Я приблизился к упавшему Тигру на четвереньках, а потом, присев на корточки и отчасти приняв вертикальное положение, с размаху ударил его по лицу.
Мой кулак соприкоснулся с подбородком убийцы, после чего от его физиономии полетели в разные стороны капли пота и крови.
- Ублюдок! Предатель! - взревел он, извиваясь всем телом, как подвергшийся нападению леопард.
- Где моя семья? Что ты сделал с детьми и Наной и где их прячешь? - крикнул я.
Потом снова ударил его, вложив в удар всю накопившуюся во мне ярость и ненависть к этому злодею. На этот раз я выбил ему зуб, но он все еще был очень силен и даже с полученными от падения и моих ударов травмами одолел меня и подмял под себя!
Я прикрыл голову руками и получил сильнейший удар по запястью. От нестерпимой боли у меня перед глазами замелькали искры, и я подумал, что он почти наверняка сломал мне руку. Тем не менее я не издал ни звука и, извернувшись, схватил его здоровой рукой за шею и прижал к плечу. Не знаю, откуда во мне брались силы и сколько все это продолжалось, но мне показалось, что он начал задыхаться.
Тогда я решил окончательно сломить его, ударив лбом в лицо. Однако положение, в котором мы находились, помешало мне сделать это, и я угодил ему лбом не в нос или подбородок, как надеялся, а в адамово яблоко. Он издал громкий харкающий звук и, чтобы не задохнуться, выплюнул здоровенный сгусток слюны, слизи и крови.
- Где моя семья? - в который уже раз крикнул я.
- Чтоб ее дьявол проглотил - всю твою поганую семью. И тебя вместе с ней! - прохрипел он и потянулся за своим охотничьим ножом. Интересно: все это время я твердил себе, что ему надо сохранить жизнь. Не себе, а ему - подумать только! Я попытался перехватить его нож здоровой рукой, но понял, что в этом случае ослабнет захват, в котором я держал Тигра, и он вывернется. Так что маятник фортуны опять вроде бы качнулся в его сторону, поскольку если он вывернется, то обязательно убьет меня и я никогда не узнаю, что случилось с Наной, Али и Дженни. Незнание дальнейших событий - вот худшее из того, что может случиться со мной.
В тишине ночи прогремел выстрел.
Тигр, вырвавшись из моей хватки, выпрямился, а потом, размахивая ножом, снова обрушился на меня с криком:
- Сдохни! Как сдохло все твое семейство!
Грохнул второй выстрел, и на месте правого полыхавшего яростью глаза Тигра образовалась черная дыра.
- Где они? - снова вскричал я. - Где мои близкие?
Но он не сказал больше ни слова. В его левом глазу еще светилась ненависть, но вся правая часть лица превратилась в кровавое месиво. Он не мог ответить мне, потому что в следующую секунду умер и упал на меня всем телом.
- Где моя семья? - прошептал я словно в бреду. - Куда ты спрятал ее?..
Глава сто сорок пятая
Пока я не без труда сталкивал с себя массивное тело убийцы, которого ненавидел всей душой даже мертвым, из темноты появилась запыхавшаяся от быстрого бега Бри и, как только я поднялся на ноги, бросилась мне на шею.
- Прости меня, Алекс. Мне очень жаль, что все так случилось, но, увидев в руке Тигра нож, я потеряла голову: не могла не застрелить его.
Я сжимал Бри в объятиях, вернее, держался за нее, чтобы не упасть, поскольку меня качало, словно в шторм.
- Ты ни в чем не виновата, - повторял я, хотя мысль о непоправимости потери вновь и вновь возникала у меня в мозгу. И как только она окончательно утвердилась в сознании, я начал сотрясаться от дрожи, как если бы у меня внезапно начался приступ лихорадки. Я вдруг понял, что признание Тигра было бы последним шансом узнать, где моя семья.
Оставив труп убийцы, мы с Бри вернулись в фермерский домик. К тому времени к ферме начали подъезжать из близлежащих городков полицейские машины, и их включенные мигалки окрасили окружающий пейзаж в мерцающие красно-синие тона.
Когда мы приблизились к домику, из дверей вышел Сэмпсон.
- Я все осмотрел в доме, каждую комнату. Ни живой души! Следов крови нет, как и никаких свидетельств того, что здесь кого-то мучили или истязали. Равным образом не обнаружено никаких следов недавнего пребывания людей в этих стенах. Сильно сомневаюсь, что твои близкие вообще когда-либо были здесь.
Я кивнул, механически оглядывая помещение в поисках улик, которые могли бы сообщить мне о том, что здесь произошло преступление, но тоже ничего подозрительного не обнаружил. Тем не менее это был так называемый первоначальный осмотр, а он далеко не всегда выявляет факт криминала.
- В любом случае я снова все здесь осмотрю, не возражаешь? - сказал я и, вдруг вспомнив об одной чрезвычайно важной вещи, спросил: - А куда, черт возьми, подевался Флаэрти?
- Препровожден в штаб-квартиру полиции штата. Впрочем, он предъявил свое удостоверение и сказал, что работает на ЦРУ. Не знаю, как будут развиваться события дальше, но не уверен, что копы смогут долго его задерживать.
Глава сто сорок шестая
Мы обыскивали дом и находившиеся поблизости сарай с инвентарем и амбар, пока рассветные лучи не позолотили землю.
Чуть позже, когда окончательно рассвело, мы начали прочесывать окружающую местность. К этому времени к нам присоединились более тридцати офицеров полиции и агентов ФБР из местного управления, но мне все время казалось, что людей для такой работы привлекли слишком мало.
Окружающая обстановка и все происходящее представлялись мне даже более нереальными, чем прежде. Казалось бы, я находился на месте происшествия, но вместе с тем здесь меня как бы и не было. Не говоря о том, что я совсем потерял чувство времени. Если бы мне сообщили, что я провел на ферме несколько дней, меня это ничуть не удивило бы. Равно как и утверждение по поводу того, будто я только что сюда приехал, не вызвало бы у меня ни малейшего недоверия или неосознанного чувства протеста.
Мой мыслительный процесс резко сузился, и я думал только об одном: нужно найти свидетельства того, что мои близкие живы. Ну а если это не так, то доказательства их гибели. Все остальное отметалось как несущественное.
Через некоторое время мы наткнулись на микроавтобус марки "Ниссан", на нем, судя по всему, Тигр и его юные головорезы приехали в это место. В микроавтобусе мы нашли холодное и огнестрельное оружие, одежду и диски с видеоиграми в картонной коробке. При всем том мы не обнаружили ни в салоне, ни на оружии следов крови. Веревок и рулонов липкой ленты, обычно применяемых для того, чтобы обездвижить пленников, в машине также не оказалось. Короче, не нашлось абсолютно никаких свидетельств того, что Нану и детей перевозили именно в этом автомобиле.
Помимо следов, оставленных колесами "ниссана", мы обнаружили еще несколько едва заметных отпечатков шин, но они были очень старыми и вполне соответствовали нежилому, заброшенному виду фермы, а она, по моим расчетам, не функционировала и не производила никакой сельскохозяйственной продукции не менее двух лет. Официальные бумаги из близлежащего города говорили о том, что ферма принадлежит некоему Леопольдо Гауту, но найти владельца или как-либо связаться с ним в течение первой половины дня нам так и не удалось. Хотя вопросы к нему у нас, конечно, имелись. Кто он - этот Леопольдо Гаут? Чем сейчас занимается, если забросил фермерское дело? И самый главный: знал ли он, что происходило у него на ферме, кто и как использовал ее в его отсутствие?
Наконец, когда стрелки часов показывали четыре вечера, Бри усадила меня в "мерседес" и отвезла домой на Пятую улицу. "Ты вымотался и не в состоянии больше работать", - сказала она, и была совершенно права.
Вопреки всякой логике я надеялся на некий приятный сюрприз, но когда мы вошли в дом, выяснилось, что там по-прежнему никого нет, а на кухне все тот же беспорядок, который я обнаружил, когда приехал из аэропорта.
Я не стал там ничего убирать или переставлять.
В память о Нане, для которой кухня была любимым местом обитания.
Глава сто сорок седьмая
Какое все-таки это было странное, запуганное, загадочное и, если так можно выразиться, неправильное во многих отношениях дело - причем с самого начала.
Мы с Бри предприняли не один мозговой штурм, надеясь расставить элементы этой головоломки по своим местам, но мне никак не удавалось сосредоточиться на работе. Мысли то путались, то неслись в стремительном хороводе, усиливая царившую в голове сумятицу. Помимо всего прочего, я потерял сон и аппетит, и мне ни с кем не хотелось разговаривать. Обычно, когда выдавалось свободное время, я лежал на диване в гостиной, устремив к потолку невидящий взгляд, и думал о том, чтобы все это побыстрее закончилось. Впрочем, в этот вечер мне вдруг захотелось сесть в машину и покататься по городу, чтобы немного развеяться, но по размышлении я отказался от этой мысли.
- Пойду, что ли, побегаю, - наконец сказал я Бри. - Говорят, бег прочищает мозги, а то я никак не могу взять в толк, какое звено пропустил, выстраивая цепочку событий.
- О’кей, Алекс. Побегай. Я буду ждать тебя здесь.
Бри не предложила составить мне компанию, потому что знала: я хочу побыть в одиночестве. Она, как всегда, была права. Мне было нужно самому вникнуть в суть этого проклятого дела, чтобы понять наконец его скрытый смысл и составить хотя бы приблизительный план действий.
Натянув спортивный костюм, я выскочил на свою Пятую и первое время бегал по знакомым улицам вблизи дома. Потом мне это надоело, захотелось совсем сменить обстановку, и я стал углубляться в улочки и переулки, по которым, насколько помнил, не только никогда не бегал, но и пешком-то не ходил.
Между тем мыслительный процесс, то ли от бега, то ли под воздействием свежего воздуха, у меня действительно активизировался, и сосредоточенность на предмете размышлений возросла. В данный момент я думал об Аданне, о том, в частности, что она рассказала мне в Лагосе перед смертью, задаваясь вопросом, в самом ли деле секреты, которыми она владела, стали причиной убийства Аданны и ее семьи, а также похищения Наны, Али и Дженни.
"Алекс, я знаю ужасное, - сказала она тогда. - И пишу об этом большой репортаж. Мне необходимо рассказать кому-нибудь о том, что я узнала". Она боялась, что с ней из-за этого что-то случится, подумал я.
Что ж, с ней действительно кое-что случилось. Худшее, что только возможно.
Я продолжал бежать, чувствуя, как в меня с каждой минутой вливаются свежие силы. Или мне это только казалось? Что ж, силы в любом случае мне понадобятся, ибо этот мир жесток и ужасен. Интересно, что раньше я так никогда не думал и подобные мысли стали приходить мне в голову лишь в последнее время.
Я бежал, погрузившись в размышления, и не замечал, что происходит вокруг, пока к тротуару, рядом со мной, не подкатил серый фургон. Водитель фургона ударил по тормозам, после чего сдвижная дверь отъехала на полозках в сторону и из салона выскочили три незнакомых человека. В следующее мгновение они, не предъявляя никаких обвинений, напали на меня, сбили с ног и притиснули лицом к грязной пыльной траве на лужайке у какого-то дома.
А потом я почувствовал укол в бедро.
Что это - мне ввели шприцем какой-то препарат?
Трое мужчин, не подростки… Определенно парни не из команды Тигра.
Но кто они?
Кому после смерти Тигра пришло в голову взяться за меня?
И что этим людям нужно?
Глава сто сорок восьмая
Голова у меня была замотана какой-то тканью, издававшей легкий запах, напоминавший политуру; возможно, впрочем, на меня натянули пропитанный каким-то дезинфицирующим составом капюшон. Как только я подумал об этом, меня схватили под мышками и поставили на ноги, из чего я заключил, что до того я находился без сознания и лежал на полу фургона. Не помнил только, сколько времени.
Я также не имел ни малейшего представления о том, где теперь нахожусь, но это явно был не пятизвездочный отель, поскольку до меня доносились запахи немытых тел, мочи и желудочных газов, а то твердое, во что упирались ступни моих ног, я с легкостью идентифицировал как бетон или грубо обработанные каменные плиты. Кажется, нечто подобное со мной уже где-то происходило.
- Прижмите ладони к стене, расставьте ноги и оставайтесь в таком положении, пока вам не разрешат двигаться. При попытке нарушить данный приказ вас пристрелят.
- Где моя семья? Куда вы ее запрятали? И кто вы, черт возьми, такие?
Вместо ответа я услышал странный, вибрировавший на высокой ноте звук.
- Стойте где стоите - иначе вас убьют на месте. И в этом случае вы никогда ничего не узнаете о своей семье. А никогда - довольно протяженный период времени, доктор Кросс. Подумайте об этом.
Я подумал о других вещах. О том, к примеру, кто схватил меня прямо на улице в юго-восточной части города и теперь удерживает в этом месте.
Может, еще один Тигр? Очередной наемный убийца из Нигерии?
Но в речи говорившего со мной человека африканского акцента не было. Я слышал стопроцентного американца. Но кто он такой? Быть может, сотрудник ЦРУ?
- Где моя семья? - снова спросил я.
На этот вопрос мне никто не ответил, и я продолжал стоять у стены с поднятыми над головой и прижатыми к каменным плитам руками. Я знал, что эта пытка в определенных кругах так и называется: "стояние у стены". Кроме того, мне на голову надели капюшон из плотной, не пропускающей свет материи, что называлось "испытанием темнотой"; помимо этого я слышал пронзительные вибрирующие звуки, воздействовавшие особым образом на нервную систему. Вполне возможно, в будущем меня ожидала также пытка посредством "лишения сна". Я неоднократно слышал и читал о подобных способах давления на человека и вот теперь, похоже, сам стал жертвой этих пыток.
На мои вопросы никто не отвечал, и я не раз спрашивал себя, уж не один ли здесь нахожусь. А может, я под воздействием наркотика и у меня галлюцинации? Или все это мне просто снится?
Первыми начали затекать руки.
За этим последовало колотье в ногах, трансформировавшееся в ноющую боль.
Потеряв способность ориентироваться в пространстве, я испытал странное головокружение и подумал, что у меня, возможно, начинается предобморочное состояние.
- Мне нужно сходить по малой нужде, - сказал я. - Правда нужно.
Ответа не последовало.
Я терпел сколько мог, но мочевой пузырь не выдержал, и у меня по ногам потекла горячая жидкость.
Никакой реакции на это не последовало.
Может, я и вправду здесь один?
Где-то я читал, что некоторые американские официальные лица ничего не имеют против такой техники воздействия на человека, как "стояние у стены", и что пытки подобного рода применяются по отношению к подозреваемым в терроризме.
Выходит, меня подозревают в терроризме? Но почему? Что я такого сделал? И кто эти люди, считающие меня террористом и подвергающие в этой связи пыткам? Кто меня истязает?!
Теперь руки онемели совершенно, и я не чувствовал их. Кроме того, меня начало клонить ко сну. Я подумал, что готов на все, лишь бы мне позволили лечь на пол и вытянуться в полный рост. Но в следующую секунду решил, что не могу позволить себе даже малейшей слабости.
Значит, "стояние у стены"? Что ж, я выдержу это. Должен выдержать.
Несколько минут я размышлял о том, что будет, если отойду от стены или как-либо изменю положение своего тела в пространстве. Тот, кто отдавал мне команды, сказал, что в таком случае меня пристрелят. Или все-таки не пристрелят? А если пристрелят, то чего этим добьются?
Результатом размышлений стало то, что я повернулся боком и начал опираться о стену лишь одной рукой. Интересно, это допускается? Или я уже нарушил правило и расправы не избежать?
Как только я подумал об этом, мне нанесли сильнейший удар сзади в области колен. Я рухнул на пол, ощутив в полной мере, насколько он холоден и тверд. Интересно: это бетон или камень? Впрочем, не столь уж это и важно. Какая-никакая - а постель. Наконец-то!
Не успел я вытянуться на полу, как меня снова подхватили под руки, заставили принять вертикальное положение и толчком швырнули к стене - дескать, стой как стоял. При этом палачи хранили молчание, мне же пришлось принять прежнее положение.
Теперь у меня дрожали от напряжения не только ноги - сотрясалось все тело, весь мой измученный организм.
Но все-таки: кто еще находится со мной в комнате?
И что этому человеку - или людям - от меня надо?
Глава сто сорок девятая
А потом я разговаривал с Дженни. Обнимал ее, радовался тому, что с ней ничего не случилось.
- А где Али? Где Нана? - вопрошал я взволнованным шепотом. - Ты в порядке, дорогая?
В следующее мгновение я очнулся и понял, что заснул, стоя у стены. Дженни рядом со мной, разумеется, не было.
Как и прежде, я находился в одиночестве. По крайней мере думал так.
Хотя утверждать что-либо я не мог, мне почему-то казалось, что пошли уже вторые сутки с момента моего похищения. Или, быть может, третьи?
Неожиданно я почувствовал, что кто-то слегка приподнял надетый мне на голову капюшон, но так, чтобы я по-прежнему ничего не видел.
- Что такое? - пробормотал я. - Кто вы такой?
Лишь заговорив, я осознал, как пересохло у меня во рту и как мне хочется пить.
В следующее мгновение почувствовал на губах и во рту благодатную влагу. По-видимому, воду в меня вливали из бутылки, хотя прикосновения горлышка к губам я поначалу не ощутил. "Может, льют из шланга?" - подумал я, когда вода потекла по лицу.
- Не надо жадничать, - произнес кто-то и хмыкнул. - А то, не дай Бог, захлебнетесь.
Видимо, это был один из моих похитителей и палачей, обладавший к тому же своеобразным чувством юмора.
В качестве средства для поддержания физических сил мне предложили три крекера, которые протолкнули в рот один за другим без перерыва. Но я не поперхнулся и моментально сжевал все три, после чего начал опасаться, что меня вырвет и крекеры так же быстро покинут мой организм, как и оказались в нем.
- Можно еще воды? - сказал я, чувствуя, что после крекеров у меня снова пересохло в горле.
Прошло не меньше минуты. Должно быть, мой похититель раздумывал, достоин ли я такой поблажки. Но в конце концов расщедрился и довольно грубо воткнул мне в рот горлышко бутылки. Я снова с жадностью сделал несколько больших глотков.
- Слишком много пьешь, - произнес неизвестный, отбирая у меня драгоценный сосуд. - А у тебя, как я заметил, довольно слабый мочевой пузырь. Опять хочешь ощутить неловкость?
С этими словами он помог мне принять прежнее положение.
И "стояние у стены" возобновилось.