Из-за неважного самочувствия мне срочно понадобились вода и шипучий аспирин. Поэтому я махнул рукой стюардессам, собиравшим в салоне перед посадкой пустые чашки и жестянки из-под содовой воды, сопроводив этот жест словами:
- Подойдите ко мне, пожалуйста.
Я не сомневался, что молодые леди заметили поданный мной сигнал и услышали мои слова, тем не менее не обратили на меня внимания, подтвердив тем самым мои подозрения.
Тогда я сделал то, чего никогда не делал в самолете во время перелета. То есть нажал кнопку вызова стюардессы на подлокотнике кресла. Я давил на эту кнопку несколько раз, и стюардесса, находившаяся ко мне ближе других, бросила на меня осуждающий взгляд. При всем том она не подошла ко мне и не спросила, что мне нужно.
Тогда я поднялся с места и подошел к ней.
- Уж и не знаю, чем обидел вас, - сказал я. - Но…
Она сразу же перебила меня:
- Коли не знаете, я скажу вам. Вы самый мерзкий американец из тех, что находятся на борту. Почти все американцы мерзкие, но вы хуже прочих. Потому что вы - предатель и всякий, кто вступает с вами в контакт, плохо кончает. Теперь вы требуете, чтобы я помогла вам. Но я не стану этого делать. Даже стакана воды вам не принесу. К счастью, полет заканчивается, и зажегся сигнал "Пристегните ремни". Так что возвращайтесь на свое место.
Я взял ее за руку и некоторое время держал - нежно, но крепко. При этом вертел головой во все стороны и осматривался, надеясь увидеть человека, который, возможно, наблюдает сейчас за нами и, очень может быть, дал стюардессам определенные инструкции перед полетом.
Но в нашу сторону, казалось, никто не смотрел. Кроме того, я не заметил в салоне ни одного знакомого лица.
- Кто рассказал вам обо мне? - спросил я. - Какой-то человек, находящийся на борту самолета? Если это так, покажите мне его.
Она высвободила руку и покачала головой.
- Сами догадайтесь. Вы ведь детектив, не так ли? - Неприязнь в ее взгляде и голосе преследовала меня все время, пока я добирался до дома.
Глава сто двадцать четвертая
Последующие двенадцать часов воздушного путешествия тянулись бесконечно и показались мне неимоверно длинными, но тем не менее самолет, на котором я летел, приземлился наконец в Вашингтоне. Я не смог дозвониться до Наны и сообщить ей о своем возвращении, поэтому, поймав первое попавшееся такси у аэропорта Рейгана, поехал на Пятую улицу.
Время едва перевалило за десять вечера, и автомобили двигались по шоссе на самой малой скорости. Но я все же радовался тому, что вернулся в округ Колумбия. Что и говорить, приятно вернуться домой после дальнего трудного путешествия, а поездка в Африку относилась, безусловно, именно к этой категории. Я не мог дождаться минуты, когда окажусь наконец в собственном доме и лягу в свою постель.
Устроившись на заднем сиденье такси, я опустил голову и погрузился в размышления на грани полусна-полуяви, поскольку на мне уже сказывались утомительный перелет и смена часовых поясов.
Никто, даже видавший виды детектив из отдела тяжких преступлений, не сможет представить себе, что такое истинные страдания и массовые убийства, пока не побывает в Нигерии, Судане или Сьерра-Леоне. Но понять, почему там происходит подобное и как с этим бороться, не так-то просто. Верх глупости утверждать, что массовое насилие - следствие того факта, что в большинство граждан этих стран внезапно вселился дьявол и все они словно по мановению волшебной палочки стали разбойниками, насильниками и убийцами. Но обвинить в массовых злодеяниях и кровавых преступлениях верхушку тамошнего общества вполне позволительно, по крайней мере определенную ее часть.
Кроме того, там расхаживают на свободе садисты и психопаты всех мастей, подобные Тигру и другим наемным убийцам. Они сколотили вооруженные банды, состоящие из обезумевших от вседозволенности и запаха пролитой крови подростков. Аргументы же относительно того, что их сделали безжалостными убийцами тяжелые условия жизни, не выдерживают, на мой взгляд, никакой критики.
Ирония заключалась в том, что я, преследуя последние двенадцать лет своей жизни насильников и убийц в Соединенных Штатах, считал сейчас эту деятельность чем-то вроде детской игры, которая не шла ни в какое сравнение с увиденным мной за последнюю пару недель.
Меня вывело из состояния глубокой задумчивости то, что автомобиль вдруг вильнул в сторону, подкатил к бровке тротуара и остановился.
Фактически я уже находился дома. Но неужели неприятности преследуют меня и на родной земле? Ну, что случилось на этот раз? Прокол колеса?
Водитель повернулся ко мне и, нервно облизнув губы, сказал:
- Двигатель что-то забарахлил. Прошу извинить. - Потом вытащил из кармана пистолет, навел на меня и гаркнул: - Предатель! Смерть предателю!
Глава сто двадцать пятая
В дверь дома детектива Кросса на Пятой улице кто-то упорно звонил, снова и снова нажимая на кнопку.
В этот момент Нана находилась в спальне Али и укладывала малыша спать так, как ему нравилось. Для этого нужно было прилечь рядом с ним на постель и читать сказку, пока он не отойдет ко сну под произносимые шепотом слова сто раз слышанной им любимой истории.
На этот раз Нана взяла с полки книжку рассказов о приключениях мышонка Ральфа - надо признать, не самый удачный выбор для чтения на ночь, поскольку Али то и дело взвизгивал от смеха и заставлял старушку перечитывать полюбившиеся ему места, приговаривая:
- Еще раз эту строчку, Нана. Ну пожалуйста!
Читая сказку, Нана слышала звонки и терпеливо ждала, когда Дженни выйдет в коридор и откроет дверь. Но звонок все бренчал, Дженни же не спешила выяснять, кто пришел. Она находилась на кухне, где занималась приготовлением пирога. Между тем звонки становились все протяженнее, все злее. "Ну куда запропастилась эта девчонка? Почему не открывает?"
- Интересно, кто бы это мог быть? - пробормотала Нана себе под нос, выбираясь из постельки Али и принимая вертикальное положение. - Подожди минутку, Али, я сейчас приду… - "Ах, Джейнел-Джейнел! Зря ты взялась испытывать мое терпение. Это тебе боком выйдет".
Но, выйдя в холл, Нана увидела, что Джейнел стоит у двери, которая, кстати, была распахнута настежь.
Странный парень в красной фирменной фуфайке баскетбольной команды "Хьюстон рокетс" продолжал давить на кнопку звонка.
- У вас что - проблемы с головой? - воскликнула Нана, быстрым шагом пересекая холл. - Немедленно прекратите этот звон! Что вам здесь нужно в столь поздний час? И потом: разве мы знакомы, молодой человек?
Парень в красной фуфайке наконец снял палец с кнопки звонка, после чего вынул из-за спины и продемонстрировал женщинам обрез охотничьего ружья со спиленными стволами.
Нана, однако, отважно шла вперед и остановилась только тогда, когда приблизилась к Джейнел и заключила ее в объятия.
- Мне понадобится не более пары секунд, чтобы убить эту глупую девицу, - сказал он, - и тебя, старая кошелка. И рука у меня не дрогнет - несмотря на то что вы живете в доме детектива.
Глава сто двадцать шестая
Произошедшие с водителем такси метаморфозы заняли не более секунды и явились для меня полной неожиданностью, не говоря уже о том, что я был совершенно не готов к подобному развитию событий. Тем не менее один шанс у меня все-таки оставался, и я немедленно воспользовался им.
У меня промелькнуло в мозгу, что водитель не похож на опытного убийцу. Он колебался, вместо того чтобы нажать на спуск и пристрелить меня на месте.
Поэтому я бросился вперед и перехватил его руку с пистолетом, после чего таранил его запястьем металлическую крышку бардачка, вложив в этот толчок все свои силы.
Водитель вскрикнул от боли и выпустил пистолет; я подхватил оружие и направил ствол в его сторону.
Тут он, низко наклонившись, метнулся к передней дверце, распахнул ее и выскочил наружу.
Когда я выбрался из машины через заднюю дверцу, он уже мчался вниз по скользкому от вечерней росы, поросшему травой откосу и мгновением позже затерялся среди деревьев, посаженных на обочине.
Я мог бы сразить его пулей, но оставил пистолет в автомобиле. Впрочем, сейчас меня больше волновало другое: он назвал меня "предателем" - точно так же, как стюардесса в самолете.
Интересно, этот парень и вправду так думал или говорил и действовал по разработанному кем-то сценарию?
Я попытался восстановить в памяти его внешность. Лет двадцать пять - двадцать семь, резкие черты лица, небольшая бородка… Кто он? Отставной солдат? Бандит? Откуда родом? По-английски он говорил с акцентом, в котором, как мне показалось, проскальзывали едва заметные элементы какого-то нигерийского диалекта. Кто приказал ему убить меня - Тигр? Или кто-то другой?
Спекулировать на темы пресловутой теории заговора в данный момент мне представлялось совершенно бессмысленным. Я подумаю об этом позже - и в другом месте.
Ключи все еще торчали в замке зажигания, и я, не затрудняя себя ненужными размышлениями относительно правомерности использования чужой собственности в личных целях, сел в таксомотор и поехал домой, решив позвонить в полицейское управление, когда окажусь в родных стенах.
Пока ехал, задавался вопросом: что сказать дежурному? Вернее, какие детали этой невероятной истории, от которой за милю тянуло паранойей, могу позволить себе поведать коллегам?
И что мне позволительно сообщить из всего этого Нане? Определенно ей не понравится эта история, особенно если я подкачу к дому в кебе, конфискованном у водителя, намеревавшегося меня убить.
Глава сто двадцать седьмая
Мне понадобилось не так уж много времени, чтобы доехать до дома на Пятой улице.
Припарковав таксомотор в ближайшем переулке, я вышел из машины и, сам того от себя не ожидая, вдруг припустил к дому бегом. В свете последних событий я начал по-настоящему волноваться за детей и Нану.
Все ли хорошо у меня в семье, не случилось ли чего-нибудь дурного? Возможно, это просто глупые панические мысли - а может, и нет. Ведь Тигр любит охотиться за семьями, не так ли? Кроме того, меня только что пытались убить. Нет, как ни крути, но мое волнение имело основания.
Когда я ступил на лужайку перед домом, мимо меня проскользнула наша кошка Рози.
Кто ее выпустил? Или правильнее сказать, что выгнало ее наружу? Рози считалась домоседкой, и выманить ее на улицу стоило огромного труда. В повадке животного я заметил странную нервозность. С чего бы это? Что произошло? Что такого ужасного или непривычного она увидела?
- Нана! - крикнул я, взлетая по ступеням крыльца. - Нана!
Я механически повернул дверную ручку и вдруг, к величайшему своему удивлению, обнаружил, что дверь не заперта.
Это мне тоже не понравилось. Нана никогда не оставила бы двери открытыми. У нас на юго-востоке это не принято.
- Нана… Дети! - взывал я к своим домашним, пересекая помещения первого этажа. Взывал, надо сказать, не слишком громко, чтобы не напугать их из-за того, что был свыше меры напуган сам.
Однако где же они?
На кухне пришлось на пару минут задержаться, чтобы обозреть царивший там страшный беспорядок. Ничего подобного я не помнил. Все выглядело так, будто кто-то решил испечь пирог, приготовил начинку, начал раскатывать скалкой тесто и вдруг все бросил посередине дела.
Но это еще не все. Определенно на кухне произошло какое-то событие, никак не связанное с процессом приготовления пищи. Стулья были перевернуты и валялись на полу, а под подошвами моих ботинок хрустели осколки разбитых тарелок и чашек. Среди битой посуды я заметил черепки любимой Наной керамической миски, припорошенные, словно снегом, сахарной пудрой, смешанной с ванилью. Если бы ничего не случилось, я, приехав домой, наслаждался бы в обществе близких вкуснейшим сладким пирогом, запивая его чаем.
Но что здесь случилось? Что?!
Я вытащил из кармана пистолет, который отобрал у водителя такси, взвел курок и с замирающим сердцем стал подниматься по лестнице на второй этаж, стараясь не наступить на Рози. Кошка вернулась в дом вслед за мной и теперь льнула к моим ногам.
Так что мы поднимались по лестнице вместе.
Тихо.
Но быстро.
Глава сто двадцать восьмая
Одну за другой я обошел все спальни на втором этаже, потом поднялся в свой маленький кабинет на чердаке. Никого. Тогда я снова вернулся на первый этаж, а оттуда спустился в подвал.
Нигде ни единой живой души.
В конце концов я позвонил в полицейское управление и сообщил о возможном похищении своей семьи.
Уже через несколько минут к дому подкатили три большие патрульные машины. Вращающиеся мигалки у них на крыше бросали зловещие всполохи голубоватого света на окружающие строения, отражаясь в стеклах окон. Я вышел на порог, когда приехал Сэмпсон, и рассказал ему о том, о чем сам мало что знал. Сэмпсон, слушая меня, стоял рядом на крыльце; я же во время разговора прижимал к груди кошку и все время машинально поглаживал ее, как если бы считал на подсознательном уровне, что это единственное оставшееся у меня близкое существо. Кроме того, я не мог отделаться от впечатления, что у меня разом атрофировались все чувства и органы тела, а сам я пребываю в каком-то ином измерении, далеком от реальности.
- Это все Тигр, его дела. Я по крайней мере ничуть в этом не сомневаюсь. Наверняка связано с моей поездкой в Африку, - сказал я Джону. - Меня на обратном пути из аэропорта едва не пристрелили. - Я ткнул пальцем в припаркованный в переулке таксомотор. - Водитель выхватил пистолет и хотел продырявить мне голову.
- Они живы, Алекс. - Сэмпсон ободряюще обнял меня за плечи. - Иначе и быть не может.
- Я тоже надеюсь на это. Иначе их убили бы прямо здесь, в доме, - как в случае с Элли и ее семейством.
- Должно быть, эти бандиты считают, что ты знаешь нечто важное. Это так, Алекс?
- Не так уж много я знаю, - ответил я Сэмпсону, но это была белая ложь, как говорится, ложь во благо.
Вдруг я услышал женский голос:
- Алекс!.. Алекс!
Бри! Она бежала по проезжей части от того места, где оставила свою машину, поскольку полиция уже оцепила всю Пятую улицу и движение транспорта здесь прекратилось. Произошедшее уже обрастало подробностями, характерными для тяжких преступлений, которые я ненавидел всей душой и на расследование которых так не любил выезжать. Однако на этот раз местом преступления стал мой собственный дом, а его потенциальными жертвами - члены моей семьи.
- Что случилось, Алекс? Мне только что звонили, сказали, что у тебя неприятности…
- Кто-то схватил и увез из дома Нану, Али и Дженни, - проинформировал ее Сэмпсон. - По крайней мере все обстоятельства дела указывают именно на это.
Бри нежно обняла меня:
- Бедняжка! Как тебе сейчас тяжело… - Она ничего не обещала, просто старалась утешить и успокоить меня, как могла. Объятия, тихие ласковые слова сочувствия… Потом, правда, в ней снова проснулся детектив. - Похититель не оставил записки? - осведомилась она. - Хоть какой-нибудь?
- Я ничего не нашел. Но думаю, надо поискать еще раз - и как следует. Меня все это настолько шокировало, что я плохо соображал, а перед глазами стояла пелена.
- Полагаешь, тебе следует вернуться в дом? - спросила Бри, взяв меня под руку.
- Это мой долг. И вы тоже заходите. Оба, - ответил я, посмотрев на Бри и Сэмпсона.
И мы втроем вошли в мое поруганное жилище.
Глава сто двадцать девятая
Пока Бри и Сэмпсон обыскивали помещение, я позвонил в школу Дэймиена, поговорил с его преподавателем-наставником, после чего попросил подозвать к телефону сына, велел ему собрать самые необходимые вещи и быть готовым к скорому отъезду. Сэмпсон уже предпринял все необходимые меры для того, чтобы парня вывезли под защитой полиции с территории учебного заведения в самое ближайшее время.
- Насколько я понимаю, мне нужно срочно возвращаться домой. Но почему? - поинтересовался Дэймиен, всегда стремившийся докопаться до самой сути.
- Нет, к нам ты не поедешь. Тебя отвезут в другое место. Дома сейчас небезопасно. Для всех нас.
Поговорив с сыном, я присоединился к Бри и Сэмпсону. Мы продолжили поиски в полном составе и трудились в поте лица несколько часов, но так ничего и не нашли. Похитители не оставили никакой записки, даже жалкого клочка бумаги с парой слов. Если разобраться, единственными следами проникновения злоумышленников в дом были беспорядок на кухне и сдвинутая с места ковровая дорожка в холле.
Я проверил свой компьютер, но и там ничего не обнаружил. Крепла уверенность, что записки с угрозами или предупреждениями мне никто не оставил, как и объяснений случившегося.
Но быть может, именно это и есть своего рода послание?
Я решил позвонить в Лагос. Там в это время около восьми утра.
Мне удалось дозвониться до офиса Флаэрти, но сам он на этот раз трубку не взял.
- Мистера Флаэрти сейчас нет на месте, - сказала секретарша нервным, как мне показалось, голосом.
- Вы знаете, куда он уехал или хотя бы когда вернется? - спросил я женщину. - Мне очень важно связаться с ним.
- Извините, но я ничего не знаю о его нынешнем местонахождении и возможном времени возвращения, сэр. Здесь много чего происходит, и ситуация, боюсь, близка к критической.
- Понимаю вас. Могу я оставить для него сообщение?
- Разумеется.
- Скажите вашему боссу, что из Вашингтона звонил Алекс Кросс - меня так зовут - и что бандиты похитили мою семью. На мой взгляд, это дело рук Тигра и его парней, и мне в этой связи нужно срочно поговорить с мистером Флаэрти. Пожалуйста, передайте ему это сообщение при любых условиях. Речь идет о жизни и смерти.
- Все понятно, сэр, - сказала секретарша. - У нас всегда так.
Глава сто тридцатая
Сэмпсон, Бри и я провели в доме все вместе еще около часа. Мы вновь обыскали каждую комнату, стараясь найти хоть что-то способное пролить свет на это происшествие.
Довольно скоро, впрочем, я заметил, что Бри и Сэмпсон больше наблюдают за мной, чем ищут улики. И неудивительно: я и впрямь выглядел не лучшим образом.
Мне пришлось сказать Джону, чтобы ехал домой и немного поспал.
За то время, что мы были здесь, никто не звонил и не пытался каким-либо иным способом связаться со мной или доставить сообщение.
- На улице рядом с домом стоят две патрульные машины, - сказал Джон. - Они будут дежурить здесь до утра. И не смей спорить со мной по этому поводу!
- Знаю. Их видно из окна.
- Это сделано намеренно. Их должно быть видно.
- Только скажи своим ребятам, чтобы не вздумали шуметь, - сказала Бри. - Их задача - вести наблюдение, не привлекая к себе внимания. Передай, что позже я сама спущусь к ним и проверю, чем они занимаются.
Перед отъездом Сэмпсон по-дружески обнял Бри и меня. На этот раз он никаких шуточек на наш счет не отпускал и вопросов не задавал. Сказал только:
- Если что - звоните. - И направился к кухонной двери. Потом остановился и вернулся. - Я поговорю с ребятами на улице. Возможно, они не будут возражать, если к ним присоединится экипаж еще одной патрульной машины.
Я не стал с ним спорить, поскольку находился не в лучшей форме и в данный момент решать такого рода тактические проблемы не мог.
- Спасибо тебе за все, Джон.