– Я не понимаю, неужели кроме меня здесь нет настоящих полицейских? Вы просто актёры из театра? Мне становиться даже стыдно, от осознания того, с кем я работаю!
– Зачем ты так Аз? Если, что-то заметил – объясни нормально, а не исходи желчью!
– Я же ещё и виноват в чём-то? Если вы некомпетентны, меня, прошу не винить Изи!
– Азраил, не заставляй меня жалеть, о том, что я обратился за помощью в городское управление! Мягко говоря, я и так не рад, что прислали именно тебя, но и ты мог бы вести себя скромней!
– Уж кто бы говорил?! Где была твоя скромность, когда ты подставил меня, и занял моё место детектива, Фил?
– Всё! Закроем эту тему! У меня тоже есть к тебе претензии, но я переступил через них, и готов, хоть и без особого желания, работать с тобой!
– Спасибо за такое самопожертвование! Ты окажешь невообразимую услугу, поработав со мной! А пользы то от тебя сколько, у меня так и замирает сердце, от обилия твоих версий, и наблюдений!
– С меня хватит! Я свяжусь с твоим капитаном, и попрошу прислать кого-то более адекватного, и способного забыть о своих юношеских обидах, хотя бы в присутствии нечастного трупа! – шериф был настроен весьма серьёзно, и уже хотел было по рации связаться с нужными людьми, но Джаспер его опередил.
– Прекращай этот театр! Будем работать. Но как только разберусь с этим делом, то надеюсь, что больше никогда не увижу ни тебя, ни чего-то связанного с тобой!
– Абсолютно взаимно!
– Вот и славно! А теперь вернусь к доказательству того, что этот бедняга был убит, или как минимум подвергался пыткам за пределами своей фермы, и его сюда привезли, уже после. Да, возможно его привезли сюда ещё живого, но это вряд ли. Так вот, обратите господа внимание на его руки!
– Теперь вижу, его связывали, но связать можно было и здесь, верёвок вон сколько!
– Изикейл, не позорься, следы от связывания и слепой заметил бы! Я про другое – на обеих кистях отсутствуют ногти, соответственно их удалили, и кровь должна была литься очень сильно. Но, если вы обратите внимание на следы крови на полу, то становиться видно – кровь стекала на пол лишь из глазниц, и израненного тела, а под кистями всё сухо. Кровь запеклась. Делаем вывод, беднягу подвешивали, и лишали глаз, а так же писали слово, гораздо позже нанесения первых увечий. И если мы добавим сюда повреждения на груди от ударов током, и выстроим всю цепь в одну линию, то складывается чёткая картинка: парня где-то держали, пытали, измывались, и возможно уже мёртвого, но с ещё не загустевшей кровью, доставили сюда, в целях запутывания нас с вами!
– Аз, но кровь ведь густеет, как правило, в очень короткие сроки?
– Именно! Вот теперь Изи, ты пошёл в верном направлении. Кровь начинает густеть быстро, как правило в первые десять минут после смерти, но в течение первого часа, при должном воздействии, она будет литься. И как мы видим, в нашем случае, должное воздействие – подвешивание вниз головой. Я, конечно, не эксперт в этой области, но как мне кажется, некоторые раны были нанесены уже мёртвому телу.
– Но как же кровь по всему сараю, и следы борьбы?
– Это ещё один трюк, нас пытаются провести. Готов поспорить на половину моего оклада, что, если мы сравним кровь самой жертвы, с образцами, взятыми с других мест сарая – получим два разных результата. Да, так и запиши Фил, нужно проверить кровь, для подтверждения моих слов. А мы терять время не будем, и пойдём дальше. Где сестрица нашего трупа?
– Неужели ты думаешь, что она причастна? Она маленькая, и хрупкая. Ей не поднять и ногу своего брата.
– Я не говорил, что подозреваю её. Мне нужно задать ей пару вопросов. А ты, Фил, поручи своим ребятам изучить карту окрестностей. Нас интересуют все места, откуда можно добраться досюда не более чем за тридцать минут.
Филип приказал экспертам максимально качественно всё проверить, и собрать все возможные улики. Помощникам шерифа он поручил изучить карту окрестностей, и первым делом отработать заброшенные фермы, и прочие строения. После короткой планёрки с подчинёнными, шериф повёл детективов в сторону дома, где находилась сестра убитого в компании штатного полицейского психолога.
Как только все трое вошли в гостиную, Азраил и Изикейл удивлённо переглянулись:
– Мне кажется, или я уже видел эту девушку, совсем недавно?!
– Ты прав Аз. Но двоим, одновременно, не может привидеться одно и то же. Значит всё реально. Может просто совпадение?
– Может быть, такое совпадение с разницей в день, и в делах связанных с жестокими убийствами?! Очень подозрительно!
– Вы о чём? Я не понимаю!
– Если честно, и мы не совсем понимаем! Как зовут девушку?
– Камелия Спенсер.
На диване, в компании молодого человека, работающего психологом, сидела хрупкая, беззащитная девушка. Глаза её были красны от слёз, в руках она теребила маленький, белый платочек.
– Камелия Спенсер, я детектив Джаспер, это детектив Никополидис. Позвольте задать вам несколько вопросов?
– Всё, что я знала, я уже рассказала другим полицейским. Больше мне сказать нечего! – не слишком доброжелательно всхлипнула девушка.
– Камелия, всего пару минут. У нас имеются несколько иные вопросы к вам.
– Какие такие, иные? – насторожилась девушка.
– Вам знакомо имя, Кларисса Рикарду?
– Нет, первый раз слышу. – Без промедления, и сомнения в голосе ответила Камелия.
– Хорошо. Тогда скажите, Камелия, есть ли у вас сестра?
– Нет. Нас было только двое. – Немного замявшись, ответила "убитая" горем сестра.
– Почему же вы задумались? Вы не помните, есть ли у вас сестра или нет?
– Ваши вопросы очень странные, и неожиданные. Я просто удивилась.
– Хм, допустим. Тогда ответьте, Камелия, что случилось у вас с плечом?
– Как вы узнали? Какое отношение это имеет к моему брату? Только не говорите, что вы меня подозреваете? Я и так очень сомневаюсь в компетенции нашей полиции, но это будет верхом непрофессионализма!
– Ваше право. Вы всячески пытались спрятать перебинтованное плечо под весьма толстой кофточкой. И всё же, что случилось с вашим плечом?
– Что, по-вашему, я должна была выставлять небольшую ранку на всеобщее обозрение, и ждать, когда же меня пожалеют сердобольные полицейские? По неосторожности наткнулась на ветку в саду! Довольны? – нервы Камелии явно начали сдавать.
– Вполне. И последний вопрос – почему вы не любили брата? – от такого неожиданного вопроса, глаза расширились буквально у всех присутствующих при разговоре.
– Что?! Да как вы смеете? Брат – единственный близкий человек, который у меня оставался после смерти родителей! Я буду на вас жаловаться! Вы хам, и плохой полицейский. – После гневной тирады Камелии, Азраил лишь улыбнулся, и подмигнул своему напарнику.
– Можете жаловаться, вы будете далеко не первой, и как мне кажется, не последней, кто жалуется на меня, а у самого "рыльце в пушку".
– Нет, вы посмотрите, каков нахал! Я прошу вас покинуть этот дом, и не приближаться к нему. Вы оскверняете место, где жил, и погиб мой брат.
– Аз, она права, ты не в себе. Давай выйдем на воздух. – Обратился к Джасперу шериф.
– Да, конечно, уже ухожу. А вы потом мне скажите, что она ответит на вопрос: насколько сильной должны быть любовь к брату, чтобы не считать осквернением его памяти, перелистывание свежего номера журнала для светских дам, в тот момент, пока на вызов едут полицейские, а в сарае висит, тот самый брат?
Закончив речь, Азраил, как и обещал, развернулся, и вышел на улицу. Оставшиеся переключили всё внимание, на жадно хватающую воздух Камелию, и ждали её ответа.
Детектив Джаспер нервно прогуливался вокруг дома жертвы в ожидании своего напарника. Дело было не в том, что ему не терпелось в очередной раз убедиться в своей правоте. Ему не давало покоя отсутствие информации от патрульных полицейских, которые отправились задерживать Нилтона Йенсена. Так же из головы никак не хотела выходить Тереза Клема, к которой Азраил испытывал весьма смешанные чувства – она его жутко раздражала, но при этом ему хотелось, чтобы она пришла снова, и провести с ней время.
Наконец, из дверей дома появился Изикейл, в сопровождении шерифа. Азраил, заметив выражения их лиц, расплылся в широкой улыбке.
– Как ты догадался?
– Всё просто Фил – я хороший детектив!
– Опять ты начинаешь, давай ближе к делу.
– На столе лежал журнал с сегодняшней датой. И даже, если бы погибший увлекался подобным, утром ему было бы явно не до разглядывания модных нарядов. Лучше скажите, что удалось выяснить?
– Ты оказался прав – Камелия с братом были далеки от идеальных семейных отношений. Она изредка навещала его. В основном приезжая за деньгами, у неё проблемы с финансами. Естественно на фоне мёртвого брата, её персона, как единственного наследника всего имущества, да ещё и несущего на себе, далеко не богатое существование – как минимум вызывает подозрение. Поэтому она и решила кое о чём умолчать. Но, когда всё вскрылось, она в действительности зарыдала, и оплакивала своего родственника.
– Уж, чему-чему, а её слезам, я бы на вашем месте не верил! Вы такие взрослые, а всё верите в сказки. Что ещё узнали? Откуда рана на её плече?
– Ей больше нечего было сказать, она приехала к брату по семейным делам, нашла его погибшим, вызвала нас. Всё. А рану получила по неосторожности в саду.
– Слишком всё гладко! Филип, пусть твои люди предупредят "безутешную" сестру, чтоб не покидала город в ближайшие дни. К ней могут возникнуть новые вопросы. Эх, жаль, что нельзя взглянуть, что же она прячет под кофточкой…. Что вы на меня так уставились? Я не это имел в виду!
– Аз, ты был прав, Камелия была не искренна с нами. Скрыла некоторые факты. Перешла в разряд потенциальных подозреваемых, но что было бы, если бы ты ошибся?
– Ничего, а что бы было? Ну, поплакала бы немного дольше чем нужно, понервничала. Может стресс заедать начала, да избавилась бы от ненормально худобы.
– Вот как? Ошибался я в тебе Аз. Я думал, что ты не изменился с нашей последней встречи. Но так я еще никогда не ошибался – ты стал гораздо хуже.
– Спасибо за комплимент Фил, мне лестно слышать от тебя такое!
– Не сомневаюсь!
– Нам с напарником пора. Если ещё что-то выясните – дайте знать. И не забудьте прислать мне отчёт со всеми уликами, и фотографиями. – Шериф Фриденберг ничего не ответил, лишь выругался, и пошёл в направлении своих подчинённых. Азраил же со своим напарником отправились в сторону автомобиля.
– Аз, я тебя знаю много лет. Ты всегда был не подарок, но сейчас, ты порой переходишь все мыслимые, и немыслимые границы!
– Ты издеваешься? Думаешь, мне сейчас хочется ещё и от тебя это выслушивать?
– Ладно, не буду. Поговорим, когда будешь готов!
– Да, я не против, когда буду лежать в гробу, пожалуйста, мои уши будут для тебя свободны…. Хотя…. Нет, даже тогда я запрещаю тебе промывать мне мозг!
– Всё-всё, успокойся! Закрыли тему. Лучше скажи, какие у нас планы дальше?
– Нилтон, первоочередная наша цель. Нужно вытащить из него всю возможную информацию, любыми путями. Затем, на очереди медсестра, которая не медсестра, и уж потом, если останется время – библиотека.
Изикейл молча согласился, и детективы продолжили движение по грязной просёлочной дороге к автомобилю.
– Вот скажи мне, Изи. Почему нельзя выбрать место для своих "грязных" дел, в более чистом месте? Из-за них, я должен месить глину, а я между прочим, в своих любимых ботинках.
– Я думаю, что они очень сожалеют, о том, что заставляют тебя ходить по грязи. Позволь, я извинюсь перед тобой, от их имени!
– Ты смотри, научился язвить! Слабовато, но в целом сойдёт. Я горжусь тобой Изикейл!
– Смейся-смейся! Мне хотя бы при смерти не стыдно за себя, и прожитую жизнь будет.
Азраил лишь похлопал напарника по плечу, мысленно посмеявшись над ним, и открыв дверь, уселся в машину.
Изикейл последовал его примеру, и усевшись за руль, завёл двигатель. Джаспер в это время воспользовался служебной рацией, и связался с управлением. То, что услышали напарники, вызвало очередной приступ гнева у Азраила – Нилтон был мёртв. По предварительной версии, он вскрыл себе вены незадолго до приезда патрульного экипажа.
В порыве злости, Азраил сжал рацию так крепко, что раздался лёгкий хруст, не то пальцев детектива, не то пластикового корпуса изделия.
– Они как будто издеваются надо мной! Только появляется зацепка – они топчут её ногами нещадно. Так дело не пойдёт. Я не позволю из себя посмешище делать. Изи, трогай, нам нужно многое сегодня успеть.
Автомобиль сорвался с места, и понёс детективов по указанному адресу проживания Нилтона Йенсена. Поездка обещала быть довольно долгой, но Азраил недолго думая, вынул из ящика проблесковый маячок, и включил сирену. Расступающиеся попутные автомобили, облегчили, и одновременно ускорили путь детективов. Через тридцать минут, автомобиль с сиреной подскочил к нужному дому, и напарники уже шествовали к собравшимся около входа коллегам.
– Сразу к делу, господа. У меня нет времени на долгий рассказ.
– Как скажете, детектив Джаспер. По всей вероятности – типичное самоубийство. Следов взлома нет. Дом заперт изнутри. На теле покойника на первый взгляд нет ни ссадин, ни синяков. Вскрыл вены собственноручно. В общем, что долго говорить, пройдите внутрь, всё сами увидите. Тем более там всё ещё работают эксперты, может они что-то скажут.
Детективы синхронно зашагали по коридору, по направлению квартиры Нилтона.
– Вот, то, о чём я всегда всех прошу. Чёткий ответ по существу. Как зовут этого патрульного?
– Это же Хэнк. Ты ж на той неделе говорил, что он самый бездарный полицейский из всех, кого ты только видел. И высказал ему, за какую-то мелочь столько, сколько не слышал, наверное, ни один бравый моряк во время шторма. А тут….
– Да? Может быть. Видишь, подействовало, значит на него моё влияние. Исправляется.
– Ты как всегда, Азраил! – устало вздохнул Изикейл, и вошёл в распахнутую дверь.
Квартира Нилтона более напоминала притон, или сарай, нежели жилое помещение. Всё было завалено различным хламом. Повсеместно лежали кучи одежды, обуви, и прочих аксессуаров.
Тело Нилтона находилось в ванне, плавая в смеси воды, и собственной крови. Вокруг него вились два эксперта, подробно всё осматривая, и документируя.
– Приветствую Азраил.
– Что у нас тут, ребята?
– На первый взгляд типично самоубийство. Умер, всего несколько часов назад. Ничего подозрительного. Более подробный отчёт сможем дать только после вскрытия.
– Не густо. Если вдруг всплывёт ещё, какая информация, жду связи в любое время!
– Хорошо Азраил.
Детективы вышли из ванной комнаты, и принялись осматривать комнату, и крохотную кухню. Не смотря на маленькую площадь квартиры – осмотреть предстояло много.
– Как ты думаешь, Аз, зачем ему столько вещей?
– Патрульный! – как будто не заметив вопроса напарника, Джаспер позвал стоящего у входа офицера.
– Да, детектив? Слушаю.
– С кем проживал покойник? Есть родственники, близкие, или ещё кто?
– Нет, он сирота. Вся семья погибла несколько лет назад. Осталась только, та самая сестра. По словам соседей, жил один. И вообще был странным, и замкнутым.
– Вот и ответ. Эти вещи ему не принадлежат. Слушай сюда офицер, для тебя будет отдельное, и очень важное задание. Нужно собрать все эти вещи, и отвезти в управление….
– Что? Ты смеёшься Аз? Тут же вещей этих просто уйма. Капитан не одобрит.
– Не перебивай Изи. А капитана я даже спрашивать не собираюсь. Это всё процесс расследования. Так вот, отвезёшь в управление. Затем нужно просмотреть все не раскрытые дела о пропаже людей в нашем городе, за последние два года. Вызвать родных, и провести процедуры опознания вещей.
– Но, детектив?! Я же один не справлюсь! Или застряну с этим делом на месяц.
– Не ной! Возьмёшь в помощь пару человек из отдела снабжения, скажешь, что я приказал. У них передо мной должок.
– Будет сделано. – Без особенного энтузиазма проговорил патрульный полицейский. Но выбора у него не было. Все знали, что с детективом Джаспером лучше не пререкаться, иначе есть большая доля вероятности, нажить проблемы.
Между тем, детективы продолжили подробно осматривать скромное жилище Нилтона.
– Детективы, можете не искать. Мы уже всё осмотрели, ничего подозрительного, или запрещённого нет.
– Не позорился бы. Сказал бы, что не осматривали ещё ничего. – С этими словами Азраил достал из мусорной корзины несколько смятых бумажек.
– Что это Аз?
– Это, друг мой, квитанция об оплате ячейки на железнодорожном вокзале. А так как, судя по всему, субъект "наслаждающийся" приёмом ванны явно никуда не ездил, то напрашивается вопрос: зачем ему ячейка?
– Понял. Уже еду туда. – Засуетился патрульный полицейский, осознавая какой промах допустил.
– Не спеши, у тебя своё, личное задание, если ты не забыл.
– Но, детектив, может….
– Нет, не может! – проговорил Джаспер, таким тоном, что у полицейского отпало всякое желание спорить.
– Понял. Отправим второй патруль на вокзал.
– Так-то лучше.
– Но ты же достал две бумажки Аз?
– Именно, и знаешь, что было во втором скомканном листке? Читаю: "Они вынудили меня так поступить! Если это не сделаю я, Отто будет только хуже. Я была плохим человеком. Простите меня, если сможете!".
– И, что это значит?
– То и значит. Отто говорил правду, когда упоминал группу, или секту, или ещё чёрт знает что. Только от знания не легче. Могла бы и подробней описать: адреса, имена. Хотя бы телефон в конце то концов. Нет же, только слюнтяйство! А нам оно зачем?!
– Азраил, зачем ты так? Об умерших, либо хорошо, либо ничего!
– Что за глупости? Если она была дрянью, почему я должен быть любезен к ней после смерти? Да и вообще, очень глупая привычка у людей – лицемерить, при каждом удобном случае. Правда, и открытость, вот настоящие, ценные качества.
– Да, и вдобавок способ заставить всех тебя ненавидеть!
– Ты же меня не ненавидишь?
– Ну, как тебе сказать…. Я испытываю к тебе двоякие чувства.
– Ещё одно очень важное качество, которым нужно обладать, если почитаешь правду, и искренность – уметь плевать на всех, и на их мнение. Даже, если весь мир будет меня ненавидеть, я не откажусь от своих идей. Чёрное, будет чёрным, а белое – белым.
– Мне этого не понять. Я, всё-таки считаю, что порой лучше иногда слукавить, и сберечь чей-то внутренний мир.
– Тьфу! Аж тошно от твоих слов. Закроем тему Изи, она меня раздражает. Поехали лучше, поговорим кое с кем.
Раздав на последок ещё некоторые указания, и поглумившись над патрульными, Азраил в сопровождении напарника направились в полицейское управление. История становилась всё запутанней, и детективам была необходима свежая, и более подробная информация.
Детективы уже было начали садиться в автомобиль, как Азраил, буквально подскочил от увиденного.
– Что там Аз?
– Фонарь, срочно.
– Вот, держи. Так, что там?
– Не могу поверить глаза. Это либо нелепое, и неправдоподобное совпадение. Либо всё становиться ещё интересней.
– Не понимаю о чём ты Аз!