полуулыбка. В районе сердца растеклось пятно крови. Рядом валялся револьвер "Оса".
- Жена утром с дачи вернулась и обнаружила,- пояснил майор из райотдела милиции.- Из "макары-ча" завалили. Вон гильза валяется...
- Угу,- Любимов посмотрел на гильзу- Что ж, за- цепка.
- Видимо, он тоже стрелял,- сказал майор.- Один патрон использован.
Любимов нагнулся к револьверу, глянул, не прикасаясь.
- "Оса". С резиновыми пулями.
- Такими можно запросто башку снести,- прокомментировал майор.- В упор тем более...
- Это вы открывали? - спросил Рогов про секретер.
- Нет. Так и было. Жена говорит, ничего не пропало.