- Не беспокойся. За ночь здесь больше ничего не произойдет, - сказала ему Бри.
- Не сомневаюсь. Но все-таки надо держаться настороже. - Сэмпсон кивнул. - Ну, пока. Звоните, даже если случится что-то, на ваш взгляд, несущественное. Любая мелочь… - С этими словами он вышел из дома, и дверь за ним захлопнулась.
Я подошел к двери и запер ее на ключ. Если что-то действительно случится и кто-то попытается проникнуть в дом, замок даст нам несколько дополнительных секунд, которые явно будут нелишними.
- Ты уже пришел в себя? - спросила Бри.
Я кивнул:
- Более или менее… Ты останешься?
Она приблизилась ко мне и снова заключила меня в объятия.
- Останусь. Но нам лучше подняться на второй этаж. - Она взяла меня за руку: - Пойдем же, Алекс.
Я позволил Бри увести себя на второй этаж. Соврал ей, что мне стало лучше, поскольку по-прежнему не совсем адекватно воспринимал окружающее и находился как бы в иной реальности.
- Здесь тоже есть телефон, помнишь? - сказала мне Бри, когда мы вошли в спальню. Потом она обняла меня и начала расстегивать на мне брюки. Честно говоря, я считал, что ничего такого не надо, но, как скоро выяснилось, ошибался. На самом деле мне было необходимо отвлечься от случившегося, и с помощью Бри какое-то время это удавалось.
Пока не зазвонил телефон, стоявший на прикроватном столике.
Глава сто тридцать первая
Звонки начались в пятом часу утра, но стоило мне снять трубку, как мой абонент сразу клал свою на рычаг. А через секунду звонок раздавался снова.
Эти звонки стали для меня настоящей пыткой, но я продолжал отвечать на них, несмотря на то что звонивший всякий раз молча вешал трубку.
Да и как я мог не реагировать на них? Ведь звонки были единственным связующим звеном между мной, Наной и детьми. Тот, кто звонил, держал их в плену. По крайней мере я убеждал себя в этом, чтобы не думать о худшем.
Мы с Бри всячески поддерживали друг друга в эту ночь, худшую в моей жизни. Ну и разговаривали, конечно. Так, я рассказал ей кое-что из того, что видел в Африке. В частности, об Аданне и ее семье, об их ужасной насильственной смерти, не имевшей, с моей точки зрения, никакого смысла. Но кроме этого, я рассказал Бри о доброте и естественности простых африканцев, ввергнутых не по своей вине в ужасы гражданской войны и вызванного ею хаоса. Между тем все они мечтали жить спокойно и мирно, как и подавляющее большинство людей на нашей планете.
- А что конкретно, Алекс, ты узнал об этом ублюдке Тигре во время своей поездки?
- Что он наемник, насильник и террорист, лишенный всяких моральных принципов. Он работает на тех, кто ему больше платит в данный момент, пусть даже это люди из враждующих лагерей. А еще я узнал, что Тигр - один из самых кошмарных убийц, каких мне когда-либо случалось видеть. Ему нравится причинять своим жертвам страдания. И что самое ужасное, там довольно много типов, похожих на него. В сущности, Тигр - не только прозвище негодяя, которого мы ищем. В Африке так зовут всех наемных убийц крупного масштаба, имеющих под своим началом вооруженные банды.
- Думаешь, это он похитил детей и Нану? Ты уверен в этом - особенно в свете того, о чем только что рассказал?
- Да, - сказал я и показал на зазвонивший вновь телефон: - А вот и он сам.
Телефон продолжал звонить; я же расхаживал по дому, переходя из комнаты в комнату и думая о своей семье. Кошка Рози неотступно следовала за мной, куда бы я ни пошел.
Спустившись на кухню, я обнаружил на столе любимую поваренную книгу Наны: "Шедевры кулинарии южных штатов". Машинально листая ее, я обнаружил закладку на странице с рецептом приготовления шоколадного торта с орешками пекан.
Любимый Наной габардиновый плащ висел в кухне на спинке стула. Я вспомнил, сколько раз она говорила мне: "Мне другой плащ не нужен. Я носила его полжизни и все никак не могу износить. Так зачем мне еще один?"
Потом я прошел в спальню Али.
На полу в строгом порядке были разложены карточки с изображениями "покемонов". На кровати лежал его любимый плюшевый мишка, а на прикроватном столике - расписанная вручную футболка, подаренная на пятый день рождения. Там же, на прикроватном столике, помещалась раскрытая посередине книжка с веселыми историями о мышонке Ральфе.
Добравшись до комнаты Дженни, я тяжело опустился на постель и повел глазами по сторонам, задержав взгляд на особенно дорогой ей небольшой подборке книг. Затем перевел взгляд на ее туалетный столик, на коробочки, где хранились принадлежности для завивки и ухода за волосами, блеск для губ и лосьоны для кожи с фруктовым запахом. Потом увидел очки для чтения, прописанные ей лишь месяц назад. По тому, как они лежали на ночном столике, я понял, что она стеснялась носить их, даже оказываясь одна, и мне вдруг пришло в голову, какая нежная и тонкая у нее натура.
Я сидел на кровати, гладил Рози и слушал доносившиеся из спальни трели вновь зазвонившего телефона. На звонок ответила Бри.
- Что б тебя дьявол проглотил, - тихо сказала она.
И повесила трубку, подтвердив тем самым, что связь с невидимым абонентом, кем бы он ни был, прервалась и на этот раз.
Глава сто тридцать вторая
Я собирался вернуть семью любой ценой и убеждал себя, что добьюсь этого. Но так ли это? В самом деле, какова вероятность того, что я снова увижу своих близких? Я был не в состоянии отделаться от мысли, что чем больше времени проходит с момента похищения детей и Наны, тем меньше шансов выручить их остается у меня.
С шести тридцати до семи утра я сидел у себя на пороге, стараясь не сойти с ума и сохранить хоть какой-то контроль над своим сознанием и эмоциями. Я даже подумывал о том, чтобы отправиться на автомобильную прогулку. Надеялся, что это прочистит мне мозги, но потом отказался от этой мысли.
Вдруг, пока я буду находиться в отлучке, дома случится что-то важное? Нет, на такой риск я пойти не мог.
Как только стрелки перевалили за семь, звонки неожиданно прекратились, и мне удалось поспать около часа.
Потом я принял душ, оделся и, подозвав одного из патрульных, коротавших ночь в стоявших у дома машинах, сказал ему, чтобы он переключал на меня все домашние звонки, и дал ему номер своего сотового.
В девять утра мы с Бри прибыли на брифинг в здании полицейского управления Дейли-билдинг.
Признаться, я несколько удивился, обнаружив в конференц-зале в такую рань не менее дюжины офицеров. Среди них оказались и весьма заслуженные полицейские - даже, я бы сказал, лучшие в Вашингтоне. Насколько я понял, это было своего рода демонстрацией поддержки и сочувствия ко мне. Кроме того, шеф бюро детективов Дэвис, Бри и Сэмпсон пригласили всех офицеров, работавших с уличными информаторами, которые могли видеть или слышать что-либо касавшееся моей семьи.
Короче, были приняты все меры к обнаружению моих близких.
Если, конечно, такой шанс все еще оставался.
Глава сто тридцать третья
Между тем день разгорался и, как мне казалось, становился с каждым часом все более и более странным.
В одиннадцать у меня состоялась встреча в конференц-зале штаб-квартиры ЦРУ в Лэнгли, где не было окон. Атмосфера здесь ничуть не походила на ту, что царила в Дейли-билдинг. В ЦРУ все, кроме меня, явились в костюмах с галстуками и держались чрезвычайно сдержанно, даже скованно, тщательно скрывая владевшее ими равнодушие или, возможно, недоброжелательство. Все эти люди рассматривали мое дело как своего рода досадную помеху в своей очень важной деятельности. Скоро я понял, что эта встреча нужна одному только мне, поскольку я - и никто другой - нуждался в их содействии.
Офицер-координатор из отдела секретных операций Мерилл Снайдер приветствовал меня крепким рукопожатием и не слишком воодушевляющими словами:
- Спасибо, что решили посетить нас, доктор Кросс.
- Может, начнем? - спросил я.
- Как только дождемся одного джентльмена, так сразу и начнем. Ну а пока отдохните немного. Можем предложить вам кофе и безалкогольные напитки.
- А где Эрик Дана? - поинтересовался я, вспомнив одного из местных боссов, с которым познакомился, посетив Лэнгли до отъезда в Нигерию.
- В отпуске. Кстати сказать, джентльмен, которого мы ждем, - его непосредственный начальник. Не хотите кофе? У меня такое впечатление, что чашечка этого бодрящего напитка вам бы сейчас не помешала.
- Я в порядке. А кофе с утра выпил столько, что, поверьте, смотреть на него без отвращения не могу.
- Понимаю вас… Неужели до сих пор не было ни одного звонка от похитителей? - спросил Снайдер. - Или каких-либо иных попыток связаться с вами?
Прежде чем я успел ответить ему, дверь в конференц-зал распахнулась и в помещение вошел высокий темноволосый человек лет сорока в сером костюме с серебристым, в красную полоску, галстуком. В его манерах и повадке чувствовался избыток самоуверенности, свойственной иным высоким начальникам. Впрочем, возможно, он таким и был.
За ним следовал… Йен Флаэрти.
Глава сто тридцать четвертая
Джентльмен, которого все ждали, сказал, что его зовут Стивен Миллард и что он работает в отделе секретных операций, однако свой ранг и должность не назвал. Тут я вспомнил, что Аль Танней упоминал о нем перед моим отъездом в Африку. Миллард занимал должность начальника оперативной группы и с самого начала был вовлечен в дело Тигра.
- Доктор Кросс, - только и промолвил Флаэрти, кивнув мне.
- Какая-нибудь информация о вашей семье поступила? - спросил у меня Миллард.
В разговор вмешался Снайдер:
- Похитители пока молчат и на контакт с ним не выходили.
- В доме дежурят копы из полицейского управления, - сказал я. - Если кто-нибудь позвонит, они переключат звонок на меня.
- Хорошо… Кажется, вы сделали все возможное при подобных обстоятельствах, - заметил Миллард.
Я никак не мог понять, что это за тип и чего добивается. Но был уверен, что он не мог не знать о моей встрече с Эриком Даной до моего отъезда в Африку. Но что он знает помимо этого - вот в чем вопрос?
- Я готов принять любую помощь, какую вы в состоянии мне оказать, - осторожно произнес я. - Поверьте, мне действительно необходимо ваше содействие. Иначе я не пришел бы к вам.
- Можете положиться на нас, - ответил Миллард. - Но сначала мы зададим несколько вопросов, которые, весьма вероятно, помогут прояснить ситуацию. Итак, детектив Кросс, прежде всего скажите нам, зачем вы отправились в Африку?
- Убили мою университетскую подругу и всю ее семью. По своим каналам я узнал, что убийца вернулся в Лагос, и решил продолжить расследование там. Иными словами, я летал в Африку по работе.
Миллард понимающе кивнул. Казалось, он принял мои слова на веру.
- Коли так, поведайте нам, что узнали в Африке. Позволю себе предположить, что вы не зря потратили там время. Вряд ли в противном случае профессиональный убийца вернулся бы в Штаты, чтобы организовать нападение на вас и вашу семью.
- А я надеялся, что вы сообщите мне кое-что важное. К примеру, что происходит в Нигерии и у нас, в Вашингтоне? Мне бы это тоже очень помогло…
Миллард несколько раз свел и развел ладони, после чего, проигнорировав мои слова, снова задал мне вопрос, продолжая гнуть свою линию:
- Скажите, вы видели в Нигерии нечто странное или из ряда вон выходящее? Должны же мы понять, почему преступник проникся к вам такой ненавистью, что решил лично разобраться с вами и вашими близкими. Вы отличный полицейский и даже в своем роде знаменитость, кроме того, оперируете на своей территории. Так какого же черта этому Тигру - или как его там зовут - рисковать своей шкурой и ехать сюда, чтобы заткнуть вам рот, если у него нет для этого крайней необходимости?
- Так вы, значит, не сомневаетесь, что нападение на меня и похищение моей семьи - дело его рук?
- Ничего не могу сказать с полной уверенностью, но мне помогает логика, которая говорит, что смысл кроется в подобном предположении. Так что же вам удалось узнать в Африке, доктор Кросс?
Я посмотрел на Флаэрти, потом снова перевел взгляд на Милларда.
- А ведь вы не собираетесь помогать мне в поисках семьи… Просто хотите выкачать из меня нужную вам информацию и выставить за дверь - так, да?
Миллард тяжело вздохнул, словно соглашаясь с моим упреком, потом сказал:
- Честно говоря, доктор Кросс, все мы, хотя признавать это очень печально, полагаем, что членов вашей семьи нет в живых как минимум восемь или девять часов.
Я вскочил с места так быстро и резко, что едва не опрокинул свой стул.
- Как вы можете так говорить? Откуда у вас такие сведения? Опять логические выкладки - или вы действительно что-то знаете, но не хотите делиться со мной информацией? Объясните в таком случае, зачем преступники звонили мне всю ночь, если мои близкие, по вашим словам, давно мертвы?
Миллард некоторое время смотрел на меня в упор, после чего тоже поднялся с места, правда, не столь резво.
- Вам неоднократно советовали не лезть в это дело, но вы не прислушались к этому. Так что нам остается лишь выразить свое глубочайшее сочувствие в связи с произошедшей в вашей семье драмой. Но помните: мы поможем вам, если для этого представится хотя бы малейшая возможность.
Потом, с минуту помолчав, добавил:
- Здесь, детектив, собрались хорошие, а не плохие парни, как вы, может быть, думаете. И никакого заговора в высших кругах не существует, хотя вы предполагаете именно это.
"Если это правда, тогда какого черта все вы в один голос только об этом и твердите?" - подумал я.
Глава сто тридцать пятая
Ну и ублюдки же эти цэрэушники! Хотя на этот раз они всячески демонстрировали мне сочувствие, я не сомневался: они что-то скрывают от меня.
Возможно, именно по этой причине я не передал им, что сказала мне Аданна после убийства ее семьи. По большому счету нынешняя встреча в Лэнгли, если не считать сочувственных слов, мало отличалась от прочих подобных встреч.
Что же касается Флаэрти, то он, когда все кончилось и люди начали расходиться, сообщил мне, что у него намечена "расписанная буквально по минутам обширная программа консультаций и встреч с различными ответственными лицами". Я ему не поверил. По-моему, в его объяснении не было ни единого слова правды и он просто хотел побыстрей от меня отделаться. Так по крайней мере мне казалось.
В тот вечер я вернулся в пустой дом, сообщив Бри, что, возможно, будет лучше для всех, если я проведу эту ночь в одиночестве. Мной владело такое отчаяние, что я был готов на любую авантюру, но не хотел никого вовлекать в нее.
Слова Милларда эхом отзывались у меня в ушах: "Все мы, хотя признавать это очень печально, полагаем, что членов вашей семьи нет в живых как минимум восемь или девять часов".
Я приготовил себе сандвич, но съесть не смог и лишь обмусолил его по краям. Потом включил телевизор и стал один за другим просматривать новостные блоки телекомпаний Си-эн-эн, Си-эн-би-си, ФОКС и других, но они почти ничего не передавали о кровавых столкновениях в районе Дельты.
Невероятно! Все каналы, как один, сообщали о самоубийстве в Лос-Анджелесе некой голливудской кинозвезды, подавая указанное событие как величайшую в мире трагедию. Казалось, они использовали одинаковые источники информации, а репортажи снимали одни и те же тележурналисты.
Скоро мне все это надоело, и я выключил телевизор, но установившаяся после этого в доме мертвая тишина также не особенно мне понравилась, поскольку на меня вновь нахлынули тяжелые мысли и ужас от возможной потери семьи.
Довольно долго я сидел за кухонным столом, обхватив голову руками и вспоминая светлые моменты прошлого и любимые образы. В частности, думал о том, какой чудесный мальчик Али, как моя дочь Дженни похожа на свою покойную мать, ну и, разумеется, о Нане, которая в буквальном смысле помогла мне выжить, когда я, десятилетний, оказался совсем один в округе Колумбия после смерти родителей.
Я не мог представить себе, как буду жить дальше, если с ними что-нибудь случится. А кто бы смог, окажись он на моем месте?
Снова зазвонил телефон. Я быстро устремился к нему и схватил трубку. Мне так хотелось верить, что это звонит Тигр. Возможно, он потребует, чтобы я отдал свою жизнь за жизни близких, и я был согласен на это.
Однако услышал в микрофоне голос совсем другого человека.
- Это Йен Флаэрти. Хотел узнать, в нормальном ли вы состоянии и думаете ли еще об этом деле. Вдруг вспомнили что-то такое, что окажется полезным для всех нас?
- Полезным? Для вас? - переспросил я ледяным голосом. - У меня похитили семью. Вы понимаете, что это такое и какие мысли меня сейчас одолевают?
- Надеюсь, что понимаю. Но мы по-прежнему хотим помочь вам, доктор Кросс. Поэтому скажите мне, что вы знаете.
- А если не скажу - что тогда произойдет, Флаэрти? Что еще эти люди в состоянии мне сделать?
- Полагаю, вопрос следует поставить иначе… Что эти люди в состоянии сделать вашей семье, если ваши близкие, несмотря на самые мрачные предположения, все еще живы?
Флаэрти оставил мне номер телефона, чтобы я в любое время дня и ночи связался с ним в случае необходимости, и повесил трубку.
По крайней мере этот тип тоже бодрствует сейчас, а не дрыхнет в своей постели. И мысль об этом доставила мне удовлетворение.
Глава сто тридцать шестая
Негромкий звонок сотового вывел меня из состояния чуткой дремоты, в которое я время от времени погружался, лежа на диване в гостиной. Все еще сонный, поскольку измученный организм настоятельно требовал отдыха, я протянул руку и взял аппарат со стола.
- Кросс.
- Выходи на улицу и иди к своей машине. Мы наблюдаем за твоим домом, Кросс. У тебя горит свет на втором этаже и на кухне. А сам ты дрыхнешь в гостиной.
Мужчина говорил по-английски с каким-то туземным акцентом. Сколько я слышал его вариантов за последние несколько недель - уму непостижимо, но все же вслушивался в речь звонившего. В каждый произнесенный им слог.
- Где моя семья? С ней все нормально? - спросил я. - Прошу ответить хотя бы на этот вопрос.
- Захвати с собой сотовый. Нас много, и мы контролируем каждый твой шаг, так что следуй всем нашим указаниям. И не вздумай звонить кому-нибудь, иначе твоей семье крышка. Все понятно? Тогда иди, Кросс, - топай, куда тебе сказано. И слушайся нас.
Я сидел на диване и смотрел в окно гостиной, надевая туфли.
Но сколько ни напрягал взгляд, ничего подозрительного за окном не обнаружил. С того места, где я сидел, не было видно ни машин, ни каких-либо огней.
- А почему, собственно, я должен вам повиноваться? - спросил я своего абонента.
Внезапно в микрофоне послышался еще один мужской голос:
- Потому что я так сказал!