Глава 8
Билли и Гаррет обычно сдавали украденную автоаппаратуру скупщику, которого они из-за его кожи, липкой на вид и напоминающей восковой мелок или пастель, окрестили Мелком. Настоящее же имя Мелка, лысого, высокого и тощего, было Деннис. Деннис, Деннис, грозный Деннис.
Скупщик краденого жил на Семнадцатой улице в Ист-Сайде напротив электроподстанции, в доме с осыпающейся штукатуркой, и приходить к нему можно было в любое время дня и ночи - он всегда оказывался дома.
Подстанция была огорожена забором-сеткой метра четыре в высоту и снабжена тремя рядами колючей проволоки. Металлические щиты предупреждали об опасности: "Высокое напряжение! Не влезай - убьет!"
Поджаришься и сдохнешь - перевел на свой язык Билли. Он хлопнул дверцей "пинто" и стоял, прислушиваясь к тихому жужжанию и потрескиванию электричества. Подстанция была похожа на место действия фильма ужасов. Билли вспомнил про убийцу Теда Банди, приговоренного к смертной казни на электрическом стуле. Билли читал об этом техасском убийце в газетах. Раз-два, хлоп, прощай, Тед! Что чувствует человек, когда через него пропускают несколько тысяч вольт? Какой это, должно быть, ужас. Или боль так сильна, что человек тонет в ней, растворяется до бесчувствия? Горят волосы, глаза вытекают из орбит…
Просто счастье, что отменена смертная казнь. Пришей ты хоть половину жителей города, получишь только пожизненное заключение, но саму жизнь у тебя отнять не могут!
Билли достал из багажника "пинто" потрепанную картонную коробку, набитую ворованными приемниками и другой радиоаппаратурой, и, прижав ее к груди, торопливо пошел по грязной скользкой дорожке через улицу к дому Денниса.
Поддерживая коробку согнутой в колене ногой, он дважды до боли в костяшках пальцев постучал в большую деревянную дверь, которая была, наверно, единственной прочной частью этого ветхого дома. Тишина. Коробка ребром врезалась в колено, он выругался и стукнул в дверь кулаком.
Яркий луч фонарика скользнул по лицу, на секунду ослепив его.
- Билли.
- Точно.
- Но еще не семь.
Билли, вытянув левую руку, кивнул на часы "сейко", которые он, совершенно новенькими и даже в подарочной коробке, стянул с заднего сиденья какого-то "ауди". Луч фонарика переместился на запястье Билли.
- Сейчас семь, Деннис. Ровно семь.
- Подожди минутку, ладно? У меня тут кое-кто есть. Я немножко задержался.
Дверь захлопнулась.
- Сволочь, - сказал Билли, но не слишком громко. Поставив коробку на мокрую дорожку, он вытащил из кармана мятую пачку сигарет "Вайсрой". Огонек спички на мгновение осветил его лицо - бледное и худое. Он сунул руки в карманы и облокотился о стену дома. Это была самая холодная зима за всю его короткую жизнь. Интересно, будет еще снег или нет? - подумал он. Почему-то в голову снова полез Тед Банди. В Техасе электрический стул и смертная казнь, зато там круглый год тепло, значит, не отморозишь задницу. Билли никогда не был в Техасе и почерпнул свои познания в сериале "Даллас". Сидя на диване с бутылкой холодного пива и глядя на экран телевизора, многое можно узнать.
Оранжевый огонек сигареты на секунду осветил циферблат. Десять минут восьмого.
Господи, и скотина же этот Деннис! Странно, что он до сих пор в деле, раз так себя ведет. Хуже обслуживают только в столовке через квартал от его дома, там приходится стоять в очереди с подносом и ждать, пока тебе приготовят цыпленка.
Дверь распахнулась.
- Извини, что заставил ждать, - сказал Деннис.
Он почувствовал себя виноватым. Как будто Деннис читает его мысли.
- Ничего, все в порядке.
Скупщик краденого, захлопнув дверь, закрыл ее на толстый засов и на две металлических щеколды шириной с руку Билли. Он сначала решил, что это от полиции. Деннис тогда очень смеялся и объяснил, что это от его клиентов, от воров. Что же касается полицейских, то они вроде тараканов, куда хотят, туда и пролезут.
Они спустились в подвал.
- Здесь не курят, мальчик, - сказал Деннис, - ты же знаешь.
Билли бросил сигарету на бетонный пол и раздавил ее каблуком.
- Пять приемников "Блаупункт", пара магнитофонов "Альпина" и проигрыватель для лазерных дисков этой же фирмы, плюс САС-дека с парой колонок фирмы "Пионер". А еще отличный усилитель фирмы "Сони".
- САС? - Деннис пробежал пальцами по своему лысому черепу, как будто проверял, на месте ли мозги. - Никогда не слышал.
- Съемная аудиосистема. Дека, которая вынимается. Хорошая вещь. Можно продать за пять-шесть сотен.
- Никогда не слышал.
Он подошел к книжной полке, просмотрел каталог, покачал головой.
Билли вынул приемники и разложил их на стойке. Съемная дека была сделана так, что хозяин мог вытащить ее за секунду и взять с собой или запереть в багажнике… Никаких проводков перерезать не надо, просто нажимаешь кнопочку и готово. Мечта для ленивых воров.
Деннис вернулся к стойке, листая каталоги аппаратуры фирм "Блаупункт" и "Альпина". Он проверял цены.
Билли сунул в рот сигарету, но, вспомнив о запрете, положил зажигалку обратно в карман.
- Ты все так же работаешь со своим рыжим приятелем? Кажется, его зовут Гарри?
- Гаррет.
- Неважно, - пожав плечами, сказал Деннис, облизал палец и перевернул страницу.
Билли постоянно придирается к своему приятелю, унижает его, считает тупицей, однако Гаррет устроил так, что именно Билли рискует, занимаясь продажей краденого. А Гаррет потом звонит Деннису и проверяет, сколько тот заплатил… Ведет учет, а Билли и невдомек. У Гаррета мозги на месте, а вот у Билли интеллект на уровне травы.
Тем временем Билли, прислонившись бедром, обтянутым голубыми джинсами, к стойке у двери, от нечего делать посматривал вокруг. Деннис в основном промышлял скупкой и продажей краденого, но приторговывал и пивом, и более крепкими напитками, беря в ночное время вдвое против обычной цены. Не так уж много, наценка как в ресторанах. Деннис предпочитал получать с покупателей наличными, но не гнушался и бартером. Поэтому один из углов подвала напоминал магазин верхней одежды - там стояли деревянные кронштейны с множеством рубах, пиджаков, курток. Билли попытался представить себе, как можно настолько хотеть выпить, чтобы отдать последнюю рубаху, если не хватает на бутылку, но так и не смог.
- По сорок долларов за магнитофоны "Альпина", - сказал Деннис. - Кроме вот этого. За этот я дам пятьдесят. За приемники "Блаупункт" - по шестьдесят. И двадцать за съемный магнитофон. Не нравятся мне эти кнопки. Стукнешь по ним чем-нибудь, они и повываливаются все. И что я тогда с ним буду делать?
- Ни фига, - ответил Билли.
- Посчитай, сколько это будет вместе, мальчик. Шестьсот пятьдесят долларов. Неплохая плата за то, что ты гуляешь и бьешь стекла в машинах. Ты, может быть, иногда этим и просто так занимаешься? За бесплатно, а?
- Я никогда ничего не делаю просто так, - сказал Билли.
Деннис ухмыльнулся и стал складывать аппаратуру обратно в коробку.
- Я сам, - сказал Билли. - Ты еще уронишь какой-нибудь приемник, что я буду тогда с ним делать?
Деннис почесал подбородок. Он был небрит, и в тишине подвала Билли отчетливо услышал сухой шорох щетины.
- Ну ладно, пусть будет семьсот, - сказал Деннис.
- Восемьсот, - возразил Билли.
Деннис порылся в заднем кармане штанов и вытащил пачку пятидесятидолларовых купюр. Отсчитав четырнадцать бумажек, он положил деньги на стойку.
- Семьсот. Бери или не бери - твое дело.
Билли подхватил съемный магнитофон, сунул его под куртку и положил деньги в карман джинсов.
Деннис с секунду смотрел на него пристально, потом кивнул и сказал:
- А ты стойкий парнишка. Мне такие нравятся. Далеко пойдешь, если тебя не сцапают.
- Кто же меня поймает, - расхохотался Билли, - если я сам себя догнать не могу?
Но когда он ехал домой в своем замызганном "пинто", с испорченным обогревателем, всю дорогу счищая наледь с лобового стекла, Билли терзала такая злоба, что ему хотелось что-нибудь расколотить вдребезги или разрыдаться.
Семьсот баксов за неделю ползанья по проулкам, автостоянкам и чужим гаражам. И половину он должен отдать Гаррету. Значит, остается всего триста пятьдесят. Паршивые триста пятьдесят долларов! Билли умножил это на четыре недели. Тысяча четыреста. А еще на двенадцать… Цифры путались в голове. Трудно думать, считать и вести машину… Что-то около шестнадцати или семнадцати кусков в год. Мелочь.
Он выбросил окурок в окно, зажег новую сигарету. Шестнадцать кусков в год! Это только на сигареты! А его уже дважды брали, Деннис об этом не знает. И отвозили в центр временного заключения в Уиллингдоне. Через два месяца ему стукнет восемнадцать. И тогда подростковая халява закончится. Деннис подбросил ему пишу для размышлений. Вдруг его возьмут и засунут на пару лет в этот хлев, в тюрьму? И наступят для него трудные времена.
И за что? Ради чего? Триста пятьдесят долларов в неделю! Едва хватает, чтобы сводить концы с концами. Не может же он всю жизнь жить со своей чертовой мамашей!
Билли уже давно подумывал, что ему пора сменить занятие. На что-нибудь более рискованное, но лучше оплачиваемое. Банки рэкетировать не стоит. Он слышал, что в среднем с банка берут по куску и семьдесят процентов отстегивают полиции, чтоб не трогали. Никакой выгоды. Надо найти способ заработать массу денег, особо не рискуя своей задницей.
На какую удачу надеется Деннис, если он в собственном деле ни черта не смыслит? Придурок, мать его. Билли опустил окно и вышвырнул съемный магнитофон на дорогу. Он прокатился несколько метров по асфальту, ударился об угол дома и разлетелся на куски. Пользы он не принес. Но Билли надо было показать Деннису, как обстоят дела. А может быть, себе?
Глава 9
Дом миссис Ли находился в районе Оукридж в двух кварталах от детской больницы. Здесь жили солидные представители среднего класса, их просторные дома содержались в идеальном порядке, а большие сады вокруг них были ухожены.
Паркер к югу от Оук-стрит у Тридцать третьей улицы повернула направо.
- Какой дом? Я забыла номер.
- Восемнадцать - двадцать семь.
Длинный особняк Ли, обшитый темным мореным деревом, стоял на северной стороне улицы почти в конце квартала. К дому вела розовая бетонная дорожка, снег с которой был заботливо счищен.
Паркер выключила двигатель.
- Как себя будем вести?
- Думаю, - ответил Уиллоус, - главное, не довести ее до инфаркта.
- Хорошая мысль, Джек.
- Я задам ей несколько вопросов. Посмотрим на реакцию, если получится не очень хорошо, я уйду в тень и вступишь ты.
- Понятно, а еще не воровать столовое серебро, да?
- И не хватать сразу все печенье с блюда. И не хлебать, когда пьешь чай.
Уиллоус нажал кнопку, в доме зазвенели колокольчики, и дверь тут же распахнулась, как будто эта девочка ждала их прихода.
Уиллоус и Паркер представились.
- Заходите, пожалуйста. - Девочка протянула руку для странно официального приветствия. - Я - Мелинда Ли.
Ей было тринадцать. Стройная хрупкая фигурка балерины гармонировала с маленьким личиком и огромными карими глазами. Она носила короткую стрижку, и казалось, черные волосы делают ее белую блузку еще белее. Ее ладонь была холодной и влажной. Мелинда Ли повернулась к Паркер, кивнув ей, и сказала:
- Моя мать ожидает вас в гостиной. Следуйте за мной, пожалуйста. - Она неуверенно улыбнулась. - Она не очень хорошо говорит по-английски, я могу остаться и переводить, если хотите.
- Да, пожалуйста, - ответила Паркер.
Гостиная размещалась справа от холла. Миссис Ли сидела перед камином в сделанном под старину дубовом кресле-качалке. На ней был толстый черный свитер, а ноги окутывала черная ажурная шаль. На каминной полке стояла фотография Кенни Ли. Все в доме казалось новым: ковры, мебель, даже краска на стенах была совсем свежей. Миссис Ли сидела с закрытыми глазами. Дочь что-то тихо сказала ей, она подняла голову и слегка поклонилась полицейским.
- Присаживайтесь, пожалуйста.
Паркер выбрала резной деревянный стул рядом с письменным столом у окна. Уиллоус сел в высокое кресло у камина напротив вдовы Ли. Он вынул блокнот.
- Простите, что вынуждены беспокоить в такие трудные для вас дни, миссис Ли. Надеюсь, это не займет много времени.
- Главное, чтобы убийца был найден. - Голос Мелинды - почти шепот - был как у провинциальной актрисы, произносящей трагическую реплику из плохого спектакля. Паркер пристально посмотрела на нее, и девочка залилась краской.
- Основная трудность заключается в том, - продолжал Уиллоус, не давая себя перебить, - что у нас нет мотива преступления. Были… У вашего мужа были крупные суммы в банке?
Миссис Ли подняла на дочь вопросительный взгляд. Мелинда тихо сказала ей что-то по-кантонски. Женщина покачала головой, и за нее ответила дочь:
- Мы обсуждали этот вопрос. Кроме денег, которые требовались на содержание дома и на ежедневные расходы, все остальное шло на нужды газеты.
- Насколько нам известно, ваш отец играл в азартные игры, это правда?
- Да, в маджонг, - быстро ответила Мелинда.
Миссис Ли разрыдалась, уткнувшись лицом в носовой платок.
Мелинда не обратила на это внимания.
- Он был членом общества и отлично играл. Я видела. Он выигрывал гораздо чаще, чем проигрывал. Иначе он не любил бы так эту игру. Но ставки у них были маленькие.
- А вы не могли бы уточнить, какие именно.
- Он говорил мне, что за весь вечер было невозможно проиграть больше пяти - десяти долларов.
- Он часто играл?
- Каждую среду, по вечерам.
- И этим его любовь к азартным играм ограничивалась? А как насчет бегов?
На лице Мелинды промелькнуло замешательство.
- На лошадей он деньги не ставил? - пояснила вопрос Паркер.
- Нет, никогда. Кроме маджонга папа никогда ни во что не играл. Он не курил и не пил спиртного. Газета отбирала у него столько сил. Он был очень трудолюбивым человеком.
Миссис Ли перестала плакать. Уиллоус бросил взгляд на Паркер. Что-то происходило между Мелиндой и ее матерью. Что-то между ними было. Ему захотелось поговорить с ними по отдельности. Паркер интуицией ощутила это.
- Мелинда, не покажешь, где кухня? Очень хочется пить.
Мелинда взглянула на нее.
- Да-да, конечно. - Она быстро сказала что-то матери по-кантонски и вышла вместе с Паркер из комнаты. Уиллоус заметил, что женщина слегка прищурилась. Интересно, что сказала ей Мелинда? О чем предупредила?
Уиллоус пододвинулся вместе с креслом поближе к миссис Ли.
- Трудность расследования в том, что нет мотива преступления, - напрямик сказал Уиллоус.
Миссис Ли смотрела на него ясными глазами.
- Если вашего мужа убили, значит, была причина, - продолжал он, - может быть, долг, который он сделал и не мог или не хотел платить. Или отказался сотрудничать с кем-то, или опубликовал какую-то статью, или, наоборот, не опубликовал… Вам известно значение слова "вымогательство"?
Миссис Ли снова разрыдалась. Вслух, громко.
Уиллоус ждал.
Она встала. Черная шаль упала на бледно-зеленый ковер. Она медленно подошла к письменному столу, открыла верхний ящик и вынула из него конверт. Тихим и дрожащим, каким-то пергаментным голосом она сказала:
- Он позвонил в воскресенье, десятого, мой муж. Мне показалось по голосу, что ему больно. Он сказал мне, что его похитили и требуют за освобождение двести пятьдесят тысяч долларов.
Миссис Ли закрыла ящик стола и медленно вернулась к креслу-качалке. Уиллоус подал ей шаль. Он не мог оторвать взгляд от конверта, но боялся обнаружить свое нетерпение.
- Муж говорил монотонно, как будто его накачали наркотиками. Всего несколько минут. Он не отвечал на мои вопросы и запретил обращаться в полицию. А еще он сказал, чтобы я не платила похитителям. Ни одного пенни.
Она отдала конверт Уиллоусу. Он взял его двумя пальцами за уголок.
- Когда он сказал мне, чтобы я не платила, я услышала отчаянный крик, и трубку положили, - продолжала миссис Ли, глядя на конверт в руках Уиллоуса. - Он не хотел, чтобы я сообщала в полицию, но я уже успела это сделать. И тогда я позвонила инспектору Уилкоксу и сказала, что мой муж вернулся, все в порядке.
- И больше вы ничего о нем не слышали? - спросил Уиллоус, сделав сочувственный жест.
- Звонков больше не было, но через два дня утром я обнаружила в почтовом ящике этот конверт.
- А что в нем?
- Требование денег. Но на этот раз уже ста тысяч долларов.
- Вы могли бы найти такую сумму?
- Возможно. У нас есть общий счет в банке, правда, на нем обычно не бывает больше нескольких тысяч долларов. Есть и другие счета, но я о них ничего не знаю, кроме того, что они существуют. Мой муж был очень скрытным человеком.
- Вы заплатили бы, если бы могли?
- Да, - твердо сказала миссис Ли.
- Если бы у вас было больше времени, вы бы могли набрать такую сумму? Занять у друзей, родственников…
- Возможно.
- Похитители могли знать об этом?
Она только пожала плечами.
- Больше с вами никто не пытался связаться?
- Нет.
В доме было газовое отопление. Огонь весело плясал по декоративным дровам в камине, излучая тепло.
- Вы сделали все, что от вас зависело и как он просил, - сказал Уиллоус. - Сейчас только одно имеет значение - поймать того, кто убил вашего мужа.
Снова раздались рыдания.
Паркер с Мелиндой вернулись в гостиную. Девочка села на ковер рядом с креслом матери.
- Когда вам позвонили, вы не слышали никаких посторонних звуков? Голосов других людей? - спросил Уиллоус.
- Да. Да, - сказала она, глядя ему в лицо. - Почему вы об этом спросили?
- Что это был за голос?
- Какой-то женщины. Молодой.
- Она не китаянка? Вы не заметили акцента?
- Нет.
- Это был звонок из города?
Она вопросительно посмотрела на него.
- Это был не междугородний звонок? - спросила Паркер. - Вы не слышали голоса телефонистки или звука опускаемых монет?
- Не слышала.
- А какой-нибудь шум был? Машины? Музыка?
- Да, был женский голос, а потом музыка…
- Какая?
Миссис Ли повернулась к дочери и быстро заговорила по-кантонски.
- Западная музыка. Кантри, - сказала Мелинда. - Очень громкая. А женский голос, о котором говорила мама, это голос диск-жокея.
У Уиллоуса было еще несколько вопросов к миссис Ли и ее дочери. Он задал их и получил ответы, точные и совершенно бесполезные. Он дал вдове свою визитку со словами:
- Если вы вспомните еще что-нибудь…
- Мы вам позвоним, - продолжила его фразу Мелинда.
- Немедленно. В любое время.
- Да, спасибо.
- Ваш брат Питер приедет на похороны?
- Конечно.
- Когда он приедет, пусть сразу позвонит мне.
- Зачем? О чем вы хотите поговорить с ним?