Первоначально руководители проекта думали отделять ядовитый осадок с воды астероидов прямо на орбите Пояса. Но первый такой опыт окончился неудачей. Сам слой был сделан удачно. Воду разогревали небольшими порциями, почти не теряя. Слои разделяли, точно отмечая время заморозки. Опасные склеивали с не нужными, превращая их в блоки. Нужные слои точно так же упаковывали для транспортировки. Однако, по пути к Марсу буксируемый астероид терял драгоценную воду, она получала дозу дополнительного радиоактивного космического облучения. Прибывала на орбиту Красной планеты жалкая часть нужной влаги, снова требующей дезактивации. Поэтому было решено уже готовые блоки вещества покрывать еще на поясе защитным композитом. Снимать его радиоактивный слой с астероидов начинали прямо на орбите Марса, непосредственно перед его падением на планету. Упаковка выдерживала десятки или сотни лет полета, ее меняли, она была пригодна для вторичного использования или утилизации, как земная макулатура. Конечно, радиоактивные обломки упаковки, падая, попадали в атмосферу, но это несло намного меньше вреда. Когда буксируемый астероид достигал Марса, пусковая установка, управляемая с Земли, направляла объект в заданный район планеты, после чего происходил подрыв зарядов, заложенных в грунте. Они отделали упаковочный слой, не не настолько, чтобы температура падения через минуты не сжигала их в атмосфере. Дезактивированный астероид, уже чистый, устремлялся к месту своего назначения.
Но всё это для Нила было ещё впереди. А пока его зонд подлетал к очередному астероиду. Как только Нил совершил посадку, раздались одинокие аплодисменты. Это Ирина, оторвавшись от своего экрана, поздравляла его с успешным выполнением первого самостоятельного задания. Похвала руководителя была сдержанной, но долгожданной.
– С окончанием первого задания, Нил! Теперь контейнеры с лабораториями будут приходить сюда так же чисто.
– Мадемуазель, целую ваши ручки. Вы не хотите присоединиться ко мне и украсить своим присутствием торжественный обед?
– После пресс-конференции. Ради вашей изысканной вежливости пусть он будет на всех собравшихся на торжество и за счет фирмы, – тоном профессионального руководителя пообещала Ирина. Каждый продукт, который попадет на стол, уже до этого решения был тщательно проверен на отсутствие вредных добавок и мутаций. Теперь стоит отпраздновать появление такой же возможности за пределами родной планеты.
Красная Звезда
Был тёплый субботний летний день. Солнце освещало разноцветное поле, на котором росли одуванчики, лютики, колокольчики, ромашки и незабудки. Пели птицы, встречая конец весны или начало лета. Редкие облака плыли по голубому небу. Зелень деревьев напоминала о том, что весна уже закончилась, а генные инженеры еще не скоро смогут протянуть свои хищные лапы к природе этого места. Марина специально вышла из дома заранее, чтобы успеть насладиться этой красотой перед работой. Она сидела на траве и смотрела на небо. Где-то там, далеко-далеко, на астероиде С-321, названном так во внутреннем реестре фирмы, находился робот, который собирал с этого болида радиоактивную пыль. Этим роботом Марина управляла из здания космического агентства "Красная звезда".
По дороге она увидела Дениса. Его смена начиналась в то же время. Сегодня из-за хорошей погоды и он шел в офис пешком.
– Как тебе нравятся новые системы наблюдения?– Заговорил Денис с ней после обычного приветствия.
– Ты о тех, что берегут местную природу?
– Нет, я о программах на работе.
– Иногда мне кажется, что электронщики хотят сделать все так просто и понятно, что из-за этого обязательно останутся без работы.
– Соблазн получить все в идеальном состоянии и не платить больше технической поддержке всегда велик. Его корни в покупке любых других товаров.
– Я считаю, что дело в самой системе работы. Любой бизнес, если все его тонкости становятся известными многим людям, будет кем-то из них украден. Сами программы – это такая же форма понятности, что надо делать. Естественно, что ничего не знающие лишают профессионалов получать дивиденды.
Вокруг центра управления полетами небольшой кусочек дикой природы оставался далеко за городом, хотя геликоптеры для поездок были для каждого за счет фирмы. Дорога тоже поддерживалась в хорошем состоянии, ведь на ее благоустройстве обычно отрабатывали новую технику для космической связи. Программы были уже в отличном состоянии, оператор мог не выходить из здания, чтобы привозить новые покрышки для переработки, менять покрытие, проводить досмотр ее состояния и даже убирать случайно упавшие деревья после бури. Множество крыш и навесов в самом поселке становились полигоном уже для исследователей экологически чистой солнечной энергии. Большинство химических формул, используемых для молекулярного переключения, уже были в компьютерах базы. Самые новые и почти забытые старые технологии в уже существующих системах электростанций можно было найти на модулях, используемых в системе плана научного городка. Ветряков было не меньше. Все вместе и каждую деталь по отдельности всегда можно было увидеть на рекламе в самых разных сетях, в газетах, на телеканалах. Эфирный город размещали на сообщениях связи и в трансляции соревнований.
Вокруг Марины резвились два ее ручных домашних вертолета. Электронные друзья человека фотографировали насекомых, цветы, передавали съемки на домашний компьютер и в собственные системы обработки безопасности. Голованы всегда были теми преданными существами, которые наделялись качествами, отсутствующими у живых домашних животных. Маринины вертолетики могли позвать охрану в случае опасности, сфотографировать опасного злодея и сразу же передать все его данные в розыск. Он постоянно сканировали местность вокруг нее на природе и подавали сигналы, если замечали чужого человека или зверя. Они сами искали себе корм, подключаясь уже дома к отведенной им электрической розетке вовремя. Их полет радовал глаз. Но пируэты и фигуры высшего пилотажа были частью системы движений, увиденных Мариной в каком-то старом музыкальном шоу. Они ей та понравились, что она не запрещала вертолетикам копировать их изысканные движения. Ее маленькие друзья заменяли собаку так же надежно, как и другие электронные домашние питомцы.
– Ты не помнишь, когда мы в последний раз делали ремонт здания П-18?
– Узнать, посылали ли туда роботов для составления сметы?
– Нет, посмотрю сам.
Денис тоже имел своих летающих роботов для охраны и не любил оставаться без защиты. Мир полон опасностей. Престижная работа и жизнь на природе приучала инженеров не забывать о самообороне. Скромные модели домашних питомцев несмотря на дешевизну отлично справлялись со своими обязанностями. Их примитивный интеллект иногда удивлял качествами, которые заставляли людей наделять свои любимые электронные устройства качествами животных или даже людей. Не все из них были плодом любви самого владельца к своей маленькой машинке. Некоторые программы можно было поставить, чтобы электронный друг человека кокетничал с ним, подобно животному или другими способами, изобретенными человеком. Симпатичные пируэты в воздухе, таинственные фланирования вокруг остановившегося одинокого хозяина, оригинальные изменения тембра звука при разговоре с хозяином, – все было когда-то продумано идеалистами. Удачные или неудачные решения сопровождались не только контрактом, в котором автор программы отказывался почти от любой ответственности за формы кокетства. Даже люди рассудка с мелкими потребностями не могли вспомнить случая, чтобы вертолетик сбесился и напал на хозяина.
– Наши питомцы опять утверждают, что погода завтра будет хорошей, но насекомых много, – Денис забавно вскинул руку в сторону аппарата и все четыре отлетели в сторону, чтобы на безопасном от людей расстоянии генерировать излучение, не подпускающее к ним комаров и слепней.
– Сейчас время соловьев, – Марина была счастлива, как и природа вокруг.
– Вы хотите, мадмуазель, чтобы один из них выступил перед вами? – Галантный Денис немного покопался в пульте управления дронами. – Один из них всего в пятистах метрах от нас и полон желания понравиться даме сердца.
– Послушаем?
Денис настроил передачу. Вначале он включил ее через пульт у себя в кармане, но потом передумал и поставил звук на один из ближайших вертолетов. Прекрасное утро радовало трелями короля лесных птиц.
– Соловьи – удивительная загадка разума.
– Почему?
– Разумным считается человек. Свойство его знаменитого ума – делать свою жизнь вокруг удобной, приятной.
– И безопасной, вставил Денис.
– Да. Одна из важных составляющих жизни – это культура. Она дает благородные потребности, нужные для выживания вида и его безопасности.
– Не тратьте деньги на оружие, вам они пригодятся на здоровое питание, – пошутил Денис.
– Критерии отбора в произведениях искусства – тонкие и возвышенные чувства, выбранные человеческим разумом. Цивилизованным разумом.
– Так люди выбрали соловья в качестве прекрасного?
– Люди умны. Но интересно, как природа с той же цивилизованностью придала соловью скромную окраску, веря в то, что его пение поможет привлечь самку. Род соловьев выживал, повышая качество пения. Он сотни тысяч лет отрабатывал трели, их красоту, теряя при этом внешнюю яркость. Тонкий вкус людей, выбравших соловья за музыкальный эталон, есть и у природы, которая не стала добавлять этой птице ничего больше, чтобы привлечь даму сердца.
– И люди и природа считают его пение верхом совершенства?
– Это и интересно.
– Может быть, наш разум – естественное следствие самосовершенствования на родной планете?
Денис задумался над проблемами совершенства, где единственным великим оружием были революционные идеи. Он был лишен смешной искусственности, заставляющей человека делать собственную натуру сильной вмешательством, сближением с посторонними только из-за неловкости. Его независимая позиция, лишенная стремления к ломанию и лжи, подтолкнула его к простому объяснению проблемы понимания верха совершенства.
– Пение соловья как верх совершенства, признанный природой, его подругой и цивилизованными людьми, может быть связано со здоровьем. Культурные люди не обижают других, так выживает человек.
– Ты хочешь сказать, что кроме примитивных "спасибо" и умения быть вежливым ради карьеры существует и среда нужных для здоровья ощущений, которая воспринимается человеческим мозгом?
– Да. Тогда разум отдыхает, но физически человек чувствует себя лучше. Ум еще не осознал нужность действия, но физиология почувствовала его. Она же заставила сделать выбор в пользу всего, что за выживание.
– Красивая особенность сложной формулы. Я уже горю желание составить программу и искать данные для переработки.
– Прикладные программисты не очень-то любят системных. Они консерваторы или недоучки. Иначе большинство профессий были бы так же напичканы нужной техникой, как в нашей отрасли.
– Многие говорят, что виноваты системные. Те, кто делают техническую часть программы, предпочитают конкурировать с профессионалами работы, которую они пытаются заменить.
– Может быть, им не хватает сдержанности, чтобы понимать по нескольким словам, что профессионалы выбирают самое качественное, переработав в собственном мозгу миллионы прочих вариантов?
Борьба за стиль жизни вместе с Красной звездой шла на всех языках мира. Почтенные руководители компании, ласками которых самый ленивый пользователь сети удаленных заводов мог гордо назвать себя ученым будущего, предпочитали показывать миллионы достоинств роскоши обслуживания через их фирму. Чудо внешнего мира с миллионом достоинств вызывало удивление и зависть. Только сложность работ и миловидное братство, называемое стилем отношений в поддержке пользователей, помогало компании оставаться достаточно знаменитой, чтобы иметь тайную власть даже при избирательных компаниях. Уже одно это заставляло их искать дружбы с компанией вроде Красной звезды и выделять ей государственную поддержку для отчетов. Тут усердное пожимание рук приносило политикам поддержку не только от владельцев, разъезжающих по всем странам и планетам солнечной системы машин. Торжественная судьба не кое-каких, но созданных собственными заботами и мечтами сынов земной природы творений, становилась гордостью человечества и пунктом пройденной проверки решений по переводу денег. Даже звероподобные образины самых неудачных конструкций машин могли дать сотни тысяч голосов нежных барышень. Конечно, если все было устроено так же хорошо, как на фирме Марины.
– Недавно поймали хакерскую программу, – Денис решил развлечь Марину новостями. – Неизвестные нашли систему воздействия на психику военных из генералитета, при которой они испытывали почти детское желание быть при иностранном спецназе.
– Мне кажется, это всего лишь агитация. Пропаганда ради нашей работы.
– Могу себе представить, как радовался первый, кто применил методику. Он вряд ли был не из армии.
– Если он существует и настолько обижен, что пошел в бой, генералам несдобровать.
– Не известно, как подействует такое подавление воли. Мира не будет, ведь каждый крупный военный воспитывает и сдерживает собственную армию.
– Только если его странного поведения не заметят другие. В противном случае его уволят.
– А если он один хорошо знает автоматику, при внезапном увольнении все рухнет?
– Это еще один повод воспитывать образованных людей.
За разговорами друзья не заметили, как пришли в офисный корпус.
Само здание для персонала было большим, просторным и удобным для работы. На всех рабочих местах были мощные компьютеры, удобные кресла. Были автоматы с горячей и холодной водой и буфет, где можно было купить кофе, чай и разные кондитерские изделия. Марине очень нравились сладкие булочки с корицей и марципаны. Заботливые владельцы компании создали такой же уют в офисах других деловых центров. Два из них находились за пределами Полярного круга. Почти каждому сотруднику предлагали несколько месяцев в году поработать среди вечных холодов и редко кто отказывался. На полигоне в вечной мерзлоте внутри зданий было так же комфортно, как и в тех, которые были окружены цветущими полями. Поставки еду шли ровно, под двумя куполами основных ангаров, накрытых для сохранения тепла еще и снегом, нужную температуру держали даже для техники, часто выходящей за пределы базы. Все же многие штатные работники этих широт реально находились в других зданиях, в тысячах километров от них, управляя техникой на удаленном доступе. Вся система работы была показательным полигоном для техники будущего. Она использовалась в холодах космических глубин. Ее существование уже было частью жизни человечества, которое осуществляло программы на столетия вперед. Все знали, что развитие технологий когда-нибудь приведет к открытиям пути в дальний космос и воплощению давней мечты человечества о воскрешению самых талантливых его представителей далекими потомками. Руководство предпочитало заботиться о повышении талантов персонала, не боясь пугать примерами из жизни.
– Вспомните начало 21 века. Трагедия со взрывом Фукусимы произошла в мире, где существовала огромная машина контроля за атомной энергией. Трудно найти военные ядреные объекты. Но тут атомную станцию строили на сейсмоопасном месте, но никто ее не закрыл до самого взрыва от землетрясения, – напоминали руководители.
– Обратите внимание на то, что во времена постройки Фукусимы государством руководил профессор. Кому, как не ученым понимать, что нельзя давать такие разрешения? И как относиться к качеству науки, если ни один из его подчиненных не закрыл АЭС?
– В те же времена почти во всем мире уже был интернет. Каждый мог написать в другую страну, хотя была серьезная система слежки за автором сообщения. Можно ли только ее обвинить в том, что никто не поднял шума не только из-за Фукусимы, но и не сдавал иностранным разведкам тех, кто применял химическое оружие? – Каждый вопрос на тренингах в среде ученых Красной звезды был предназначен для того, чтобы они привыкали сопоставлять научные идеи с реалиями действительности, замечать, где система управления давала сбои. Руководители фирмы когда-то были авторами многих государственных программ по контролю за развитием. Сейчас они предпочитали заниматься космосом, но персонал учили и работе с бюрократической системой, рассчитывая на новые заказы.
Марина обычно приходила в агентство за пятнадцать минут до начала рабочего дня. В этот раз она позволила себе задержаться на пять минут: всё равно не опоздает, а смотреть на красоту природы всегда приятно. Включив рабочий компьютер, Марина собрала свои длинные русые волосы в пучок, чтобы не мешали. Она одела наушники и запустила систему подключения к ручному управлению. На роботе (Марина про себя называла его Дружком, потому что он напоминал ей собаку) была камера, которая показывала, что происходит вокруг. Датчики радиоактивности, которыми Дружок-798 определял уровень опасности грунта, подавало отчеты в общую систему, их использовали для квантовых проверок и линз. Частью ее вездехода было устройство, по строению похожее на пылесос. В вакууме трудно было сделать, чтобы что-то засасывало радиоактивную пыль и мелкие камни в специальный контейнер. Не было воздуха, который откачивался до вакуума в камере приемки. Вокруг был только сам вакуум. Но ее системы использовали магнитные сборники на камнях, богатых железом. Металлических и железных, класса М, было немного. Даже в метеоритах, попадающих на Землю, их не более 20%, основная часть состоит из разных материалов, богатых силикатами и углеродом, класса S и C. Поэтому самую большую часть материала, состоящего из этих нейтральных химических веществ, собирали конструкциями молекулярных переключателей. Химики создали композитные соединения, которые при изменении температуры или при фотонном облучении притягивали пыль, подобно магниту, который оказался около куска железа. При всей простоте конструкции на работе вне Земли ее машинист должен был знать систему перехода уровня энергии от общего генератора, хорошо ориентироваться на местности. Помехи на связи оставляли машину на автопилоте, поэтому всегда приходилось следить за тем, чтобы в ближайшие несколько минут опасности вокруг вездехода не было.
– Как прошла смена? – Спросила Марина у соседей. Они уже заканчивали работу.
– Ничего особенного. На столе записки об изменениях.
– Упаковки еще не заполнены?
– Нет. Новую коробку будем тестировать на следующей неделе.
– Как наши пользователи?
– Сегодня было много сообщений по самым понятным проблемам.
– Ночью теперь работают люди постарше или все они были от иностранцев?
– Помощи просили за рубежом, они спрашивали про систему оплаты.
– Пора делать самый понятный в мире экран.