Тяжкие преступления - Лоуренс Гоуф 4 стр.


- Джек, улыбочку! - заорал Даттон. Пожарники засмеялись, и Оруэлл с ними вместе. Лед под ним стонал и скрипел, но Уиллоус подобрался уже достаточно близко, и окоченевший труп абсолютно голого Кенни Ли был хорошо виден. Худой и костлявый, он весь был в ледяном панцире. С носа и мочек ушей свисали сосульки, на плечах огромными бородавками пузырились застывшие капли, на спине будто висел ледяной рюкзак, на голове - шапка изо льда. Рот Ли был широко открыт, словно, умирая, он отчаянно кричал, и крик был забит ледяным кляпом. Темные глазницы казались комками застывшей грязи.

Никаких внешних ран видно не было, да при подобных обстоятельствах это не имело значения.

Хорошо, что Уиллоус догадался привязать на пояс топор.

Почти полчаса он трудился, вырубая труп изо льда, промок до нитки, ободрал в кровь костяшки пальцев, а лицо саднило от осколков льда, разлетающихся под ударами топора во все стороны.

Он обхватил труп обеими руками и попытался вытащить его на прочный лед.

- Эй, тебе помочь? - крикнул Оруэлл.

Уиллоус не ответил. Он топором расширил прорубь, набрал побольше воздуха и прыгнул в воду. Господи Боже! Голый Ли весил, должно быть, килограммов шестьдесят, не больше. Но в своем ледяном одеянии он был раза в два тяжелее. Уиллоус наклонил труп так, чтобы он лег на лед, потом, приподняв, вытолкнул его из проруби. Полицейские и пожарники зааплодировали. Это действовало Уиллоусу на нервы. Взобравшись на лестницу, он подполз по ней к месту, где находилось тело, и с силой толкнул его обеими руками; оно пронеслось через весь водоем и стукнулось о каменный бордюр.

Уиллоус медленно пополз по лестнице обратно, неловко перелез через бордюр. Его руки закоченели. Тело не слушалось, он не мог сдержать дрожь.

- Отличная работа, - сказал Оруэлл, - Даттон, наверное, тысячу снимков сделал.

Паркер отвезла Уиллоуса в департамент уголовного розыска, высадила у главного входа и отогнала машину в подземный гараж. Уиллоус спустился на лифте в цокольный этаж. В его шкафчике лежала смена чистой одежды, но руки так дрожали, что он не мог справиться с замком, набрать нужный код, и он попросил об этом проходившего мимо полицейского. Сняв мокрую одежду, Уиллоус нырнул в горячую ванну.

Когда через полчаса он вошел в свой отдел, на его столе стояло маленькое чучело пингвина. Он оглядел всех, кто был в комнате, но встретился взглядом только с Паркер. Остальные следователи, а их было пятеро, сделали вид, что не заметили, как он вошел. Уиллоус вынул из ящика стола нож для бумаг, вспорол пингвину брюхо, оторвал голову и бросил весь этот ворох в корзину у стола Эдди Оруэлла.

- Что ж, неплохо, - заметила Паркер - Как себя чувствуешь? Голодный?

- Да, немножко.

- Ничто так не возбуждает аппетит, как хороший заплыв.

- Откуда это тебе известно?

- Пойдем перекусим, - улыбнулась Паркер.

Они отправились в кафе "Овалтин" на улице Хастингс, прямо за углом департамента уголовного розыска, и сели за столик в глубине зала. Официантка, женщина лет шестидесяти с редеющими волосами, посмотрела на Паркер и спросила, как всегда:

- Чай и булочку с черникой?

Паркер улыбнулась и кивнула. Уиллоус заказал полный завтрак: яичницу, сосиски, тосты.

- Кофе?

Он утвердительно кивнул.

- Сию минуту, - ответила официантка. Полицейские обычно не отличались щедростью. Но этот, особенно если он с напарницей, мог оставить хорошие чаевые.

- Янг, похоже, не слишком обрадован, особенно идее осушить водоем, - сказала Паркер.

- Он вообще был не в самом радужном расположении духа.

- Кенни Ли - владелец газеты "Чайниз таймс". А когда он исчез?

- Пару недель назад, - пожал плечами Уиллоус. - Это никого особенно не удивило. Я слышал, что Ли около года назад уже исчезал. Пропал на неделю, а потом позвонил кто-то из Рино и сообщил: Ли проигрался в дым; мало того, что спустил всю наличность, так еще и все кредитки исчерпал, продал обратный билет и не мог оплатить счет за гостиницу. Я тогда звонил Томми Уилкоксу.

Уилкокс был начальником отдела поиска пропавших без вести.

Официантка принесла заказ. Рядом с булочкой лежали два кусочка масла. Паркер вздохнула и отодвинула масло на самый край тарелки.

- Опять худеешь? - спросил Уиллоус.

- Не твое дело.

Уиллоус вытер вилку салфеткой, поперчил яичницу. Мимо прошли четверо полицейских, и все бросили восхищенные взгляды на Паркер.

Уиллоус невозмутимо жевал яичницу.

- У Ли были дети? - спросила Паркер.

Он молча пожал плечами.

- Может быть, ему кто-то угрожал, требовал деньги? - продолжала Паркер. - Может быть, его похитили, а потом убили?

- Мы же ничего не знаем. Возможно, это самоубийство.

- Да? Вот так, сидя?

- И нам неизвестно, когда наступила смерть. Янг говорит, что сады были закрыты все выходные.

- Не в этом дело, Джек, - сказала Паркер, вытаскивая из кружки пакетик с заваркой.

- Передай мне кетчуп, - попросил Уиллоус.

- Человека похищают. Он бизнесмен, владелец газеты. Может быть, причиной стала какая-то публикация?

- Я не читаю по-китайски.

Паркер молча смотрела, как обильно поливает он кетчупом сосиски, и Уиллоус ответил на ее невысказанный укор:

- Ты права - вредно. Зато вкусно.

Паркер откусила кусочек булочки. Она оказалась черствой.

- Надо поговорить с кем-то, кто знает китайский. Может быть, с Фредом Ламом? - сказала она.

Уиллоус кивнул. В полиции было четыре знакомых полуканадца-полукитайца, один из них - Лам.

- И надо попросить Томми, чтобы он дал нам информацию о Ли, все, что ему известно. Знаешь, о чем я думаю?

- Знаю: о том, что официантка не получит на чай, потому что не принесла тебе лимон.

- Да, и об этом тоже, - улыбнулась Паркер.

- А еще о чем?

- Может быть, была попытка вымогательства? Как ты понимаешь, фактов никаких - одна интуиция.

- Может, так, - пожал плечами Уиллоус, - а может быть, и нет. Ли был владельцем газеты и редактором, значит, успел нажить уйму врагов. Да еще эта страсть к игре. Так что весьма многие могли хотеть его смерти.

- А почему убийцы оставили тело в таком людном месте, где его наверняка должны были скоро обнаружить? Чтобы взбудоражить общину?

Запищал бипер Уиллоуса.

- У тебя есть двадцать пять центов позвонить?

Паркер порылась в сумочке и дала ему две монетки по десять центов и пятачок. Около кассы у входа в кафе был платный телефонный аппарат. Быстро поговорив, Уиллоус повесил трубку.

- Это Томми, - сказал он и допил свой кофе.

- Доешь мою булочку, - предложила Паркер.

- В следующий раз, когда ты еще не успеешь выковырять из нее всю чернику.

Томми Уилкокс предложил Уиллоусу сесть и достал из большого картотечного шкафа рядом с его столом досье на пропавшего без вести Кенни Ли, дело которого проходило за номером девяносто ноль двадцать семь. На Томми была белая рубашка, гладкий голубой галстук, коричневый твидовый пиджак и такого же цвета брюки. Грустные карие глаза с набухшими мешочками, казалось, уже видели все трагедии, на которые горазда жизнь, и знали, что все они еще не раз повторятся. В Ванкувере, только в черте города, ежегодно пропадало без вести от трех до трех с половиной тысяч человек, он работал один, занимался сам каждым конкретным случаем и был всегда страшно занят. Он сел за стол и раскрыл папку.

- Итак, начнем. Нам позвонила миссис Ли - ее муж до сих пор не приехал с работы. Ее попросили перезвонить утром, если к тому времени он не вернется, - было еще мало оснований для тревоги.

Уиллоус кивнул. Обычное дело.

- Она перезвонила в семь ноль-ноль и была очень взволнована. Ранняя пташка. Мы составили описание внешности Ли и разослали во все подразделения, - продолжал Уилкокс, почесав шею, которую натер слишком тесным воротничком, и поправив галстук. - В полдень она позвонила еще раз: его не видели ни друзья, ни деловые партнеры, он пропустил важную встречу. Я сдал информацию в ИЦПК.

- Когда? - спросил Уиллоус.

- Вскоре после этого разговора. - Томми ни минуты даром не потратил.

ИЦПК расшифровывается как Информационный центр полиции Канады и является компьютерным банком данных, которым пользуется полиция всей страны.

- Я попросил ее прийти в отдел, - продолжал Уилкокс. - Она появилась около пяти, незадолго до конца моего дежурства.

Уиллоус посмотрел в окно. Низко над землей висели тяжелые темные облака. Интересно, пойдет опять, снег или нет? - подумал он. И вообще, кончится когда-нибудь эта мрачная зима?

Уилкокс вынул из кармана зажигалку и стал вертеть ее в руках. Он не курил уже трое суток и чувствовал, что еще чуть-чуть, и его легкие взорвутся.

- Миссис Ли принесла все, что я просил, - продолжал Томми,- в том числе недавнюю четкую фотографию Ли. Я просмотрел отчеты о скоропостижно скончавшихся, обзвонил больницы: нет ли неопознанных трупов, похожих по описанию на Ли. Следующие два дня я сидел на телефоне и беседовал с теми, кто недавно видел пропавшего: с сослуживцами, друзьями, соседями. Никто понятия не имел, что могло произойти. Размножив фотографии, я разослал их в средства массовой информации и занялся накопившейся за эти два дня работой.

Уилкокс убрал зажигалку в карман, сунул жевательную резинку в рот, снова достал зажигалку и любовно погладил ее.

- Прошло три дня. Ли так и не появился. Но он уже как-то раз исчезал несколько недель назад. Оказалось, он ездил в Лас-Вегас. Жена утверждала, что больше такого не случалось. Ну ладно, хорошо. Он не пьет, не ходит по женщинам, его бизнес процветает. Я позвонил в полицию Лас-Вегаса - ничего. Ладно, тогда я попросил у миссис Ли разрешения поговорить с их семейным врачом. Ли здоров как бык, сказал тот, ни малейших признаков депрессии. Я узнал его группу крови, посмотрел рентгеновские снимки. Что еще?… Позвонил его стоматологу, потом взял копию карты Ли.

Уилкокс щелкнул зажигалкой, в воздухе заплясали язычки огня.

- Прошла неделя, и я стал предполагать, что Ли убит. Возможно, кто-нибудь наткнется на труп, а может быть, его так надежно спрятали, что за сто лет не отыскать. - Уилкокс посмотрел в окно. - И еще через пару дней, - вздохнув, продолжал он, - кажется, десятого, она позвонила мне и сказала, что ее муж дома и поиски следует прекратить.

- Она объяснила, где он был?

- Нет.

- Ты уверен, что звонила именно миссис Ли?

Уилкокс остервенело зажевал - словно жевательная резинка внезапно утратила свои целебные свойства.

- Это был ее голос, Джек. Это точно. Кроме того, она знала номер дела.

- Я только спросил, Томми. У Ли есть дети?

- Сын и дочь. Девочке тринадцать, ходит в школу. Сыну - двадцать два, и последние три года он живет в Бостоне.

- Что он там делает?

- Учится на факультете экономики и управления в Гарвардском университете.

- И больше миссис Ли тебе не звонила?

- Нет. Я решил, что парень еще раз смотался в Вегас, проигрался до нитки, слонялся там по пустыне без гроша в кармане… Или спутался с хористкой из кордебалета. Что-то в этом роде.

- Мне нужны имена людей, с которыми ты беседовал: друзей, соседей - словом, всех.

- Считай, что они у тебя уже есть… Сразу после обеда.

- На голодный желудок ты работаешь куда быстрее.

Уилкокс вздохнул, развернул еще одну пластинку жевательной резинки и вонзил в нее зубы. Следователи по делам, связанным с убийствами, вечно торопятся как ненормальные. Люди, на которых они работают, уже убиты, мертвы и никогда не оживут. К чему же такая спешка?

Уиллоус поднялся и сделал несколько шагов к двери, но вдруг вернулся и посмотрел Уилкоксу прямо в глаза.

- Полчаса тебе хватит, Томми?

- Конечно, хватит. Сверим часы?

- Сколько на твоих?

Уилкокс посмотрел на руку. Двенадцать, нет, тринадцать минут одиннадцатого. Он поднял глаза, но Уиллоуса уже не было.

Глава 5

Кристи Киркпатрик считал, что за долгое время, что он проработал патологоанатомом, ему довелось видеть и делать такое, о чем большинство людей не могло и помыслить.

Но на этот раз даже он удивился, настолько все было странно, нет, более чем странно.

Морг располагался в старом кирпичном здании на Кордова-стрит, за углом департамента уголовного розыска. Большая квадратная, хорошо освещенная комната на верхнем этаже служила прозекторской. Пол и две стены были выложены голубой кафельной плиткой, а две другие занимали стальные шкафы-холодильники с ящиками по размеру среднего человеческого тела. В потолке был довольно большой световой люк, с витражом из чугунной решетки и матового стекла. Вблизи на нем можно было заметить следы ремонта: витраж был разбит весной тысяча девятьсот сорок седьмого года, когда полицейский по имени Уилбур Картрайт провалился в люк, помогая одной бульварной газетенке сделать натуралистические фотографии вскрытия трупа звезды второразрядного кино. Мягко говоря, несколько непостоянная в привязанностях, она была задушена ослепленным ревностью любовником.

Прямо под световым люком стояли два оцинкованных стола - каждый два метра тринадцать сантиметров в длину, девяносто один сантиметр в ширину и ровно метр в высоту. По узким желобкам в середине столов текла холодная вода, сбегая со слегка приподнятой передней части в хромированную дренажную трубу, уходившую в кафельный пол.

Труп Ли, все еще в классической позе лотоса, гордо восседал на столе, который находился ближе к двери.

Киркпатрик тысячеваттным феном фирмы "Филипс" размораживал тело Кенни Ли. Прошло почти два часа, у Кристи болели уставшие руки, а монотонное гудение моторчика становилось нестерпимым.

Включая свой "Филипс" в розетку удлинителя, он решил начать с головы и размораживать труп сверху вниз. При этом теплая талая вода, стекая по телу, ускорит процесс.

Сначала все шло как по маслу. Лед на лице был не толще двух сантиметров. Киркпатрик опытным путем установил, что не следует подносить фен ближе чем на пять сантиметров к телу, иначе капли воды летели брызгами, попадали на самого Кристи, и можно было получить удар током.

Удаляя последние остатки льда с лица Ли, он направил поток горячего воздуха на его курносый нос, чтобы растаяли забившие нос сосульки.

Он переложил фен в левую руку, повертел затекшей кистью правой руки и пустил воздух на переносицу, пытаясь угадать, какая ноздря освободится первой.

И еще прикидывал, сколько же времени он убьет на то, чтобы полностью разморозить тело. Вначале он не догадывался, что труп промерз насквозь.

Вероятно, существует формула, позволяющая вычислить, сколько требуется времени, чтобы разморозить данное количество человеческого мяса. Насколько он помнил, в медицинском колледже его этому не учили. Да он и вообще почти не помнил, чему его там пытались научить.

И слава Богу!

Зазвонил телефон. Киркпатрик выключил фен. Крупные капли талой воды звонко капали в образовавшуюся на кафельном полу лужу. Скользко, и надо быть поосторожнее. Он поднял трубку.

- Ну что у тебя там, Кристи? - спросил Уиллоус.

- Да ничего, Джек. Все еще растапливаю лед.

- Я думал, ты уже закончил. - В голосе Уиллоуса послышались недовольные нотки. - Сколько тебе еще нужно времени?

- Джек, местами лед очень толстый, а главное то, что тело промерзло насквозь. Сам рассуди: если вода на нем замерзла, значит, температура его была не выше нуля градусов, - сказал Киркпатрик. Он помолчал и спросил: - Понимаешь, к чему я веду?

- В выходные, - проговорил Уиллоус, - температура опускалась до минус десяти. Сады Сун Ятсен были закрыты для посетителей с шести вечера в пятницу до понедельника. Этого времени достаточно, чтобы температура тела упала с нормальной до нуля?

- Не знаю, - ответил Киркпатрик, - это зависит от веса тела, а этого я определить не могу, он все еще покрыт толстым слоем льда.

- Мы с Паркер сделали кое-какие расчеты и примерно вычислили, сколько времени был открыт кран, - сказал Уиллоус. - Нам кажется, что часов семь-восемь.

- А во сколько Янг нашел тело Ли?

- Утром, около половины седьмого.

- Значит, кран открыли между десятью и двенадцатью ночи?

- Да, где-то так.

- Тогда Ли был убит по крайней мере за сутки до того, как его оставили на льду водоема. И когда его туда принесли, он уже был заморожен.

- Значит, тело сутки держали на холоде, прежде чем превратить его в ледяную скульптуру?

- Именно так.

- Через сколько времени он оттает, док?

- Думаю, дня через два. Это минимум.

Уиллоус вздохнул и повесил трубку, а Киркпатрик вернулся к столу. Он внимательно вгляделся в лицо Ли. Кожа имела слегка зеленоватый оттенок, волосы зачесаны назад, над левым ухом, освобожденная ото льда, выбивалась маленькая прядка. Кристи едва не воспользовался собственной расческой, чтобы устранить этот маленький беспорядок. Глаза Ли были широко открыты и смотрели в далекую даль, неподвластную человеческим чувствам. Должно быть, так и полагается при медитации: освободиться от оболочки собственного тела. Так? Киркпатрик протянул руку и тихонько сжал двумя пальцами нос Ли. На его ладонь упали две сосульки, освободившие наконец ноздри.

Ли сидел неподвижно. Да и чего еще можно ожидать от человека, который на ощупь холоднее, чем стакан, наполненный ледяным коктейлем?

Киркпатрик взмахнул феном. Капля воды, повисшая на ресницах Ли, едва заметно дрожала. Он вспомнил фильм, который как-то ночью смотрел по телевизору. Исследователи нашли вмерзшее в айсберг тело древнего человека. Неандерталец провел в замороженном состоянии несколько тысяч лет. Ученые сделали роковую ошибку - растопили лед. И были тут же съедены.

Поделом. Могли бы и сообразить, какой аппетит разыгрался у парня после двух-трех тысячелетий полного поста.

Киркпатрик протянул руку к дрожащей на ресницах Ли капле воды. Конечно, существуют самые банальные и вполне физические причины. Машины, которые постоянно проезжают мимо, вибрация, хотя и самая незначительная для человеческих органов, но она же существует, присутствует в нашей жизни.

Нет, Кристи был абсолютно уверен: Ли мертв.

И все-таки он слегка надавил указательным пальцем на глазное яблоко трупа. Оно оказалось холодным и твердым на ощупь. Его глаза, его мозг были заморожены до такого состояния, что по жесткости напоминали шар для игры в кегельбан.

Снова зазвонил телефон. Киркпатрик вскрикнул и выронил фен прямо в лужу талой воды. Ярко-оранжевая электрическая дуга поднялась от фена к оцинкованному столу, и в воздухе запахло расплавленной пластмассой. Потом где-то в недрах старого здания сработал автоматический предохранитель, и везде погас свет.

И вдруг в темноте он услышал, как на кафельный пол упал кусок льда.

Сердце Киркпатрика замерло, потом застучало так, что он задохнулся. Он замер и не шевелился, как будто это могло спасти ему жизнь.

Назад Дальше