- У народного артиста! - Егоров поднял вверх указательный палец.- Возмутительно!.. Человек собирался на свою премьеру! Многие другие достойные люди остались без пригласительных!.. А вы...
- Может, в России это и принято,- Анри попытался вложить в свой тон максимум сарказма,- а у нас...
- Какое принято! - возмутился Егоров.- Это у этих вот... цуциков... принято!
- Ах билет,- словно бы спохватился Рогов.- Так он нам сам его предложил. От чистого сердца... Я, говорит, фильм уже видел, и фрак жмет, а вы...
- Хватит паясничать! - отрубил Егоров.- Белов заявление написал! На вас бы дело завели. Если бы... Если бы не имидж фестиваля. Скажите Анри спасибо!
- Мерси! - хором выдали Плахов и Рогов. Получилось почему-то издевательски.
Анри демонстративно отвернулся. Дескать, не нуждаюсь я в вашей благодарности.
- Все, сегодня же все домой! - огласил Егоров вердикт.- Анри, когда самолет?
- Через три часа,- глянул Анри на часы. На самом деле, инициатором высылки шебутных ментов был он.
- Вы с нами? - поинтересовался Игорь у Егорова.
- А вот я, Плахов, останусь. Грехи ваши замаливать.
- Их в аэропорт отвезти? - обратился Анри к Егорову, по-прежнему игнорируя оперативников.
- Сами доедем,- гордо отказался Плахов.
- Не графья... - добавил Вася.
- Тогда, прощайте. Счастливая дорога!
Анри, гордо вскинув подбородок, покинул квартиру.
- Давайте вещи свои пакуйте,- приказал Егоров.- В Питере разберемся... Ишь чего удумали - билеты у артистов воровать! Вы бы уж тогда не представлялись, кто такие, а просто - р-раз ему в рыло...
- Была такая оперативная мысль,- признался Рогов.- Чисто гуманизм не позволил.
- Ну вот. И он бы не знал, кто вы. А вы... Собирайтесь, короче.
- Погодите, Сергей Аркадьевич,- остановил его Плахов.- Сейчас не до этого... У вас фотографии лишней нет?
- Чьей? - удивился Егоров.
- Вашей.
- Есть. От визы осталась. А зачем?
"Зачем" - пришлось объяснять довольно долго. Вася с Игорем и сами не были уверены во всех деталях своего плана. Зато, пока объясняли, прошло время и сам по себе отпал вопрос о самолете.
На речке, на речке, на том бережочке
Мыла Марусенька белое...
Что же она могла еще мыть такое белое? Чрево?.. Но чрево - не белое. И вообще - внутри его на речке особо не помоешь. А все части тела, которые снаружи, Троицкий уже перебрал. Даже "белые зубы", хотя и они не вполне снаружи...
Поплавок дернулся. Троицкий подсек. Пусто. Тревога ложная. Не ловится на его удочку каннская рыбка. Второй час отлынивает.
И умиротворение не наступает. Тревожный сигнал. Раньше рыбалка всегда приводила Михаила Демьяновича в душевное равновесие. После всех стрелок-разборок, после СИЗО, после любых трагических происшествий, когда, бывало, и жизнь висела на волоске. Выйдешь к реке, забросишь удочки, смотришь на водную гладь, ветерок по камышам гуляет...
Троицкий вдруг грязно выругался. Коллеги взглянули на него с удивлением. А Троицкий вспомнил в тот момент, что в его фильме нет сцен рыбалки. Там герой расслабляется в баньке, за зеленым столом казино или' вообще на лошадях по полям скачет, как наскипидаренный (реальный Троицкий лошадей на дух не переносил). Как-то все по-гопнически, по-новорусски. А по-человечески - чтобы вот на рыбалке, на тихом озере - нету сцен. Не додумался он подсказать режиссеру. И сам киношник, мудила, не додумался. А ведь такое естественное художественное решение.
"Дерьмо фильм,- решил Троицкий. Эх... Поубивал бы всех, ей-богу".
Мыла Марусенька белое...
- Что же белое?
- Белое сердце,- подсказал Николай.
- Что-о? - изумился Троицкий.- Ну ты даешь. Скажи лучше, они тебя точно не заметили? Белое сердце...
- Обижаешь, Демьяныч,- вскинул голову Николай,- Я за ними, как мышка, проскочил.
- Хороша мышка... - Троицкий иронически оглядел мощную фигуру охранника.- Дальше рассказывай.
- Потом они по набережной прошлись, пива из магазина выпили и к этому портняжке. Улица Александра Третьего, дом восемь. И больше не выходили.
- Что за дом?
- Ателье проката и пошива одежды. Там он и живет. Соседи сказали, эмигрант из Ростова. Давно здесь,
- Из Росто-ова,- протянул Троицкий. Не клевало.
- Димон отзвонился,-подошел Серов,-Пока тихо сидят. Хозяин окна вымыл.
- В тихом омуте черти водятся,- Троицкий потер рукой лоб.- Зараза, опять разболелась...
- Еще пятнадцать минут до "колес",- глянул на часы Серов. В отсутствие Димы он лично следил за графиком приема лекарств.- Да, а ребята питерские борзые. Может, пока в Португалию свалить? А на закрытие, если что, приедем.
Привычное серовское предложение свалить Михаил Демьянович проигнорировал. Задумчиво посмотрел на поплавок:
- Ну ведь ни черта не клюет, сволочь... Фестивальная рыба, вся на понтах. Серый, кинь-ка еще каши...
Серов взял из ведерка горсть каши, швырнул в воду.
- Демьяныч, на спиннинг попробуй,- льстивым голосом предложил Николай.
- Не люблю я все эти спиннинги,- поморщился хозяин.- Настоящая рыбалка только на удочку... Отвлечься можно. И о жизни подумать...
- А мне больше сеткой нравится,- признался простодушный Николай.- Ты на берегу отвлекаешься, а она ловится. Зато потом как вытащишь...
- И в чем тут кайф, Белое Сердце? - вздохнул Троицкий.
- Как в чем? В количестве рыбы.
- Дурак ты, Белое Сердце. Николай обиделся и заткнулся.
- Нам бы самим блесну не заглотить,- зануд ел свое Серов.
Голова болела. Рыба не клевала. И фильм оказался дерьмом. Это - жизнь?!
Троицкий представил себе белое сердце. Крупным планом. Бьется еще, дрянь такая, колышется. Тьфу!..
Вернулись опера тоже через черный ход. У дверей встретилась вздорная старушонка, похожая на Шапокляк. Она почему-то погрозила им клюкой.
- На Демьяна работает?..- насторожился Рогов.
- Вряд ли,- усомнился Игорь.
С сожалением снова отказались от коньяка. Пора было уже выходить на "стрелку". А хозяин неожиданно оказался пьян. И продолжал наливать - рюмочку за рюмочкой.
- Вазген, что-то случилось? - обеспокоился Игорь.
- Угадайте,- расплылся в улыбке портной,- кто почтил сегодня своим посещением сей благословенный кров?
- Тарантино,- пошутил Рогов.
- Вы уже знаете?! - поразился хозяин,- Ну конечно, как старый Вазген мог забыть,- вы ведь подлинные профессионалы, вы все знаете первыми, да! Но скоро узнают все, и реклама моего заведения, клянусь Араратом...
- Правда, что ли, Тарантино? - не поверил Плахов.
- Взял в прокат белый фрак! Пятьсот евро в день, на четыре дня! Я давал ему скидку - Вазген никогда не против справедливой разумной скидки! - но он не взял. Великий Тарантино отказался от скидки за белый фрак!.. С ним было еще двое худеньких, они взяли по комплекту за 200 на четыре дня, и вот они - они! - не отказались от скидки. О, Вазген их понимает - почему не взять скидку, если тебе предлагают ее искренне, от чистого...
- Вазген,- усомнился Рогов.- У Тарантино есть фрак... Мы видели вчера.
- О, но ведь это звезда! А вы же знаете звезд!.. Вчера они пошли купаться ночью после приема - прямо во фраках. И фраки обрели полную, абсолютную негодность...
Вася заметил на столе полароидную фотокарточку.
- Глянь, Игорь!..
На снимке Вазген обнимался с кинематографистом Тарантино.
- Я сделал нынче такой бизнес, что могу теперь отдыхать и помогать друзьям несколько дней! - возвестил Вазген.- Вам нужна еще моя помощь?
Без четверти час катер с Николаем причалил у маяка. Серов внимательно наблюдал за ним в бинокль. За ним и за окрестностями: нет ли поблизости каких-нибудь подозрительных лодок. А заодно и за самим Николаем. Серов начал уже подозревать всех и вся. Конечно, насчет Николая - абсурд, но...
Жизнь вообще абсурдна.
У них бухгалтер работал лет десять. Неприметный такой Иван Иванович. Сидоров. Умный, опытный, осторожный, преданный. Много черных-серых схем через него шло - всегда все чисто. Скромный такой человечек лет пятидесяти. Без особых потребностей. Троицкий платил ему огромную зарплату, а он все ходил в одном и том же пиджаке советского еще производства с кожаными заплатами на локтях. Почти все деньги раздавал родственникам, в том числе и каким-то наглым племянникам с уралов и из сибирей, которых в глаза не видел.
И вдруг украл миллион баксов у Троицкого. Хотел сбежать. Было ясно, что поймают и убьют. Без вариантов. Поймали на следующий день. Ни доллара не успел потратить. Троицкий даже не ругался, только спросил растерянно: "Иван Иваныч, что с тобой?.."
А этот дурак, оказывается, влюбился в пэтэушницу. В классическую занюханную пэтэушницу из Ломоносова. Серов ее видел потом: ума и внешности ровно на то, чтобы до тридцати лет работать дешевой шлюхой, а потом продавщицей в овощном. И хорошо если в Питере, а то, скорее, в своем Ломоносове. Иван же Иваныч удумал удрать с ней в Австралию. Зачем в Австралию, что он там с ней делать собирался - не смог объяснить.
До того абсурдно, что его и убивать не стали. Отрубили два пальца с правой руки и - пинком под зад.
Он спился потом быстро, хотя до любви в рот не брал...
Что же там Николай? Вышел из катера, пошел по мысу осмотреться на местности.
На местности внимание Николая привлек толстый мужик в ковбойке и белой панаме. Громко спрашивал, заглядывая в разговорник, на чрезвычайно ломаном французском:
- Сколько стоит покататься на катере?
- Один час прогулки стоит пятьдесят евро,- вежливо ответил хозяин одного из припаркованных у маяка туристических катеров.
- Я не понимаю. Я турист из России,- столь же громко орал толстяк.
"А не понимаешь, хер ли спрашиваешь?" - подумал Николай и подошел поближе.
- Чья это яхта? - толстяк указал рукой на яхту Троицкого.
"Ничего себе вопросики".
- Я не знаю,- пожал плечами хозяин катера.
- Чего вы хотите? - вмешался Николай.
- О, вы русский,- обрадовался толстяк.- Хотел узнать, чья это яхта.
- Зачем?
- Очень красивая. И название наше, славянское. "Мрия" - по-украински "мечта".
- Я в курсе,- Николай внимательно разглядывал толстяка.- И что дальше?
- А чья яхта - не в курсе? "Надо же какой упорный".
- Нет. А час прогулки стоит полета евро. Я могу вас как соотечественника - за сорок. Попозже. К вечеру сегодня.
Толстяк горячо поблагодарил Николая, обещал подумать и медленно побрел в сторону города, с любопытством поглядывая по сторонам.
Николай сел в катер и задумался. Вообще, делать этого он не любил и, по большому счету, не умел, но в текущей ситуации явно следовало задуматься.
Особых результатов, впрочем, размышления не принесли. "Пусть Демьяныч с Серым кумекают",- сделал вывод Николай, а тут и менты вчерашние подвалили.
- Привет,- поздоровался Николай.
- Смотри, какой стал вежливый,- удивился Рогов.- Ну, привет...
- Едут,- опустил бинокль Серов.- Слышь, Де-мьяныч! Сейчас будут. Ты готов?
- Не ори,- поморщился в каюте Троицкий.- Чего мне готовиться-то? Вот только таблетки Димон притащил... Как мне прикажешь готовиться? Сходить отлить? Ну схожу...
Николай описал по заливу изящную дугу и эффектно притормозил у яхты. Гонять на катере он любил - с
семи лет сам ходил на моторке.
На борт Вася и Игорь поднялись в тишине. Серов жестом велел им поднять руки. Обыскал на предмет оружия. Тоже молча. И для солидности, и потому что не очень понимал, что говорить. Кивнул в сторону каюты. Протянул Николаю бинокль:
- Последи за акваторией. Мало ли что...
Каюта была отделана красным деревом. С неброской золотой окантовкой. Стильные кожаные диваны, аккуратный столик с фруктами и напитками. На стене гравюра. Рогов ткнулся в нее носом:
- Культурненько...
- А ты думал, у него тут бабы с титьками? Из "Спид-инфо" вырезки?
- Это есть как раз...
- Что?
- Баба с титьками,- Рогов показал на гравюру. На
носу парусника и впрямь красовалось грудастое морское божество. Наяда или русалка.
Вошел Серов, за ним Троицкий. Поздоровался за руку.
- Позвольте еще раз ваши документы, господа. А то я толком не рассмотрел.
Плахов и Рогов протянули свои удостоверения.
- Капитан милиции Плахов Игорь Сергеевич... - прочел Троицкий.- Старший лейтенант Рогов Василий Иванович... Отдел по раскрытию убийств... Хороший отдел.
- Можно я гляну? - подал голос Серов.
- Глянь... А вы садитесь, господа. Что-нибудь пить будете?
- В рабочее время - только сок,- заявил Рогов.
- Ну, наливайте сок,- ухмыльнулся Троицкий.- Сами справитесь?
Рогов налил себе апельсинового сока. Игорь воздержался.
- Итак, к делу. Значит, по-вашему, меня "заказали"? И кто же?..
- Не знаем. Вам виднее...
Серов нехотя протянул оперативникам документы, извертев и так и сяк. Только что не обнюхав.
- Что, у тебя врагов нет? - отпил сока Вася.
- Живых - хоть отбавляй,- медленно произнес Троцкий.- В том числе и в милиции...
- Мы бы вас тогда не предупреждали,- пожал плечами Плахов.
- Тут еще разобраться надо, что у вас за игра,- возразил Михаил Демьянович.- Во-первых, откуда у вас эти сведения?
- От агентуры,- пояснил Игорь.- Киллер, его кличка Хомяк, нашему человеку сболтнул. В интимной беседе. Только вот заказчика не назвал.
- Что еще за Хомяк? Кто такой? - напряг память Серов.- Питерский?..
- Да, у нас базируется. Говорят, ученик Солоника. Троицкий и Серов переглянулись.
- Я слышал, там еще какой-то Сосулько объявился? - подозрительно спросил Серов.
- Этого гуся лапчатого знаем,- едва сдержал улыбку Рогов.- Только не Сосулько, а Сосулька. Не фамилия, а "погоняло". Но мы его взяли,.. С месяц где-то... Да, Игорь?
- Полтора уже,- легко соврал Плахов,- президента хоккейного клуба напоследок грохнул. В шайбу взрывчатку вмонтировал. А Хомяк - вот он...
Плахов достал из кармана фотографию Егорова, сделанную в уличном автомате, и положил перед Троицким.
- Полное имя - Егоров Сергей Аркадьевич. Сорок шесть лет. Раньше служил в спецназе ГРУ. Афганистан, Чечня, все дела... Подполковник в отставке. Мы с ним вместе сюда летели, чтоб под контролем держать.
Самое трудное было уговорить Егорова на кличку Хомяк. Сам он предлагал - Бизон.
- И где остановился, мы в курсе.
- Демьяныч, это тебя спецслужбы заказали,- встрял вдруг молчавший доселе Дима.- Как Троцкого... Троицкого как Троцкого.
- Исключено,- помотал головой Плахов.- У нас сейчас с Литейным дружба. Спрашивали - это не они.
С Литейным, то есть с ФСБ, у милиции отношения то налаживались, то напрягались. Как раз сейчас, вопреки заявлению Игоря, был период охлаждения, но этого-то Троицкий точно проверить не мог.
- Я такого не знаю,- сказал Серов, внимательно изучив фотографию.
- Я тоже,- кивнул Дима.
- Этого позови,- Троицкий кивнул в сторону палубы.- Белое Сердце...
Дима пошел за Николаем.
- За ним четыре убийства минимум,- заливал Плахов о мнимых подвигах Хомяка.- В Пскове вице-мэра уложил - снял из оптики на балконе. Тот и вышел-то на секунду, глянуть - стоит ли машина внизу... В Питере двух авторитетов и в Москве одного ресторатора. Который сеть быстрого питания "Хрум-хрум".
Только не доказать ничего. А сейчас есть возможность взять с поличным.
- Что ж вы французам об этом не сообщили? Сами пришмандячили. Или в Канны захотелось?
- А вы им, Михаил Демьяныч, нужны? - вопросом на вопрос ответил Плахов.- Французам-то?..
Троицкий промолчал. Появился Николай, увидел фотографию и удивился:
- О, я этого чмыря сегодня видал! Хотел рассказать как раз...
- Где ж ты его мог видать? - опять заподозревал что-то Сергей.- Ты сегодня только к маяку плавал.
- Там и видал. Про яхту Демьяныча выспрашивал. Красивая, говорит, яхта. И про мечту что-то загибал. Наглый очень. На хомяка похож...
- Стоило без присмотра оставить... - развел руками Плахов.
Тут уж Троицкому пришлось поверить. Он переменился в лице. Достал из кармана коробочку с витаминами, вытащил несколько штук, взвесил на ладони. Передумал, швырнул на пол, налил виски. Понюхал - тоже передумал. Бросил Серову: ;
- Пошли, подышим...
В голубом небе плыл огромный дирижабль, на котором был нарисован задорный розовый поросенок. Хвостик его переходил в название кино - "Неунывающий Мирияку". Японский мультфильм про поросенка обещал стать сенсацией фестиваля. Озвучивал поросенка Майкл Джексон, а его папашу, старого свина,- Элтон Джон.
- Свинью запустили,- недовольно глянул на дирижабль Троицкий.- Совсем озверели.
Сергей закурил. Троицкий вырвал у него сигарету, швырнул за борт.
- Хватит травиться! Подумай лучше, кто же это мог? Знать бы...
- Может, Кашалота люди? - наморщил лоб Сергей.
У потерявшего силу, смертельно больного Кашалота Троицкий недавно отобрал несколько казино. Кашалот, похоже, этого и не заметил: он крепко сидел на опиуме и постоянно читал какие-то религиозные книги. То ли про белое братство, то ли про зеленое.
- Кроме него, что ли, некому? Те же эфэсбэшники... Мало ли чего им на Литейном напели.
- Демьяныч, давай свалим от греха подальше,-- завел свою любимую волынку Серов.- Проводим твоих гостей, якорь поднимем - и фыоить!.. Чего тебе здесь еще делать? Премьера прошла. Приза, сам говорил, хрен дадут.
- Главного не дадут, но, может, какой второстепенный... - Троицкий не очень верил даже в такую перспективу, но ведь надежда, как известно, умирает последней,- За операторскую там работу или еще за какую херню... А главное: толку-то сматывать? Захотят - найдут. Надо узнать, кто заказал. Мы бы тогда "ответку" заслали...
Над головой со свистом пронеслась жирная чайка. Есть такая примета: чайка над головой? Или вообще птица? Точно: есть примета, что в дом птица не к добру залетает...
- Я только одного не пойму. С чего это менты о тебе заботятся? Какие-то скользкие они. Особенно этот... вежливый.
Под вежливым Серов имел в виду, разумеется, Плахова,
- Думаешь, лажа? - поскреб подбородок Троицкий. Сергей пожал плечами. Троицкий двинул в каюту.
Рогов пил сок, а Плахов сидел молча, глядя через окно на залив.
- Что-то мне, господа, ваш интерес все-таки неясен,- Троицкий взял быка за рога. Подпустил в голос угрожающих интонаций. Совсем чуть-чуть. Но действует. На такие вещи Демьяныч был большой мастак.
- Чего ж тебе неясно? - удивился "невежливый" Рогов.- Хотим Хомяка с поличным взять. В момент покушения.
- Так дали бы ему меня пристрелить. После бы и брали. С поличным. Одним выстрелом - двух зайцев. Обо мне-то чего переживать? - резонно, в общем-то, рассудил Троицкий.
- Мы не о вас, Михаил Демьяныч, переживаем. Просто интересы совпали,- пояснил Плахов.- Нам не выгодно, чтоб вас убили.
- Это почему же? А, по-моему, вам как раз очень даже выгодно.