Главным разочарованием XX века граждане России (17% опрошенных) называют распад СССР. Таковы данные соцопроса, проведенного ВЦИОМ в октябре 2008 года. Такое же мнение было высказано и в 1998 году. Исходя из результатов опросов можно говорить о сложившемся устойчивом историческом взгляде, который отражает восприятие массовым сознанием факта распада СССР.
Большинством граждан России Советский Союз воспринимается не только как великая мировая держава, заметно усилившая геополитическое влияние и возможности прежней империи Романовых, но и как весьма успешный внутриполитический проект, позволивший создать реальное содружество различных народов, наций и культур. Именно с СССР связаны основные достижения прошлого века, отмеченные в опросе ВЦИОМ, – такие как освоение космоса и атомной энергии, первый в мире полет человека в космос и др.
Факт распада СССР воспринимается как подлинная катастрофа. Многие убеждены, что это стратегическая ошибка, повлекшая за собой негативные, а возможно, и непоправимые последствия, утрату наиболее значимых достижений предшествующей эпохи – роли ведущей мировой державы, мирного содружества народов, справедливости, порядка и благополучия, как материального, так и морального.
Спустя 18 лет после "крупнейшей геополитической катастрофы XX века" (так назвал события 1991 года Владимир Путин) многие жители бывшего Советского Союза по-прежнему не понимают, как такое могло произойти. Одни считают, что распад СССР был предопределен ходом его исторического развития, что роковая ошибка была заложена изначально, когда строители коммунизма взялись за создание "нового человека". Другие уверены, что всему виной жажда власти со стороны республиканских национальных элит, желание избавиться от непопулярного президента СССР Михаила
Горбачева, которое овладело Борисом Ельциным, Леонидом Кравчуком и Станиславом Шушкевичем. Третьи обвиняют в предательстве партийную верхушку в лице Михаила Горбачева, Эдуарда Шеварднадзе, Александра Яковлева. Не следует, однако, забывать одну важную подробность декабрьских дней 1991 года: беловежские соглашения обрели силу после их утверждения республиканскими парламентами, причем даже в российском Верховном Совете нашлось всего лишь шестеро несогласных. Мне кажется, что разобраться в истории причин развала СССР очень важно для будущего России. Нужно предупредить всех граждан России и властную элиту прежде всего от повторения советских стратегических ошибок, без которых столь стремительный развал советской сверхдержавы был бы невозможен. Я считаю, что ключевой фактор распада СССР – антигосударственный курс М. Горбачева.
XIV Распад СССР – взгляд из Вашингтона
В этой, последней, главе, хотелось бы сравнить точки зрения на распад СССР. Хороший материал на эту тему был подготовлен "Радио Свобода" 2 января 2002 года. Поэтому целесообразно привести выдержки из данного материала с комментариями автора.
Буш, Горбачев, ЦРУ и Ельцин
Часть 1
02.01.2002
Ведущая Ирина Аагунина в программе "Продолжение политики"
В этой передаче использованы мемуары американских политиков – воспоминания бывшего президента США Джорджа Буша-старшего "Изменившийся мир" (она написана в соавторстве с бывшим советником Буша по национальной безопасности Брентом Скоукрофтом) и воспоминания бывшего директора ЦРУ Роберта Гейтса "Из тени". Мы также беседуем с очевидцем и участником многих этих событий, бывшим сотрудником Совета по национальной безопасности при президенте США и бывшим высокопоставленным сотрудником ЦРУ Фрицем Эрмартом.
Ирина Лагунина: Однако история личных отношений президентов Буша и Горбачева началась задолго до того момента, как Буш победил на выборах 88-го. Они несколько раз встречались в годы, когда Буш был вице-президентом США. В мемуарах "Изменившийся мир" бывший президент вспоминает.
Джордж Буш, книга "Изменившийся мир": "В первый раз я встретился с Михаилом Горбачевым 13 марта 1985 года, когда представлял президента Рональда Рейгана и Соединенные Штаты на похоронах генерального секретаря Константина Черненко. После похорон Черненко нашу делегацию, которая включала госсекретаря Джорджа Шуль-ца, проводили в, как положено, суровую и официально, но богато обставленную, с высокими потолками, комнату для приемов в Кремле, где нас встретил Горбачев. Я записал мои первые впечатления от него в телеграмме, которую направил президенту Рейгану. Язык этой телеграммы отражает время и подозрительность холодной войны, но, мне кажется, в перспективе содержание этой телеграммы отразило то, что в результате произошло: "Горбачев сформирует советскую линию настолько приемлемо для Запада, насколько до него этого не делал ни один (повторяю, ни один) советский лидер. У него обезоруживающая улыбка, теплые глаза и подкупающая способность высказывать неприятную вещь и сразу же отступать, чтобы установить реальный диалог с собеседником"".
Роберт Гейтс, книга "Из тени": "Всю весну (1991-го) мы спорили о том, как относиться к основному сопернику Горбачева. Мы и он прошли длинный путь с тех пор, как он столь неудачно посетил Белый дом в сентябре 89-го, хоть члены администрации и продолжали еще долгое время не замечать его после этой встречи. Восемь месяцев спустя после той встречи Ельцина с Бушем, Скоукрофтом и со мной в кабинете Скоукрофта и неделю после того, как Ельцин был избран председателем Верховного Совета России в мае 90-го года, я написал Бушу меморандум о новом российском лидере. В короткой записке, датированной 6 июня 1990 года, я предупреждал, что в результате встречи в 89-м мы, может быть, недооцениваем Ельцина. Я писал: "Он показал, что может замечательно приспособиться и использовать правила системы для того, чтобы восстановить себя как политического лидера. Он показал себя эффективным и популярным политиком, хоть и неровным…" Я закончил свой меморандум словами: "Он будет основным игроком, по крайней мере на какое-то время, и нам стоит избегать публичных негативных высказываний в его адрес. Может так получиться, что однажды мы сядем за стол переговоров напротив него" Буш написал на полях этого меморандума: "Я согласен"".
Часть 2
09.01.2002
Ирина Лагунина: Последние годы советско-американские отношения строились отчасти на отношениях трех лидеров – Джорджа Буша-старшего, Бориса Ельцина и Михаила Горбачева. Ельцин появился как фигура во внешней политике в 89-м, и довольно неудачно. Как вспоминает бывший директор Центрального разведывательного управления Роберт Гейтс, во время своей поездки в США в этот год Ельцин много пил, плохо справлялся с собой и с речью во время выступления в вашингтонском Университете Джонса Хопкинса и держался в целом довольно развязно. Но все равно, понимая, что он представляет собой совершенно новое для России явление – собственное демократическое движение республики, – с ним встречались, с ним строили отношения. Аккуратно, чтобы не подорвать авторитет Михаила Горбачева.
Роберт Гейтс, книга "Из тени": "12 июня Ельцин был избран президентом России, не председателем парламента, а настоящим президентом со всеми полномочиями главы исполнительной власти.
Всего через несколько дней после этого, 17 июня, премьер-министр России Валентин Павлов заявил Верховному совету СССР, что западная помощь и экономические реформы – это часть западного заговора, а затем он и другие выступавшие нападали на Горбачева, Ельцина и Шеварднадзе и на все направления реформ. Павлов призвал Горбачева уйти в отставку и передать ему, премьеру, большую часть президентских полномочий. Мы в Вашингтоне с удивлением наблюдали за тем, как человек, которого Горбачев возвысил до власти, пытается провести в стране конституционный переворот.
В середине этого кризиса в Белый дом позвонил Ельцин. Он встретился с Бушем в четверг 20 июня. Это был "новый Ельцин". Приобретя новую ответственность и новые обязанности, он явно вырос. Он был хорошо одет, вел себя с достоинством, осанисто. Он выглядел как человек, которого надо воспринимать всерьез, который требует, чтобы к нему относились серьезно. Даже Скоукрофт был поражен, а я подтрунивал над ним и указывал на перемены.
Встреча была окружена массой эмоций. Мэр Москвы Гавриил Попов предупредил нашего посла в СССР Джэка Мэт-лока, что на следующий день в Советском Союзе произойдет переворот, цель которого – сместить Горбачева. Попов хотел, чтобы мы предупредили Ельцина. ЦРУ докладывало нам о готовящемся путче уже в течение нескольких недель, поэтому мы очень серьезно отнеслись к предупреждению Попова. Как только пресса покинула Овальный кабинет, Буш сказал Ельцину о предупреждении, которое мы получили. Ельцин был озадачен, но, как мне показалось, не обеспокоен и предложил позвонить Горбачеву. Меня поразила странная картина: президенты Соединенных Штатов и России звонят президенту Советского Союза, чтобы предупредить его о готовящемся перевороте. Как бы то ни было, они не смогли дозвониться до Горбачева, и Буш дал указание Мэтлоку, чтобы тот попросил о срочной встрече и лично сказал об этом советскому президенту. Горбачев был даже менее обеспокоен, чем Ельцин".
От автора
В связи с оценками, высказанными американской стороной, интересна и точка зрения помощников Б. Н. Ельцина (Ю. Батурин, Г. Сатаров, А. Лившиц и т. д.), высказанная ими в книге "Эпоха Ельцина. Очерки политической истории".
Авторы отмечают: "Позднее Михаил Сергеевич будет утверждать, что ГКЧП был создан помимо его воли. Однако, как мы знаем теперь, подготовка к введению чрезвычайного положения шла еще с марта 1991 года с санкции генерального секретаря. Соответствующие документы разрабатывались в Совете безопасности СССР, возглавляемом Горбачевым".
И далее авторы пишут: "О подготовке заговора знали и американская разведка, и посол США Дж. Мэтлок. Учитывая тогдашнюю доверительность отношений Москвы и Вашингтона, где продолжалась "горбимания", трудно предположить, что американские власти не предупреждали Горбачева. Почему же президент СССР не принял мер и в столь сложной обстановке самоустранился, уехав на отдых? Причем не в подмосковную резиденцию, а в Крым, за 2 тысяч километров от Москвы, где назревали роковые события".
Кстати, в ходе расследования действий ГКЧП выяснилось, что еще в декабре 1990 года председатель КГБ СССР В. А. Крючков поручил бывшему заместителю начальника внешней разведки КГБ СССР В. И. Жижину и помощнику бывшего первого заместителя председателя КГБ СССР В. Ф. Грушко А. Г. Егорову осуществить проработку возможных первичных мер по стабилизации обстановки в стране на случай введения чрезвычайного положения.
С 7 по 15 августа В. А. Крючков неоднократно проводил встречи с некоторыми членами будущего ГКЧП. В этот же период времени В. И. Жижин и А. Г. Егоров по указанию Крючкова провели корректировку декабрьских документов по проблемам введения в стране чрезвычайного положения.
Таким образом, очевидно, что подготовка к ГКЧП шла более полугода. И тем не менее все было абсолютно не подготовлено. Интересны в связи с этим воспоминания бывшего начальника Аналитического управления КГБ СССР генерал-лейтенанта Н. С.Леонова. В своей книге "Крестный путь России" он отмечает: "Я был вызван на работу за день до объявления чрезвычайного положения, и мне было предложено набросать проект обращения к советскому народу". И далее Н. С. Леонов продолжает: "Никакого плана проведения и обеспечения репрессивных акций не было, как не существовало разработанного и согласованного плана использования вооруженных сил для обеспечения чрезвычайного положения. Не было подготовлено ни печатных, ни аудиовизуальных материалов, крайне необходимых для политического подкрепления столь ответственной акции. Даже такая элементарная мера, как отключение связи для всех возможных оппонентов, не была предусмотрена. Оставались открытыми все аэропорты и границы".
Я, как бывший майор КГБ СССР, восклицаю следующее: а как же такое вообще возможно? Вслед за мной недоумевает и генерал-лейтенант КГБ СССР Н. С. Леонов в своей книге "Крестный путь России": "Не менее поразительным было полное отключение СМИ от политических событий. В руках ГКЧП были Останкинский телецентр, основные радиостанции, но они молчали. На всех каналах лилась классическая музыка или показывали ставший эталоном бездеятельности балет "Лебединое озеро". Историкам современности и политологам не известны другие случаи аналогичной бездеятельности в моменты, когда, казалось бы, шла борьба за власть, за судьбу страны. Допустить, что, например, В. Крючков профессионально не знал, что делать, невозможно".
Ирина Лагунина: Фриц Эрмарт, специалист по Советскому Союзу, в прошлом высокопоставленный сотрудник ЦРУ. Управление прогнозировало путч, пыталось предупредить Белый дом?
Фриц Эрмарт: Весной и летом этого года мы постоянно докладывали, что политическое напряжение в Москве растет, что когда-то все это взорвется, что Горбачев пытается играть с обеими сторонами – с консерваторами и либералами, с центристами и с националистами и что вопрос о Новом союзном договоре – это критическое испытание. Такие доклады мы направляли в Белый дом постоянно. Но помните, в июне Гавриил Попов предупредил нас, что в стране готовится переворот. И наш посол получил указание сказать об этом Горбачеву.
Ирина Лагунина: Мы вернемся к этому интервью, но сначала – воспоминания. Раннее утро 19 августа 91-го в Москве. Для Вашингтона, кстати, это поздний вечер 18-го.
Роберт Гейтс, книга "Из тени": "Обычно мы с Брентом Скоукрофтом делили отпуск Буша в штате Мэн, причем я проводил с президентом первую часть отпуска. Так что 17 августа 91-го мне выпало вручить президенту ежедневную сводку новостей ЦРУ. В ней говорилось: вероятность того, что консерваторы вступят в дело в ближайшие дни, очень высока. "Возрастает опасность того, что сторонники "жесткой руки" пойдут на военные действия", – писало ЦРУ и показывало, какие действия предприняли консервативные советские круги для того, чтобы подготовить захват власти. Мы сидели на террасе дома Буша с видом на Атлантический океан. Он спросил меня, насколько серьезной, с моей точки зрения, была ситуация в Москве и стоит ли полагаться на информацию управления. Я объяснил ему значение церемонии подписания нового союзного договора, назначенной на 20 августа, и сказал, что, на мой взгляд, предупреждение очень серьезно.
На следующий день, в воскресенье, я вернулся в Вашингтон, а мое место рядом с Бушем занял Скоукрофт. Обычно он ложился спать поздно. И около половины двенадцатого он позвонил мне и сказал, что слышал по Си-Эн-Эн, что в Москве, возможно, произошел переворот. Может быть, я что-то уже знаю об этом? Не могу ли я справиться в ЦРУ? За ночь пришла информация о домашнем аресте Горбачева и о тех, кто совершил путч. Похоже было, что в нем участвовали все: военные, КГБ, министерство внутренних дел, партия.
Казалось, что успех путча неизбежен, если принять во внимание, как развивались события в СССР в последнее время. Но к утру у нас в Вашингтоне появилось ощущение, что что-то не то, чего-то в московском путче не хватало. Почему по-прежнему работали телефоны и факсы и в Москву, и из
Москвы? Почему почти не изменилась рутинная жизнь? Почему не была арестована демократическая "оппозиция" – ни в Москве, ни по стране? Как этот новый режим допустил, что оппозиция забаррикадировалась в здании парламента и туда свободно приходили люди? У нас появилась мысль, что, может быть, организаторы путча не смогли собрать все свои силы и ситуацию еще можно как-то спасти.
Утром, когда президентский самолет уже направился в Вашингтон, я получил письмо от Ельцина президенту Бушу. Ельцин был за баррикадами в здании парламента заявлял о своей решимости сопротивляться и призывал президента Буша поддержать сопротивление путчу. Это было сильное письмо, и я позвонил на борт номер 1 Скоукрофту, чтобы зачитать его. После совещания с президентом Скоукрофт вышел к журналистам в салоне самолета и сделал намного более жесткое заявление, нежели то, с каким выступил президент Буш утром, когда у нас еще не было полной информации о происходящем в Москве.
На следующее утро, когда противостояние вокруг здания парламента усилилось, Буш попытался позвонить Горбачеву, но не дозвонился. Тогда он решил позвонить Ельцину в парламентское здание, хотя все мы скептически предупреждали, что ему это не удастся. К нашему изумлению, его тут же соединили. Организаторы путча даже не отключили телефонные линии в здании парламента. Звонок Буша был большой поддержкой и для Ельцина, и для остальных людей у парламента. А единогласное и категоричное осуждение путча со стороны западных лидеров, несомненно, помогло оппозиции – оно и морально поддержало ее, и заставило организаторов путча засомневаться в своих действиях".
От автора
Конечно, самое забавное в этом якобы путче ГКЧП то, что линии правительственной ВЧ-связи в Белом доме функционировали. Для тех читателей, кто не знает, хотел бы сообщить, что вся система правительственной связи подчинялась председателю КГБ СССР В. А. Крючкову, главному участнику ГКЧП. Для отключения правительственных телефонных линий в парламенте достаточно нескольких минут. Однако то ли председатель КГБ СССР не отдал приказ об отключении, то ли произошли еше какие-то события, о которых мы не знаем. Ведь приказ о вводе танковых частей в Москву был отдан. И весь мир увидел танки на улицах советской столицы. Так почему же одновременно не был отдан приказ об отключении в ключевых точках линий ВЧ-связи? Ответа на этот вопрос нет. Что же происходило в Москве в августе 1991 года? Интересна точка зрения сына А. А. Громыко – Анатолия Андреевича, изложенная в его книге "Андрей Громыко. Полет его стрелы". Анатолий Громыко пишет следующее: "Что же было на самом деле? Была попытка людей Горбачева удержать власть и сохранить Советский Союз. У ее руководителей не было ни стратегии, ни тактики. Не было и желания применить силу. Это был "детский сад"". Таким образом, можно сделать вывод о том, что ГКЧП организовывался с ведома М. С. Горбачева, якобы находящегося в заточении на даче, куда по его прихоти утром 20 августа из Грузии на самолете доставили ящики его любимых вин. Очевидно, что главным инициатором ГКЧП был непоследовательный и мечущийся М. Горбачев. Для него ГКЧП стал последней попыткой сохранить личную власть. Попытка, как известно, не удалась, во многом из-за решительных и информационно выверенных действий Б. Н. Ельцина и его команды. Можно предположить, что действия Б. Н. Ельцина тайно поддерживались третьей силой – национально-ориентированными профессионалами в недрах КГБ СССР (прежде всего 2-го главного управления контрразведки и 5-го управления). Кстати, именно Б. Н. Ельцин впоследствии разработал эффективную систему противодействия стратегии информационной войны против СССР, разработанной Кеннаном. Ведь именно Б. Н. Ельцин и его команда смогли успешно, без потрясений, осуществить плавный переход власти в России 31 декабря 1999 года, а затем в 2008 году!